– Это было глупо, – сквозь бессвязный поток мыслей ворвался наставительный голос гостя.

Снова небо Астрального Плана, ни дуновения ветерка, ни ощущения времени. Гость стоял в беседке, прислонившись к низким перилам, и глядел на неё так, будто нерадивую ученицу воспитывал.

– Могу я попросить, в следующий раз, когда ты решишься поссориться с Лолт, сделать это хотя бы в окружении товарищей.

– А в этом и суть, борись или умри. Мне надоело быть её инструментом, – гордо вскинула бровь Иша.

– Яд валшаресс орб, тем более посланника богини – не шутка. Ты сама знаешь, что он может убить мгновенно.

– Ну, раз я здесь, значит, не мертва.

– Нет, – голос его смягчился, снова став ровным и спокойным. – Тебе повезло, что помощь оказали быстро, да и твоя наследственность помогла. Всё-таки драконья кровь более устойчива к подобному, но и она не панацея.

Он вдруг подался вперёд, скривившись гораздо сильнее, чем в прошлый раз, поднёс руку к виску.

– Ты в порядке? – его состояние всерьёз беспокоило дроу, не хватало ещё, чтобы в решительный момент он оказался бессильным и не смог их защитить от порабощения.

– Пока держусь, но здесь голос Абсолют звучит сильнее, не знаю, сколько ещё смогу сопротивляться. Но я рад твоей компании, пусть ты здесь и из-за глупости, – слабо улыбнулся он, видно, что каждое проявление эмоций стоило ему больших усилий. Она чувствовала это подспудно, даже не глядя на него.

Знакомые черты лица на удивление перестали бередить старые раны, разум окончательно свыкся с тем, что перед ней не Кивейн. Он рядом, но в совершенно другой ипостаси, более жуткой, нежели призрачный страж снов.

Гость вышел из-под тени беседки, посмотрел на усыпанное блестками далёкого мира звезды, на луны, что так и не сдвинулись с места. Снова искривлённое гримасой боли лицо, скрипнувшие зубы, сведённые к переносице брови.

– Этот голос стучится в разуме, – сказал он, заметив, как та оценивает его состояние. – Это просто никак не прекращается, волна за волной накатывает шторм телепатического контроля. Стоит умолкнуть одной, как за ней поступает ещё и ещё, становясь с каждым разом всё настойчивее и сильнее. Ни мгновения на передышку…

– Ты слышишь их? И что там? – оживилась дроу, желая узнать, что же там, за пределами её слуха. Хотя, уже зная гостя, вряд ли он ответит чётко, пусть он защищает, но всё же и свои тайны тщательно бережёт.

– Набор приказов для заражённых и Верных: куда пойти, с кем поговорить, кого устранить или взять в плен… А кому превратиться, – театральная пауза ему вполне удалась. – Да, приказы о вашем превращении были отданы уже десятки раз. Надеюсь, мне хватит сил довести всё до конца.

– Что ждёт нас в Лунных Башнях? – сейчас этот вопрос казался не меньшей глупостью, чем конфликт с собственным кольцом.

Они даже не знают, где конкретно находятся Башни, их не разглядеть из-за плотной смертоносной тьмы вокруг. До них ещё надо дойти, а уж что ждёт на пороге, и дадут ли им войти…

– План такой же, как и был: притвориться Верной и вызнать, что за чары накладывают на личинки, постараться найти источник и уничтожить его. Только тогда мы все обретём свободу. Но будь осторожна, и прошу, не встревай больше в конфликты с артефактами.

– Если они не вступят в конфликт со мной, – может, это нервы и близкая смерть, взмахнувшая косой рядом, но дроу не собиралась отступать и снова становиться инструментом в симфонии смеха Лолт.

– Меня радует твой настрой, правда. Тебе пора просыпаться.

Яркий свет сменился теплым огоньком неподалёку от кровати, где спала Иша. Палец не болел, но холод кольца не отпускал. Это не означало, что оно больше не представляло опасности, но хотя бы Лолт поняла, что Иша готова бороться за себя.

Легкое одеяло укрывало её, повернув голову, увидела сидящую рядом эльфийку. Она читала книгу, её серебряное одеяние мерцало звездочками в отсветах свечей. Короткие белые волосы были настолько густыми, что почти скрывали кончики острых ушей. Светлые серые глаза обрамляли ритуальные рисунки звёзд с четырьмя лучами, а на груди плотного одеяния виднелся знак полумесяца.

– Селунэ, – хрипло проговорила Иша и эльфийка тут же отложила книгу.

– Благодарю за комплимент, – она так мило и открыто улыбнулась, что дроу поневоле сама ответила тем же. – Но я всего лишь её скромная служительница – Изобель. Сейчас принесу воды.

– Не стоит, – попыталась отказаться дроу.

– Не скромничай, ты подарила полезный опыт. Теперь знаю, как справляться с ядом валшаресс орб.

Она пересекла немаленькую комнату легкой летящей походкой, шелестя подолом тяжелого одеяния. Принеся воды в серебряном кубке, отдала дроу и присела на край кровати.

Губы у чародейки пересохли, горло драло и хотелось кашлять. Наверное, любой другой жрец возмутился бы таким расходом сил и молитв богине, но Изобель сидела и смотрела на Ишу скорее с интересом, нежели, недовольством.

Эльфийка была бесконечно милой и улыбчивой, в голову проникла мысль, что именно о таких женщинах поют барды в балладах о сказочных красавицах, пленяющих сердца героев. Полмира хотелось бросить к ногам ради одной улыбки или светлого взгляда такой девушки.

– Хорошо я оказалась рядом, – сказала та, принимая в руки кубок и отставляя его в сторону. – Лолт не слишком жалует ни Селунэ, ни Шар.

– Сколько я проспала?

– Трудно сказать, Хальсин помогал тебя лечить, но потом отдал вахту мне. Повезло, что он знаком с этим ядом, помог приготовить противоядие.

– Смотрю, наш друид и в Подземье бывал, – хохот прервался кашлем, но хоть лёгкие не сильно драло, и приступ быстро закончился.

– Он сказал, ещё какое-то время тебя будет беспокоить кашель, но потом всё наладится. Тебе повезло, что драконья кровь устойчива ко многим ядам и помогла выиграть немного времени. Иначе, последствия были бы необратимы, – она всё время легко улыбалась, довольная тем, что ей удалось вылечить чародейку.

– А где Хальсин сейчас?

– Внизу, там лежит ещё один человек, нуждающийся в исцелении, но его болезнь вызвана иной отравой, чем у тебя. Мне так и не удалось его разбудить, Джахейре – тоже. Может, хоть у Хальсина получится.

– Спасибо, но мне надо идти.

– Упрямица, – её улыбка стала шире, такая светлая и чистая, заставляющая забыть о грязи окружающего мира. Как Шэдоухарт несла в себе тьму и холодность, так и эта эльфийка несла в себе свет и тепло.

Изобель наклонилась к тумбе и достала оттуда сложенные вещи.

– Джахейра просила не говорить, что этот подарок от неё, но я считаю, это неправильно. Не вини её за жёсткость, ей многое пришлось пережить. Когда я спросила, почему она решилась поделиться этим, она сказала: «В память о Виндл».

Горло вновь пересохло, Изобель положила вещи на кровать, а сама ушла в другую часть комнаты, прячась за ширмой, чтобы Иша могла переодеться. Помимо сменной и пахнущей крахмалом рубашки, она нашла там кинжал и аккуратно сложенную мантию. Золотые узоры солнца на пелерине переливались молниями, красное одеяние холодило кожу, но согревало руки, а лёгкая ткань скользила в пальцах. Эта зачарованная вещь стояла недёшево, дроу улыбнулась и с удовольствием начала примерять обновки. Её старая мантия давно напоминала застиранную тряпку, которую приходилось носить лишь от безысходности.

Новые сапоги слегка жали пальцы, но сейчас главное их разносить и желательно не получить кровавых мозолей. Брюки оказались довольно широкие, но это лучше, чем если бы они были малы.

Уже одевшись и подойдя к Изобель, почувствовала, что странное покалывание на коже вовсе не от противоядий и лечебных заклинаний. Это чувство скользило теплыми прикосновениями света. Выставив руку глядящей сквозь туман купола луне, Иша увидела, как на темной коже танцуют серебристые блёстки.

– Благословение Лунной Девы, оно поможет вам преодолеть мрак, – пояснила жрица и оглядела её с ног до головы. – Красный и золотой тебе к лицу, чародейка.

Искренний комплемент от улыбчивой девушки едва не заставил в озорстве покружиться перед ней, взметая полы мантии. Давно она подобных слов не слышала, слишком давно, чтобы верить в их искренность.

– Благословение Селунэ поможет вам пройти к предместьям Рейтвина, но дальше это не сработает, слишком густую тьму когда-то разлил на несчастный городок Кетерик Торм, – её голос странно дрогнул, когда она произнесла имя Избранника Шар. – Но силы Абсолют пополняются, и Джахейра сказала, что им удалось вычислить тропу, по которой идут их последователи. Им удаётся избежать теней у Башен, возможно, ты сможешь понять что это.

– Спасибо тебе, – искренне поблагодарила дроу. – Странно знать, что кто-то незнакомый старался ради меня.

– Иногда не следует видеть только собственную выгоду, – улыбнулась Изобель. – Только предупрежу об одном. Шаритка здесь неспроста, я бы не дала ей и порога таверны переступить, но Селунэ обняла её светом, хотя на ней явно благословение Шар. Пути Владычицы Серебра неисповедимы, но будь аккуратнее, божественные сёстры редко когда готовы терпеть присутствие друг друга. Но сейчас они удивительно единодушны.

– Благодарю и ещё раз, спасибо за всё, – горло снова сковал приступ сухого кашля.

Изобель, понимая гордость собеседницы, сама предложила ей воды, ничуть не смущаясь такой странной ролью.

Голова немного кружилась, раненый палец выглядел здоровым, а кольцо на удивление тихим. Никакого намёка на присутствие Лолт, никаких признаков её недовольства, даже камень не погас, хоть уже и не горел так ярко.

В общем зале было не так много людей, в основном за столами гипнотизировали свечи и масляные лампы Арфисты, выставленные на дежурство. Идти к своим не хотелось, как и выслушать их вопросы: не нужна ли помощь, всё ли в порядке, не желает ли она ещё немного отдохнуть. От таких жалостливых речей сводило зубы, потому она подошла к Арфисту и спросила где Хальсин.

Он указал на слегка приоткрытую боковую дверь. Оттуда доносился напев детской песенки, перемежавшийся шипением и рваными вдохами. Друид стоял над метущимся в лихорадке мужчиной, он то напевал мотивчик, то забывался, кривил лицо от боли.

– Что с ним? – друид встрепенулся этому вопросу, но сейчас Иша точно не пыталась ходить тихо. Он, видимо, настолько погрузился в свои мысли, что не замечал ничего вокруг.

– Недуг, который, увы, терзает не тело, – покачал головой Хальсин.

Дроу подошла ближе, протянула руку и ощутила въевшиеся в кожу отголоски теней. Они долго терзали его, рвали когтями душу, забирались в разум, искажая реальность и перекраивая её. И, тем не менее, этот человек был жив, пусть и метался в забытье.

– Таниэль и я… – протянул вдруг он, на звуке этого имени друид тяжело выдохнул и потер глаза.

– Я не могу его разбудить, здесь нужно нечто иное.

– Кто он?

– Его зовут Арт Кулах, в его кармане нашли приказ подписанный самим лордом Элтугадом – создателем Огненных Кулаков.

– Подожди, он же жил…

– Сотню лет назад. Джахейра поведала мне, что когда тени загнали их в угол, то есть сюда, в «Последний Свет», небо озарило сияние звёзд. Это Изобель спасла их, призвав на помощь Селунэ. И вот на площади появился Арт, просто возник из ниоткуда.

– Ты хочешь сказать, что он сотню лет провёл в лапах теней?

– Не просто теней, он был заперт в Шэдоуфелле, царстве Шар и он знает Таниэля, а значит, встречался с ним. По-другому узнать это имя просто невозможно.

Арт снова затянул песенку, назвав так больно рвущее сердце Хальсина имя.

– Хальсин, давайте начистоту, я понимаю, что здесь у вас неоконченное дело, но мы ведь можем помочь друг другу. Не время для тайн.

– Знаю, просто тяжело возвращаться в прошлое, осознавать, что и в настоящем я не столь мудр и дальновиден, как мне приписывают. Всё, что ты видишь вокруг, эти разорённые тьмой земли, это не просто камни, деревья и трава. Это – живое существо и оно воплощено в виде мальчика-феи – Таниэля.

– Арт Кулах видел его?

– Я уверен в этом, а это значит, что он там, в плену Шэдоуфелла и мне нужно его найти, чтобы снять проклятие. Сотню лет назад, когда Кетерик Торм выпустил на волю тьму, мы не сразу поняли это. Проклятие стало пожирать нас постепенно, в битве у Лунных Башен погиб предыдущий архидруид рощи. Так случилось, что в тот момент я оказался самым старшим из Изумрудного Анклава. Я понимал, что если не организую отступление, то мы все там погибнем. Но… я потерял связь с Таниэлем, хотя раньше часто говорил с ним во время медитации.

– Так вот почему ты здесь? И зачем было всё это скрывать? – удивилась Иша, ведь вот оно – избавление от проклятия и проход в Лунные Башни.

– Я занял свой пост не потому, что меня избрали или сочли достойным, а потому что никого, кроме меня, в тот момент не нашлось. Никого, кто взвалил бы на себя столь большую ответственность за рощу и её дела. Вот только… Я делал всё, но не занимался ей. Сначала долгие годы изучал проклятие, пытался связаться с Таниэлем, а потом, когда появилась Абсолют, закрылся в лаборатории и отдавал все силы на изучение паразита. Мне так хотелось сбросить с себя бремя лидера, что проворонил друидов Теней, кризис внутри круга и нетерпимость, взращенную на фоне нашей изоляции от мира.

– Вы хотите искупить свою вину? – она не ожидала, что под бронёй столь жесткого мужчины, со строгим голосом и гвоздящим к земле взглядом, на самом деле скрывается тот, кого бремя власти все эти годы тяготило.

– Да, делами рощи теперь занимается достойный человек, я уверен она в надёжных руках, а я должен исправить то, что не смог остановить тогда, но для этого нам надо разбудить Арта.

– Так понимаю, ни заклинания, ни молитвы не помогают. И что делать? Полагаю трясти его за плечи и орать – тоже не вариант.

– Нет, это было бы слишком просто. Тени долго терзали его дух, он до сих пор частично там, а значит, нам нужен маяк, чтобы он вернулся в сознание, что-то, что напомнило бы ему о том, кем он был, до того как попал в Шэдоуфелл. И, увы, это может быть что угодно: предмет, звук, запах.

– Задачка, конечно, почтенный друид, – она кашлянула, но уже не так сильно, сухость в горле постепенно уходила, но всё же ощущение насыпанного песка не доставляло удовольствия.

– Хорошо, что я знаю, с чего начать, – он улыбнулся, не задевая тему отравления, и Иша была ему сейчас благодарна. – В приказе сказано, что ему поручено расследовать случаи в Доме Исцеления Рейтвина. Неизвестно, дошёл ли он туда, но всё же не лишним будет заглянуть.

– Рейтвин… Изобель сказала, что там тени гуще, благословение Селунэ нам не поможет.

– Но оно даст возможность ходить, не опасаясь проклятия в иных местах. Арфисты помогут, Джахейре стало известно, что скоро по одной из троп пойдёт небольшой караван культистов. Думаю, они знают, как сделать тени безопасными.

– Хорошо, надеюсь, нам повезёт. А вы?

– Я всё же постараюсь его разбудить, хоть надежды мало, или хотя бы заставить говорить ещё что-то, кроме песенки. Если нам удастся его пробудить, то это будет лишь первым шагом, дальше, боюсь, может стать только хуже.

– Иногда мне всё-таки жаль, что я не могу сделать всё простым щелчком пальцев.

– Это только у героев баллад так получается, – посмеялся Хальсин. – Наш случай в неё не вписывается.

Иша не стала больше терзать друида вопросами. Ей сложно понять, как можно тяготиться властью, ведь она даёт столько возможностей, но, видимо, они по-разному воспринимали это понятие. Для Хальсина это оказалось тяжким грузом ответственности, который он принял просто потому, что оказался в нужном месте в нужное время. А когда проявился хищнический оскал Каги, большинство друидов не поставили под сомнение желание свершить Терновый Обряд. Сопротивлялись немногие, да и то молча.

Заходить в комнату, где отдыхали её товарищи, не хотелось, но чародейка чувствовала себя на удивление бодрой. И только она подумала, чем бы себя занять, как услышала:

– Скажи, что я сказал непонятного в той чёртовой башне? – голос Астариона сейчас вызвал только улыбку, он-то точно жалеть её не станет.

– Вроде, чтобы я больше никогда так не делала, – он стоял за барной стойкой, и в полумраке слишком яркой виделась бледная кожа и белые непослушные волосы.

И, как бы странно это не прозвучало, но сейчас, в едва разгоняемом огнём фонарей и свечей сумраке, действительно напоминал упыря.

– Вот только ты в своём упрямстве продолжаешь наступать на одни и те же грабли. Что сложного дождаться, пока мы избавимся от головастика в голове и только потом устраивать тёрки с мамашей?

– Может, потому что мамаше кровь из носу надо показать кто тут главный? А мне это порядком осточертело. Это моё кольцо, она мне его отдала, так пусть свыкается, что приказы ему буду отдавать я.

Астарион хитро улыбнулся, перемахнул через стойку, чтобы в следующую секунду прижать её к стене. И боги свидетели, в этот раз это даже не вызвало никакого внутреннего протеста.

– Я лишь надеюсь, дорогая, что тебе достанет ума не показывать характер в Лунных Башнях.

– Это если мы к ним ещё дойдём.

Вместо ответа он неожиданно подался вперёд и поцеловал её, сильно, долго, мягко, беря в ладони её лицо и оглаживая рисунок чешуи на скулах большими пальцами. Иша ответила неожиданно охотно и пылко, будто боясь, что происходящее всё ещё сон, и она лежит в бреду яда между жизнью и смертью.

– Я бы сделал с тобой и более приятные вещи, но к несчастью, тут слишком много народа, – слова эти, сказанные с жаром ей в губы заставили вспыхнуть щеки. Хорошо, что темная кожа и пластинки чешуи этого не показали. – Ты очень плохая и непослушная девчонка.

– А я разве когда-то была хорошей? – с вызовом сказала дроу и легко высвободилась из его объятий.

– Никогда больше так не делай, – снова повторил он. Голос сломался, став хриплым и до ужаса тихим, но чародейка его услышала. – В другой раз я могу рядом не оказаться.

Уже собираясь спросить, о чём он, как нос к носу столкнулась с сияющей от счастья и адского огня Карлах.

– Солдат! У меня хорошие новости! Мы сможем починить мой движитель!

Ей явно хотелось кого-то обнять, но даже без этого она выглядела как никогда счастливой. Иша в очередной раз подумала, как же порой мало для этого нужно.