Утром лучше не становится. У Виктора лицо не просто бледное, оно серое, дышит он поверхностно и часто, тяжело опирается на трость и громко ей стучит, пока идёт в ванную, и всё равно упрямо застегивает на футболке корсет.

    — Надо было ещё вчера надеть, — пытается то ли пошутить, то ли посетовать, одергивает свитер. Тот факт, что это тот самый свитер, который условно пережил неудачную стирку, радости почему-то не придаёт.

    — Тебе надо остаться. Пожалуйста.

    — Джейс. Не надо. Завтра выходной, высплюсь. И завтра, скорее всего, уже будет лучше. Не надо со мной носиться.

    — Я не ношусь, просто... тебе плохо.

    Виктор изгибает губы почти неприязненно, и Джейс понимает, что у них сейчас будет если не ссора, то снова её подобие.

    — Ты, наверное, удивишься, но мне плохо почти всю жизнь. Я взрослый человек, Джейс, я в состоянии понять, когда я могу себе позволить себе остаться дома, а когда нет, — у Виктора от плохого самочувствия портится настроение и появляется желание выплескивать яд, это Джейс и так уже понял. Как в этом плане было проще с Мел — если ей было плохо, она, наоборот, хотела, чтобы он был рядом и помогал ей. Он чувствовал себя нужным и полезным, а здесь Виктор отталкивает его именно тогда, когда ему очевидно нужна помощь и поддержка. Не принимает. Но вот проблема — от потерянности и беспомощности начинает злиться уже сам Джейс. — И вообще, если бы не этот твой взгляд, я бы сказал Хаймердингеру, что не набирается преподавателей, так что не мешай мне дать тебе попасть в этот чёртов коллайдер. Так мы едем или мне вызвать себе такси?

    Джейс машинально протягивает руку, чтобы помочь встать, но Виктор резко отталкивает её в сторону. Джейс растерянно моргает.

    — Какой взгляд?

    — Собачий, — почти рявкает Виктор, и это, наверное, первый раз за исключением их научных споров, когда он хоть немного повышает голос. — Поехали, пока не наговорили друг другу чего-нибудь ещё.

    — В каком смысле собачий? — спрашивает Джейс, и Виктор недовольно цокает языком. Они в лифте, и бежать от ответа ему некуда.

    — Ну вот этот... восторженно-умоляющий. Ужасно, Джейс. И сейчас тоже, только как у побитой собаки. Не обижайся, просто... просто не обижайся. Переживём этот день, и всё станет нормально.

    Хорошо, Виктору не нравится признавать собственную слабость — и ещё меньше ему нравится, когда на эту слабость обращают внимание другие люди. Даже если это люди, с которыми он спит, очевидно. Насчёт взгляда Джейс не очень обижается — Кейтлин сказала ему про это, когда ей было лет семнадцать. «Не делай свои щенячьи глаза, мама всё равно не отпустит меня на этот концерт, даже с тобой», кажется, так она тогда выразилась. Сколько лет-то уже прошло. Потом за ней подхватила Вай, и Джейс думал, что это только вроде как их редкая шутка, но, похоже, нет. Похоже, он правда делает такой взгляд, и обращает на это внимание не только Кейтлин. Ладно. И кроме того, Виктор ведь тогда сказал про собачий хвост, верно? Ладно, это не важно сейчас. Сейчас важно, что Виктор тяжело идёт к машине с мрачной решимостью поперёк лба и со сжатыми в тонкую полоску губами.

    Надо бы провести градацию в его самочувствии, где он готов позволить сделать себе массаж и просто уткнуться лбом в плечо, а где отталкивает руку. Это может быть полезно, если они не рассорятся в пух и прах окончательно.

    — То есть мне тебя просто не трогать? — спрашивает, заводя машину. Виктор как будто даже присаживается с трудом.

    — Джейс. Я просто... да. Лучше да.

    Уголёк ссоры не потух окончательно, но подёрнулся бледной пеленой, и если Джейс не научится закрывать вовремя рот, то он всё-таки вспыхнет. Так что он молчит всю дорогу, тем более Виктор опять сидит с закрытыми глазами. Джейсу хочется надеяться, что он спит. Двери в университет он всё равно перед Виктором придерживает и чуть улыбается в ответ на быстрый кивок, когда они расходятся по разным коридорам.

    Наверное, ему стоит обсудить это с Кейтлин. Или скорее с Мел — она поймёт гораздо глубже.

    На самом деле съездить к Кейтлин и Вай стоит — он давно их не видел, он успел по ним соскучиться, хоть они и регулярно переписываются. Не сейчас, конечно, но через недельку, наверное, удастся выкроить вечерок. Тем более Хеллоуин, его наверняка позовут в Последнюю каплю. Вряд ли Виктор захочет пойти — но, возможно, им вообще стоит друг от друга отдохнуть. Потом он вспоминает, как было паршиво во вторник, и эта мысль уже не кажется такой хорошей.

    Что Вай, Кейтлин или Мел сказали бы про эту ситуацию? Дай ему пространство, он действительно взрослый человек и как-то вполне справлялся без тебя. Не надо пытаться окружать заботой того, кто о ней не просит. И они — сейчас только отголосками в его голове, но наяву, вероятно, тоже — конечно, были бы только правы. И если Джейс хочет попытаться построить что-то с Виктором и хочет как-то дотянуть до весны, когда можно будет хотя бы подумать про поездку в Помпеи, стоит научиться не лезть и не душить своей заботой. А Виктору, возможно, нужно будет научиться эту заботу принимать.

    Наверное, будет странно предлагать поход к семейному психологу человеку, с которым вы всё ещё даже не встречаетесь.

    За фоновыми размышлениями проходит вся первая пара, ко второй Джейс уже почти успокаивается. На перерыве принесёт Виктору сэндвичи — он снова не съел всю порцию хлопьев утром.

    В середине лекции — на самом сложном и интересном моменте, который вообще-то надо слушать и конспектировать очень внимательно, у нескольких студентов почти одновременно приходят громкие уведомления. Наверняка какой-то чат.

    — Я несколько раз предупреждал, чтобы вы выключали звук, не отвлекаемся, — говорит Джейс и игнорирует тихие шепотки по аудитории. Ещё несколько уведомлений, в этот раз меньше. Кое-кто всё-таки успел перевести режим на беззвучный.

    «Тишина», — уже хочет сказать Джейс, но тут начинает звонить его собственный телефон в кармане, и Джейс радуется, что не успел этого произнести.

    — А мне можно, я преподаватель, — смешки заполняют аудиторию, и Джейс почти улыбается, пока не видит имя контакта.

    Звонит Мел, которая знает наверняка, что он на паре. Мел, которая бы дошла сюда за пару минут, если бы нужно было что-то срочное. Тревога моментально смыкается на шее тугой петлёй. Он двигает губами механически. — Прошу прощения. Перепишите текст со слайда. Да?

    — Джейс, — у Мел голос тоже встревоженный. Плохой знак — обычно вывести Мел из себя может только её собственная мать. Он и так знает, что последует, догадывается ещё до произнесенных ею слов: — Виктору плохо, скорая уже здесь, он упал...

    — Где?

    — Около кабинета Хаймердингера.

    Джейс слепо шарит глазами по аудитории, натыкается на знакомые выбеленные дреды.

    — Я сейчас. Две минуты. Экко, перелистывай слайды, я... мне надо отойти.

    Ноги плохо слушаются, он почти вываливается из аудитории под тревожные шепотки и старается не бежать по коридорам и лестницам.

    Это было самосбывающееся пророчество или просто трезвая оценка состояния Виктора? Он же так и знал, Господи.

    Мел встречает его в начале коридора, звонко цокает каблуками, пытаясь за ним поспеть, но Джейс даже не здоровается. Мир фокусируется на Викторе. Он сидит на стуле прямо рядом с распахнутой дверью в кабинет Хаймердингера, прижимает к носу платок, на лбу небольшая ссадина. Взгляд мутный и сонный. Джейс даже не уверен, что Виктор его заметил, пока он не пытается улыбнуться. Пытался ободряюще, надо полагать, но сложно улыбаться ободряюще, когда фельдшер скорой помощи закрепляет на руке тонометр. Другой врач раскладывает каталку.

    Какой же он бледный, боже. Джейсу, кажется, тоже нужен стул, потому что ноги его держат плохо.

    — Не волнуемся, сейчас отвезём в больницу и сделаем томографию. Голова все ещё кружится? Не разговариваем, только киваем, — Виктор дёргает щекой, но головой всё-таки кивает. — Документы с собой?

    Виктор вместо ответа достает из кармана ключи от кабинета, находит Джейса глазами. Пальцы у него ледяные и дрожащие, но взгляд уже осознаннее. Джейс пытается дышать.

    «Томография, зачем им томография? Потому что у него ссадина на лбу, а это может быть сотрясением», — отвечает сам себе, пока сбегает по лестнице и панически пытается выбрать нужный ключ. Он же просил остаться дома и не только сегодня. Но сегодня они из-за этого почти поссорились, и Джейсу кажется, что он проиграл в этом условном споре как никто другой. Даром, что оказался прав. Лучше бы не оказывался. Хватает сумку со стола, подхватывает пальто, бежит вверх по лестнице и коридору. Мел обнимает себя руками, прислонившись к стене рядом с каким-то стендом, Хаймердингер присел на опустевший стул. Виктор сидит уже на каталке и следит глазами за фонариком в руках врача. Вид у него болезненный, разбитый и на удивление скучающий. Как будто он по сто раз в день вот так же смотрит на фонарик, и его это достало. Он не выглядит умирающим, хотя и особенно живым тоже — но паника понемногу отступает. Ему нужно поехать с Виктором? Он хлопает себя по карманам, вспоминает, что ключи от машины лежат в пальто в его аудитории. Виктор ловит его взгляд, пока ложится, чуть качает головой. Кажется, это значит нет.

    — Джейс, забери вчерашние тесты из кабинета. Я тебе напишу.

    — Ложимся, не разговариваем лишний раз, — перебивает его фельдшер, и Джейс думает, что спорить лучше не надо. Эти люди знают, что делают, а ему нужно начать нормально дышать, если не хочет их увидеть второй раз за день уже для себя.

    Хаймердингер оказывается рядом с каталкой, говорит, что проводит их, и причитая, идёт в сторону лифта. Джейс смотрит, как они уходят, а в ушах снова начинает шуметь.

    Мягкая ладонь Мел на его плече становится заземлением.

    — Пойдём, — Мел тянет к своему кабинету, и Джейс идёт за ней покорно и безвольно, пока глаз не натыкается на знакомую вещь. Трость Виктора, прислоненная к стене у кабинета Хаймердингера. Джейс разворачивается, думает, успеет ли добежать до первого этажа раньше лифта, но потом просто поднимает её. Меньше шансов, что Виктор решит просто сбежать из больницы.

    — Ты знаешь, что с ним? — спрашивает Мел, тихо прикрывая за собой дверь. Она разговаривает так, как будто Джейс стоит на краю обрыва.

    — Он меняет какое-то лекарство. Он сказал, что это адаптационный период, и нормально, что ему может быть плохо несколько дней.

    — Это не выглядит нормальным.

    Джейс обессиленно опускается на стул, вертит в руках трость.

    — Мы поссорились утром из-за этого. Я просил его остаться дома. Что... как это вообще случилось?

    Мел заботливо ставит перед ним стакан воды.

    — Я просто услышала шум, вышла посмотреть, а тут Виктор на полу лежит, и Хаймердингер уже вызывает скорую. Так что я просто помогла ему сесть и решила, что тебе стоит сказать.

    Джейс обнимает её за талию, утыкается лбом ей в живот. Она привычно и ласково гладит ему волосы, и Джейс осознает, что если кто-то — даже тот же Хаймердингер — сейчас зайдёт в её кабинет, то поймёт этот человек всё неправильно. И пусть. Пусть катится к чёрту тогда.

    — Спасибо. Ты святая. Мне надо поехать к нему сейчас?

    — А ты понял, куда его повезли? Я не услышала адрес, — Джейс качает головой ей прямо в живот. — Мне кажется, он тебе позвонит. Или напишет. Не надо бегать по городу как сумасшедший, Виктор такое не оценит. Ты оставил студентов одних?

    — Экко листает презентацию. Мне надо вернуться, да?

    — Да.

    — Клятый тест, надо его перенести на понедельник, если я уеду тоже, то...

    — Если его положат в больницу, то тебе нужно будет вечером привезти ему вещи. И в первую очередь, не суетиться. Если нет... Джейс, я вместо него посижу на тесте.

    Джейс просто прижимает её ещё крепче.

    — Ты святая, — совершенно искренне повторяет он.

    — Иди, пока первый курс не разнес тебе аудиторию. Всё... всё будет в порядке.

    На большом перерыве Мел снова утаскивает его к себе — спасает от накатывающих волн паники и растерянности. Виктор даже не прочитал его сообщение с вопросом как он и не перезвонил.

    — Мел, а я правда делаю собачий взгляд?

    Мел прикрывает глаза и давит улыбку.

    — Да. Прости.

    — Ты никогда не говорила.

    — Я боялась, что ты начнёшь им пользоваться. А с чего такой вопрос?

    — Виктор сегодня сказал, когда мы вроде как ссорились.

    Мел перестукивает идеальным маникюром по столу.

    — Не могу с ним не согласиться. Как у вас вообще? Кроме ссоры.

    Джейс пожимает плечами и думает о тех вечерах, кода они просто лежали, разговаривали и целовались. Или о тех, когда спорили насчёт статьи. Или о каждом разе, когда Виктор смотрел хитро и игриво проводил ему по плечам пальцами. Как он массировал ему ногу, как Виктор сонно тянулся его поцеловать.

    — Мы... всё вроде в порядке? То есть кроме вторника и сегодняшнего утра всё было в порядке.

    — Джейс, попробуй посчитать, сколько у нас с тобой было ссор.

    — Проще посчитать, сколько мы расставались. Но тут-то мы даже не сошлись, понимаешь?

    Мел смотрит на него так, как будто это он здесь ничего не понимает.

    — Джейс, не морочь мне голову, вы уже больше месяца по факту живёте вместе. Конечно, вы встречаетесь.

    — Но официально-то нет.

    — Не веди себя как подросток. Какая тебе нужна официальность? Свидетельство с печатью? Джейс, конечно, вы вместе. Если тебя это так тревожит, то поговори с ним.

    — Я пытаюсь, а он уходит от ответа. То есть он в сентябре сказал, что посмотрим, а потом я как-то не поднимал эту тему, — Мел всё ещё смотрит так, как будто он показывает ей куличик из песка и утверждает, что это настоящее пирожное. — А у тебя что нового? Ты сходила к тому психологу?

    Мел расцветает в какой-то новой улыбке.

    — Да. Уже три раза.

    — И как?

    — Ну... не всё сразу. Но Кино я про нас рассказала, а это уже большой шаг. Я чувствую, что меняюсь, Джейс, и это... приятно.

    — Как он? — с братом Мел Джейс, конечно, знаком. Не очень тесно, но поздравляет его каждый год с днём рождения на фейсбуке по оповещению. Кино отвечает тем же.

    — Поехал с женой в круиз на две недели. Фотографии просто сумасшедшие.

    — Мы с Виктором думали про Италию летом.

    Мел иронично выгибает бровь.

    — И после этого ты не считаешь, что вы встречаетесь? Джейс, не смеши меня, пожалуйста. Кстати, я в субботу ходила на свидание.

    Джейс округляет глаза.

    — И как?

    Мел фыркает.

    — Ужасно. Он казался таким милым и забавным по переписке, а на встрече оказался заносчивым. Не мой тип.

    — Это всего одно свидание.

    — Да, я знаю. Не теряю надежды.

    — Мел, ты... ты невероятная, красивая, умная, ты потрясающая. Ты должна встретить замечательного мужчину.

    Мел мягко и игриво стукает его по руке, улыбается гордо. Конечно, она всё про себя знает. Конечно, сам Джейс говорил ей это и не раз.

    — Комплименты он мне делает, посмотрите. Виктору комплименты делай, а не мне. Кстати, почему Италия? Он не выглядит любителем пляжей.

***

    Виктор звонит через пять минут после конца последней пары — прямо когда Джейс уже и сам заносит палец над иконкой контакта.

    — Привет, — говорит он, а у Джейса первый раз за день наконец-то появляется возможность нормально вздохнуть.

    — Привет. Как ты?

    Джейс знает, что Виктор от такого может снова разозлиться, но с собой ничего поделать не может. Тем более, это вполне нормальный вопрос, когда ты попадаешь в больницу.

    — Мне дали поспать, сейчас ставят капельницу с чем-то, но не говорят с чем. Сотрясения у меня нет, я удачно сполз по стене, связались с Ревеком и решили снизить дозу. Возможно, это из-за слишком резкого перехода.

    — А ещё что возможно?

    Если до этого голос у Виктора был мягкий, и в нём было скорее спокойствие, то теперь там слышится досада.

    — Возможно, препарат мне не подходит. Рано пока об этом говорить, ещё даже недели не прошло. Ты нашёл кого-нибудь, кто проведёт тест вместо меня?

    В этом весь Виктор — лежать на больничной койке и думать о работе.

    — Мел побудет в аудитории. Тебя оставят там на ночь? Я привезу всё что нужно, только скажи.

    Виктор как будто выдыхает смешок — в динамике шелестит.

    — Нет, они не хотят оставлять меня на выходные. После этой капельницы я могу уехать, — он чуть заминается, как будто раздумывая говорить или нет. — Заберёшь меня? — и перебивает тут же, Джейс даже не успевает открыть рот и сказать, что он уже выезжает. — Не сейчас, после теста. Всё равно капельница. Как раз. Если ты не слишком...

    — Конечно. Напишешь адрес?

    — Да, и Джейс, там где-то осталась моя трость. Мне выдали местный костыль, и это кошмар. Можешь поискать?

    — Она у меня. Ну, то есть, у тебя в кабинете. Я привезу.

    — Спасибо. Иди следи за тестом. И сами тесты тоже не забудь.

    У Скай встревоженный взгляд — она не может не знать, кому сегодня вызывали скорую. Так что Джейс говорит с Мел погромче, чтобы она тоже расслышала и хотя бы успокоилась. И не начала писать Виктору в попытке выяснить как он.

    — Виктор позвонил, всё относительно в порядке. Я заберу его после теста.

    У них обеих вырывается успокоенный выдох, и Джейс машет рукой. Им нужно работать — чем быстрее они начнут тестирование, тем быстрее оно закончится.