Мрачно напиваться в одиночестве Вэнь Лису считал моветоном ещё в первой, давно уже забытой жизни, но тяга к тому, чтобы хоть ненадолго утопиться в дурмане, оказалась сильнее его моральных убеждений. Гордо покинув тренировочную площадку под аккомпанемент абсолютной тишины чем-то шокированных обитателей лагеря, он распорядился отыскать как можно больше вина – Вэй Ин издал такой звук, словно надеялся на то, что хотя бы часть достанется ему, - и вернулся в свои покои. С порога скинув сапоги, он со всем почтением поместил Мэнху на полагающееся ему место в комнате и буквально нырнул в кем-то приготовленную бочку. Оставалось загадкой, кто это нашёлся такой предусмотрительный и чётко улавливающий момент, когда второму молодому господину захочется в очередной раз смыть с себя пот и пыль, но Лису не собирался задумываться над этим вопросом.
Вот над чем он на самом деле задумался, так это над тем, какую именно крышу следовало занять для поэтического любования луной в обнимку с десятком кувшинов алкоголя. Павильон у главной площади подходил лучше всего и по открывающимся видам, и по размерам, но там может образоваться слишком много нежеланных свидетелей, а присутствие шумных подростков точно будет здорово отвлекать. Его собственные покои отпадали по причине отвратительных видов, к местным жилым корпусам не стоило приближаться опять-таки из-за обилия людей… Так что это получается, в собственном тренировочном лагере Вэнь Чао даже напиться не мог спокойно? Что за нелепица.
Впрочем, подходящее место быстро всплыло в голове. Малая площадка для тренировок, которую в первый раз Лису использовал как учебный класс для своей группы. Сейчас детей никто не стал разделять, и лекции им читали на главной площади, поэтому это место так и осталось личной территорией второго молодого господина Вэнь. Там и виды неплохие, и крыша оружейной, вроде бы, подходила для его целей… Да, решено. Мрачно напиваться в одиночестве он отправится туда, где он впервые вживую встретил Нин-эра и начались его тренировки с Лю-эром.
Просто шикарное место для того, чтобы красиво зарезаться осколком какого-нибудь кувшина.
Мысленно пофыркав над вернувшимися наклонностями к причинению вреда своему здоровью, Лису выбрался из бочки и лениво обтёрся полотенцем. Соблюдать приличия ему пока было не перед кем, так что он просто накинул на плечи тонкий нижний халат, кое-как запахнул полы, чтобы не светить своими богатствами слишком уж откровенно, и осторожно примерился к закускам, выставленным на столе. Видимо, блюда поменяли вместе с водой, потому что выглядели они совсем свежими, а некоторые тарелки даже сохранили тепло.
После небольшого спарринга с Вэй Ином его так и тянуло поделать что-нибудь ещё, прежде чем ему принесут вино, и на улице станет достаточно темно для того, чтобы заняться своими основными планами. Однако одеваться и собирать волосы заново было откровенно лень, так что ему предстояло чем-нибудь занять себя в пределах комнаты, что было не такой уж лёгкой задачей: из всех развлечений у оригинального Вэнь Чао оставались, пожалуй, его игрища с Ван Линцзяо и наслаждение едой, потому что ничего другого после беглого осмотра найти не удалось. Лису надеялся, что художественная натура оставит после себя в наследство хотя бы несколько листов бумаги, но и тут его ждало разочарование. Что ж, тогда оставался только один вариант.
Мэнху лёг в ладонь так же тяжело, как и в прошлый раз: временному хозяину он явно не слишком симпатизировал. Ну, или у этого меча был отвратительный характер. Лису особо в таких тонкостях не разбирался, но Лю-эр однажды на волне вдохновения прочитал ему целую лекцию о том, каким разным бывает духовное оружие в зависимости от того, что именно вкладывал в него мастер во время создания, и как тесно с ним переплеталась суть и духовная энергия владельца. В его памяти, правда, больше отложилось, с каким трепетом Вэнь Чжулю касался их с Нин-эром мечей и как чуть заметно улыбался, натягивая тетиву Лимина, которого совсем недавно сняли с почётного места на стене и наконец начали использовать на тренировках.
«Нетерпеливый», - говорил Лю-эр с нежностью, вслушиваясь в гудение духовного лука. – «Тебе стоит чаще практиковаться с ним, Нин-эр».
Цюнлинь покаянно вздыхал и забирал свой лук с такой осторожностью, будто боялся, что оружие рассыплется от малейшего неловкого движения. Это спустя время он сжился с Лимином так, что даже хватался в первую очередь за него, а не за меч, а тогда было одновременно забавно и горько наблюдать за тем, каким неловким он становился всякий раз, когда тренировался с ним.
И вот сейчас Лису ощущал себя Нин-эром, впервые за долгие годы снявшим статусный боевой лук со стены. Мэнху был слишком тяжёлым, слишком давящим для него, и он чувствовал, что договориться с ним будет ой как нелегко. Интересно, насколько крепка была его связь с настоящим Вэнь Чао, если его практически не вынимали из ножен? Что-то подсказывало Лису, что ситуация там была печальнее некуда, всё же хорошее оружие любит, когда им пользуются, а не любуются на расстоянии.
Он извлёк меч из ножен и сделал пробный замах, давая себе привыкнуть к весу. Во время поединка с Вэй Ином Лису заставлял себя действовать на выработанных рефлексах, которые совсем не подходили его нынешнему состоянию, и если бы не опыт, усталость противника и парочка элементов неожиданности, чёрта с два ему досталась бы победа. Если он всё ещё планировал – хотя бы частью своей души – сбежать и пуститься в странствия, следовало немного поработать над своей формой. Первый попавшийся ходячий мертвец его, конечно, не достанет, но мало ли какая опасность может поджидать одинокого путника, пускай даже и заклинателя.
Будто бы вспомнив о том, как все мышцы буквально разрывало от слишком резких движений, его тело решило внезапно разболеться сразу во всех местах. Лису хмыкнул и разогнал по меридианам духовную энергию, заодно вливая немного в меч. Мэнху тут же стал ощущаться легче, хотя напряжение из руки никуда не исчезло. Вот ведь упрямое оружие.
- Мы с тобой – напарники, - сказал он так, будто уговаривал маленького А-Лина не бросаться с кулаками на А-И. – По крайней мере, на данный момент. Так давай будем работать сообща?
Меч ему, конечно, не ответил; больше стоило бы опасаться, добейся Лису своей речью хоть какого-то результата. Но звук собственного голоса успокоил его, и он уже с большей уверенностью принялся отрабатывать знакомые приёмы – медленно, щадя своё тело, как в самом начале совершенствования.
Надолго его, конечно, не хватило, но время скоротать и впрямь получилось: пока Лису вернул меч на место, пока снова наскоро ополоснулся, пока собрал кулёк закусок под вино, за окном стемнело. Где-то там страдала одинокая душа Ван Линцзяо, которую стоило бы проконтролировать, чтобы она ничего не успела натворить от отчаяния, терпеливо сносил все положенные процедуры Лань Ванцзи, наводил беспорядок Вэй Усянь… А вот второй молодой господин Вэнь принимал служанок, которые принесли ему воистину королевские запасы вина. А сколько сортов набралось, просто красота!
Лису бросил короткий взгляд на старшую из служанок, и та заметно напряглась, хоть и не поднимала на него взгляд. Он не стал спрашивать, куда пропала Пао Мэй – не хватало ещё напугать беднягу своим внезапным вниманием к её персоне, - но мысленно отметил, что её, похоже, начали старательно держать от него подальше. Или это так просто совпало?
- Я планирую провести ночь вне покоев, так что если что-то хотели здесь делать – до утра можете заниматься чем угодно, - лениво распорядился он, начав складывать вино в цянькунь. Какая же, однако, удобная вещь. – Но чтобы завтра здесь не было ни одной живой души. Мёртвой желательно тоже.
Служанка опасливо покосилась на него и глубоко поклонилась; тоска, а не реакция. И для кого он тут пытался пошутить? Вот А-Мэй точно ввернула бы ответную колкость, сказав, например, что на его тощие бока даже самая голодная нечисть не позарится, и живые души – за парой исключений – не выдержат его похмелья, но А-Мэй тут не было, а её молодая версия… Ну, она бы тоже могла что-нибудь сказать, появись у неё шанс понять, что со стороны Лису её не будет ждать никаких определённого рода принуждений, но да что уж теперь сокрушаться. Былые отношения уже точно не вернёшь, а строить что-то с призраками прошлого – не то занятие, на которое стоило тратить свои последние нервные клетки.
Решительно завязав забитый вином цянькунь, он вымелся из опостылевшей комнаты на свежий воздух. Вечер пах кострами и прелостью увядающего лета, где-то в отдалении слышались возбуждённые голоса учеников, которые даже и не думали разбредаться по своим постелям, слишком взбудораженные событиями прошедшего дня, а небо начинало расцвечиваться первыми тусклыми звёздами. Лису с прищуром вгляделся, выхватывая те немногие созвездия, которые в своё время выучил назубок, когда ему пришлось в срочном порядке учиться ориентироваться на местности, не полагаясь на Нин-эра и Лю-эра, и вскочил на ближайшую крышу. Передвижение по земле казалось ему слишком медленным и, кроме того, создавало нешуточную угрозу столкновения с кем-то, кто мог испортить его настроение окончательно, так что рисковать не стоило.
Закрытая тренировочная площадка, которую он помнил заполненной группой своих временных подопечных, встретила его непривычным запустением. Было заметно, что пользовались ею хоть и не совсем никогда, но всё же довольно редко, да и то скорее для вялой разминки, а не полноценной тренировки. От Вэнь Чао иного отношения ожидать и не стоило, но неужели на площадку больше никто не заглядывал? Лю… Вэнь Чжулю вот, например, имел полное право находиться здесь, но, судя по всему, предпочитал какое-то другое место. Интересно, почему?
Любопытство всколыхнулось где-то внутри, но было решительно подавлено. Его не волновали дела здешнего Вэнь Чжулю – не должны были волновать, потому что это была прямая дорога под откос. У Лису, конечно, настроение скакало туда и обратно, как обезумевший заяц посреди лесного пожара, но он ещё не настолько тронулся умом, чтобы целенаправленно наступать на грабли. Здешний Чжулю его должен интересовать ровно в одном аспекте: в графике его дежурств, чтобы можно было подгадать момент и рвануть прочь из лагеря, скрыться в горах, постричься, переодеться в какого-нибудь нищего сумасшедшего и затаиться до тех пор, пока внезапно пропавшего «Вэнь Чао» не перестанут искать. План звучал интересно, запас лекарств ему подадут буквально завтра, а в деньгах не было слишком уж большой нужды, пока у него имелись заклинательские способности, которые помогли бы ему заработать немного монет на пропитание и проживание.
Ну, а время, оставшееся до волшебного завтра, он скоротает за любованием луной – или скорее звёздами, потому что огрызок месяца то и дело скрывался за облаками, и в нём не находилось ничего красивого или вдохновляющего.
Ещё одно преимущество практически заброшенной тренировочной площадки, помимо тишины и безлюдности, - темнота. Это место не было освещено практически совсем, и Лису, обустраивая себе уголок для возлияний, заодно погасил парочку фонариков на земле, погрузив это место в практически непроглядную тьму.
Вино, закуски, собственная верхняя мантия вместо покрывала, темень и россыпь звёзд на облачном небе. Вот то, что он называл побегом от реальности – или тем, с чего этот побег начинался.
На названия напитков Лису не обращал внимания, расставив свою добычу в случайном порядке вокруг себя. Открыв ближайший кувшин, он поморщился от терпкого запаха – это что, разбавленная настойка из Цинхэ? – и залпом осушил добрую треть ёмкости. Разумеется, тут же согнулся пополам и закашлялся: по горлу будто наждачкой полоснули и присыпали перцем. Зато сразу стало теплее, да и закуски пошли вполне себе бодро, так что Лису, едва отдышавшись, в несколько глотков осушил сосуд до самого дна.
Голову закружило, в натруженные мышцы ударило приятной тяжестью. Лису пошарил вокруг себя рукой и с победным хмыканьем достал откуда-то из-под колена нефритовую чашу, из которой ему и следовало пить. Второй кувшин – сладкое вино, больше похожее на воду по крепости, - уже разливался так, как положено.
Когда-то он пил похожее вино. Пахло чуть заболоченной водой, с пристани тянуло осенней прохладой, но ему было тепло – от смеха, от временно сброшенного с плеч страха неопределённости, от присутствия рядом единственного на тот момент человека, которому он мог бы довериться без оглядки. Сколько же кувшинов они разделили тогда – и сколько накопилось за все прошедшие годы? Считать было бессмысленно. Всё, что имело значение, так это чувство свободы и полного принятия, разделённое на двоих.
Вэнь Лису поднял к небу наполненную чашу.
«За тебя, Сянь-ди. Надеюсь, ты простишь мне несдержанное обещание подарить тебе ящик «Улыбки императора», - он отсалютовал чашей и залпом выпил её содержимое. В уголках глаз защипало.
Следующее вино оказалось покрепче, а ещё практически невыносимо сладким.
«За тебя, Хуайсан. Надеюсь, ты пошлёшь всех к чёрту и закатишь шикарную свадьбу с Юйлуном».
Маленький глоток из четвёртого кувшина снова заставил его закашляться. Похоже, это было то же вино, что он влил в себя первым.
«За тебя, Лань Ванцзи. Надеюсь, ваше путешествие с Сянь-ди всё-таки состоится и пройдёт так, как ты мечтал».
Он потянулся к следующему запечатанному кувшину и случайно перевернул один из открытых. В воздухе разлился яркий аромат сливы, а его лодыжке стало мокро.
«А-Юань, А-Цзи, надеюсь, эта война не лишила вас долгожданного ребёнка, и ваше дитя подарит вам столько радости, сколько вы заслужили».
«А-Ян, А-Юй, надеюсь, вы выбрались целыми. Пускай в вашей школе, которую вы непременно восстановите, не будет недостатка в учениках».
«Сюань-ди, позволь своим мальчикам ещё немного поиграть в детство. Надеюсь, ты всё-таки перестанешь мучить себя и поймёшь, что из тебя вышел замечательный отец, супруг и глава клана».
«Яньли-цзе… Спасибо тебе за всё. Надеюсь, ты продолжишь получать от своей семьи столько же любви, сколько вкладываешь сама, и даже немного больше».
«Цин-цзе…»
Чаша, наполненная фруктовым вином, качнулась, и часть её содержимого расплескалась ему на грудь. Рука Лису, протянутая к небу, шаталась из стороны в сторону, однако он этого даже не замечал, слепо глядя на тусклые звёзды.
«Цин-цзе, я знаю, ты ненавидишь эти слова, но всё-таки прости. Я снова не сдержал слово и вляпался в неприятности. Но на этот раз мне не повезло».
«Сянье, надеюсь, ты там не мутишь какой-то ритуал, чтобы меня вернуть. Оно ведь и правда того не стоит, ты ведь понимаешь? Только ты, наверное, и понимаешь…»
Он опустил голову и закрыл глаза. Его сильно качнуло в сторону, однако Лису каким-то чудом смог удержать равновесие и не упасть ничком. Напился он до отвращения быстро, и непонятно, что именно послужило причиной: последствия голодовки, слабость тушки или то, что он бездумно мешал разные вина, практически ничем не закусывая. Если он стремился не просто захмелеть, а позорно помереть от алкогольной интоксикации, что ж, он находился на пути к успеху.
Было так просто воспользоваться своей фирменной техникой и вывести часть токсинов из тела, но Лису не спешил. Он вертел в дрожащих ладонях пустую нефритовую чашу и всё больше опускал голову – до тех пор, пока не сжался в жалкий комок, уткнувшись лбом в колени и обняв себя поперёк живота. Нефритовая чаша со стуком выпала из непослушных пальцев.
- Отец… Отец, я… - вырвался из него сбивчивый шёпот. – Мне так жаль. Мне правда… Очень, очень жаль.
Он с силой прикусил губу, чтобы погасить лезущий наружу жалобный скулёж. Ему так, так сильно хотелось, чтобы к нему кто-то пришёл сейчас. Чтобы кто-то близкий, знакомый, родной просто нашёл его, подошёл к нему и приобнял за плечи. Чтобы прислонил к себе, защитил своими объятьями от ночного холода. Чтобы запустил пальцы в его волосы и принялся перебирать пряди, молча или что-то тихо нашёптывая – неважно.
Чтобы он оказался здесь не один.
Тихий, но отчётливый стук – чей-то шаг – прозвучал ответом на его мольбу. Лису обнял себя чуть крепче, а сам уже мысленно потянулся к такому знакомому, такому тёплому, почти обжигающему…
- Второй молодой господин.
…а затем рухнул в ледяную реальность.
Он не протрезвел мгновенно, нет, он не стал лишать себя роскоши опьянения, но добавил немного ци, чтобы быть способным на что-то помимо невнятного мычания и шатания из стороны в сторону. К Вэнь Чжулю он даже не повернулся, но заставил себя принять более непринуждённую позу. Не стоило так расклеиваться при посторонних, где же ваше лицо, уважаемый глава?
- Чжулю, - усталое раздражение так удачно замаскировало тоску, что Лису даже расщедрился на мысленную похвалу самому себе. – Что ты тут делаешь? Я разве не сказал, чтобы меня оставили в покое?
Вэнь Чжулю даже не шелохнулся, а на его лице не отразилось ни толики эмоций – Лису не видел этого, но чувствовал всеми фибрами души. Он знал, он помнил, как вёл себя на службе Лю… Ах, да сколько можно. Он просто слишком хорошо знал Вэнь Чжулю при том, что тот ни черта не знал о нём, и всё время натыкался на эту данность, как на ржавую пику.
Несколько кувшинов разномастного вина точно не сделали его эмоциональное состояние хотя бы чуточку стабильнее.
- Вас могут увидеть ученики, - сказал Вэнь Чжулю.
Лису громко фыркнул. И вот это он использовал как причину для волшебной материализации на крыше? Нет, правда, он ожидал чего-то более изобретательного. Ну, или повторения предыдущей пластинки про безопасность.
- Какое мне до них должно быть дело? – он неловко дёрнул ногой и зацепил ступнёй кувшин. Тот с печальным звуком разбился о землю. Что ж, упс. – Если ты пришёл сюда читать мне мораль, то можешь уходить в ту же тень, из которой явился. В конце концов, иди спать. Нормальные люди в такой час спят. У тебя же есть сменщик, пусть он сторожит моё пьяное тело.
Показалось, будто Вэнь Чжулю вздохнул – что-то из серии «терпение, только терпение». Или давало знать о себе опьянение, и Лису слышал то, чего не было на самом деле.
- Вам следует вернуться в свои комнаты, - всё так же невыразительно произнёс он. Если бы не голос, то звучало бы в точности как из уст Вэнь Хуэя. А Лису ещё удивлялся когда-то, почему Мэншуй так любил говорить об их схожести и том, что Лю-эр взял от своего шисюна даже больше, чем от учителя.
- Ты мне указываешь? – лениво поинтересовался Лису.
- Ни в коем случае, - немедленно отозвался Чжулю. – Всего лишь предлагаю второму молодому господину сменить обстановку на более комфортную.
Лису показательно осмотрелся. Крыша чистая, кувшины – за исключением одного безвременно почившего – составлены в относительном порядке, закусок осталось более чем достаточно, даже мантия под ним почти не смялась. И в чём тут недостаток комфорта?
Он всё же обернулся. Вэнь Чжулю стоял практически на краю крыши, и вся его фигура была погружена во мрак – только глаза и мерцали едва заметно под скудным светом звёзд. Недвижимая скала, и даже кончики волос не колыхались на ветру; воистину нефритовое изваяние, а не живой человек.
Правда, эта нефритовая скала выглядела почему-то готовой к бою. Вэнь Чжулю, разумеется, не излучал никакого убийственного намерения, но Лису умел читать даже малейшие его движения. И сейчас он безошибочно узнавал в расслабленной на вид позе любимую стойку Лю-эра для внезапной атаки.
- М-м, - Лису склонил голову набок и не смог сдержаться от усмешки. Внутри всё задрожало то ли от азарта, то ли от страха, то ли просто от того, что он всё же перебрал с выпивкой. – Под комфортной обстановкой ты подразумеваешь подвалы Знойного дворца, судя по твоему настрою?
На короткий миг Вэнь Чжулю оцепенел – явно не ожидал такого вопроса, - а затем… Да, вот и оно. Убийственное намерение, от которого аж перехватывало дух – и почему-то снова щипало в уголках глаз.
- Второй молодой господин изволит шутить в манере, которая ему совсем не свойственна, - спокойно, можно сказать, даже практически светски заметил Вэнь Чжулю. В его беглом взгляде, брошенном на ряды кувшинов, промелькнуло нечто близкое к отвращению. – А так же сражаться с опытом, которого он никак не мог набраться за несколько дней, проведённых в тренировочном лагере.
Лису улыбнулся, несмотря на то, что ледяной взгляд Вэнь Чжулю мог бы проморозить в нём дыру. То, что между ними происходил разговор, который должен был всплыть ещё при его первой попытке притвориться Вэнь Чао, не могло его не забавлять.
«Система, ты проделала огромную работу, успешно пудря всем мозги. Что бы я без тебя делал, дорогая», - с нежностью подумал он.
- Правда? Действительно, как много странностей вдруг стало происходить со вторым молодым господином, - Лису развернулся к нему полностью и развёл руками. – Быть может, падение с лошади сделало его умнее.
Взгляд Вэнь Чжулю ещё сильнее ожесточился: шутку он явно не оценил.
- Ладно-ладно, можешь не говорить о том, как ужасно шутить на эту тему, - Лису выразительно закатил глаза. – Давай приступим к той части, где ты обвиняешь меня в захвате тела Вэнь Чао и пытаешься изгнать? А то я немного не в настроении для достойной пикировки.
Вэнь Чжулю коротко выдохнул – концентрированное раздражение и ничего больше.
- Второй молодой господин Вэнь, очевидно, пытается вести собственную игру за спиной Бессмертного Владыки. Моя задача – напомнить о том, что Бессмертный Владыка не потерпит предательство даже от своего сына. Особенно от него.
Лису, уже настроившийся на так и не прозвучавшие в прошлой жизни обвинения, недоумённо моргнул. Он действительно настолько опьянел, что его стали преследовать слуховые галлюцинации?
- Что, - он даже перестал ухмыляться и выпрямился. – Ты о чём вообще?
Вэнь Чжулю прикрыл глаза и снова вздохнул, как будто его резко утомило всё на свете. Он терпеть не мог людей, которым приходилось не единожды разъяснять очевидные вещи, и Лису внезапно оказался в этой категории – хотя кто бы мог его винить? Или Чжулю надышался винными парами и тоже охмелел, или система всё-таки была жива и начала плавить ему мозги – другого объяснения его выводам просто не могло существовать.
- Я не знаю, какую цель преследует второй молодой господин, - произнёс Вэнь Чжулю тоном на грани раздражённого. – И меня не касается то, какая его личность является настоящей, а какая – напускной, но разница слишком очевидна, чтобы на неё можно было не обращать внимания. Если второй молодой господин таким образом развлекается, то пускай. Однако если за его поведением таится заговор… Не обессудьте, но безопасность Бессмертного Владыки для меня стоит выше, чем его приказ о вашей защите, второй молодой господин.
Лису воззрился на него в немом шоке, не зная даже, как ему стоило реагировать. В первый раз он отчаянно пытался притворяться Вэнь Чао, и его слёту раскусили – пускай даже впоследствии система смогла как-то выкрутиться и спасти их общую шкуру. Но сейчас он даже не пытался быть сколько-нибудь похожим на Вэнь Чао – и что он получает в ответ? Его даже не подозревают в захвате тела! А вместо этого считают, будто Вэнь Чао развёл тут театр одного актёра!
Что за нелепица. Что за бред – не в обиду Лю-эру – сумасшедшего. Или это был большой розыгрыш, и где-то следовало смеяться? Так вот, смешно не было совсем.
- Ты сейчас серьёзно, - с присвистом выдохнул Лису и вскочил на ноги, опрокинув ещё несколько кувшинов. На разлившееся вино он не обратил ни малейшего внимания. – Нет, правда, ты… Ты это серьёзно.
Вэнь Чжулю моргнул – очевидное и немного настороженное согласие. Лису со смешком запустил руку в волосы и с силой потянул себя за корни. Чёрт возьми. Он совсем перестал понимать, что происходило с ним и всем проклятым миром вокруг.
- Разве не очевидно, что я не Вэнь Чао? – он нервно указал на себя.
- Вы определённо второй молодой господин Вэнь, - почему-то не согласился с ним Вэнь Чжулю.
Лису хохотнул громче.
- Ты ведь сам заметил, что я даже дерусь не так, как он. Не говоря уже обо всём остальном. Как тебе вообще могло не прийти в голову, что я – нечто, захватившее его тело?
На этот раз Вэнь Чжулю соизволил нахмуриться, что уже было неким прогрессом, но немного не тем, на который рассчитывал Лису.
- Ни одна нечисть не способна пережить божественное пламя старшей семьи Вэнь. Не говоря уже о том, чтобы вызвать его, - ответил он так, словно озвучивал прописные истины.
И ведь, чёрт возьми, он был абсолютно прав! Даже не подкопаешься! Лису в отчаянии схватился за голову обеими руками.
Некоторые привычки определённо способны были его погубить. Знай он заранее, что случится подобный бред, то ни за что не стал бы вызывать пламя!
- Я – особый вид нечисти, - наконец выпалил Лису. – Я захватил тело Вэнь Чао, и божественное пламя не способно причинить мне вред.
Теперь Вэнь Чжулю посмотрел на него практически с жалостью.
- То, как второй молодой господин пытается оправдать свои поступки захватом тела… В самом деле, - он тяжело вздохнул. – Второй молодой господин выпил слишком много вина.
Лису раздражённо скрипнул зубами.
- Я абсолютно трезв! – запальчиво воскликнул он и, в несколько шагов дойдя до Чжулю, схватил его за руку и заставил обхватить своё запястье. – Можешь проверить сам. Разве Вэнь Чао способен на такое?
Вэнь Чжулю послушно прижал пальцы к его лучевой артерии, отслеживая пульс. Лису не врал: в какой-то момент он действительно избавился от алкоголя окончательно, правда, это совсем не помогло сделать происходящий бред хоть чуточку логичнее. Нет, в самом деле, какого чёрта?!
- Второй молодой господин весьма умело притворялся ни на что не годным избалованным ребёнком, - сдержанно похвалил его Чжулю.
Лису низко зарычал и снова схватил его за ладонь – теперь для того, чтобы прижать её к своей груди. Правая бровь Вэнь Чжулю дёрнулась, но во всём остальном он остался совершенно невозмутимым.
- Золотое ядро, - выдохнул Лису. Его лицо исказила жуткая гримаса. – И моя ци. Ты ведь ощущаешь разницу, не правда ли? Так почему бы не отбросить глупый стереотип о божественном пламени и не допустить, что нашёлся демон, способный его усвоить? В конце концов, не просто так для захвата было выбрано именно это тело.
Вэнь Чжулю напрягся – и в его глазах промелькнуло сомнение. Наконец-то он начал воспринимать его слова всерьёз. Лису вцепился в его ладонь – такую тёплую, знакомую до самой последней мозолинки от меча, - и прижал её ещё крепче, прямо над своим бешено колотящимся сердцем.
В его золотом ядре больше не было следа демонической энергии, но разница между тем, как текла его энергия, и тем, что представляло собой печальное зрелище совершенствования Вэнь Чао, уже имелась, и достаточно ощутимая. Лису совсем по-другому направлял свою ци, к тому же, благодаря вэньскому пламени он каким-то образом стремительно возвращал себе форму, и это нельзя было объяснить ни одной известной ему теорией. Однако оно происходило, его меридианы уже стали гораздо крепче, а золотое ядро – сильнее, и Вэнь Чжулю не мог этого не почувствовать. Особенно тогда, когда его руку буквально вжимали в область проекции среднего даньтяня.
- Если вы не второй молодой господин, - медленно произнёс Чжулю, не сводя с него напряжённого взгляда, - то зачем так отчаянно пытаетесь это доказать?
- Потому что я устал, - искренне признался Лису.
Он пытался не обращать внимания на то, что его тело расслабилось от того, как они были близки. На то, как от ладони Вэнь Чжулю исходило тепло, которое хотелось впитать в себя и завернуться, как в пушистое тяжёлое одеяло. Это был не его Лю-эр, и Лису прекрасно это понимал, но…
Существовало одно огромное проклятое «но».
Чжулю будто бы прочитал что-то по его глазам, по выражению его лица – потому что он едва подавил порыв отшатнуться. Лису крепче стиснул зубы, но упрямо не отвёл взгляд. Пускай по нему читают что угодно, он согласен обнажить любой свой секрет, лишь бы ему дали шанс всё закончить – прямо сейчас.
- Чего вы ожидаете от меня? – спросил Вэнь Чжулю, почему-то понизив голос.
- Я угроза неизвестного масштаба, не так ли? – почти ласково ответил Лису и потянул его ладонь ниже. – Лучше всего будет избавиться от меня. Тебе даже не придётся оправдываться: все заметили странности в поведении Вэнь Чао, одержимость – самая очевидная мысль для любого заклинателя.
По лицу Чжулю прошла короткая судорога. Он тоже не разрывал зрительного контакта, но его пальцы слабо дрогнули, когда Лису силой заставил опустить его руку ещё ниже. И ещё – до тех пор, пока ладонь не остановилась в точности напротив нижнего даньтяня.
- Я не желаю становиться инструментом для самоубийства второго молодого господина, - в его голосе сквозил пронзающий до костей холод.
Лису криво усмехнулся и подался чуть ближе – попросту не смог удержаться. Несмотря ни на что, он продолжал тянуться к Вэнь Чжулю – даже если это был не его Лю-эр, даже если он умолял его о смерти, даже если…
- А я не второй молодой господин, - доверительно прошептал он. – Я демон по имени Лису, и я убил второго молодого господина, а теперь хочу добраться и до оставшейся части старшей семьи. Жизнь Бессмертного Владыки стоит выше его приказа, не так ли? К тому же, этот приказ уже недействителен, ведь Вэнь Чао больше не существует.
Шероховатая ладонь, прижатая к его животу, стала чуть теплее – нет, она налилась жаром. Острым жаром тысяч лезвий и игл, которые вот-вот обрушатся на него и выжгут, разорвут изнутри.
Лису коротко облизнул резко пересохшие губы.
- Ну же, - он прижал чужую ладонь ещё сильнее. – Почему ты медлишь?
Вэнь Чжулю прикрыл глаза и с присвистом выдохнул. Уголки его губ мелко подёргивались.
- Такие решения следует принимать точно не мне, - ответил он. – Я палач, а не судья.
И с этими словами он сделал так, как ему следовало поступить буквально с самого начала этого нелепого разговора: одно сильное нажатие на акупунктурную точку отправило Вэнь Лису в надёжное и неотвратимое забытье.