– Ты уверен, что мне следует вернуться? – мальчишка-фея, назвавший себя Оливером, сидел возле Уилла и с сомнением качал головой. – Он же бросил меня здесь, и я вынужден был выживать.

– Он не бросал тебя, вас разделило проклятие. Вспомни, что ты чувствовал, когда оказался совсем один? – Клинок Фронтира говорил мягко, не требовал и не уговаривал, на его лице играла легкая участливая улыбка.

– Мне было страшно.

– И ему было страшно, а ведь он оказался в Шэдоуфелле. Тьма схватила его, и дорогу к тебе он найти не мог, но сейчас ты можешь ему помочь спасти эти земли от проклятия, а он поможет тебе больше никогда не чувствовать себя одиноким.

– Но я ведь играл с пикси, и мне было весело, – не унимался Оливер.

– Бальтазар превращал нас в свет фонарей, – Долли-Долли-Долли прилетела вскоре после того, как их компания, ковыляя и едва сохраняя силы, нашла укромное место, чтобы залечить раны.

Маленькая озорница всё рассказала Оливеру, и не осуждала его, наоборот, она была счастлива, что его наконец-то освободили, а злой некромант больше не дурил ему мозги.

– Так значит, всё это время я…

– Ты можешь всё исправить, парень, – положил ему руку на плечо Уилл. – И ты знаешь как. Помоги Таниэлю, и вы вместе поможете сбежавшим пикси.

– Не знаю, захочет ли он после такого меня видеть.

– Ты ведь скучаешь по нему, я же вижу. Я так же скучаю по дорогому мне человеку, и так же хочу вырвать его из плена, хотя уже не уверен, что он жив. А одиночество хорошо, только когда ты сам его выбираешь.

– Наверное... Надеюсь, всё будет хорошо, – Оливер повернулся к Долли-Долли-Долли. – Только вы помогите им излечиться. Я слышал от Бальтазара, что в глубинах храма таится нечто важное, но я не знаю что.

– Поможем, чем сможем.

Несколько пикси, правда, теперь кружили вокруг них. Пыльца с их крыльев была мощным реагентом для алхимии, но и сама по себе обладала полезными свойствами. По счастью, перелом руки был только у Иши, и Шэдоухарт занялась ей первой. Кость срослась, ожог зажил, но всё равно руку сгибать было больно, а в месте попадания кожа имела более тёмный цвет. Конечно, жрица потратила почти все свои силы на это действо и потому занялась больше перевязками.

Карлах сильно пострадала, она бахвалилась и говорила, что раны поверхностные, но в горячке боя не смогла оценить насколько всё серьёзно. Когда ярость прошла, она едва не упала на камни и не разбила себе голову. На фоне красной, объятой пламенем кожи не сразу заметила, что её пронзили не менее трёх раз, а порезы сочились кровью.

Вот и пригодилась увесистая сумка Гейла, он, оказывается, позаимствовал много припасов у Арфистов для приготовления зелий.

– А Джахейра тебе голову не оторвёт? – поинтересовался Астарион, на удивление помогая перевязывать раны. Получалось у него так себе, но у большинства не лучше. Всё-таки нормальными навыками исцеления и первой помощи владели только Шэдоухарт, да немного Лаэзель.

И то гитьянки смогла нормально перевязать себе раненую ногу, а вот с другими у неё выходило не очень. Видимо, взаимопомощь у гитов – тоже не самое важное, а твоё выживание в буквальном смысле зависит только от тебя. Потому себе помочь она могла, а вот с товарищами возникли проблемы.

– Джахейра сама сказала, что не заинтересована в нашей смерти, а раз отправляет в пекло, то считаю справедливым немного опустошить её припасы для собственных нужд, – пожал плечами волшебник, занявшись ранами Уилла, которому тоже досталось довольно сильно, но по крайне мере он избежал открытых ран.

– Боги, Гейл, похоже, наше совместное путешествие наконец-то пробудило в тебе не только слепое благородство, но ещё и рациональное мышление, – усмехнулся вампир.

При помощи пыльцы пикси удалось сэкономить довольно большое количество лекарств. Они могли пригодиться в другом месте.

Иша старалась не тревожить раненую руку, но то и дело она саднила и отзывалась ноющей болью. Глядя на летающих фей, вспоминала, что в Башнях мог находиться в заточении не только Уилдер Рейвенгард, но там же был и Мар. Паладин ждал её с вестями из Дома Исцеления и, видимо, не дождётся. Чувство вины задержалось ненадолго, но тут же улетучилось, когда дроу вспомнила, сколько абсолютистов находилось в этих проклятых стенах. Мар – воин, и он бы её понял.

Только они вздохнули с облегчением, только отошли от самого тяжелого за всё это время боя, как к потолку вдруг вздыбился огонь. Запах серы забился в нос, из огненного всполоха в искрах пламени важно вышел Рафаил и оглядел их компанию.

– Ну и ну, на вас страшно смотреть, друзья мои. Такое ощущение, что вы побывали в аду, – с издевательской улыбочкой произнёс он. – Впрочем, тогда вам несказанно повезло, поскольку вы вернулись оттуда даже целыми.

– Рафаил, – прошипел Астарион, тут же поднимаясь на ноги.

– Знаю, знаю, отродье. Не нужно так торопиться, мы всё успеем. Кстати, известно ли тебе, что случается с дьяволом, если его убить здесь, на Материальном Плане? – дьяволу явно нравился весь этот театральный пафос. – Он возвращается в преисподнюю. Прямо туда, где находился прежде, чем отправиться в какой-нибудь позабытый богами и демонами мир. В случае с Юргиром – тем самым ортоном, с которым вы разделались здесь – он появился в моём Доме Надежды. Он, конечно, думал, что я его расчленю, но он мне может ещё пригодиться, потому я его просто перевоспитываю.

– Мы заключили сделку, дьявол! – не выдержал Астарион. – Ты получил ортона, а теперь я хочу получить то, что мне причитается.

Вампир был зол и голоден, ему этот бой тоже дался тяжело, а потому поведение Рафаила его раздражало с каждым мгновением всё больше. И надо сказать, не только его.

– Конечно, конечно, ведь именно за тем я и пришёл. Я разузнал, всё, что смог о твоих шрамах, занимательная и весьма мрачная история, Астарион, даже на мой вкус. Я так понимаю, скрывать подобное от твоих друзей более нет смысла, – он оглянулся на остальных, которые не вступали в разговор, но очень внимательно слушали.

– Говори уже, – он тоже понимал, что время тайн прошло, если ему хотелось разделаться с бывшим хозяином или хотя бы обезопасить себя, то об этом следовало узнать всем.

– Что ж, на твоей белоснежной коже вырезана часть инфернального контракта между архидьяволом Мефистофелем и твоим бывшим хозяином, Касадором Зарром, – все обратились в слух, даже Астарион напряжённо замер, услышав имя повелителя вампиром. – В полном тексте говорится, что ему достанутся знания о нечестивом ритуале, настолько мерзком и демоническом, что его никогда раньше не проводили. Я думаю, ты понимаешь, что столь чудесная церемония древняя, сложная и невероятно инфернальная. И если он совершит обряд, то станет существом нового порядка – Вознёсшимся Вампиром.

– Что это значит? – голос Астариона потускнел, он напряжённо замер, в тяжелом мраке не различить лица, он оно явно застыло маской.

– А это значит, что вся его мощь невероятно возрастёт, и он будет жив.

Пауза и молчание были поистине театральными, монолог дьявола заставлял дрожать, а его мягкий учтивый голос пробивал на ужас в свете сказанного.

– Его больше не будет мучить голод, солнце не причинит вреда, как перестанет обжигать текучая вода. А его вампирским силам не будет равных. Разумеется, у всего есть цена, ради этого шага ему следует принести в жертву некоторое количество душ, – дьявол жутко улыбнулся. – Включая всех своих вампирских отпрысков. Так что представь себе, как он себя чувствовал, когда ты просто взял и исчез. Думаю, он был в бешенстве. Так что, гордись, отродье, ты – последняя деталь, последний ключик к его новой извращённой жизни. И на этой ноте, мой трагический зубастый друг, я вынужден попрощаться. Меня ждут дела.

Стоянка погрузилась в молчание, наверное, было слышно как воздух двигается и где-то вдалеке рассыпается старая кладка. Вампир стоял какое-то время, а потом просто ушёл в темноту. Ему надо было о много подумать и многое решить.

Наскоро перекусив, все разошлись отдыхать. Первым на дежурство встал Уилл, он на удивление, меньше всего пострадал в том аду, остальным требовался отдых. Иша после всего услышанного не могла представить, что чувствовал сейчас вампир. Она сама была куклой в руках, вот только богам, решившим потаскать её жизнь на ниточках, она полезна живой. А вот Астарион требовался Касадору мертвым, правда, определённым способом.

Идущего добровольно на заклание она уже видела, его присутствие до сих пор заставляет душу чувствовать яд, который отравляет всю её жизнь. Но с этими мыслями следует переспать и переварить, чтобы понять, как с этим знанием жить и что дальше делать.

Уилла сменил Гейл, а потом уже всех будила Лаэзель. Астарион выглядел слишком бледно и измождено, дергался и шипел. Иша отвела его в сторону и задрала рукав мантии.

– Нет, – неожиданно покачал головой он.

– Слушай, ты в шоке…

– Это мягко сказано, осознавать, что тебе подарили вечную жизнь не только, и не сколько для того, чтобы вымещать на тебе все свои извращённые фантазии, так ещё и для того, чтобы в один момент просто сделать жертвенной овцой…

– Тогда тем более тебе нужны силы. Мы в землях, где полно нежити, а ты уже едва себя держишь. Остальные вряд ли согласятся. Или мне надо тебя уговаривать?

Больше колебаться он не стал, взял протянутую руку и наклонился. Боль была короткой, по сравнению с тем, что она пережила вчера, вообще ничего не значащей. Как сильно меняются взгляды на вещи, стоит пережить нечто поистине ужасное.

– Эй, вы там скоро? – послышался голос Шэдоухарт. – Нам надо двигаться дальше и найти уже эту поганую реликвию.

– Слышал? – улыбнулась ему дроу. – Хорошо, хоть что-то не меняется в этом мире, да?

Обсуждать мрачную перспективу вампира никто не стал, решив, что сейчас это – не самое важное. Главное – достать реликвию, так необходимую Кетерику и понять, что с ней делать дальше, чтобы лишить генерала бессмертия. Снова бесконечный спуск в темноту, рядом порхали светлячки, пробивая брешь в темноте храма. Но что-то в окружающей обстановке не давало покоя, что-то было не так, хотя явно опасности они не ощущали.

– А куда делись крысы? – неожиданно спросил Уилл, глядя под ноги.

– И правда, вчера их тут полчища бегали, – поддержала его Карлах.

Крысы вчера обильно сновали под ногами, едва не заставляя на них наступать, пищали и возмущались, когда кто-то всё-таки наступал им на хвост или лапы. А теперь они просто исчезли. Может и они шпионили для ортона или некроманта? Хотя вряд ли, Бальтазар не стал бы расходовать силы на мелких грызунов, во всяком случае, не на такое количество. А Юргир… дьяволу это тоже было незачем. Крысы, конечно, могли проникнуть куда угодно, но тогда пропавшего юстициара ортон нашёл бы давным-давно.

– Тихо. Слышите? – остановил их Астарион, заставляя обратиться в слух.

Иша тоже улавливала странные звуки, но теперь они слышались чётче, когда все замерли. Ритмичные удары металла о металл, скрежет, а потом и громкий, но уже на грани срыва голос. То ли молитва, то ли стенание вперемежку с плачем.

Может внизу показался какой-то безумец, или Шар решила поиграть в иллюзии, приготовила для них испытания. Шэдоухарт в ответ на вопросительные взгляды пожала плечами, сама не понимая, что тут творится. Пришлось спускаться осторожно, логово ортона они постарались пройти быстрее, Карлах радостно нашла свой топор и выкинула алебарду меренгота.

Окружающую обстановку, Юргир, видимо, уничтожал многие годы. Что бы там за песенка ни крутилась у него в голове, видимо, она, действительно сводила его с ума, поскольку от зала, где он устроил логово, не осталось даже воспоминаний. Стук между тем продолжался, скрежет металла и тихое бормотание перерастающее в вопли.

– Я выжил, моя Госпожа, прошёл все испытания, добыл копьё. Почему вы меня не пускаете? – снова удар, но уже наполненный отчаянием и болью.

– Это…

Они завернули за нагромождение обломков и увидели огромную круглую дверь. Символ Шар на нём слабо полыхал, а у порога сидел мужчина в одеждах юстицира. Рядом лежало копьё с тёмным кругом у наконечника. Похоже, он совсем отчаялся, раз опустил плечи. Подойдя ближе, смогли различить царапины на металле. Похоже, он тут сидел несколько часов, раз верхний слой под его перчаткой был процарапан до белизны.

– Что ты тут делаешь? – Шэдоухарт закричала и подошла ближе.

Пока уставший биться в дверь юстициар приходил в себя, она забрала копьё. Магический шрам на её руке засветился особенно ярко, жрица застонала, а копье вдруг пошло фиолетовыми всполохами и просто рассыпалось мелкими искрами.

– Ты! – закричал мужчина, и голос его был полон безумных ноток. – Ты как посмела прикоснуться к оружию Госпожи? Я столько лет прятался от ортона, столько лет ждал, когда же смогу заполучить благословение.

– Ты прятался от дьявола, когда остальные твои братья погибали. Да ты просто трус.

– Трус? Значит, ты недостойная служительница Шар. Мы ждём момента, когда сможем нанести удар, тихо ускользаем от взора света, находим решения там, где другие слепнут от тьмы. И я нашёл решение, спрятался и выжидал, как и велела нам Госпожа Ночи.

– Да, вот только не ты нанёс удар, ты трусливо бежал сюда и молишь теперь о милости. Решил, будто Госпожа впустит тебя в свои владения после того, как ты просто воспользовался моментом, а сам ничего не предпринял?

– Не у меня она отобрала копьё, – указала пальцем он на неё. – Ты – всего лишь выскочка, которой никогда не добиться объятий нашей Госпожи. Я ведь вижу это… Внутренний конфликт, он раздирает твою душу с того момента, как ты увидела её лик во всём великолепии.

Странно было слышать такие слова от полубезумного фанатика, но Шэдоухарт неожиданно не нашлась с ответом. Видимо, окружающая атмосфера, а потом и опасности, коими пришлось подвергнуть себя, не давали возможности присмотреться к тому, что происходило со жрицей. Но и она умела скрывать свои истинные чувства, лишь шла вперёд, с каждым разом всё истовее молясь богине.

– Она может и говорит с тобой, но я с этим не согласен!

– Да кто ты такой, чтобы сомневаться в её словах и воле?!

– Я…

В этот момент голова его дёрнулась назад, послышался чавкащий звук, полетела кровь, и вот уже юстициар лежал у порога двери с торчащим их глаза арбалетным болтом.

– Ха, хорошо, что он мало двигался, смог попасть в эту прорезь, – весело заметил Астарион, убирая арбалет.

– Ты! – жрица готова была его растерзать, но Иша её остановила. – Пусти меня! Найдешь кого другого, чтобы постель тебе грел.

– Боги, какая пошлость, Шэдоухарт. Не ожидал от тебя такой банальщины. А вообще могла бы поблагодарить.

– Поблагодарить? – она всё-таки вырвалась, но нападать не стала. – Ты убил послушника Шар.

– Я убил безумного фанатика, который явно был не в восторге от твоего появления здесь. Скажи спасибо, что я избавил нас от лишней драки с очередным психом.

Она уже хотела кинуться на него, как вдруг послышался гул механизма. Тяжелые двери отворились с большим трудом. Символ Госпожи Утрат засиял ярче, а потом потух, пропуская в длинный коридор, в другом конце которого мерцала вода.

По спине тут же пробежал могильный холод, чувство обречённости и страха. Оно холодными когтями вцепилось в душу, готовясь разодрать её на части.

– Шэдоуфелл, – тихо проговорил Гейл. – Там вход…

– Царство Шар, – жрица безбоязненно шагнула вперёд, остановилась у сверкающих вод.

На вид просто бассейн с лестницей. Внизу угадывалась узкая арка прохода, будто там было ещё одно помещение. Но, даже не прикасаясь к воде, все понимали она ледяная, возможно настолько, чтобы заморозить любого, осмелившегося ступить в неё.

Над ними снова возвышался идол, но на этот раз без золотых вставок или украшений. Просто каменная фигура, но перед ней инстинктивно хотелось преклонить колени. Шэдоухарт незамедлительно это сделала, пара ничего не значащих секунд, искрящийся взгляд и благоговейная улыбка.

– Я должна идти, совершить предначертанное, – теперь её глаза горели фанатичным блеском, как до того у погибшего юстициара. – Когда я вернусь, мы сможем уничтожить Кетерика Торма. Песнь Ночи – моя.

Услышав знакомое название, Иша едва сдержалась, чтобы не начать требовать взять её с собой. Так вот что за реликвию должен был достать Бальтазар, именно она нужна Джарлаксу, и дроу даже не хотела думать, что будет, если она её не доставит, ну или хотя бы часть неё. Последнее, возможно, оградит от больших неприятностей, ведь с него станется навесить пока снятые с неё проценты по долгам.

– Ждите, я скоро вернусь.

Жрица безбоязненно пошла по мокрым ступеням. Сапоги покрылись мелким инеем, но она не замечала этого. Остановившись на последней ступени, глубоко вдохнула и собралась нырнуть, но вдруг замерла. Она стала кашлять, будто её душили, фигуру Шэдоухарт окутало чернотой. Тьма вцепилась в неё, обвила когтями, та в панике пыталась сдвинуться места, глядела на идол, но тот оставался безмолвным и равнодушным.

Секунда и только плеск воды остался следом от исчезнувшей жрицы.

Снова просто спокойные блики на колыхающейся поверхности, хотя здесь не было ни ветра, ни течений.

– Отлично, надеюсь, Шэдоухарт закончит быстро и нам не придётся провести тут ещё сто лет, – махнула рукой Лаэзель и села возле стены.

– Чем займёмся, пока её ждём?

Все стали думать, как же себя занять, а Иша старалась унять разогнавшееся от волнения сердце. Ей надо проникнуть туда, но Шар не пустит её в Шэдоуфелл, тем более с посланником Лолт на руке. Чем бы ни была Песнь Ночи, она должна добыть её, даже если придётся пойти против соратницы.

Да, чародейке очень этого не хотелось, она привыкла к её присутствию, даже к странной поддержке. Никого из своих товарищей терять не хотелось, они уже столько времени вместе, столько всего пережили, и теперь мысль расправиться хоть с кем-то казалась немыслимой.

– Думай, девочка, думай, – снова голос Лолт ворвался в сознание. – Твоё время уходит. Неужели для тебя жизнь какой-то полуэльфийки важнее собственных забот?

Идол Шар всё так же взирал, казалось, богиня тьмы ждала следующего хода, а плотно сомкнутые губы будто искривились в усмешке. Партия играется дальше, смертные слушают и внимают, но именно от их хода зависит по какой дороге пойдёт их личная судьба, а возможно, и судьбы других. Беспокойство росло и неожиданно за ушедшую в бездну тьмы Шэдоухарт, Иша чувствовала, что она может совершить непоправимую для себя ошибку.

Иллитидский паразит с радостью ответил на призыв, он извивался внутри, доставляя невыносимую боль, кусался, вгрызался в мозг. Всё, что угодно, но только не пользоваться загоревшимся алым пламенем кольцом.

Воронка заискрилась серебристым светом, засверкала темными молниями, а разум мутился, в глазах темнело, казалось ещё немного и из них пойдёт кровь. Ментальная мощь вырывалась изнутри неуправляемым потоком, проносясь сквозь пространство и пронизывая иголкой миры, чтобы добраться до Шэдоуфелла.

– Стой! – крикнул кто-то. – Не вздумай, он нестабилен.

Воронка, правда, колыхалась, искрилась и дергалась, будто на поверхности воды. Сделать шаг в это облако и неизвестно что случится дальше, где её выкинет, и останется ли вообще жива. Недовольное рычание Шар, возможно, только слышалось, но её неодобрительный взгляд прожигал насквозь. В мгновение портал налился чернотой, не успев удивиться этому, как оттуда вынырнула тень, схватила чародейку за шею и затащила внутрь.