По комнатам-коридорам Торфинн слонялся долго. В какой-то момент закралась мысль, что стоило бы отмечать если не кабинеты, в которых он побывал, то хотя бы двери, в которые он входил, или направление, в котором он шел, ведь ощущение, что он ходит кругами, начинало приятно греть душу.

Ну и? Почему больница превратилась в это? Как долго можно здесь блуждать? Вопросы не хлеще первопоявившихся своей простотой и примитивной очевидностью Торфинна чуть ли не добивали, а блуждания и прогулки из всех положительных и не очень влияний только отдавали в тело нервные «а можно ходить поменьше?»-импульсы и стандартные к этому делу прилегающие. По ощущениям, ходил он по коридорам часа два. Из плюсов – позже можно было ожидать эффект от легкого кардио, но это скорее из категории «хи-хи».

Наверное, стоило изучать локации чуть более въедливо, хоть немного вкрадчиво-изящно, но поверхностный анализ подсказывал только то, что освещение тут все искусственное, а значит – электричество имеется, что иногда на стенах оказываются черные точечные скопления, судя по всему, плесени, что, наверное, указывало на влажность воздуха, и что пол в комнатах хоть и сухой, а, исторически сложилось, проссаный, может, со временем не отмытый, а может – здание заброшено, и это от бомжей или зверушек – а на выводы потенциально более полезные выйти не получалось.

Что странно – расхаживая преимущественно в одном направлении, с учетом, конечно, развилок и дверей, ведущих в новые коридоры, ощутить какой-то предел не получалось, площадь оказывалась просто огромной, если это не было на самом деле хитрой круговой иллюзией бесконечого лабиринта, но что-то подсказывало, что обошлось тут без уличной магии и чудес физики и оптики.

От скуки Торфинн начал напевать что-то вслух, а потом также и размышлять.

«Хэй, а может, это остросоциальный эксперемент? Ну что, как я вам на камерах?» – он огляделся вокруг себя, тщательнее всматриваясь в углы и крепления, но ничего выделяющегося не заметил, а кроме того – что-то подсказывало, что вряд ли эксцентричный долларовый миллиардер решил потратиться на оборудование скрытыми камерами дохуиллиона квадратных метров коридоров и комнат.

– Или вы выпустите меня, если я вас развлеку? – Торфинн улыбнулся, обращаясь к какой-то двери и, явно кривляясь, стал медленно расстегивать верхние пуговицы на рубашке, как вдруг ощутил на своем плече чью-то руку. Он дернулся в сторону, на ходу разворачиваясь, и увидел перед собой… Аскеладда. Врач по-дурацки ухмыльнулся.

– Ты не подумай, что я появился из-за того, что ты стал раздеваться. Долго здесь плутаешь? – Торфинн замер. То, что он наконец встретил человека, должно было радовать, но когда в уши рвалась всякая хуйня, а в глазах мелькал самый ублюдский образ из всех, какие ему доводилось видеть, становилось как-то не до светлых чувств.

– Лучше бы, блять, я тебя не встречал. Как, ты вообще, – Торфинн начал монолог с намерением явно не самым добрым, готовый доктора разъебать по фактам и по всем пунктам, которыми он был, мягко говоря, недоволен, но мужчина его перебил.

– О, посмотри, там же лестница, – и правда: дальше по коридору находилась приоткрытая дверь, а за ней виднелись перила.

– Иди нахуй, – все-таки бросил Торфинн, направляясь в сторону двери.