Чонин наблюдает за происходящим через камеры. Конечно, в их доме есть видеонаблюдение, как, вероятно, и у всех в этом районе. Камеры обеспечивают прекрасный обзор на входную дверь и двор, коридоры и некоторые общие помещения. Просто на всякий случай — меры безопасности. А ещё это отличный способ слежки для Чонина, которому совершенно не хочется вставать с кровати. Он уверен, что слышал, как Крис вышел из своей комнаты, и, как оказалось, слух его не подвёл. Открыв приложение на телефоне, Чонин подтверждает свои догадки: это действительно Крис, а не кто-либо из клана. Другие варианты он даже не рассматривал по нескольким причинам — дверь хлопнула слишком громко, а такого не позволил бы себе никто другой, к тому же все остальные давно разбрелись по своим комнатам.

Чонин бы закрыл камеры почти сразу, решив, что Крис просто отправился на кухню приготовить себе еды или что-то в этом роде — за три дня в вампирском доме он достаточно освоился, чтобы ходить туда не спрашивая разрешения. Но Крис неожиданно сворачивает в другую сторону и проходит мимо ванной комнаты к прихожей. Это… любопытно. Неужели собрался сбежать?

Чонин впивается взглядом в телефон, устраиваясь поудобнее на подушках. На экране Крис отходит на несколько шагов от двери и замирает, оглядываясь. В утренние часы дом погружён в сонную тишину, создаётся ощущение, что он пуст. Часть обитателей отсыпается после ночной охоты, другие просто никогда не были жаворонками.

Крис исчезает из поля зрения первой камеры. Чонину приходится потратить несколько секунд, чтобы переключиться на другую и обнаружить его уже в просторной гостиной. Помещение, наполненное мягким светом, соединяет прихожую с кухней, лестницей на второй этаж и дальней частью дома, где расположились небольшой зал для тренировок и рабочие студии Джисона и Хёнджина. Оформленное минималистично, пространство выглядит пустынным. Чонин закусывает губу, пытаясь прикинуть, решится ли Крис подняться наверх. А ещё он ощущает лёгкий укол вины за то, что не провёл для него экскурсию по дому. Наверное, стоило, раз уж теперь Крис живёт здесь. С другой стороны, он же оборотень, а не полноценный член клана. Ситуация получается двоякая, и Чонин не знает, как ему правильно поступить.

А Крис всё же решается. Осторожно, не переставая вертеть головой, словно опасаясь быть застуканным, он поднимается по ступеням осторожными шагами. Второй этаж над гостиной начинается не с коридора, а с такого же просторного помещения, предназначенного для встреч всем кланом. Его особенность в том, что часть пола отсутствует, образуя балкон, с которого открывается отличный обзор на гостиную и вход. Именно оттуда клан наблюдал за Чонином, когда тот притащил в дом Криса.

На втором этаже, с солнечной стороны дома, расположился ещё один санузел, гардеробная и библиотека. Дальше начинаются жилые комнаты — в том числе и комната самого Чонина. Вампир внезапно чувствует беспокойство за Криса. Если тот начнёт бесцеремонно дёргать дверные ручки в попытке узнать, что скрывается за каждой дверью, это может плохо кончиться. Особенно учитывая, что на этаже живёт Хёнджин. Вот кто точно закатит истерику, если Крис случайно заглянет внутрь. Сталкивать их двоих — очень плохая идея.

Крис выходит из зала и медленно, крадучись, направляется по коридору к солнечной стороне. Там открытая дверь в ванную комнату, не привлекающая внимания, и библиотека. Чонин снова переключает камеру. Следующее, что он видит, — Крис стоит на пороге библиотеки и рассматривает её с удивлённым, даже восхищённым, насколько Чонин может судить, выражением лица. Библиотеку обустраивал лично Минхо-хён. Она действительно большая, занимает сразу два этажа и наполнена всевозможными книгами — как на корейском, так и на иностранных языках. Словно боясь прикоснуться к чему-либо, Крис проходит вперёд буквально на пару шагов, оглядывает стеллажи, а затем поворачивается обратно и выходит.

К облегчению Чонина, Крис даже не думает стучаться в запертые двери. Первая на его пути — комната Ёнбока. Тот, конечно, ничего плохого внезапному гостю не сделает, но будет крайне удивлён. А потом ещё и настучит Чонину за то, что тот раньше не показал Крису дом. Следующая — уже в комнату самого Чонина. В этой части коридора он слышит шаги Криса так отчётливо, что никакая камера не нужна, чтобы понять, куда тот движется.

Однако Чонин продолжает наблюдать через телефон и видит, как Крис останавливается у его двери. Любопытно. Поймёт ли он, что это именно комната Чонина? Кажется, Крис мешкает, посматривая то на нужную дверь, то на соседнюю. Он поднимает руку, собираясь постучать, но тут же нерешительно опускает её, словно не может решить, какая из двух ему всё же нужна.

К несчастью — и для Криса, и для Чонина — соседняя дверь распахивается раньше, чем Крис успевает что-либо сделать. Выглянувший из-за неё Хёнджин даже через нечёткое изображение камеры видеонаблюдения кажется разъярённым. Лицо скорчено в яростной гримасе, а рука сжимает дверную ручку с такой силой, словно только это останавливает его от желания наброситься на оборотня.

Чонин откладывает телефон, когда слышит его шипение. Внутри закипает раздражение и возмущение. Какого чёрта Хёнджин вообще расшипелся? Крис его даже не трогал, а он опять за своё. Все эти дни успешно избегал встреч с ним, так зачем сейчас сам высунулся?

— Какого дьявола ты тут забыл?! — зло произносит Хёнджин, пока Чонин добирается до своей двери.

Крис не успевает ответить. Чонин распахивает дверь, хватает его за шиворот футболки, втягивает в свою комнату и закрывает дверь прямо перед недоумённо вытянувшимся лицом Хёнджина.

— Итак, я снова тебя спас, — подытоживает Чонин, как только они оказываются в безопасности его комнаты.

— Mhm? Thank you, — бормочет Крис. — Это было… странно.

— Страшно?

— Нет, странно. Я даже не собирался его трогать, а он набросился. Зашипел так, словно меня должны напугать его клыки.

Чонин вопросительно вскидывает брови, возвращаясь на свою кровать. Он указывает Крису на компьютерный стул, предлагая занять его. Крис послушно садится, но тут же начинает с любопытством осматривать комнату. Она больше, чем выделенная ему. Светлые стены украшены постерами разных групп — как из прошлого, так и из настоящего — вперемешку с картинами в массивных рамах. Рядом с современным компьютером лежит потрёпанная колода хато. Из раскрытого шкафа виднеются несколько ханбоков, аккуратно развешанных среди более повседневной одежды. В углу громоздится стопка книг, некоторые из них старые, с пожелтевшими страницами и потертыми корешками, а другие — совсем новые, недавно купленные и так и Чонином не прочитанные. Комната Чонина, как выразился однажды Сынмин, хаос из временных эпох, в которых Чонин — не выросший подросток. Слова очень в духе Сынмина: поэтичны и странные.

— А разве клыки не должны пугать, когда они такие? Длинные, острые, ими легко разорвать кожу, — парирует Чонин, скрещивая руки на груди.

Так он отвлекает Криса от разглядывания комнаты. За расправленную кровать, брошенную кучей одежду и пустые банки из-под газировки на полу ему немного неловко. Кажется, что стоило хоть немного прибраться, прежде чем пускать в комнату кого-то нового. Криса. Не члена клана, к которым он привык настолько, что убирается лишь после нескольких нагоняев от Минхо или Ёнбока.

Чонин скалится, демонстрируя пару острых клыков. Крис усмехается, наклоняясь вперёд, ближе к нему. В глазах у него загорается весёлая искорка, а не ожидаемые Чонином страх или оцепенение.

— А ты пытаешься меня напугать? — насмешливо тянет Крис. — Почему вы так уверены, что для меня это выглядит угрожающе, хотя я сам могу сделать точно так же?

Вслед за этими словами из его горла вырывается тихое, едва слышное рычание. Чонин невольно сглатывает, фокусируя взгляд на приподнятой верхней губе и клыках оборотня. Ну конечно, у Криса тоже есть клыки. Они не такие длинные и точно не такие изящные, как его собственные. Клыки Криса выглядят скорее массивными, звериными, созданными для разрывания жертвы на части, а не для точного укуса.

— Щеночек научился рычать? — наконец выдавливает из себя Чонин, пряча недоумение за привычной дерзостью.

— Щеночек? Серьёзно? В каком месте? — недоумевает Крис, насмешливо приподняв бровь.

— А как ещё мне называть недавно обратившегося оборотня? Уверен, если перевоплотишься в волка, то будешь не больше померанского шпица. Но знаешь, не беспокойся, я не против маленького миленького домашнего питомца. Уверен, мы сможем прикупить тебе красивый ошейник.

— Побеспокоился бы, как бы этот ошейник не оказался потом на тебе.

— Угрожаешь? Не думаешь, что нехорошо угрожать тому, кто спас тебя, Крис-и?

Обращение приторно-сладкое, с оттенком насмешливой язвительности. Чонин хмурит брови, внимательно наблюдая за реакцией Криса, но тот лишь закатывает глаза и откидывается обратно на спинку кресла. Словно ему вовсе не страшно, что Чонин может сделать с ним всё, что пожелает! Надо же, как осмелел за эти дни.

— Ты только лаешь, но не кусаешь, — парирует Крис.

— Лай — это по твоей части, — фыркает Чонин, — а укусить я очень даже могу.

Сколько они ещё будут пререкаться? Чонин мог бы продолжать бесконечно — у него в запасе вагон и маленькая тележка контраргументов на любое слово. Он бы с удовольствием посмотрел, как Крис сдаётся, признавая поражение, но почему-то сам первым переводит тему, даже не осознавая этого.

— Так что ты тут делал? Бродил по дому, вынюхивал что-то?

— Откуда ты знаешь, что я бродил по дому? — тут же напрягается Крис.

— Я тебя слышал. Каждый твой шаг, я мог следить за тобой по звуку твоего дыхания, — с преувеличенной серьёзностью заявляет Чонин.

Правда, Крису явно не до конца верится. Он скрещивает руки на груди, склоняет голову и прищуривается.

— Seriously?

— А ещё в доме есть камеры видеонаблюдения, — вздыхает Чонин. — А как ты из комнаты выходишь, я услышал просто потому, что в это время все обычно спят и в доме стоит тишина.

— Но ты не спишь… Как и Хёнджин-щи, судя по всему.

— Не знаю, почему ему не спится, а я просто вернулся сегодня рано и уже успел немного отдохнуть.

— Это чувствуется, — тихо комментирует Крис.

Звучит так, словно это просто мысли вслух. В его голосе нет насмешки, угрозы или скрытого подтекста — лишь лёгкая задумчивость. Крис выглядит каким-то отрешённым, полностью погружённым в свои размышления. Чонин на мгновение замирает, наблюдая за ним. Любопытно. Скажет ли Крис что-нибудь ещё? Такой же неосторожный комментарий, необдуманный, но честный? Если он не спросит прямо, то, скорее всего, так и не узнает реальный смысл этих слов.

Чем больше Чонин размышляет о Крисе, тем сильнее загоняет себя в тупик. У него совершенно точно не должно быть в голове столько мыслей из-за какого-то там оборотня. Но они почему-то есть — и не исчезают. Противоречивое желание помочь Крису, когда вскрылась правда о том, где он был. Желание задействовать все возможные ресурсы — Минхо-хёна — чтобы разобраться с этим. Хотя его не должны волновать проблемы оборотней. Желание пожалеть его, в конце концов. Хотя его, опять-таки, не должны волновать проблемы оборотней. Он оправдывается тем, что его заботит только один конкретный оборотень. Но даже это — на один больше, чем должно быть.

— Что чувствуется?

— А? — Крис встрепенувшись, поднимает взгляд. — Что?

— Ты же сам только что сказал, что чувствуется, что я вернулся рано.

— А… Я просто… Кажется, научился различать вас по запаху. И… так я понял, что твоя комната где-то здесь, но сбил с толку чужой запах. Человека… ну… который был твоим обедом. И немного крови.

— О, это забавно. И здорово, что наконец-то получилось. Выходит, ты не такой уж и бесполезный оборотень.

Крис снова тихонько рычит, и Чонин с трудом сдерживает смешок. Это даже мило. Ему приходится признать, что Крис, как минимум, миленький. А как максимум… Чонин пока не готов озвучивать эту мысль даже про себя.

А ещё Крис, по какой-то непонятной причине, совершенно не боится отвечать ему колкостями на колкости. В этом есть что-то неожиданное. Другие в его положении скорее замкнулись бы, а Крис — нет. Словно сам получает от этого удовольствие.

— Сам ты забавный, — фыркает Крис, но на этот раз как-то разочарованно и недовольно. — Не то чтобы кто-то раньше объяснял мне, как это делать.

— А разве я не просветил тебя? — недоумевает Чонин.

Он был уверен, что рассказывал Крису о чём-то подобном ещё в первый день. Но, судя по выражению лица оборотня, ошибался. Будь тут Ёнбок, он бы уже дал ему подзатыльник и обозвал дураком.

— Ты ушёл, как только я начал расспрашивать о том, что правда, а что вымысел.

— Ой…

Чонину действительно неловко за этот казус. Немного… но всё равно стыдно.

— Да, действительно «ой», — соглашается Крис.

Что за странное чувство дежавю? Только теперь они будто поменялись местами. Из-за этого Чонину на секунду кажется, будто он стоит перед строгим наставником, который отчитывает за проступок. Или, что хуже, перед Минхо-хёном. Такое положение вещей ему… не слишком нравится.

— Ладно, — всё же сдаётся он. — Спрашивай.

— Всё что угодно?

— Всё, что угодно, что желаешь знать о вампирах и оборотнях, — уточняет Чонин, — но взамен ты отвечаешь на мои вопросы.

— О, разве вы не узнали обо мне всё, что можно, с помощью своих супер-связей?

— Никому особо и дела не было. Нам было важно лишь удостовериться, что ты не преступник какой-нибудь, — небрежно бросает Чонин, пожимая плечами.

Он устраивается поудобнее на своей кровати, заворачиваясь в одеяло, игнорируя смешок, которым его вид комментирует Крис. Так ему комфортнее, и неважно, что думает об этом какой-то оборотень. Неважно.

— Давай с самого начала тогда. Как давно вы существуете? Оборотни, вампиры. Вы всегда были? Почему о вас… о нас никто не знает? Кажется, нас… или всё же вас… не так много?

— Давно. Чёрт знает, когда появились на самом деле. Если тебе нужна историческая справка, я лучше попрошу Минхо-хёна. То есть, не подумай, что я не знаю, но вампирская история — это не та область, по которой есть научные труды. Роман про Дракулу не считается научным трудом.

— А я только хотел спросить, надо же, ты меня опередил, — хмыкает Крис.

Он барабанит пальцами по подлокотнику кресла, задумчиво поджимая губы, придумывая следующий вопрос.

— Но разве никто никогда не находил останки или что-то в этом роде?

Чонин усмехается, лениво облокачиваясь на подушки.

— Остатки, говоришь? Люди находят наши следы в истории, но видят в них то, что хотят видеть. Древние воины, неизвестные звери, затерянные цивилизации… Всё, кроме правды. К тому же, останков, которые ты подразумеваешь, нет. Оборотни принимают форму волка, когда умирают, никто даже не думает, что зверь когда-то был человеком, — хмуро объясняет Чонин. — А вампиры рассыпаются пеплом. Нет тел, которые можно исследовать. Природа позаботилась о нашей сохранности. Не знаю, сколько нас на самом деле и в соотношении с людьми, но точно не очень много. У вампиров не принято плодить себе подобных, у оборотней…. вообще, тоже не принято, но… — Чонин окидывает Криса многозначительным взглядом, на что тот только тяжело вздыхает. — Очевидно не все придерживаются правил.

— Да, я уже убедился в этом сам, — соглашается Крис. — Ладно, проехали… Так по сколько вам лет?

— Минхо-хён глава клана, он обратил всех нас. Ему пять столетий.

— Сколько?!

Крис от неожиданности дёргается и едва не падает со стула, отчего Чонин едва сдерживает смех. Именно такую реакцию он и ожидал.

— No way… Нет, это же… Как?!

— Он же вампир! Конечно, может. Но, да, он древний.

— А сколько тебе?

— Я тебе пока не скажу, но в сравнении с Минхо-хёном я несоизмеримо младше.

— Ладно, попробую в другой раз, — разочарованно вздыхает Крис. — Как вы определяете, кого обратить?

— Уж точно не первого встречного. Как правило, это кто-то, кто становится близок клану или кому-то одному из клана. Сначала человека осторожно вводят в курс дела. Например, я знал, что они не люди, ещё за два года до того, как сам был обращён.

Крис слушает внимательно, слегка прикусив губу. В уголках глаз затаилась напряжённость.

— А потом?

— Потом… Кто-то соглашается, кто-то отказывается — и тогда приходится просто отпускать. Иногда не спрашивают, если обстоятельства складываются плохо. У оборотней, наверное, всё примерно так же, обычно. Вампиром или оборотнем можно именно стать, очень редко кто-то является тем или иным с рождения. Настолько редко, что естественно рожденные столетиями не встречались.

— Значит, если у кого-то будут дети, то их придётся обращать после… допустим совершеннолетия? — бормочет Крис, барабаня пальцами по подлокотнику кресла.

— Оборотням — да. А у вампиров вообще не может быть детей, как правило, мы… стерильны, за редкими исключениями.

— Значит никогда не бывает вампирских семей, типа… чистокровных? Чтобы все родственники? Вы же в клане не родственники?

— Ну… Вообще нет. Только если обратить всех, но такое бывает очень редко. Ладно, теперь моя очередь спрашивать. Зачем ты приехал в Корею, если всю жизнь провёл в Австралии?

— Айщ, I knew you’d ask that, — Крис устало трёт лицо, словно пытаясь собраться с мыслями. — Я думал, что здесь у меня больше возможностей в работе, в одном только Сеуле с десяток лейблов, за каждым из которых закреплен минимум один исполнитель, которому нужна новая музыка. Я… решил попытаться.

Он делает небольшую паузу, прикрыв глаза, будто вспоминая.

— И меня наняли. У меня был целый год относительно успешной работы, пока со мной не случилось то, что случилось. На этом всё. Моя очередь. Оборотни действительно могут полностью перевоплотиться в волка? Ты знаешь, как это делается?

— Разумеется, могут. Но откуда мне знать, как именно это происходит? Просто перевоплощаются и всё. Найди оборотня для таких вопросов.

— Да, конечно, у меня же так много возможностей для этого, — фыркает Крис.

— Мой вопрос: расскажи о семье, — говорит Чонин, проигнорировав его язвительный комментарий.

— Зачем? — удивляется Крис.

— Просто… интересно? Я свою семью почти не помню. Как и большинство из нас.

— That sounds kinda depressing.

— Не более, чем тебе кажется. Клан — моя семья. Рассказывай.

— Они всё ещё живут в Австралии. У меня есть младший брат и младшая сестра. Мы с ними были достаточно близки до моего отъезда, а потом… ушёл с головой в работу.

Он устало проводит рукой по волосам, откидывается на спинку кресла и закусывает губу.

— Ханна, моя сестра, сейчас учится в колледже. Она тоже увлекается музыкой. Иногда я помогал ей с тем, что она пишет, когда время было. А брат ещё в школу ходит, он спортсмен, плаванием занимается. Я раньше думал, что у нас большой дом, но, конечно, ни в какое сравнение с этим. И у нас была маленькая собака — Берри. Она вечно пыталась пролезть в мою комнату, хотя ей не разрешали. Ложилась под дверью и скреблась лапами, пока кто-нибудь не поддавался. Я… так давно её не видел. Всех их.

Голос Криса становится тише, почти переходит в шёпот. Он подносит руку к лицу и трёт переносицу. Чонин немного жалеет о том, что завёл эту тему, очевидно, не такую уж простую для Криса, оторванного от своей семьи без права возвращения.

— Расскажи лучше о своей семье теперь, — бросает он, пытаясь говорить как можно более ровным голосом.

— Я же сказал, что не помню их, — встрепенувшись, возмущается Чонин.

Чем Крис вообще его слушал? Его семья — мать и отец — умерли много лет назад, незадолго до того, как Чонина обратили. Воспоминания о них, словно выцветшие фотографии, на которых уже не разобрать картинку. Чонин вроде знает, что они были, но помнит очень плохо.

— Но ты же сам сказал, что клан — твоя семья, — напоминает Крис. — Расскажи о клане. Я всё ещё знаю о вас слишком мало.

Чонин зажевывает губу. Рано начал возмущаться. Он, конечно, может рассказать о клане. Он знает о них много всего. В конце концов, они жили бок о бок целый век. Но напротив желания рассказать Крису о том, с кем он заперт в одном доме, всё ещё стоит убеждение, что оборотням не следует раскрывать много информации.

Почему Крис просто не мог быть вампиром, как они? Это всё бы сильно упрощало.

— М-м-м… С чего бы начать. Минхо-хён — создатель клана. Вампир, который обратил его, не был рядом долго и вскоре оставил его. Только после он узнал, что так не принято и создатели должны обращать лишь тех, кто станет членом их клана. Поэтому… Он многое для нас делает, даже если кажется отстранённым и безразличным.

Чонин на мгновение замолкает, вспоминая, как сам впервые встретился с Минхо. Холодный и безэмоциональный глава дома вселял ужас в тогда ещё мальчишку. Только спустя время он смог узнать, что Минхо не всегда такой жестки, каким кажется. Что он может быть и добрым, и заботливым.

— Потом, Минхо-хён обратил Чанбина. Спустя почти две сотни лет после того, как сам стал вампиром. Он говорил, что до этого был членом другого, японского клана, к которому присоединился по своей воле, но решил уйти от них. Чанбин тогда был госслужащим. Он и после всяким таким занимался, поэтому у него сейчас много связей. Хотя сейчас он официально никакой работы не имеет. Его прошлая личность на пенсии.

— Как удобно, — хмыкает Крис.

— После был Хёнджин. Хёнджин чем только по жизни не занимался, он и танцором был, и художником, сейчас вот блог ведёт. Он, конечно, порой капризный и очень драматичный, но на самом деле очень чуткий. Хотя тебе таким, скорее всего, не покажется. Джисона и Ёнбока обратили почти друг за другом, с разницей всего в десять лет. Джисон всю жизнь с музыкой связан, а Ёнбок разным занимался, раньше владел магазином антикварным, ну лет двадцать назад, а сейчас волонтёрит по миру и жертвует деньги Минхо-хёна во всякие благотворительные фонды. А ещё он периодически притаскивает к нам бездомных животных.

— Wait, вампиры спасают животных?

— Ёнбок спасает, а мы потом пытаемся их пристраивать. Но некоторые остаются, только редко. Животные, в сравнении с нами, совсем мало живут. А Ёнбок всех спасти готов. Он даже из людей кровь пить не любит. Он раньше… в общем, он раньше был католическим священником. В… нет, не скажу, в каком году, но тогда на них на всех были жуткие гонения, как мне рассказывали. Наверное, из-за этого сейчас хочет помогать всем угнетённым. Правда, став вампиром, он перестал быть столь религиозен. Сынмин ненамного старше меня. Сейчас он писатель, довольно известный, кстати, только весь мир думает, что он затворник, не любящий людей. Хотя, по сути, так и есть.

— Что он пишет? Может, я его знаю? Как писателя, я имею в виду.

— Я тебе потом как-нибудь покажу его книги. Он очень увлекательно пишет. Там и детективы, и мистика, и ужасы есть. А я последний, кто присоединился к клану.

— Кажется, ты ими очень дорожишь.

— Они моя семья. Думаю, ты тоже дорожил своими.

Крис отвечает не сразу. Он отводит взгляд куда-то в сторону, а после медленно кивает.

— Yeah… I did, — глухо произносит он. — Только даже не думал, что так просто лишусь всего. Вам, наверное, легче, в этом плане. Вы друг с другом вечность рядом.

Чонин пожимает плечами. В одном Крис прав — клан рядом всегда. Он даже не думает о том, что кто-то из них уйдёт. Но, слушая слова Криса о семье, он неожиданно ощущает какую-то тяжесть в груди. Думать о том, что он мог бы оказаться на таком же месте, в одно мгновение потерять всё, — неприятно. Да, родные Криса живы, но какая от этого разница, если он больше никогда их не увидит? Паршивая перспектива.

Впрочем, в другом Крис сильно ошибается.

— Я же говорил, что вампиров не так много. У меня среди друзей-знакомых только один клан и то общаюсь я оттуда лишь с двумя вампирами. К людям привязываться… тяжело. Они слишком быстро уходят. Иногда они уходят сами. Иногда приходится уходить от них, даже если не хочется. Потому что нельзя раскрывать себя, а они рано или поздно замечают, что ты не меняешься. И… очень больно видеть, как они оплакивают твою инсценированную смерть, когда ты на самом деле жив и не хотел с ними расставаться. Можно, конечно, рассказать, кто ты на самом деле. Но не всем. Как бы ни был тебе близок человек, ты никогда не знаешь, как он отреагирует. Некоторых это пугает. Они узнают, что тебе не двадцать, не тридцать, а намного больше. Что ты бессмертен, что пьёшь кровь. Это ужасает. И тогда приходится… зачаровывать их.

— Зачаровывать? — удивлённо вскинув брови, спрашивает Крис.

— Я раньше не рассказывал, да? Что мы так умеем. Стирать память или часть её, но только немного, не получится стереть годы из жизни человека.

— Это… немного пугает.

Чонин лишь пожимает плечами. Какой-то странный и незапланированный разговор по душам у них вышел. Ещё час назад он точно не собирался откровенничать с оборотнем о чем-то вроде семьи.

— Обычно так стирают память об укусе у тех, из кого пьют кровь. Чтобы сохранить наше существование в тайне. Но, да, иногда приходится и близким людям.

— И тебе тоже приходилось?

Чонин только кивает Давно это было. Тот человек сейчас, если ещё жив, то в глубокой старости.

— Sorry. Я не хотел тебя расстроить этим вопросом, — пристыжено отвечает Крис.

— Да всё нормально, — отмахивается Чонин. — Я привык, наверное.

Чонин смотрит на Криса. В голове крутится только одна мысль: он же тоже рано или поздно уйдёт. Наверное, лучше, чтобы рано. Найти ему стаю, как советовал Минхо-хён. Может, попросить помощь у Сонхвы самостоятельно.

— Ладно, что-то я задумался, — он быстро моргает, отгоняя лишние мысли. — Хочешь узнать что-то ещё?

— Нет, наверное, пока нет, спасибо, что рассказал.

— Почему ты не попытался сбежать? — всё же спрашивает Чонин.

— Честно? Куда? Я понятия не имею, что мне делать. У меня ни документов, ни денег, ни, даже, телефона. На самом деле, можно что-нибудь придумать, но, я пока не придумал достаточно достоверную историю того, почему меня не было несколько месяцев и я теперь мёртв. Не думаю, что полиции понравится история в духе: «Меня превратили в волка и отправили на собачьи бои».

Крис усмехается, но в глазах у него нет ни капли веселья.

— К тому же…. Первые дни я не был уверен, как вы… ты отреагируешь на это. Ты сказал, что я принадлежу тебе. Не то, чтобы мне нравилась эта формулировка, но я так же не знаю, на что вы способны. М-м-м… Без обид, но я допускал мысль, что мой побег может разозлить тебя или вас настолько, что вы меня найдёте и убьёте.

— Я бы не стал возвращать тебя насильно, — шепчет Чонин.

Он… не хотел производить такое впечатление. Точнее, может и хотел в самом начале, но точно не теперь, когда понял, что Крис — не забавная игрушка в его руках, а живое существо.

— И, наверное, я должен быть благодарен тому, что меня забрали из… того места. Я на самом деле благодарен. Хоть сейчас и не знаю, какие у вас на меня планы, но у меня хотя бы есть время подумать, что делать с жизнью дальше в спокойной обстановке, а не среди боёв.

— Очень разумно, — соглашается Чонин.

Этот, казалось бы безобидно начавшийся разговор с Крисом, загрузил его мыслями больше, чем должен был. Надо поговорить с Минхо-хёном. И с Чанбином.

— Мгм… Я, на самом деле, думал позавтракать, после того, как посмотрю, что есть в доме. Составишь компанию? — предлагает Крис, переводя тему.

— А мне приготовишь порцию? — с надеждой спрашивает Чонин.

Стоит признать, что Крис готовит хорошо и вкусно, а он, на самом деле, давно не ел ничего домашнего. Раньше даже не думал, что будет скучать по такой еде, считая, что кафе, фастфуда и крови ему вполне достаточно.

— Конечно, как я могу отказать, — усмехается Крис, поднимаясь с кресла и подтягиваясь. — Ещё хотел спросить: можно мне хотя бы какой-нибудь блокнот и ручку?

— Э-э-э, да, конечно, я поищу сегодня попозже что-нибудь или куплю… и после завтрака покажу тебе дом нормально.

— О, это официальное приглашение на экскурсию?

Чонин кивает.

— Отличный план.

Крис выходит из комнаты первым, направляясь в сторону кухни на первом этаже по уже знакомому маршруту. Чонин ещё несколько секунд сидит на кровати, смотря ему вслед. Наверное, ему не стоит привязываться.

***

Спустя минут тридцать Чонин уже уплетает кимпаб сидя за барной стойкой на кухне. Высокие стулья, холодная мраморная поверхность, слегка глянцевая, отражающая свет ламп. Эта стойка скорее декоративный элемент, чем что-то действительно удобное. Её поставили, скорее всего, под влиянием моды, а не из практических соображений. Но сегодня Чонин рад, что она есть, потому что так он гораздо ближе к Крису, чем за столом в нескольких метрах от них.

С этого места маняще пахнет едой. Хотя, наверное, запах распространился уже по всему дому. Чонин мысленно усмехается, представляя, как кто-то из клана, ещё полусонный, лениво тянется к двери, привлечённый ароматами. Шутка о том, что он привёл в дом оборотня только для того, чтобы тот готовил им еду, кажется ему особенно забавной. Наверное, это можно считать честной платой за бесплатное жильё?

В этот момент в доме царит особенная, уютная тишина. Не то чтобы Чонин не любил свой клан — он дорожил ими, — просто иногда приятно побыть в тишине. И, кажется, Крису так тоже спокойнее. Без посторонних глаз, без напряжённого внимания со стороны других вампиров, чьё отношение варьируется от сдержанно враждебного (иногда и вовсе открыто, как у Хёнджина) до полного безразличия, словно Криса здесь и вовсе нет.

На сковородке тихо шкворчит масло, разогревая тонкие ломтики мяса. Крис, похоже, делает всё почти на автомате — ловко разрезает сушёные водоросли для кимбапа, выкладывает рис ровным слоем, добавляет начинку. Чонин наблюдает за его движениями — они быстрые, уверенные. Будто он готовил это тысячу раз.

— Ты часто ел такое в Австралии? — вдруг спрашивает он, не особо задумываясь.

Крис замирает на секунду, потом бросает на него быстрый взгляд.

— Not really, — признаётся он. — Обычно завтракал тостами или чем-то вроде того. Но дома иногда готовили. Просто… здесь захотелось чего-то привычного, но всё же местного.

Чонин кивает, делая вид, что понял, но на самом деле его мысли ускользают в другом направлении. Он ведь всё ещё так мало знает об этом оборотне… Кажется, за годы среди вампиров он окончательно разучился выстраивать отношения с людьми. Или теми, кто на них похож.

Крис напрягается раньше, чем Чонин обращает внимание на шаги позади. Очередное напоминание насколько слух — а может тут дело ещё и в нюхе — у оборотней лучше.

По шагам Чонин узнаёт Минхо ещё до того, как тот появляется в дверях кухни. Как всегда в любимой чёрной рубашке, идеально выглаженной, без единой складки, он выглядит так, словно только что вернулся с важной деловой встречи. Строгий, сдержанный, сосредоточенный. Даже не скажешь, что ещё несколько часов назад он мог совершенно грязно охотиться за кровью и вгрызаться зубами в шею случайного, обманутого человека.

— Сегодня надо отправить кого-нибудь за покупками, продукты стали заканчиваться быстрее, — сухо произносит Минхо, подходя вплотную к барной стойке.

— Но это же не плохо? — с набитым ртом уточняет Чонин.

— М-м-м, я пока не решил. Главное, что кровь быстрее не расходуется. Может и ты в этот раз съездишь, чтобы вместо Ёнбока проконтролировать покупки.

— Ты дашь свою карту? — сразу уточняет Чонин.

Краем глаза он наблюдает за Крисом. Тот осторожно двигается по кухне, продолжая все свои манипуляции с едой, словно ничего не поменялось, но напряжение с его плечей никуда не исчезает. Чонин уверен, что Крис точно слушает их разговор.

— Конечно. К тому же, я вижу, что вы с оборотнем достаточно спелись, чтобы ты знал, что ему нужно, — недовольно хмыкает Минхо.

Чонин закатывает глаза, делая вид, что его это нисколько не задевает. Но, чёрт возьми, ему не нравится, что Минхо-хён прав. И всё же Минхо-хён так говорит, пытаясь Криса задеть. Мол тот всего лишь «оборотень», даже без имени, Но, надеется Чонин, сейчас дело совсем не в том, что Крис оборотень. Просто он занял место Минхо у плиты. Хоть тот и не часто что-то готовит для клана, но это всегда он. А тут чужак, чью стряпню охотно уплетает Чонин — любимый младшенький. И не только он: Ёнбок, если успевает прийти вовремя. Даже Чанбин и Джисон — Чонин сам видел — пробовали, когда Криса рядом не было. Лишь Хёнджин по-прежнему брезгует, а Сынмину, похоже, вообще всё равно — его человеческая еда в целом не интересует.

— П-ф-ф, хён, ты просто бесишься, что не только ты теперь в этом доме готовить умеешь, — фыркает Чонин. — Вот попробовал бы лучше, а не возмущался.

Он даже протягивает ему недоеденный кимбап, но Минхо только морщится с таким видом, будто ему предложили что-то совершенно несъедобное. Ну и ладно, больше ему достанется.

— Как хочешь, хотя… Крис-а, а ты только на двоих готовишь или для Минхо-хёна тоже найдётся?

— Найдётся, — тихо отвечает Крис.

— Вот видишь, — довольно протягивает Чонин. — Посмотришь, на что твои деньги уходят. Точнее, попробуешь.

Минхо ничего не отвечает, но остаётся стоять рядом, тихо наблюдая за происходящим. Чонин не обращает на него внимания, как и Крис, который, кажется, в какой-то момент и вовсе забывает о присутствии главы клана. Это заметно по тому, как расслабляются его плечи, как движения становятся менее зажатыми, а осанка более естественной.

— Как вы вообще можете иметь какую-то официальную работу, если не стареете? — неожиданно спрашивает Крис. — То есть… Ты, конечно, говорил, что работу просто меняете или что-то вроде, но это же постоянно приходится начинать с нуля? Разве нет?

— Нет, если правильно всё организовать, — так же неожиданно отвечаетему Минхо, не дав Чонину даже слова вставить.

Крис вздрагивает от звука его голоса, наконец вспоминая, что Минхо до сих пор здесь, и быстро переводит взгляд на него. Чонин усмехается, смотря то на одного, то на другого.

— О-о-о, хён, расскажи ему, как ты всё здорово устроил! — тут же подталкивает Чонин. — У хёна бизнес уже много лет. С прошлого века, если точнее. Как только мы перебрались сюда, он всё это и начал. И до сих пор этим нас кормит

— Ты уже всё за меня рассказываешь, — ворчит Минхо.

Наконец оторвавшись от стены, он занимает одно из мест рядом с Чонином.

На столе уже стоят тарелки с кимбапом и боккум-бап — жареный рис, для которого, судя по всему, Крис и жарил мясо, а теперь только что снял с плиты. Крис ловко раскладывает еду по тарелкам, пока Минхо продолжает говорить

— Можно менять места работы и жильё постоянно, но таким занимаются только новообращённые без клана, не знающие, как справляться со своим бессмертием. Можно скрываться. Сынмин и Джисон известны под псевдонимами, но реальных их имён никто не знает. А можно найти правильных партнёров. Слышал о Baekho Logistics?

— Кажется, да. Немного правда, не совсем моя сфера, это же судоходная фирма, да?

— Верно. И она принадлежит мне. Уже больше тридцати лет.

— Но… Как? Никто не задаётся вопросом, как один и тот же человек может управлять компанией так долго и не меняться внешне? Или это какая-то хитрость, мол сейчас фирмой управляет сын владельца, а потом внук?

— Нет, нет, зачем мне такие заморочки. Просто человек, с которым я открывал компанию, знал, кто я такой. Формально, я уже давно отошёл от дел, но всё ещё владею половиной компании, у меня есть акции и есть власть принимать решения. Порой приходится помогать им в делах, но в основном я просто получаю прибыль.

Крис молча слушает, не стоя на месте — под рассказ Минхо он выключает плиту и осторожно выкладывает бокум-бап на отдельные тарелки.

— Именно! — горделиво кивает Чонин, будто в происходящем есть и его заслуга. — И твои деньги — это наши деньги, а наши деньги — это наши деньги.

— К сожалению, это так, — соглашается с ним Минхо. — Поэтому ты сегодня берешь с собой Джисона, Чанбина и мою карту, и вы едете за покупками.

— Ой, точно, у меня же было дело к Чанбину. Как думаешь, он ещё спит?

— Думаю, он уже с гантелями в своём зале, — хмыкает Минхо.

— В зале? — уточняет Крис.

— Ага, на первом этаже есть небольшой спортивный зал рядом со студиями. Там обычно Чанбин занимается.

Крис выглядит заинтересованным.

— Можно… узнать, пустит ли он меня?

— Если хочешь, спрошу. Но сначала еда.

Крис ставит по тарелке перед ними и одну для себя на той части стола, что дальше от Минхо, всё ещё опасливо поглядывая на главу клана. Словно он расслабляется рядом с ним на мгновение, но потом снова вспоминает, кто Минхо такой и сколько ему лет.

— М-м-м, ладно, весьма недурно, — выдаёт вердикт Минхо, попробовав кусочек. — Хороший щеночек, не зря продукты тратишь.