Майя всегда находила в толпе тех, кому нужно зайти к ней. Так и сейчас: внимание привлекла женщина с темными волосами, убранными в хвост, и голубыми глазами, взгляд которых скользил поверх, ни за что не цепляясь.

      Когда женщина заметила вывеску шатра Майи, она невесело усмехнулась над словом «ужас». Ей хватало этого в жизни.

      Майя знала, что должна заговорить с ней. Она вкрадчиво произнесла:

      — Хотите, я вам погадаю? Бесплатно.

      Женщина посмотрела скорее равнодушно, чем недоверчиво. Ее день все равно не мог стать хуже.

      — Хорошо.

      Майя пригласила ее в шатер, по щелчку пальцев создав нужную обстановку: дубовый стол с картами и кристаллами, резные стулья, свечи цвета слоновой кости. Внешние атрибуты для людей затмевают суть — Майя умело пользовалась этим.

      — Протяните мне правую руку ладонью вверх. Сконцентрируйтесь на том, что тревожит вас сильнее всего.

      Когда Майя прикоснулась к теплой руке, к ней хлынули воспоминания женщины.

      Ее звали Мария. Она думала о женихе — он часто пропадал, игнорируя звонки и сообщения. Майя видела, какую боль он причинял Марии: слова любви перемежались с безразличием, близость — с отчуждением, доверие — со скрытностью.

      Она знала, что она не «та самая», и он не стеснялся об этом напомнить. Она сломала каждую кость в своем теле, чтобы стать «той», но едва приблизилась к его идеалу. Но как-то раз он сказал ей, что без нее давно бы покончил с собой. Иногда он был ласков и обнимал ее, и тогда все приобретало смысл.

      Майя проследила за образом этого человека.

      Пока Мария с Майей, ее жених держит другую женщину за руку. Они сидят возле пруда, и он закуривает сигарету из ее пальцев. Ей он посвящает стихи, переписывается с ней по ночам, танцует с ней под тягучий джаз. Она замужем, и он не рассчитывает, что она бросит супруга — но в ней он впервые встретил близкого по духу человека. Он шепчет ей разные глупости, и она звонко смеется.

      Майя открыла глаза.

      — Он вас не любит, Мария. Он сейчас с другой. Если вы спросите — во всем признается. Он считает, что нашел в ней родственную душу. Он ошибается, но ему не положено этого знать.

      Майя ожидала, что на нее обрушится боль от предательства, злость, отчаяние… На мгновение казалось, что Мария, гневно развернувшись, выбежит из шатра. Она не двинулась с места. Льдинки ее глаз стали мутно-серыми.

      — Вот как.

      Мария построила свою жизнь вокруг одного-единственного догмата, своего символа веры: он любит ее. Она убаюкивала себя мыслями о том, что все станет хорошо.

      В ее сердце расплылось черное пятно пустоты. Она не верила гадалке — но ему она верила еще меньше.

      Мир распался на сотни осколков, обнажив первородный страх.

      — Значит, все было ложью?

      «И да, и нет», — подумала Майя. Люди слишком сложны и непостоянны.

      Он обещал Марии, что она — только его, а он — только ее.

      — Кажется, он верил в то, что говорил вам. Только его слова ничего не значат. Никогда не значили.

      …Мария медленно пошла к выходу, оставив на столе золотой браслет — его подарок. Майя вертела украшение в пальцах.

      Она вспомнила об Амире.

      Неужели в любой момент все слова могут оказаться ложью?