— Наталья Александровна, не хочу чтобы наше общение, стало для вас неприятной обязанностью. Уверен, вы смягчитесь, когда узнаете, что мы с вами намного ближе к друг другу… Что мы давно знакомы. Что мы довольно часто виделись в стенах Зимнего дворца. Каюсь, но я не уделил вам должного внимания.., — решился наконец прервать напряжённое молчание Наследник престола. — Уверен, что мы по прежнему сможем быть друг другу добрыми друзьями. Как в те времена, когда вы тайно покровительствовали нашей связи с Ольгой Калиновской.

Репнина, до которой наконец начал доходить смысл его слов, от неожиданности выронила вилку. Она не могла ничего произнести или предпринять, а только лишь встревожено обводила взглядом обоих мужчин. Наташа пыталась зацепиться за свои воспоминания, пыталась нащупать ту тонкую грань, что бы разделить их образы, найти различия между двумя братьями.

— Наверное стоит начать сначала, дабы не вносить сумятицу и сохранить хронологию событий. Как думаешь, Саша, стоит ли посвящать княжну во все тонкости нашей драмы?

Князь Муранов одобрительно качнул головой, деликатно касаясь руки своей невесты и чувствуя её мелкую дрожь.

— Может ли кто-то не дооценить радость царственных родителей, когда они получают божественный дар в виде долгожданного наследника?! А если таких наследников сразу двое? Я родился на восемь минут позже. И это определило мою дальнейшую судьбу. Всегда в тени, всегда в изгнании. Я был обречён быть вечно на вторых ролях и жить в уединённом поместье. И если бы не мечтательная натура моего брата, его тяготение к иным жизненным ценностям, то я бы навсегда остался его тайным двойником.

— Да, кажется я начинаю понимать… Говоря, что вы наслышаны о бо мне, вы лукавили? Все эти драматические события с дуэлью связанные с Владимиром и моим братом, произошли по вашей вине и с вашим непосредственным участием, Ваше Высочество?

— А вот теперь и я вижу не просто кроткую и покорную невесту своего брата. Я вижу в вас храбрую и благородную фрейлину Репнину. Но правда немного дерзкую и заносчивую… Мне больше по душе — милые застенчивые барышни, думающие о нарядах и балах. Натали, оставьте мужчинам эти стремления к тайнам и приключениям.

— А как же принцесса? То судьбоносное путешествие, пылкие признания… Это стало быть тоже были вы?

— Наталья Александровна, вам удалось уловить самую суть! Мария Гессен-Дармштадтская была всегда влюблена в меня. Это была наша с ней история. Не удивительно, что мой брат не ответил ей взаимностью, в его сердце уже были вы, сударыня.

— Что ж полагаю, всё сложилось, как нельзя лучше и каждый получил, то что хотел, — воодушевлённо воскликнул князь Муранов, поднимая бокал с вином.

— Не совсем… Я бы хотел и дальше видеть в свите своего двора Наталью Александровну. Это моё единственное условие. Сударыня, вы бы могли хоть изредка посещать Петербург? Принцесса, как никогда нуждается в вашей поддержке.

— Этого не будет никогда! — взревел Александр, яростно ударяя ладонью по столу и опрокидывая фамильное серебро. — Ты же понимаешь, что эти визиты ко двору более невозможны. Княжне надлежит всегда быть рядом со своим мужем.

После таких резких высказываний разговор больше не клеился. Холодно попрощавшись, Александр Николаевич не преминул всё же обняться с братом. Наташа с грустью и тревогой наблюдала за этим примирением. Стать причиной раздора между братьями, постоянно находиться среди двух огней — было выше её сил.

Но так складывалась обстоятельства, которых никак нельзя было избежать. Оставалось лишь надеяться, что вместе они смогут всё это превозмочь и преодолеть.