Пусть тени рассеялись, показалась звёздная ночь, стало неожиданно светло, несмотря на темень позднего часа, но Шэдоухарт нигде не было. Больше всего тряслись за неё Карлах и Уилл, но на узком плато ей просто негде спрятаться, да не питала она склонности к таким идиотским шуткам.

– Надо идти к Изобель, может, она сможет помочь, – решилась сказать Иша, а после зашипела от резкой боли в руке.

Оказывается её паук всё это время сидел среди складок мантии, чтобы аасимар его не увидела и затаился, спрятался, чтобы среди бурлящий тьмы его силу никто не почувствовал. И вот он снова занял своё место, ярко проявляя силы, больше не боясь быть поглощённым тьмой или светом.

– Изобель? А она-то тут при чём? – не понимала Карлах.

– Не время, потом расскажу, пошли.

Жестом указав на виднеющуюся теперь тень Лунных Башен, первая направилась к «Последнему Свету». Купол больше не горел над крышами домов, все укрывшиеся там обитатели муравьями носились во дворе, вроде и в хаосе, но каждый делал свою работу. Растаскивали снаряжение, быстро облачались в броню, доставали стрелы и болты, рассовывали по карманам и сумкам зелья с бомбами. Суматоха, топот, ругань, но на удивление всё в рамках дисциплины.

– Вот это я понимаю – командир, – завистливо протянула Карлах и первая пошла сквозь ряды снующих Арфистов.

Её могучей фигуре никто не заступал дорогу, потому до трактира они добрались быстро. Джахейра стояла над картами и обсуждала что-то с Хальсином, из-за общего гвалта не разобрать что именно. На их фоне абсолютно терялся проснувшийся Таниэль, его взгляд, столь глубокий и по-взрослому пронзительный, выдавал обеспокоенность и вместе с тем некую отрешённость от происходящего. Ему явно неуютно среди мельтешения людей и нелюдей, потому сидел на табуретке поближе к Хальсину, которого знал очень долго.

Дроу заметила, как тот взглянул на неё, зажимая покрытой корой рукой место, куда паук укусил Оливера.

Только они прошли к друидам, как наперерез кинулась взволнованная и раскрасневшаяся ни то от слёз, ни то от страха Изобель.

– Вы видели? Это… аасимар, – голос её дрожал, частое дыхание вырывалось из груди.

Хотелось задать множество вопросов и первый – почему она не сказала, кем приходится Кетерику Торму, но Ишу опередил Уилл.

– Мы потеряли Шэдоухарт, знаю, она шаритка, но может…

– Я чувствовала, что с ней что-то не так, её душу будто раскалывало на части. Когда её поглотил Шэдоуфелл, Селунэ подала мне знак. Шар не отпускала её, она хотела наказать за святотатство, – торопливо, но обстоятельно объяснила Изобель.

– Она здесь? Или может где-то в окрестностях?

– Не знаю, я попыталась её спасти, хоть это нелегко для служителя Лунной Девы, но… кто-то просто вырывал её у меня из рук в самый последний момент. Я не ожидала удара, не смогла её защитить.

– Кетерик? – предположила Иша.

– Нет, это был кто-то другой, – и в это мгновение она опустила взгляд, указывая на артефакт Иши.

– И потому мне бы очень хотелось знать, что вы от нас ещё скрываете? – Джахейра оказалась близко в один момент, а её голос заставил вздрогнуть. – И не надо нести чушь, что вы ничего не знаете, эти дроу в окрестностях Башен следят за нами всё это время, я чувствую это так же ясно, как вес клинков у себя в руках. Арфисты готовы к штурму, раз проклятие снято. Мы прикроем аасимара, но я должна быть готова к сюрпризам. Кто это такие? Чей это Дом? И чего они хотят?

– Бреган Д'эрт, – нехотя сказала Иша, понимая, что от этого может зависеть всё. – Они шпионят даже в Башнях, но сейчас…

– Ты знал? – её взгляд упал на Хальсина.

Тот не стал опускать глаза, как провинившийся мальчишка, а лишь утвердительно кивнул.

– И почему я узнаю об этом последняя?

– Джайхейра, их тут маленький отряд, они, как всегда, раскинули сеть, не более того. Мешать они не будут, но и помогать не станут.

– Да в последнем я нисколько не сомневаюсь, а вот в первом…

В этот момент к ней подбежал арфист, запыхавшийся совсем юный вихрастый паренёк.

– Мы готовы выступать.

– Отлично, идём, не будем терять время. Вы знаете Рейтвин, – она подошла к разложенной карте. – Прочертите короткий путь, если сможете.

Функцию картографа взяли на себя Уилл с Гейлом, они почти не спорили, лишь иногда замирали, вспоминая, нет ли где завалов и как быстрее добраться до логова врага. Строители Башен оказали услугу, мост к главному входу монолитный, потому о переправе можно не беспокоиться. Пикси, конечно, там порезвились, пока проклятие горело ярко, но не следовало списывать со счетов нежить. Неизвестно сколько её клубилось в стенах миркулитов.

– Арфисты! – громкий голос Джахейры заставил всех замереть, когда она вышла на улицу и взобралась на чашу фонтана. – Наш час настал, наконец, мы сможем отомстить ублюдку Кетерику Торму. За наших братьев и сестёр, за всё Побережье Мечей, за каждую душу, что мучилась здесь столько лет. Он заплатит нам за каждый крик, за каждую пролитую каплю крови. Вперёд, к свету! За ангелом, что озарил нам небо!

Раздался дружный вдохновенный возглас. Пусть пафосные речи иногда бывают не к месту, но они нужны, упавший боевой дух нередко перерубал спины даже самым отчаянным защитникам.

Изобель тоже не осталась в стороне, она пошла со всеми, даже чересчур рьяно неслась вперёд. Передвигались быстро, тени больше не стремились никого сожрать, мертвая природа теперь напоминала не хищную пасть, а покинутое кладбище. В свете луны и звёзд виднелась уже знакомая тропа, после тьмы Шар даже темень ночи или вечный сумрак Подземья казался обителью света.

– Стой, – селунитка вдруг замерла, повела рукой и прикрыла глаза, указывая в сторону от Рейтвина.

Арфисты ушли немного вперёд, несколько человек осталось прикрыть её. Их компания хоть и выглядела внушительно, но всё же Джахейра не доверяла им полностью.

– Там, – Изобель указала на переплетение согнутых деревьев. – Паутина.

Иша уже разглядела её, тонкие нити серебрились на дороге и мерцали в лунном свете. Это не ловушки пауков, их протянули, чтобы знать о приближении врага.

– Шэдоухарт там, надо…

– Нет, Изобель, ты пойдёшь к остальным, – неожиданно вступился Гейл. – Ты нужна арфистам, а с маленьким отрядом мы разберёмся и вытащим товарища.

– Какое благородство, – ехидно заметил Астарион, за что едва не получил по шее от Карлах, но увернулся.

– Ладно, будьте осторожны.

Она побежала вперёд, догонять основные силы, абсолютно не путаясь в полах длинной тяжелой юбки.

– Ну чего мы ждём? – Уилл хотел уже ринуться вперёд, но его удержала Иша. – Ты чего?

– Двигаемся медленно, смотрим куда ступаем и стараемся держаться середины тропы. Они всё равно узнают, что мы здесь, но не узнают, когда.

Чародейка прошла чуть вперёд, остановилась возле протянутой на дороге едва заметной нитке. Огонёк заплясал на руке, одного прикосновения хватило, чтобы серебристый саван загорелся и тут же потух. Теперь следовало не торопиться и идти аккуратно, Иша не сомневалась, кого именно увидит в конце этой тропы, с самого начала это было понятно.

Паутина сгорела вся, в отдалении слышались звуки битвы, иногда в любопытстве они смотрели на Лунные Башни. Из окон больше не лился свет, крепость казалась вымершей, но на крыше летали всполохи зелёного света, эхом проносились слова заклятий и тяжелым духом оседал пепел некромантии. А над всем этим парила искрящаяся звезда, уворачивалась, падала, снова взмывала. Слышался треск камней, гром, потом снова полёт, снова стрелы магии пытались задеть ускользающую в небе фигуру.

– Отпусти меня, сука! – голос Шэдоухарт звучал приглушённо и очень ясно, значит, они близко.

Лаэзель осмотрелась и предложила:

– Надо разойтись, напасть внезапно, как с драуком.

– Ага, кто-то залез на дерево, нашумел, и из-за этого та тварь не успела покончить с собой, – напомнил Астарион, а на недоумевающий взгляд Иши, добавил: – Что? Ты же это хотела ему приказать сделать, не так ли?

– Идти всей толпой в лоб – не самая удачная идея, – прорычала гитьянки. – Тут мало места для манёвра, а мы не знаем, кто конкретно нас ждёт.

– Жрица и полчища пауков самых разных размеров, – заверила Иша. – Ждёт она меня, но скорее всего, готова к бою.

– Это поэтому Шэдоухарт ещё жива? – аккуратно поинтересовался Уилл.

– Да, даже язык она ей не отрезала.

Карлах передёрнуло от того, насколько ровно это произнесла дроу, но смолчала. Наверняка в аду видела и не такое зрелище, но Лаэзель права. Неизвестно, поддержал ли инициативу жрицы Джарлакс. Маловероятно, конечно, он действует только из своей выгоды, а с мертвеца он долги не спросит. Только это не значит, что какие-либо обстоятельства вдруг не поменялись.

Астарион и Гейл взобрались на возвышенности, Карлах шла чуть позади, Лаэзель нырнула в темноту, ступая по дороге из когда-то проклятого дерева. Оставалось надеяться, что он не заведёт в тупик, а скалы дадут возможность подобраться ближе к цели.

Фиолетовые светильники показались быстро. Шэдоухарт сидела на коленях и пыталась вырываться из волшебной паутины, сковавшей её по рукам и ногам. Нити натягивались, казалось, даже росли, и подбирались к лицу, трещали, но не лопались.

Жрица в серебристом платье кривилась, стоило Шэдоухарт высказать очередное ругательство, но на удивление не срывала на ней гнев.

– А вот и ты, – проговорила она, когда заметила Ишу на тропе. – Скверно выглядишь, уродина.

– Девочка, оскорбления должны быть изящными, а не вызывать смех детской наивностью, – устало произнесла чародейка, не желая вступать с ней в пустую перепалку, а постараться оттянуть время. – И чего тебе надо? Точнее не так, чего понадобилось этой паучьей дряни?

– Не смей оскорблять Королеву! – заученно закричала та.

– Тебе сколько лет? Когда из Арах-Тинилита вышла? Надеюсь, на церемонии выпускник Мили-Магтир доставил удовольствие или только поёрзал на тебе немного, да кончил слишком быстро?

Шэдоухарт даже замерла и едва сдержала смех, заметив, как в бешенстве раздувала ноздри жрица Лолт. Видимо Иша попала в точку, не видя, но ощущая как сзади недоумённо переглянулись Уилл с Карлах. Да, некоторые подробности уклада жизни дроу могут шокировать. Пусть до своего выпуска из школы жриц Иша не доучилась лет двадцать, но ведь эта традиция не секрет для учениц.

Она не стала ничего больше говорить, лишь вскинула руку и показались пауки, их было всего трое, но довольно больших. Белая шкура отливала серебром в свете луны. Один из пауков встал прямо над Шэдоухарт, и та благоразумно замерла, стараясь не провоцировать огромную тварь и не оборачиваться, чтобы не смотреть в четыре пары жутких круглых глаз.

– Ты отдашь мне его, – стараясь прийти в себя, произнесла жрица и указала на Ишу.

– Кого?

Кольцо загорелось алым, намекая, зачем пришла послушница.

– Ты недостойна его носить, я знаю, как ты его заполучила.

И тут Иша просто сняла его и бросила на землю, на удивление паук не сопротивлялся, просто со звоном ударился о камни и прокатился прямо под ноги жрице.

– Забирай, я уже сполна послужила этой твари, чтобы и дальше его носить. Надевай и проваливай в своё стылое подземелье, но прежде – отпусти её, – Иша указала на застывшую Шэдоухарт. – У меня нет ни времени, ни желания с тобой драться.

Хотелось оскорбить, ударить ещё больнее, но всё же оставался шанс, что жрица просто хотела получить своё и уйти восвояси. Та колебалась, кольцо ценным призом лежало у ног, сверкало красным брюшком и манило его взять.

Конечно, в таком жесте чувствовался подвох, а молодая жрица не знала, как ей поступить. Её учили, что своё надо вырывать зубами, проливать кровь и сыпать ядом на незаживающие раны. Никто добровольно не расстанется с властью, тем более женщина-дроу.

– Надевай, – Иша даже сама не поняла, как столь приказной тон сорвался с её губ. – Ты же так этого хотела.

Жрица всё-таки наклонилась, но не спускала глаз с пришедших и не спешила освободить Шэдоухарт. Последняя старалась сохранять спокойствие, но это получалось крайне плохо. Особенно когда над головой находится гигантский паук, готовый в любой момент вонзить жвала в твою плоть.

Кольцо невесомо лежало на ладони жрицы и не подавало никаких признаков жизни. А Иша вспоминала, как стащила это кольцо у чародея, как решила воспользоваться моментом, когда он пришёл за платой перед очередным уроком. И как это стало уроком для неё, а теперь станет для этой жрицы.

Она с сомнением надела его на палец. Ничего не происходило, улыбка появилась на её лице, кольцо не убегало, не кусало, и по-прежнему горело силой Лолт.

– Отлично, а теперь отпусти её, – сказала Иша, снова указывая кивком на Шэдоухарт.

– Нет, – самодовольно засмеялась та. – Ты могла стать чем-то большим, я видела твою судьбу в плетении Кромешной Паутины. Для тебя было уготовано место и великая судьба, но ты променяла её на свет солнца и жизнь бродягой в чуждом для нас мире.

– Веришь? Мне всё равно, – устало заявила Иша, стараясь придумать, как убить эту тварь и не подставить товарища. – Я ни о чём не жалею.

Они не успеют до неё добраться, паук успеет убить. Огонь уничтожит паутину, но повредит пленнице, а хищник всё равно вопьётся ей в шею и ключицу, оторвёт кусок мяса. Смерть и только смерть ждала Шэдоухарт.

– Прежде, чем эта жалкая душа отправится в чертоги Лолт, – она указала за зарычавшую в ярости Шэдоухарт. – Оно стоило того?

– Оно стоило гораздо большего, чем прикосновения дряни, которой ты служишь. Я свободна и делаю, что хочу.

Задорный смех заставил пауков дернуться, но без команды они не двигались с места, что не мешало Шэдоухарт нервничать всё больше.

– Свободна, да. – Она посмотрела на кольцо. – Теперь ты полностью свободна.

Она успела сделать только вдох, чтобы отдать приказ, когда вдруг пошатнулась. Сильный удар заставил замереть и уставиться на торчащий из груди арбалетный болт. Кровь стремительно окрашивала серебристое платье, пятная его уродливыми бурыми разводами.

Готовые атаковать пауки почему-то ринулись прочь и скрылись в темноте расщелины, из которой и выползли. Шэдоухарт наконец-то порвала паутину и кинулась бежать, её перехватил Уилл, помогая успокоиться и уверяя, что всё закончилось. Иша впервые видела, как их гордая и несгибаемая Шэдоухарт дрожала от ужаса. Аура божественности всё ещё укрывала её тело, молитвы не оставались без ответа, вот только теперь на них отвечала совершенно другая богиня.

На удивление жрица Лолт была всё ещё жива, дергалась, пыталась что-то сказать, но силы покидали её. Кольцо, которым она так желала завладеть, на глазах ожило, раздулось, увеличиваясь в размерах, и поползло вверх по руке. Ужас и мольба смешались во взгляде красных глаз прежде, чем металлические лапки вонзились ей в лицо.

Закричать она уже не могла, жизнь в мгновение покинула её, душа навечно запуталась в Паутине, чьей хозяйке она так жаждала служить. И посланник с жадностью впитал в себя всю её силу, желание и жажду стать чем-то большим, а не только стоящим на коленях орудием.

Вернувшись на своё законное место на руке Иши, артефакт снова замер, будто ничего сейчас не произошло.

– Идём, больше нас не потревожат.

Спрашивать о том, что случилось с Шэдоухарт, и как она попала в руки жрицы Лолт, не хотелось, да и она сама выглядела надломленной. Если сейчас начать эти разговоры, то это может сломить её окончательно.

– О, а вот и вы, – самодовольный Астарион стоял прислонившись спиной к дереву, Лаэзель ещё не было, Гейл хотел утешить Шэдоухарт, но вовремя передумал.

Та слишком красноречиво на него посмотрела и за время похода поспешила взять себя в руки. Сейчас не время раскисать, как бы сильно не трепала душу мысль о предательстве. Сначала Кетерик отвернулся от Шар, ради своего желания воскресить дочь, теперь это сделала она, мечтая услышать правду о своём прошлом. Оба поставили себя выше воли богини тьмы, и она не простит этого никому.

– Отличный выстрел, кстати, – похвалила Астариона Карлах и не заметила, как вампир недоуменно прищурился, но это увидел Уилл.

– Ты же завалил ту жрицу, действительно метко стрелял, прямо в сердце.

– Это был не я, – чуть погодя ответил Астарион, изумлённый такой похвалой.

– Тогда кто? – спросила неожиданно вынырнувшая из темноты Лаэзель.

Похоже, со снятием проклятия не только воздух тут стал двигаться, но ещё и звуки разноситься дальше, и не надо было надрываться, чтобы говорить громче.

– Идёмте уже, – голос Шэдоухарт дрожал, но она постаралась сказать это твёрдо. – Арфисты нас вроде как ждут.

Раздался треск вдали, аасимар по-прежнему кружила вокруг. Интересно, чего она ждала? Иша отчего-то не сомневалась, что Песни Ночи не достанет труда убить неживого генерала, особенно теперь, когда он стал уязвим и больше не вытягивал из неё соки. Но та или медлила, или же силы Миркула не столь малы, как казалось на первый взгляд.