Я вырасту большим,

из полного нуля взрасту великим,

пусть скалятся насмешливые лики,

с отныне досягаемых вершин.

Джио Россо

Время бежало неумолимо быстро. 

Пасмурная осень примеряла золотые наряды, едва уловимое тепло уходило, отдавая место холоду. Суровые метели заметали пустынные улицы, лютый мороз стучался в окна, вырисовывая на стекле витиеватые узоры. Но после хмурой и тусклой зимы приходил цветущий сезон: дожди и грозы буйствовали и удалялись, давая солнцу прогреть землю. Снежные горы, оставленные студёной порой, таяли, и сама природа оживала после долгого сна. Зелень окрашивала холмистые поля и ветви деревьев, опускающиеся под тяжестью груза листвы. Зацветали благоухающие лиловые кусты сирени, и наступал черёд долгожданного лета, когда прохладные ночи сменялись жаркими деньками.

Смена времён года была присуща всему земному шару, но только не божественной обители: как вечный символ лордов-защитников, над ней испокон веков главенствовала пасмурная погода. Но не в те дни, когда на изумрудной лужайке хотела резвиться лучезарная девочка, привыкшая к вечному лету её родного дома — Лос-Анджелеса. 

Тогда грозные тучи уступали место ярколикому светилу. 

Рейден переодически соглашался взять малышку Кейдж в храм: у Джонни были новые контракты в кино и съёмки в рекламе, а Соня, получившая повышение по службе, всё так же всецело отдавалась работе и погоне за преступниками. И бог грома с готовностью забирал Кассандру, забывая о тоскливых месяцах, прошедших без неё. Поначалу лорд корил себя за то, что не навещал её длительный период времени, и боялся, что дитя его забудет. Но она, вопреки его ожиданиям, не забыла. 

На полянке, усеянной желторотыми ромашками с молочными лепестками, было необыкновенно тихо. Лишь освежающий ветер колыхал растения у ног, и те игриво щекотали кожу. Девочка тяжело вздыхала, щурясь от палящего знойного солнца и пытаясь отдышаться после тщательной двухчасовой тренировки. Её светло-русые волосы выбились из пучка на затылке и теперь волнами струились по хрупким плечикам. Она смотрела на своего учителя, поднимающего конической формы шляпу, которую ей посчастливилось сбить с его головы в удачный момент.

— Я пойду в начальную школу в конце августа. Жаль, что в прошлом году мы не успели подать документы, — заявила она, вытирая пот со лба и устало плюхаясь в траву. — Папа говорит, что я найду новых друзей и перестану приходить к тебе, — на этих словах девчушка нахмурилась и даже как-то обиженно надула губки, очевидно раздосадованная мнением своего родителя. 

Бог молча приземлился рядом с ней и незаметно усмехнулся сказанному.

— Правда, перестанешь? — спросил он.

— Конечно, нет! — развела руками девочка, оживлённо реагируя в манере своего отца. — Я никогда не оставлю тебя, Рейден. Не хочу, чтоб ты скучал. 

Громовержец опустил голову, подпирая подбородок рукой и прикрывая рот ладонью. По глупой привычке он старался сдержать улыбку, но та всё равно тронула его губы.

Свободолюбие Кассандра демонстрировала с ранних лет: уже в три года, не спрашивая ничьего разрешения, она самостоятельно изучала обитель богов, теряясь в сумрачных коридорах, и каждый раз случайно находила путь к палате Джинсей. Мощь, таящаяся в незнакомых символах на плите, привлекала дитя, но стоило ей подойти ближе, как всё волшебство исчезало, и её встречали негодующие, но милостивые божества.

Кассандра была упрямым ребёнком, порой капризничала, если не получала желаемого, оглушительно ревела и пускала сопли пузырями — впрочем, как и все дети; обожала боевики — в особенности с отцом в главной роли — и смотрела их вопреки высокому рейтингу, строго предупреждавшему убрать несовершеннолетних от экранов; любила повторять приёмы за серьёзными дядьками из фильмов — конечно, не без помощи взрослых — и мечтала о том, чтобы мать дала ей оружие и научила стрелять — торопила события в своём сознании, как только могла. А пока ей приходилось довольствоваться изготовленными вручную мечами из деревянных палок. 

Со всем энтузиазмом и творческим запалом она подходила к обучению боевым искусствам, и, по мнению лордов, была способной ученицей. В то время, как другие ребятишки её возраста только играли и дурачились, продляя период детства, Кэсси много внимания уделяла оттачиванию навыков воина, коим она хотела быть. Когда Кассандра научилась твёрдо стоять на своих ногах, она упрашивала тренировать её — жажда пойти по стопам матери взыграла в ней с непреодолимой силой.

И Рейдену иногда казалось, что она взрослела слишком быстро.

Бог взглянул на девочку, задумчиво рассматривающую свои ноги, и чувство гордости на мгновение охватило его сердце — без сомнений, она станет одной из лучших защитниц Земного Царства.

Одним плавным движением лорд снял шляпу и опустил её на златовласую макушку Кассандры. Девочка тут же повернулась к нему, и тень лёгкого недоумения отразилась на её личике. Отбирать шляпу у божества — её самая главная забава, которой она промышляла с ранних лет. А теперь он сам отдал этот драгоценный предмет…

— Чтобы не напекло, — объяснил Рейден и добавил спустя некоторое время: — Ты проголодалась?

— Да! Ты бы слышал, в животе так бурррчит, — протянула она и поправила головной убор, скрываясь за его полями от зенита солнца. — Давай пообедаем здесь? — предложила Кэсси, отчего Рейден выгнул бровь в немом вопросе. — Пикник! — воодушевлённый звонкий голосок девочки раздался из-под шляпы, и она принялась, точно её командирша мать, раздавать указания: — Надо найти что-нибудь, что можно постелить на траву, а то букашки заползут в еду. И рюкзак мой взять, а я тут тебя подожду.

Её губы растянулись в лучезарной улыбке, тихий смешок выскользнул из её уст, когда Кассандра взглянула на колеблющегося Рейдена, обдумывающего решение. 

— Никуда не уходи, — строго сказал он, выпрямляясь во весь рост. 

Да куда ж она могла деться от него?

— Как прикажете, мой лорд! 

Во все времена смертные, трепещущие пред богом грома и выказывающие ему уважение, называли его почтительно — «лорд Рейден». Даже его ученики, ставшие его персональным болезненным воспоминанием, не смели позволить себе оплошность в виде неправильного обращения. Но только не Кассандра, имевшая право говорить с ним на «ты», изредка окликая его шутливыми изречениями. 

Громовержец с толикой отцовской нежности посмотрел на дитя, улыбнувшись скромно и сдержанно ей в ответ, прежде, чем грянул раскатистый гром, и он исчез в сгустке молний.

Кэсси вздохнула, прикрывая усталые веки, и легла на уже примятую траву, наконец позволяя гудевшим от напряжения мышцам расслабиться. Подобные ощущения уже стали привычкой: когда она только начинала заниматься, было гораздо труднее приспособиться к ноющей боли, но девочка выработала в себе силу воли и поставила цель, к которой упорно шла. А с любыми недомоганиями помогала справиться исцеляющая магия божеств, залечивавшая все её раны, ссадины и ушибы — порой не столько от тренировок, сколько от её детских шалостей.  

Часто вдыхая аромат, исходящий от шляпы громовержца, Кэсси чувствовала гармонию, растекавшуюся негой по внутренностям. Запах грозы и дождя действовал на неё успокаивающе, как и погодные ненастья — они не страшили девочку, лишь служили напоминанием об истинном, боготворимом ею воплощении стихии. С особенным детским обожанием Кассандра восхищалась Рейденом, улавливая какую-то нерушимую связь с божеством, и чем взрослее она становилась, тем прочнее укреплялась её привязанность. Он был грозным защитником Земного Царства, существом ирреальным и недосягаемым для простых смертных, покровителем, коему нужно было воздавать почести. Благодаря неисчерпаемому колодцу любопытства Кэсси досконально изучила всю его подноготную: не единожды выпрашивала рассказать истории о канувших в лету турнирах и жизни громовержца. Она знала о его отшельнической доле, о которой бог грома предпочитал не распространяться, и хотела скрашивать его непримечательные будни своим присутствием. 

Ежели никто не дорожил Рейденом, Кэсси готова была отдать ему всю свою любовь, чтобы унять божественные печали и безмерную тоску от одиночества.

Девочка открыла один глаз, наслаждаясь небесной лазурью в вышине, и широко зевнула, сдерживая желание тут же провалиться в дремоту: летом она мало спала, вставая с рассветом и отправляясь в Царство Морфея только около полуночи, как делал её отец.

Запах полевых цветов и свежести ударил в нос Кэсси с воздушным порывом ветра, и она приободрилась — этот ветерок невозможно было ни с чем спутать. От неожиданности она чуть не поперхнулась слюной:

— Фуджин! 

И вправду, он оказался рядом. Высокий и статный бог ветра улыбнулся подскочившей на ноги девчушке и засмеялся, когда она с разбегу влетела в его объятия, роняя шляпу громовержца. Одним взмахом ладони предмет водрузился обратно на вершину её головушки. 

Для Фуджина Кэсси была необыкновенным ребёнком, так непохожим на других детей, что он знавал за вечность. Её большущие мечтательные очи изучали его от и до, будто сканировали саму божественную сущность. Её наивные детские размышления — порой толковые и грамотные, — приводили лорда в восторг. Ни один смертный не смог Фуджину подарить то, что привнесла в его существование Кассандра: счастье познать отцовские чувства, которых бог ветра не испытывал с другими учениками и воспитанниками — связующим звеном меж ними было лишь наставничество.

И Фуджин, в отличие от старшего брата, без стеснения лелеял эту девочку, как собственное дитя. 

— Сплести тебе венок? — ласково спросил он, чуть отстраняясь и поглаживая её распушившиеся русые пряди.

— Да! А косичку заплетёшь? — лепетала Кэсси, заправляя непослушную чёлку за ухо. Её взгляд с обожанием был прикован к мерно покачивающейся серебристой косе лорда, доходившей ему почти до голени. Как же она мечтала о таких же великолепных волосах! 

Бог ветра согласно кивнул на её просьбу, и девочка вдруг заметила плед под его мышкой и на широком плече лямку от её рюкзака. 

— Ох, как же это… — растерянно поморгала она, недоумённо оглядывая моложавую физиономию Фуджина в поисках объяснений. — А где Рейден?

— Он скоро будет, — успокаивающий голос обласкал слух как шелест травы под стопами. — Важные дела, понимаешь?

— Угу.

Кэсси было в новинку, когда Рейден непредвиденно пропадал, но она быстро мирилась с этим, понимая, что у взрослых — тем более божеств, — есть обязанности и заботы, требующие немедленного выполнения.

Цветастый плед был в мгновение ока расстелен на поляне. Фуджин уселся на него, попутно собрав горсть ромашек, и дитя последовала его примеру.

— У тебя скоро коса будет длиннее, чем у меня, — говорил он, снимая головной убор с Кэсси и расчёсывая её шевелюру, пока та возилась с рюкзачком, доставая содержимое.

И чего там только не было! На махровую ткань полетели резинки с заколками, сменные футболки и шорты, маленькие коробочки с соком, сладкие батончики, контейнеры с фруктами и ягодами в избытке, спиртовые салфетки и даже пластыри. Иногда Кэсси думала, что её отец перебарщивал, но по мнению Джонни, собиравшего всё это каждое утро, для его гиперактивной девчушки ничего лишним не было. 

— Да если бы, — огорчённо вздохнула она, убирая ненужные вещи обратно.

— Хочешь сделать венок Рейдену? — предложил Фуджин, ловко сплетая три пшеничные пряди в косу.

Ореховые радужки загорелись заманчивой идеей, и она, хихикнув, приняла предложение.

Послеполуденное солнце светило ярко, обдавая жаром землю. Прохладный ветерок успокаивающе раскачивал цветы на поляне, залитой лучистым светом и, время от времени, детским хохотом. Кэсси завороженно наблюдала за тем, как Фуджин плёл себе косу с помощью ветра, аккуратно и так идеально, что у неё захватывало дух.

— Вот бы и я так умела, — сказала она, перебирая подушечками пальчиков края широкополой шляпы. 

— Управлять стихиями непросто, Кэсси.

— Я понимаю, — согласилась девочка и взяла в охапку нарезанные дольки апельсина, принявшись их поедать.

Она употребляла плоды в таком количестве, что её родители серьёзно забеспокоились о недостатке витаминов в её детском организме. Но всё обошлось: Кассандра попросту обожала цитрусовые. Вовсю демонстрируя характер, она требовала чай исключительно с лимоном или лаймом, а без них отказывалась пить «бурду», как она её именовала. На участке, на заднем дворе их дома, росли цитрусовые древа, и, следуя заветам детских проказ, Кэсси иной раз не отказывала себе в удовольствии забраться на них, — вопреки запретам родителей, боявшихся, что она расшибётся, — и сорвать несколько фруктов.

— Кхм… — она неловко кашлянула в кулак и потянулась за салфеткой, чтобы вытереть руки и рот. — Ну хоть форму не заляпала… — пробормотала, прежде, чем вновь уставилась на лорда. Тот покончил со своим занятием и поглядел на девочку. 

Она хотела о чём-то спросить! — догадался он. 

— Кхе-кхе… — смущённо уставившись на свою футболку, на которой всё-таки обнаружилось пару капель апельсинового сока, Кэсси неуверенно начала: — Думаешь… Как ты думаешь… Мгх… — она с остервенением потёрла салфеткой по пятнам на ткани, отчего расползлись большие кляксы. — Ну… Могла бы мне достаться сила моего отца? 

Припухлые веснушчатые щёчки и ушки дитя обдало волной жара, а следом — румянцем. Знавшая в свои юные годы так много о кровавых турнирах, о жестоких битвах и о коварных тиранах, пытавшихся захватить Земное Царство, Кэсси была более чем ознакомлена с историей победы над падшим старшим богом Шинноком, в которой не последнее место занимал её отец. Джонни Кейдж победил монстра, в критический момент активировав особые силы для защиты её матери — лучшей истории любви Кассандра не могла себе представить. Вот только это совсем не утешало её… Она искренне жаждала узнать, владеет ли она теми же способностями, что и её папочка. 

Фуджин пристально вглядывался в овал детского лица, прежде чем промолвить:

— Я думаю, что да, — от этого ответа у Кэсси сильнее разлился по коже багрянец, а в угольных зрачках затеплилась надежда. — Ты ведь дочь своего отца, — бесспорная правда прозвучала из его уст, — и у тебя есть его дар, я в этом не сомневаюсь. Но… — в эту секунду сердечко девочки пропустило удар. Лорд продолжал: — Я бы пожелал, чтобы ты никогда не столкнулась с той опасностью, с которой мы столкнулись в тот день. 

Богу ветра было как никому другому известно о происходящем, ибо он был участником тех событий. Война была не местом для проверки талантов и способностей — то была чудовищная трагедия для Земного Царства и его жителей, для кого-то до сих пор откликавшаяся невыразимой скорбью.

Кассандра ничего не успела ответить на мудрое изречение лорда, понуро свесив голову. На поляне в одно мгновение затрещали зигзагообразные молнии, и девочка устремила сосредоточенный взгляд на источник звука: из сгустка ослепляющих вспышек появился Рейден и сразу же направился к дитя и брату.

— Прощу прощения, что задержался, — извинился он и присел на краешек пледа. — Что я пропустил?

— Кэсси? — Фуджин передал слово сокрушённой Кассандре, всё ещё пребывающей в своих грустных размышлениях.

— Мы тут делали венки, и я сплела тебе из васильков, — защебетала она и взяла в ладони голубые цветы, сплетённые в замысловатый полукруг. — Как раз по цвету подходит к твоим глазам. Распустишь волосы? — вопрошающим, щенячьим взором посмотрела она на него.

Как же её раздражал головной убор Рейдена, похожий на кожу и покрывающий весь свод его черепа и шею! Иногда Кэсси так хотелось сорвать это одеяние и узреть божью шевелюру: ей было в высшей степени любопытно, как она выглядела.

— Кассандра… — начал говорить сочувственным тоном громовержец и покосился на младшего брата — судя по виду, тот категорически не одобрял задуманный им отказ. Да как он мог расстраивать это дитя? — Только ради тебя, — согласился бог грома, и Кэсси забыла все печали и невзгоды, возникшие в её разуме после разговора с Фуджином, и окончательно оживилась, хитрецки улыбаясь.

Неторопливыми движениями лорд избавился от ненужной вещи, и его серебристые локоны высвободились, водопадом спадая по плечам, и опустились до лопаток. Очарованная увиденным Кассандра замерла, забыв как дышать. 

«Боги. Как же он красив…», — в её детском разуме стрельнула мысль. 

И в ту пору, когда Кэсси дрожащими руками под смешки Фуджина водружала на седую макушку Рейдена венок, она была безумно счастлива.

✧ ✧ ♡ ∞ ∞ ♡ ✧ ✧

Громкий топот детских ног был слышен на втором этаже, и он всё приближался, пока наконец Кэсси не слетела с лестницы — благо, что не кубарем от спешки, — и забежала в гостиную, запыхавшаяся и красная. От неё пахло свежестью — она только что принимала вечернюю ванну с её любимыми гелями и шампунями с ароматами цитрусов, но уже успела вспотеть. Жара на улице стояла невыносимая. 

— Папочка! — девочка бросилась в объятия мускулистого мужчины, сидевшего на роскошном диване перед широкоугольным экраном. 

Джонни с любовью потрепал дочь по ещё не успевшим высохнуть волосам и нажал кнопочку на пульте, сделав звук фильма потише. 

— Да, моя тыковка? — он чмокнул её в веснушчатую щёчку, отчего она рассмеялась и покомфортнее устроилась подле него, поджимая под себя ножки. 

Кэсси схватила одну из мягких подушек, обняла её и абсолютно ангельским взглядом уставилась на отца. Он знал это выражение лица — она готова выпрашивать до победного то, что ей было нужно. И, хотя Кейдж старался никогда и ни в чём не отказывать своей обожаемой дочурке, следующие её слова заставили его напрячься. 

— Эм, ну я… — замямлила Кассандра, поправляя чёлку. — Когда начнётся учёба, у меня будет мало свободного времени, а это значит, что я буду меньше отдыхать, ну и… — она отвлечённо посмотрела на телевизор, хотя происходящее в кадре её не интересовало вовсе. — И тренироваться я тоже буду меньше. И я тут подумала, можно я останусь в небесном храме до начала школы? — почти на выдохе она выпалила вопрос. 

Всего пара недель до начала учебного года — есть ли разница?

Наступила неловкая тишина, прерываемая только нетерпеливым, нервным сопением Кэсси. Ситуация сложилась для Кейджа необычная: его малютку тянуло к бессмертным существам, и он ничего не мог с этим поделать. Было глупо рассчитывать на то, что его любвеобильная дочь не будет привязываться к созданиям, с коими она проводила большую часть времени. 

Может быть так Кэсси компенсировала недостаток внимания от матери? Джонни так же скучал по Соне, и когда им удавалось видеться, они почти не говорили: не вели себя как муж и жена или любовники, или давние знакомые, которые, преодолев тяготы разлуки, рассказывали друг другу о каждой мелочи, случившейся с ними. Они всё чаще попросту утопали в убийственном молчании. Интересно, замечала ли это с головой погруженная в работу Соня? Она не отличалась обильным проявлением ласки и нежности и порой была колючим клубком иголок, но Джонни это не смущало — он, несмотря ни на что, любил свою жену. Как и дочь. 

Джонни устало потирал указательным пальцем висок, дико пульсирующий от прихотей его тыковки.

— Бросаешь своего старика, значит, — наконец вымолвил мужчина невесёлым голосом. 

— Ну, папочка, ты совсем не старый, — заискивающе принялась убеждать его Кэсси. — Папочка, я тебя очень сильно люблю и знаю, как ты скучаешь. Но пойми, обитель важное для меня место, правда. Когда я ещё туда успею, на рождественских каникулах только? Так ты не пустишь, мы ж будем с Джеки и её семьёй тусоваться, — она устремила на отца большие глазища, наполненные океаном готовых пролиться слёз. Уже в детские годы Кассандра была сообразительна и блистательно хитра: последнее качество она использовала с умом, и ей оно было весьма по душе. — Я буду в безопасности, а ты не будешь отвлекаться от работы… Боги мне всегда рады…

— Будем честны, — серьёзно сказал Джонни, перебивая дочь. — Их храм далеко не пятизвёздочный отель класса люкс.

Он желал только самого лучшего для дочери.

— Ну и что? — резко и сердито буркнула Кэсси, но тут же опомнилась и вернулась к прежнему невинному виду. — Зато мне там нравится… 

«И почему?», — недоумевал мужчина. 

Её тоненькие пальчики перебирали рюши на подушке, грудная клетка лихорадочно вздымалась, поджатые ноги уже затекли и налились свинцовой тяжестью… 

Кэсси хочет и получает.

— Тебе ещё никто не отказывал, да? — Кейдж пришёл к интересному умозаключению со снисходительной усмешкой. 

— Ты можешь отказать мне, и тогда я очень-очень расстроюсь… 

Джонни взглянул на свою своенравную дочь: яркий свет от плазменного монитора озарял нахмуренное личико девочки, её недовольно надутые губки и сведённые к переносице светлые брови. И улыбка засияла на губах мужчины.

— Я так и понял, — проговорил он. — И что с тобой делать, избалованная ты моя? Оставайся, если твои божки не против и…

— Не против! — радостно отозвалась она, прервав отцовскую речь, и, зардевшись, кинулась ему на шею.

— И что ты в них нашла… — задумчиво пробормотал Кейдж, прижимая её к груди. 

Вверять дочь лордам ему не в первой — пора уж было привыкнуть… 

Отпрянув от папочки, Кассандра возложила подушку на его колени и устроила на ней голову, удобно вытянувшись на диване. Она была довольна собой. Мужчина прибавил звук на телевизоре, и звон голосов вновь раздался из динамиков… Его крепкая рука мягко опустилась на русую макушку девочки и заскользила в поглаживающем жесте по подсохшим локонам.

Часы на запястье Джонни предупреждали о приближении полуночи, фильм уже подходил к стадии титров, а Кэсси мерно посапывала, погрузившись в сладкую дрёму. 

Ключ в замке входной двери сделал несколько оборотов, что-то щёлкнуло, и в тёмный просторный холл проникла стройная женская фигура. Кэсси тут же встрепенулась, Джонни попытался её успокоить:

— Тшшш, — зашептал он, но она уже сонно потирала веки, беспокойно вглядываясь в мрак помещения и дожидаясь, по-видимому, когда в нём зажжётся свет. 

Но из смутного ночного сумрака в гостиную почти сразу ступила женщина, повозившись с одеждой и уличной обувью. Её прекрасное молодое лицо было отмечено усталостью: уголки губ съехали вниз, точно давно не образовывали улыбку, под глазами затесались синяки от нехватки сна, а взор упирался в одну точку, вмиг преобразившуюся при виде неё. 

— Привет, мам! — Кэсси подалась вперёд и со всею детскою любовью впечаталась носиком в живот матери, когда та подошла к дивану и заключила дочь в объятия.

— Опять уснула в отчётах? — осведомился Джонни, замечая не до конца смытые кляксы ядрёных чернил на лбу жены. Сколько полковники заполняли документов — жутко было представлять. 

Она неопределённо пожала плечами, замечая на себе одновременно полный сочувствия и обожания взгляд. Кейдж как всегда в своём репертуаре. Соне нужно было тщательнее обмозговывать одну важную деталь — ей повезло с семьёй. Была б она не воительницей, а хранительницей очага и домашнего уюта, осуществила бы типичную женскую мечту о счастье, но Блейд выбрала карьеру. 

— Нельзя столько работать, — посетовала Кэсси, отстранившись от неё и пристально поглядев вверх на материнский лик. — Ты должна отдохнуть! 

В поисках большего внимания, она потянула женщину на софу, и той осталось лишь послушно усесться подле дочери. Кассандра оказалась зажата меж двумя родителями и, судя по блаженно растёкшейся улыбке на её устах, была совсем не против таких тесных условий… 

Воцарилась благоговейная тишь, Кэсси мёртвой хваткой вцепилась в материнскую ладонь, будто боялась, что этот долгожданный миг семейного единения растворится в воздухе как мираж, и начала с едва ощутимым давлением массировать худобу материнских рук. Соня покосилась на мужа, протянувшего по спинке дивана к ней кисть и бережно коснувшегося её напряжённого плеча, а затем на дочь. 

Её девочку. Солнышко. Тыковку.

Её малышка росла, а Сони всё чаще не было рядом. Блейд стыдилась, что оставляла дочь слишком часто на попечении Бриггсов, мужа или богов, к коим девочка сама напрашивалась. Со стороны казалось, что женщина ставила служебный долг превыше родительских обязанностей, но она не могла разорваться меж двух огней: долгом и семьёй. В ней бурлила ненависть к себе, наводняла изнутри потоками лавы, выжигая клеймо плохой матери прямо на клетке рёбер, под которыми билось знойное сердце. Когда Соне удавалось побыть наедине с Кэсси, она подмечала, как дочь её стеснялась, как стыдилась говорить о чём-то сокровенном, тайном, о чём в нормальных семьях родители откровенно беседуют с детьми. Упущенного не вернуть — Соня понимала, но не оставляла попыток наладить отношения с дочерью и завоевать её хрупкое доверие. Хотя каждый раз они не венчались особым успехом: все обещания обрывались срочными заданиями Блейд, обращаясь в пустяковые слова. Знала бы женщина, как Кэсси плакала, подавляя горечь и обиду: она ведь думала, что мама бросает её ради более важных дел и совсем… 

Не любит.

Тем более перед девочкой маячил пример настоящей, идеальной, как ей казалось, матери.

Обделённая материнской любовью, Кэсси взвешивала разумные доводы в пользу армейской службы и решила связать свою жизнь с военной карьерой — она уверилась, что так они с мамочкой будут больше времени проводить вместе. 

Её заметят. И будут ею гордиться.

Соня испытала ни с чем несоизмеримый ужас, когда впервые узнала о намерениях Кэсси: не такого будущего она желала для своей малышки, не для того женщина сражалась в поте лица. Это их поколение, заставшее последний на веку турнир, было порождением войны; это они привыкли к жестокосердию и холодному рассудку, помогающему расправляться с врагами без жалости. Как непорочное дитя могло мечтать о защите Земного Царства… Её лучик света, её маленькая девочка должна была держаться подальше от всего, что связано с кровопролитием.

Но с пелёнок увлечённая рассказами о великих воинах она стояла на своём, упрямо не собираясь ни на шаг отступать от намеченных планов. 

В пору было примерить маску строгой матери и… 

Был ли смысл в ограничениях, когда чего-то отчаянно жаждущее создание нашло бы способ заполучить запретный плод… 

— Время позднее, — прошептала Соня, точно вышла из гипнотического, пророческого транса. Кэсси поёрзала и запрокинула голову, с мольбой глядя в небесные родительские очи, разглядывая в их отражении измученную душу.

— Угу, — девочка согласилась, не набравшись духу спорить. Это с папочкой она могла быть капризной и непослушной — он-то ей многое позволял. 

Кассандра подняла материнскую руку, с причмокиванием прижала губы к сухой коже тыльной стороны ладони, и потянулась к Джонни, успевшему с укоризной воззриться на жену. Кэсси с удовольствием оставила поцелуй на щетинистой отцовской скуле. 

— Я вас люблю! — сказала она бодрым голоском, и непрошеные слёзы Сони готовы были затопить всю гостиную цунами. Она сдержанно улыбнулась, шмыгнув носом в кулак.

— И мы тебя любим, тыковка, — с широкой улыбкой ответил Кейдж вдогонку дочери, бросившейся наутёк из помещения.

— Сладких снов, Кэсс, — произнесла Соня, наблюдая за собравшейся подниматься по лестнице девочке.

— Споки ноки! — выпалила она и вбежала на второй этаж. 

— Ну-с, — как-то по-ребячески протянул Джонни, когда они остались с женой наедине, и вальяжно сдвинулся ближе к ней. — Хочешь, наберу тебе ванну с пенкой и потру спинку? — он предложил искренне, без намёка на пошлость — атмосфера была слишком унылой, да и ему просто хотелось угодить любимой женщине.

— Слишком долго, — а она устала, — я лучше приму душ и сразу спать. 

Издав какой-то нечленораздельный звук, Джонни пожевал губы. Раньше толпы красоток вешались ему на шею, а он был вовсе не против побыть ловеласом и провести ночь с двумя или тремя дамами… Но все эти глупые мерзости остались навсегда в прошлом, до того, как Кейдж встретил её — ту саму женщину, которую не брали ни его флирт, ни обаяние, ни деньги. Она вообще была непробиваемая: ни обольстить, ни обласкать, только если сама позволит — как дикая своенравная кошка. 

Она точно его…? 

Он нервно сглотнул встрявший в горле склизкий ком недоверия, прогоняя посторонние мысли. 

— Кэсс, кстати, попросила у меня разрешения остаться до конца лета у своих божков, — Джонни добродушно усмехнулся при упоминании лордов. 

— И ты ей позволил? — без удивления уточнила Соня. Её бы скорее повергло в шок желание дочери навсегда расстаться с богами. 

— Ага… — отозвался он, похрустев костяшками пальцев. 

— Думаешь, это нормально? Это же выглядит…

— Странновато? — догадался мужчина. Конечно, он задумывался о том, почему его малютку радушно принимают бессмертные создания. 

«Им что, заняться больше нечем?», — вопрошал он, и сознание утвердительно отвечало ему. 

Вечная жизнь — скука смертная. 

Джонни понимал, что боги потеряли нечто важное после попытки грозным Каном завоевать землю. А Кэсси… Как и всякий ребёнок, она была не без изъянов, но его солнечная тыковка влюбляла в себя всех: до того она была дружелюбной и лучезарной девочкой. 

Достойная замена погибшим ученикам…

Во всяком случае, у неё были могущественные покровители помимо родителей — было ли это плохо? 

— Странно, да… Но я, в общем-то, и не против… — Соня покусала внутреннюю сторону щеки, растерявшись на мгновение. Её-то ведь часто не бывает дома, и Кэсси без неё скучает…

— Может, по этому случаю… Ну, проведём время вместе? — вдруг отважился предложить мужчина и тут же поспешил добавить: — Когда ты будешь свободна?

— Не знаю, — слишком резко ответила Соня, ненароком, скорее интуитивно, выстраивая вокруг себя защитную броню. 

— Угм… — шумно отреагировал Джонни.

Взгляды супругов встретились, и в сознании женщины проскочила искра: и как можно было отказываться от предложенной мужем заботы? От уст, готовых боготворить и зацеловывать до рассвета, ну или до тех пор, пока в них не начнёт болезненно покалывать… Соня в раздумьях издала прерывистый вздох. 

— Меня уже ноги не держат… — констатировала она, наклонившись к мужчине. — Отнесёшь меня в ванную? 

Повторять дважды не было нужды: не для Кейджа, навострившего уши всякий раз, когда она открывала рот.

— Так точно, мэм! 

Джонни с трепетом смёл любимую женщину в охапку объятий, отчего она охнула, но охотно прильнула к груди мужа. 

✧ ✧ ♡ ∞ ∞ ♡ ✧ ✧

Кэсси вприпрыжку шла по залитому солнцем мощёному двору храма, поправляя лезущую в глаза чёлку. Подле неё шагал Фуджин, в его ладони красовался девчачий розовый рюкзак, который дитя прихватила с собой. Взгляд божества неотрывно следил за ловкими движениями спутницы, которая всю дорогу только и делала, что расплывалась в довольной широченной улыбке. И лорд не мог сдержать радостных эмоций, рвущихся наружу: на душе становилось тепло от присутствия Кэсси, и уголки его губ подрагивали. 

— Какие тяжести ты с собой таскаешь? — поинтересовался бог ветра, когда они с девочкой вошли чрез деревянный полукруг дверей в душный зал. 

Подскочившая к ближайшей стойке со свечами Кассандра встрепенулась, незамедлительно обернувшись и покосившись на свою сумку. Она уверенно подлетела к лорду и потянулась за рюкзачком, но Фуджин его в один миг поднял выше головы.

— Отдай! Тебе же тяжело! — пролепетала она звонко. 

— Я этого не говорил, — не замедляя шаг, он ласково потрепал её по русой макушке, отчего дитя недовольно скривилась, приглаживая наэлектризованные локоны. 

— Обычно папа собирает меня к вам, — сказала Кэсси, наконец расправившись с причёской. 

— Кажется, он тебе упаковал как минимум полдома, — Фуджин согнул руку в локте, как бы проверяя вес содержимого рюкзака.

Хихикнув, девочка согласно кивнула и пробежала вперёд по коридору, слабо освещённому редкими факелами. Шустро поднявшись по ступенькам на несколько этажей вверх, дитя влетела в ближайшую комнату и плюхнулась на кровать. Матрас был жестковатым, да и обстановка не походила на покои изнеженной принцессы, ибо в храме не было той роскоши, царившей у Кэсси дома, но её всё устраивало.

Девочка поднялась и ринулась к камину: успевшие отсыреть поленья, сложенные неуклюжей стопкой друг на друге, томились в ожидании без огня. Кассандра хотела зажечь древесину и уже было взялась за воск одной из вечно полыхающих свечей, покоившихся на установленной над топкой платформе…

— Не вздумай, Кэсси, — строгий голос Фуджина вместе со скрипом дверных петель раздался в тишине. 

Ребячески смутившись и проворчав что-то себе под нос, девочка встала на носочки и поместила свечу на законное место. Она выжидающе поглядела на лорда, который оставил рюкзак на тумбочке и подошёл ближе к ней. 

— Огонь опасен для детей, — изрёк нравоучительно Фуджин, принявшись растапливать камин. 

— Я уже не ребёнок! — девчушка обиженно надула губки и почти что топнула от досады ножкой. Бог усмехнулся неопытному суждению, но спорить не стал, продолжив молчаливо разжигать дрова. — А где Рейден? — она тут же перевела тему разговора в другое русло.

На завтрак, обед и ужин ей нужно было подавать громовержца. Может быть тогда Кассандра, засияв от неземного счастья, заменила бы собою небесное светило.

Фуджин помнил день, в который он уверился в невинных чувствах смертной. В Хэллоуин, будучи трёхлетним чадом, Кассандра притащила с собой в обитель целый мешок конфет, собранных ею за вечер. Ряженная в фею, задевая всё подряд блестящими крыльями, дитя великодушно решила поделиться добычей: она зачерпнула горсть сластей для Фуджина и оставила себе столько же угощения. Но затем… По-детски смутившись и что-то пролепетав, Кэсси вручила оставшееся Рейдену. Бог ветра ещё никогда в своей жизни не хохотал так откровенно и заливисто, глядя на недоумённое лицо старшего брата. 

Наверное, сейчас Кассандра уже забыла тот красноречивый жест, кричащий громче любых слов. Но Фуджин бережливо сохранил его в памяти.

— Не имею понятия, — он пожал плечами, вперив взгляд в струящееся ввысь огненное пламя. Теперь личная спальня девочки могла прогреться достаточно, чтобы она могла здесь спать. 

— Ну так пойдём его искать! — Кэсси схватила лорда за ладонь и упрямо потянула к выходу. 

И разве он мог отказать ей? 

Они заглянули в палату Джинсей — Кассандра настойчиво просила проверить в первую очередь там, — но, не обнаружив бога грома, она в ещё более приподнятом состоянии духа начала его поиски, точно он, сам того не ведая, играл с нею в прятки. Кэсси уверенно тащила за собой Фуджина, пробираясь в каждую дверь, встречающуюся на пути. Окончательно выбившись из сил и потеряв настрой спустя час, девочка выбралась в один из внутренних двориков храма. Серые тучи заполонили небосвод, готовые разразиться ненастьем. Кэсси неохотно топала по дорожке, вымощенной гранитным камнем, и уже не тянула божество за собой. 

Кассандра засмотрелась на широкую клумбу, расположенную посередине площади двора, из которой произрастало дерево с искривлённым стволом и багряными мохнатыми подушечками листвы. И девочка обомлела: чуть поодаль за древом, на одной из обветшалых и покосившихся скамеек, сидел Рейден в компании какого-то тучного мужчины. Они были повёрнуты к дитя спиной и о чём-то вели беседу, не замечая её появления. 

Кэсси тут же взглянула на Фуджина, до хруста в костяшках энергично выбрасывая руку в сторону божества и незнакомца. Её выпученные от радости глазища неустанно твердили об удачной находке. Он качнул головой и уверенно направился к брату, девочка же робко засеменила следом.

Когда они оба предстали перед компанией товарищей, Кэсси не без удивления заприметила, как нахмуренные брови громовержца выровнялись в линию при виде неё и Фуджина.

— Брат. Мастер Бо'Рай Чо, — бог ветра поприветствовал их, и Кассандра впала в немой ступор.

«Бо… Как-как?» — она вперила взгляд в грузного мужчину, которого прежде никогда не видела в обители. Его ладони были сцеплены в замок на выпирающем круглом пузе. — «Так это друг Рейдена?» — вопрошала она в пустоту, украдкой поглядывая на громовержца, будто бывшего где-то далеко отсюда. 

— Фуджин, какая встреча! — буквально мгновенье назад поддерживавший очевидно серьёзный разговор мужчина с шумным выдохом поднялся и заключил в дружеские объятия бога ветра. Кэсси, неловко переминавшейся с ноги на ногу, на секунду показалось, что бессмертное существо сейчас раздавят как мошку. — А кто же эта юная леди? — спросил с улыбкой мастер, отпрянув от Фуджина. Словно иностранец, он говорил с каким-то странным произношением.

— Кассандра Кейдж, — преодолев застенчивость, проговорила девочка. 

— Ох-хо-хо! Приятно познакомиться, мисс Кейдж, — мужчина смахнул смоляные пряди волос, прилипшие к его вспотевшему лбу, и почесал густую чёрную бородку. — Я мастер Бо'Рай Чо, старый знакомый наших общих друзей, — он вновь улыбнулся, да так, что за его одутловатыми щеками скрылись зенки. 

А Кэсси думала, что это у неё очень пухлые щёки… 

— И мне очень приятно познакомиться, — наконец промолвила она, залившись румянцем. 

— Мне очень жаль, что мы прервали вас… — заговорил было Фуджин, прочитав что-то в каменном выражении лица брата.

«О чём же они говорили?» — девочка задумчиво покосилась на Рейдена и, осторожно шагнув к нему, уселась подле него на скамейке. Перед нею расстилался захватывающий вид на далёкий лесок, частично укрытый туманной дымкой, и на острые макушки бледных гор.

— Ну что ты! — Бо'Рай Чо достал из-за пазухи флягу в несколько размеров крупнее стандартных и сделал один большой глоток, освежая горло. Ощутив скверный запах алкоголя, витавший в воздухе, Кэсси поморщилась — ей страшно было представить, какой напиток плескался в сосуде. — Я тут это, — мастер потряс ёмкость и досадливо цокнул языком, — пришёл запасы пополнить. 

— Нет ничего лучше рисового вина из Земного Царства, — сказал Фуджин с добродушной усмешкой, отчего Бо'Рай Чо торопливо закивал и отправил последние капли высокоградусной жидкости в рот. 

— О-ох! Ни в какое сравнение ваши напитки не идут со скверным пойлом из Внешнего Мира, — безотрадно отвечал мужчина, убирая опустевшую фляжку.

Кассандра не знала, что такое «рисовое вино», и, продолжая наблюдение за божеством и мастером, поняла вдруг, что последний был внешнемировцем. На это указывало не только упоминание другого мира и диковинный акцент, но и лохмотья заместо нормальной одежды. Бо'Рай Чо был облачён в заштопанные бесконечное множество раз шаровары, обмотанные плотной шнуровкой в районе голени, идущей от открытых сандалей, демонстрирующих не ухоженные пальцы ног. Рукава болотного оттенка рубахи были закатаны до бицепса, а по ткани, будто так и задумано, растянулись пёстрые заплатки, из коих торчали нитки в разных местах. Довершал же картину землистого цвета жилет, который мастер попеременно поправлял. 

Никто так чудно в Земном Царстве не одевался. 

Кэсси уже не вникала в продолжавшийся диалог друзей: она была бесповоротно ошеломлена, ведь впервые столкнулась с представителем другого Царства, и ей так захотелось узнать о ином мире из первых уст! Непомерное любопытство пожирало девочку изнутри, и она раскачивала ногами туда-сюда, прикусывая губу и представляя себе в красках, как выглядит Внешний Мир. Конечно, она и до сего дня была наслышана о нём, но в детальных подробностях — никогда. 

Утонувший в мёртвом молчании Рейден тоже, казалось, не концентрировался на душевной беседе младшего брата с мастером. Мрачной тучей он восседал на скамейке, вцепившись пальцами в своё расшитое завитушками кимоно. Погода над небесным храмом ухудшалась, иногда накрапывал дождик и тут же прекращался. Стоило Кэсси взглянуть на лорда, как вся её ликующая натура понуро ссутулилась. Почему-то у неё появилось два желания: побыстрее покинуть дворик, дабы не сталкиваться лицом к лицу с грозой, и в утешении обнять божество, унимая его печали. Разрываясь между непохожими друг на друга вариантами, она сделала глубокий вдох. 

— Рейден, — на выдохе тихо произнесла девочка, привлекая его внимание. Его взор голубых очей пал на дитя, и тогда она без сомнений обхватила ладошками его ладонь. — Что-то случилось? — взволнованно шепнула она. 

— Нет, — лорд отрицательно помотал головой, — пока что ничего не случилось. 

«Пока что… И что это значит?», — но не успела Кэсси произнести вопрос вслух, как басовитый голос Бо'Рай Чо заставил её вздрогнуть. 

— Ну, я это… Был рад повидаться, друг мой, — он обратился к Рейдену, и тот отреагировал сдержанным кивком. — Мисс Кейдж! Ещё увидимся! — мастер подмигнул ей, выдавив лыбу. 

В следующие минуты лорд Фуджин и Бо'Рай Чо покинули дворик. Кассандра тоскливо глядела им вслед, едва разобрав последние доносившиеся до неё фразы про алкоголь. Кажется, у бога ветра намечался приятный вечер. Но громовержец… Девочка посмотрела на него, и по сердцу её будто полоснули ножом: до чего же он выглядел подавленным! 

— Рейден, — она вновь позвала и уткнулась носом в его плечо, — не грусти, пожалуйста, — после этих слов порыв слабости божества, растянувшийся на длительное, бесконечно тянущееся время, постепенно начал улетучиваться. — Что тебя расстроило? Бо… — она запнулась, обеспокоено воззрившись на лорда. — Кхм… Твой друг рассказал тебе что-то плохое? 

Её взгляд пристально сканировал физиономию божества, точно пытался проникнуть в его разум и без назойливых расспросов выведать ответы. В лазурных очах бога разверзлась неумолимая зияющая бездна сожаления. Как бы Кэсси хотела забрать всю его горечь и страдания себе, только бы он не мучился. 

Безмолвствовавший Рейден сглотнул ком, подступивший к горлу — будь он смертным, его бы, наверное, вырвало… Как было объяснить жизнерадостному дитя все сложные перипетии взрослой жизни? Она ещё совсем ребёнок — не поймёт, а он напрасно вывернет наизнанку истерзанную в клочья сущность. 

— Ты ведь помнишь, — его голос прозвучал хрипло, лорд прокашлялся в кулак, — что многие воины Земного Царства остались ревенантами? 

— Конечно, — девочка помнила жуткую историю о том, как сильнейшие защитники Земного Царства погибли и поневоле стали служить силам зла. Среди них был даже дядя Джакс — благо, что в прошлом. 

— Гхм… — бог грома свёл густые брови к переносице. — Мы до сих пор не обнаружили их местоположение. И потому не можем их вернуть.

Спецназ медлил, собирая информацию и тщетно пытаясь договориться с верховным командованием. Никто не искрился отвагой проникать на чужую территорию, кишащую полчищами чудовищ. Преисподняя была населена демонами, только и жаждущими напитаться кровью воинов земли. Эти монстроподобные создания были верными слугами своему падшему богу, а потому без должных знаний и подготовки идти к ним — заведомо ложная идея. 

Спецназ даже не ведал, где скрывается главный приспешник Шиннока — Куан Чи, успешно прячущийся вот уже несколько лет. О каком возвращении ревенантов к жизни могла идти речь? Надежда на освобождение от тьмы Лю и Лао была лишь призрачной фантазией, больно бьющей по клетке рёбер изнутри. 

— Не переживай! — произнесла заботливо Кэсси, с нежностью окольцовывая руками предплечье повелителя ненастья. — Я вырасту большой и сильной и тогда смогу помочь вернуть всех-всех! Мы никого не оставим в лапах злодеев. Я обещаю! 

Сжатые в линию тонкие губы Рейдена дрогнули и уголки их без ведома хозяина поползли вверх. Наивные слова дитя отчего-то обнадёживали, и то, с каким запалом и рвением она говорила, заставило веру в израненном сердце громовержца набухнуть и расцвести. 

— Спасибо, Кассандра.