Асхильда покинула Джереми, едва они вышли на пляж. Просто растаяла среди деревьев, листвы и ярких тропических цветов. Пляж снова был пустынен, непотревоженные волны, покачивая искры, набегали на берег. Джереми посмотрел на луну. Бледный диск озарял ночное небо. Кратеры и моря были по-прежнему полны теплого золотистого блеска.

Искры есть, но по какой-то причине не спускаются на планету.

Джереми направился к дереву с лифтом.

Должны ли подождать вопросы о Кларе? И… должен ли он сказать Доктору о ней? Хранить тайны Джереми не любил, Доктор терпеть не могла, когда от нее что-то скрывают. Но в печали Клары таилось нечто большее, чем просто нежелание видеться.

Лифт опустился вниз. Портье уже даже не поднял головы. Джереми прошел дальше по первому этажу и почти дошел до второго лифта, когда телефон вдруг зазвонил.

— Где ты? — раздался голос Гиры.

— На первом этаже.

— Мы с Доктором на складах, спускайся к нам.

Джереми изучил кнопку с подписью: «Склад — вход только для персонала».

— Стоило только на полчаса вас оставить, и вы уже вдвоем в запрещенном месте. Я буду ревновать.

— Не переживай, запрещенного места и на тебя хватит, особенно если поторопишься, — послышался веселый голос Доктора: Гира включил громкую связь. — Я разблокировала этаж, тебя должно пустить. Иди, тебе понравится!

Джереми с готовностью нажал кнопку.

Склад выглядел как обычные склады его времени. Огромный зал и множество рядов полок. Их заливало искусственное освещение. Доктор и Гира нашлись у полок с подписью «Подводное снаряжение» и целеустремленно перебирали висящие на крючках костюмы, маски и кислородные баллоны.

— Что происходит? — задал вопрос Джереми тоном, который больше подходил радостному возгласу: «Что-то происходит!».

— Где ты пропадал? — тут же спросил Гира. — Видел только, что ты убежал за какой-то девушкой.

— И многое пропустил, — добавила Доктор.

— Например?

— Мы погружаемся в подводные пещеры.

Движениями губ Доктор в точности повторила вырвавшийся у Джереми «ох ты ж».

— Больше так не делай, — серьезно попросил Джереми.

— Не делай, он обычно в ответ начинает повторять наши фразы, — предупредил Гира.

— Из самой глубины преисподней я нанесу свой удар, — подтвердил Джереми.

— Эй, это нечестно, почему мою?! — возмутился Гира.

— У Доктора еще нет кетч-фразы.

— Ага, — поддержала Доктор совсем не кетч-фразой, — спасаюсь от его эхолалии.

— Ага, — отомстил Джереми и, довольный, продолжил: — Так что, подводное снаряжение? Настолько жаждешь приключений в пещерах или что-то обнаружила?

— Да. В смысле, и то, и то, — расшифровала Доктор. — Гира, расскажи.

***

(Здесь и далее приводятся рассказы Гиры и Доктора, художественно обработанные Джереми Бразиери. Все события и реплики дополнительно уточнены у самих участников).

Гира попрощался с няней детей и в очередной раз извинился. Клара достаточно оттаяла, чтобы махнуть рукой, попрощалась в ответ и увела подопечных дальше по коридору под сердитое начало: «А теперь все расходимся по постелям и думаем о том, как вам повезло». Доктора поблизости так и не было — она побежала за Джереми. Гира вздохнул и отправился их искать.

Доктор нашлась на пляже. Закинув руки за голову, она смотрела на луну. Свет искр рассеивал темноту, но расстояние и полумрак все равно скрадывали черты и на мгновение Гира увидел другую девушку.

— Доктор, — позвал он, подойдя ближе.

— Как прошло? — спросила Доктор, не отводя взгляд от луны. — Все пережили? Включая остальных гостей? Некоторые няни бывают очень злыми. Я знаю одну, которая напала на очень опасное существо, прикрепив со спины галлюцинногенный пластырь и внушив ему, что они в жерле вулкана.

Гира заморгал, переваривая внезапную информацию.

— Нет, все… все прошло хорошо, ничего такого не было. Не нашла Джереми?

— Нет. Но нашла луну. Такая же бело-золотистая.

Гира фыркнул.

— Да, и посередине.

Доктор улыбнулась в ответ.

— И ее не убьешь. Я однажды видела луну-яйцо, ее планета очень испугалась, что из нее вылупится чудовище, и хотела ее уничтожить, и тогда… — Доктор резко замолчала. Уголки ее губ опустились.

— Почему ты грустишь?

— Не грущу. Просто… задумалась. С той луной все закончилось хорошо, из нее вылупилось неизвестное существо, похожее на дракончика, и улетело. А вот с этой луной… все может закончиться не очень. Знаешь, как происходит искропад?

Доктор вытянула палец и придвинулась к озадаченному Гире так, чтобы он видел, как она обводит контуры золотистых пятен.

— Моря на этой луне на самом деле моря. Только в них не вода, а вещество, которое расплавляется от солнечного света, а затем, застывая обратно, кристаллизируется в мягкие образования, в искры. Солнце греет, уходит, и так потихоньку искры заполняют моря и кратеры. Затем наступает момент, когда луна становится ближе к планете, и усиливающаяся гравитация «сдергивает» искры на поверхность планеты.

— А потом они возвращаются? — предположил Гира.

— Почему?

— Но ведь вещество откуда-то пополняется. Как с круговоротом воды. Если оно превращается в искры, и искры уносит на Солярис, но они не возвращаются… почему оно не кончилось?

— А это — одна из загадок, — довольно ответила Доктор, на секунду став очень похожей на Джереми. — Вещество восстанавливается из ниоткуда. По крайней мере, для современных ученых выглядит так. А я не интересовалась и не изучала сама. Еще исследователи не понимают, почему основная часть искр перетягивается на дневную сторону, защищая от высокой температуры, и остальные оседают на ночной стороне, согревая остывающую землю. Это сохраняет баланс тепла, но нет никаких предпосылок для того, чтобы искры так себя вели. Они как будто… сами знают, куда им лететь.

— Они живые?

— Нет. Что-то тянет их туда, где они нужнее. Думали на магнитные поля, притяжение солнца, разницу температур. Много противоречивых теорий, кружения вокруг скрытой правды. Момент искропада также совпадает с суперлунием три раза в год. Сейчас как раз суперлуние. Полная луна в самой ближней точке к планете. Все сошлось. Кратеры и моря полны. Но почему-то искры не падают.

Доктор обвела пальцем края золотистых пятен, морща лоб. Глубоко втянула воздух, и ее вздох опять прозвучал как-то…

— Я кое-что хотел сказать. Может, это важно.

— Говори, — оживилась Доктор.

— Здесь… что-то неправильно.

— Что именно?

Гира опять прислушался к дыханию и шуму волн. Нет, ему точно не казалось.

— Не знаю, как описать. Что-то не так со звуками. Я их слышу как будто не так, как надо. Может, на другой планете это нормально, но раньше у меня такого чувства не было.

— Ага. Так. — Ноздри Доктора затрепетали, словно она поймала запах чего-то интересного. — Можешь подробнее рассказать, что не так со звуками?

— Не такое, как когда во вневременье не было пульса, — сразу уточнил Гира. — Он у меня есть. А тут как будто… звуки мира это мелодия, и в ней что-то постоянно фальшивит.

— Ты про мелодию планеты?

— Наверное… нет. Мелодии планет я не слышу. Просто… что-то вмешивается в звуки. Чуть-чуть перекрывает их, но не так, чтобы их заглушить и чтобы стало понятно, что это.

— Хм.

Доктор поочередно наклонила голову в разные стороны. Почесала уши. Задумчиво поскребла затылок.

— Я ничего не слышу. Разве что… хм. — Она смерила Гиру взглядом. — Разве что этот звук можешь слышать только ты.

— Почему я?

— Ты ребенок древнего.

Доктор произнесла это легким тоном «я говорю о чем-то неважном», но по спине Гиры все равно пробежал холодок. Он затолкал это знание подальше. Оно не влияло ни на что, но ему было неприятно думать о том, как он родился.

— Я почти не встречала именно таких, как ты, только… э-э-э… — Доктор неопределенно помахала руками,— непосредственно молодых древних… хотя странно называть молодых существ древними… надо поработать над классификацией… В общем, я почти не встречала детей, похожих на тебя. Но учитывая то, что ты общаешься не только с Богостражами, но и ТАРДИС, твои органы чувств явно более развиты.

— Но я раньше не слышал необычные звуки.

— Ты можешь развиваться.

Гире стало еще неуютнее. Развиваться как «древний» он не хотел. Смутные образы из альтернативной линии времени со злым собой (злым по-настоящему, не в шутку) пугали его. Доктор заметила выражение его лица и ободрила:

— В той линии времени ты съел много душ Богостражей. В основной мы это повторять не собираемся, а силы — это просто силы, они не показатель твоей души. Что тогда случилось? — все-таки спросила Доктор. — Из рассказа Джереми я поняла только про второй обрывок и то, что ты съел много душ.

— Одни наши друзья неудачно перенеслись назад во времени. Один из них случайно принес маленькому мне… много истолченных душ Богостражей. Я съел их, потерял память и стал… злым королем[1].

Рядом с Доктором резко стало холоднее стоять.

— «Случайно» принес тебе души Богостражей? Где он их взял?

— Их… приготовили для меня. По приказу предшественника Ракулеса, короля Коусуса Хасти. — Гира так и не решил, стоит ли называть отца Ракулеса и своим. Технически, он родился как обычный ребенок, его ДНК сходилась с ДНК брата и родителей, но беременность королевы запустил Дагдэд, и, на самом деле, Гира не очень хотел размышлять про всю эту историю. Он неохотно закончил: — Я должен был стать оружием против Дагдэда, души должны были усилить меня и стереть мою волю.

В той временной линии и стал. Убил одним ударом Дагдэда, но не остановился, стал в одиночку править Террой и, судя по просачивающимся воспоминаниям, искал повод ее уничтожить. «Убивший дракона сам становится драконом», — высказался Джереми по этому поводу.

В этой временной линии все было лучше. Он успел съесть только одну душу. Гира частично потерял память, но сохранил рассудок.

Доктор с силой выдохнула. Черты ее лица ожесточились.

— У вас совсем никакой фантазии нет, обязательно нужно сломать психику ребенку, стереть ему память и эмоции? — прошипела она в воздух.

— Что?

— Помнишь, мы с Джереми рассказывали тебе о Ките и его звездном ките? Есть все основания полагать, что он тоже был ребенком Дагдэда. Или другого древнего. Его точно так же использовали как оружие и, видимо, накормили душами. — Доктор скривилась. — Давай вернемся к тому, что ты слышал, потому что я сейчас скачусь в злой и долгий монолог о войнах, изобретательности большей части разумных видов в оружии, убийствах и пытках, но практически полной глухоты к остальным вариантам. А мне уже надоело повторяться.

Гира с облегчением позволил себе забыть про родословную и души и задал по-настоящему важный, с его точки зрения, вопрос:

— Я могу помочь? Может, этот мой слух как-то использовать?

— Могу попробовать ненадолго усилить твои способности, — предложила Доктор. — Ты сможешь лучше расслышать странный звук.

— Серьезно? Ты и так умеешь?

— Я много чего умею, мне же надо как-то армии пугать.

Доктор весело блеснула глазами. Бриз перестал казаться прохладным.

— У тебя на самом деле дополнительная пара рук есть? — не удержался Гира.

— Видишь ее?

Гира для верности заглянул ей за спину и попробовал пощупать воздух.

— Нет.

— Значит, хорошо прячу, — подмигнула Доктор.

Посерьезнев, она подошла вплотную к Гире и положила ладони ему на виски.

— Я сейчас попробую простимулировать нужные зоны твоего мозга, — объясняла она, легонько перебирая пальцами, как будто нажимала на кнопки. — Наши разумы при этом будут сообщаться — побочный эффект. Я могу попасть в твои воспоминания. Если не хочешь, чтобы я видела какие-то события в твоей жизни, мысленно поставь перед ними запертую дверь, и я туда не пойду. Кому-то я уже говорила так сделать…

— Мадам де Помпадур? — слегка растерянно повторил Гира незнакомое имя.

— Ага, ей, именно. Так ты тоже так можешь.

— Прости.

— Все в порядке, но больше так не делай. В первую очередь ради себя. Забыла сказать — возможно, будет неприятно.

Неприятно было, но терпимо. В голове Гиры словно шумело радио, отдаваясь болью в висках. Невидимая рука подкручивала его, настраивая на нужную волну. Доктор морщилась, когда эхо боли доносилось до нее, и в такие моменты снова перебирала пальцами, стараясь убрать Гире неприятные ощущения. Шум моря и шорох ветра приглушались. Начинали искажаться сильнее. Среди них на самом деле что-то гуляло — как неуловимый шепот. Гира старался сосредоточиться на нем. Постепенно непонятный звук становился отчетливее, пока в нем не начал слышаться…

Боль сильнее стукнула в голове, и Доктор поспешно убрала руки. Но Гира уже понял.

— Стон! — выпалил он. — Кому-то больно.

— Откуда он идет? — быстро сориентировалась Доктор. Гира постарался вспомнить ощущения.

— Снизу. Под нами дрожала земля, и дрожь передавалась воздуху, воде и деревьям.

Доктор стремительно села. Просыпала между пальцами песок. Попробовала на вкус.

— Зачем? — растерялся Гира.

— Я же говорила, что много чего умею. Песок как песок. Снизу, говоришь?

— Да.

Доктор неожиданно вспыхнула улыбкой. Переход от встревоженности к азартной заинтересованности был резким, точно кто-то переключил канал.

— Знаешь, о чем я думаю? — заговорщически поинтересовалась она.

— Междустрочья и намеки я все еще плохо понимаю, — предупредил Гира. — Помимо того, что кому-то нужна помощь?

— Стремление помочь — это вообще мое базовое чувство, про него можно даже не вспоминать. Я думаю о подводных пещерах. А еще о том, что я в очередной раз пролетела с отдыхом.

При последних словах искры вокруг как будто померкли, потому что Доктор буквально лучилась азартом.

— Тебе это нравится, — вдруг понял Гира.

— О да! — Доктор неожиданно схватила его за руку и чуть ли не вприпрыжку потащила за собой. — Бежим, Гира Хасти! У тебя, кстати, фамилия созвучна со словом «быстрый». Так что быстрее-быстрее-быстрее!

— Куда?!

— Пещеры же! Подводные! За подводным снаряжением, конечно!

***

— Как-то так, — закончил Гира.

То есть, закончил Гира.

— Молодой человек, что вы себе позволяете? — шутливо возмутился Джереми. Почти шутливо. — Я ведь и твой смех могу скопировать.

Гира с той же полушутливостью приосанился.

— Никто не может скопировать смех злого короля, очень многие пытались, но пали в сокрушительном поражении.

— Звучит как вызов.

— Ребята, только не на складе, имейте совесть, — хмыкнула Доктор. Джереми запоздало сообразил, в чем подтекст, но она уже говорила дальше: — Сеть пещер тянется глубоко под воду. Это снаряжение рассчитано на погружение на глубину шестьдесят метров. В этом времени оно компенсирует все, что может испытать нетренированный человек при таком нырке, так что неудобств мы не почувствуем, а еще, теоретически, системы могут выдержать глубину и больше. А нам нужно глубже. Где-то метров на восемьдесят. Как раз на такой глубине где-то в пещерах должен быть воздушный карман и целая сеть неисследованных тоннелей, которые открыли недавно относительно этого времени.

— Может, добраться до этих тоннелей на ТАРДИС? — предложил Гира.

— Не надо, — мгновенно ответил Джереми. — Не… не думаю, что ее стоит вмешивать в наше приключение.

— Почему? — не понял Гира. — Мы же можем просто телепортироваться, даже не надо перемещаться во времени.

— Теоретически, ТАРДИС может просто не дать нам переместиться, — начала объяснять Доктор. — Не откроется или отключит консоль. Она видит сразу все времена и сама решает, как должны идти события. Помнишь, я говорила, что на ТАРДИС не летают, а с ней договариваются? — обратилась она к Гире. Тот кивнул. — Нет, конечно, более новые ТАРДИС делают так, чтобы они именно управлялись. Договариваться ведь дольше и сложнее, своенравные не любят и обычно списывают. Как вы поняли, это вообще не мой подход.

— Зачем создавать живое существо и лишать его возможности быть живым, — согласился Джереми.

— Раз уж сделали, то пускай оно будет напарником, — поддержал Гира.

— Вот именно. Я говорила, что это во-первых? «Во-вторых» более простое, и думаю, его Джереми и имел в виду.

— Скучно? — хмыкнул Джереми. Доктор потянулась к нему и с полным согласием пожала руку.

— Просто переместиться из одной точки в другую или поплавать по инопланетным пещерам? Выбор очевиден.

Они обменялись полными понимания взглядами. Гира вздохнул с интонацией родителя, которому достались шаловливые дети (кто о ком еще может так говорить!). Но сильно огорченным он не выглядел и посматривал на водолазные костюмы с предвкушением.

 — Итак, — подытожил Джереми, — мы ищем неизвестное существо внизу, чье страдание отражается на всем мире?

— Зверя внизу, — вполголоса проговорила Доктор. Одновременно Джереми, охваченный воспоминанием и мыслью, опустился на корточки и коснулся пола багнарекской ладонью. Доктор проследила за ним.

— Тоже вспомнил звездного кита?

— Да. Какова вероятность, что это один из них?

— Понятия не имею, но тоже об этом подумала.

Они собрали оставшееся подводное снаряжение и распределили его по мешкам, которые висели здесь же. Доктор подняла свой. Гира потянулся к ней, желая перехватить, и она недоуменно посмотрела на него.

— Он хочет помочь тебе нести, — пояснил Джереми. — Гира, она в замешательстве потому, что больше привыкла быть в мужских инкарнациях и помогать так самой.

— А, — сказал Гира.

— А, — повторила за ним Доктор. Она взвесила снаряжение в руках. — Оно не тяжелое, не нужно. Но спасибо. Взяли? Выходим и постараемся не смущать портье еще сильнее. Для этого идем очень уверенно, как будто так и надо. В крайнем случае поступаем классически и бежим. Можно с криками «так надо, вы потом спасибо скажете».

Показывая пример, Доктор зашагала к выходу с таким видом, словно была как минимум хозяйкой этой гостиницы.

Джереми проводил ее взглядом. Забытые было раздумья вновь всплыли на поверхность и омрачили радостный трепет грядущего приключения.

Гира заметил, как он помрачнел:

— Что случилось?

— Настолько заметно?

— У тебя очень выразительное лицо. Это связано с той девушкой, за которой ты побежал?

Джереми подбирал слова, окидывал внутренним взором получившийся узор рассказа и с досадой распускал.

— Гира… — в конце концов начал он. — Если бы ты знал часть одной важной истории, но не знал ее конец. Только догадывался бы, что в нем произошло что-то печальное и значительное. Если бы ты знал… ее продолжение после этого конца, но не знал, как оно повлияет на того, кто сам принимает в ней участие. Ты бы рассказал эту историю?

Судя по виду Гиры, Джереми запутал все сильнее, чем когда-либо. Но потом он посмотрел вслед Доктору и явно сопоставил ее, слова Джереми и девушку, за которой он погнался. И ответил:

— Я бы сначала узнал конец.

***

Вход в пещеру они нашли по карте. Он был загорожен шлагбаумом, возле него стояла неожиданно современная (для Джереми и Гиры, то есть старомодная) будка сторожа, и сам сторож даже грозно из нее выглянул. Пришлось воспользоваться отвлекающим маневром.

— Как смеешь ты не пропускать злого короля! — вдохновленно вещал Гира, пока Джереми и Доктор тихонько прокрадывались с другой стороны будки. — Знай, что гнев мой страшен и кара неотвратима, и я не пожалею ни сил, ни намерений, чтобы воплотить ее в жизнь!

Разумеется, после этих слов Гира начал хохотать, и уже приготовившийся сообщать что-то по рации сторож чуть не подпрыгнул на месте. Джереми стало его жалко. Доктор как раз сделала условный знак. Джереми отвлек сторожа пинком камешка и, пока тот подозрительно всматривался в траву, спроецировал из Ядомикс-пушки второго Гиру, который гордо удалился от пещеры. Настоящий Гира быстро перебежал к ним, пока сторож не видел. К счастью, вход в пещеру был усыпан камнями, и скрывать следы не пришлось. Доктор потерла звуковое кольцо. Им она взломала изображения с камер наблюдения в кабинке сторожа.

— Когда-то у меня было желание отвлечь охрану, скопировав смех Гиры, — поделился Джереми, когда они углубились в пещеру достаточно далеко.

— Ты же говорил, что иллюзиями пауков, — озадачилась Доктор.

— Это не мечта, я так уже делал.

— А что тебя сейчас остановило?

— Гира слишком быстро пошел.

Гира страдальчески вздохнул:

— Сколько раз тебе пообещать, что я больше не буду говорить «как-то так»?

— Нисколько, я просто хочу однажды нанести из самой глубины преи…

Гира шутливо ткнул его в плечо. Джереми со смехом увернулся.

Извилистый проход вывел их в просторную пещеру. С высокого потолка свисали сталактиты, из отверстий в нем сочился зеленоватый лунный свет. Он смешивался с приглушенным золотом искр. Искр здесь было меньше, они мерцали далекими звездами на потолке, припорашивали сталактиты и покрывали верхнюю часть стен. Золотисто-зеленоватый свет озарял гладь подземного пруда. Его зеркало морщилось от капающей воды. Стук капель звонко разносился по пещере.

— Что-нибудь слышишь? — спросила Доктор у Гиры.

Гира прислушался.

— Только то, что звуки все еще неправильные.

Джереми снова попробовал уловить что-нибудь, приложив правую ладонь к земле.

— Ничего, — поделился он.

— Но, учитывая слова Гиры, стон продолжается. Переодеваемся.

Они разошлись так, чтобы Джереми и Гире не было видно Доктора. Костюмы оказались плотными, но легкими. Едва Джереми застегнул молнию, как ткань мигнула маслянистым блеском — включилось защитное поле. Такой же маслянистый блеск ненадолго заволок зрение — защита накрыла и голову. Баллоны с кислородом крепились на спине сами, без видимых защелок или лямок. Затычки для ушей, больше похожие на каффы, облекли ушную раковину невесомой защитой. Маска вытянулась из костюма и закрыла все лицо, ненадолго напомнив Джереми о другой, в которой он ходил почти всю жизнь. Трубка от кислородного баллона крепилась к отверстию в маске. Благодаря этому они могли дышать и разговаривать по внутренней связи.

Доктор управилась быстрее и помахала им с Гирой, когда они вышли. Лунный свет, смешанный с мягким сиянием искр, гладил ее костюм и волосы. Проза жизни Джереми зазвенела серебром поэзии.

— Дискомфорта вы почувствовать не должны, — повторила Доктор, и ее голос вернул Джереми в реальность. — Системы костюма защитят вас от перегрузок. Разве что они откажут на середине пути.

Гира поежился.

— Ты умеешь успокоить, — напряженно пошутил Джереми.

— Да, мне часто это говорят. Как раз перед тем, когда начинают со мной ругаться. — Доктор заглянула в глубину озера. Под светом луны и искр, за пленкой поверхности, там мерцали огоньки будто другого мира. — Ну что. Возможен криминал, по коням.

Взметнулись брызги от ее прыжка.

— О, новая фраза, — заметил Джереми. Гира с поспешным «Доктор, подожди!» прыгнул в воду вторым. Джереми последовал за ними.

Вода упруго сдавила и поддержала его. Луна придавала ей бутылочно-зеленый оттенок. Лазурные точки искр были рассыпаны по стенам, очерчивая извилистый лабиринт проходов, арок и мостов.

Доктор и Гира ждали его, и Джереми поспешил нагнать их.

Давление воды действительно не ощущалось. Уши не закладывало. Только сопротивление воды движениям рук и ласт. Их маленькая экспедиция ныряла в проходы за проходами, спускаясь все ниже. На стенах горели огни, вспыхивающие при их приближении — указатели, чтобы не заблудиться. На дне — разноцветные пластинчатые кораллы и темные водоросли, и их пылью припорашивали крошечные искры — не давая света а, скорее, давая угадать очертания. В подводном мохе основали маленькие рачки и крошечные рыбки, испуганно рассыпающиеся в стороны. За пределами огней и слабого света искр мелькали темные силуэты рыб побольше.

Чем ниже они спускались, тем темнее становилось. Искры пропадали. Проходы петляли, расширялись и сужались. Доктор часто останавливалась, проверяя, не потерялись ли Джереми с Гирой. Последний указатель светился рядом с предупреждающей надписью «ХОДА НЕТ». Они проплыли ее. Теперь их путь освещали лишь редкие искры и собственные фонари. Проход изгибался вниз, как змея.

Они продолжали плыть.

Проход сузился. Доктор смогла проплыть в следующий сегмент пещер, но для Гиры и Джереми это уже было невозможно. Поняв, Доктор вернулась к ним, едва не застряв. Джереми и Гира вдвоем вытянул ее за руки. Мимолетно пожав им ладони, Доктор включила голографический экран звукового кольца. Извилистая сеть пещер тянулась куда-то еще ниже. Рядом с их проходом, кажется, был еще один, шире. Доктор поплыла к нему, ориентируясь по карте и показывая путь.

Чуть-чуть понижение пола — и сбоку на прозрачном открытии очков высветилось «40». Столько метров вниз они преодолели.

Они выплыли в самую большую пещеру. Ее стены истачивали тоннели, дно было достаточно далеко. К их троице тянулись пальцы высоких водорослей. В отверстиях на своде была видна зеленоватая гладь воды. Существо, похожее на акулу, начало заинтересованно сужать круги. Они поспешно укрылись в одном из проходов и вниз спускались осторожно, стараясь не привлекать его внимания.

Они преодолели шестьдесят метров.

И снова петляние то сужающихся, то расширяющихся проходов. Свет фонаря выхватывал светлые частички, плавающие в воде и похожие на пыль. Давление начало стискивать тело — костюмы переставали справляться с глубиной. В ушах робко попискивало. Расход кислорода увеличивался. Его запас подходил к половине.

Доктор плыла уверенно, и, по ее словам, нужный проход был недалеко.

Они проплывали очередной сумасшедший лабиринт тоннелей, когда Джереми зацепил краем глаза черный силуэт.

Он резко, насколько позволяла вода, развернулся. Что-то гибкое и быстрое скрылось в какой-то трещине. Джереми поискал глазами Доктора и Гиру.

Они пропали.

— Доктор, Гира, — позвал Джереми по связи. — В каком вы проходе?

Тишина.

— Доктор, — все еще спокойно повторил Джереми. Они не могли уплыть далеко за такое короткое время.

И вот теперь рация ответила. Шипением оборванной связи.

«Спокойно», — приказал себе Джереми. Они не могли уплыть далеко, быстро должны заметить его пропажу и оборванную связь. Он огляделся еще раз — может быть, просто не заметил их? Темная вода сдавливала его. Искр здесь почти не было — тьму рассеивали лишь их слабый свет и луч фонаря.

И только что в нем снова мелькнул силуэт. Пронесся смазанным пятном и пропал.

«А вот на хоррор в нашем пляжном эпизоде мы не договаривались», — мрачно подумал Джереми.

Он оттолкнулся от воды, стремясь укрыться в одном из проходов. На полпути он посветил фонарем назад. Идея была плохой и хорошей одновременно. Существо замерло в луче фонаря — в воде колыхались черные щупальца. Оно было похоже на осьминога. И, всплеснув щупальцами, осьминог рванулся к Джереми.

Джереми еле успел проскользить в проход. Осьминог пролетел мимо. Не став дожидаться, когда он сообразит или не сообразит последовать за ним, Джереми уплыл в первое попавшееся ответвление.

Успев, однако, заметить черное щупальце у входа.

И пожалеть, что взятая на всякий случай Ядомикс-пушка не работает в воде.

Проходы изгибались, ведя неизвестно куда по своим переплетениям. С каждым продвижением Джереми все сильнее увязал в них и терял направление. Но он не мог остановиться. Осьминог целеустремленно следовал за ним, и в движениях, мелькающих то впереди, то сбоку — как решит паутина пещер, — чудилось нечто большее, чем голодное желание хищника поймать добычу. С каждым разом существо становилось. ближе.

Джереми решил рискнуть и снял перчатку с правой руки. Холод воды окутал ее.

Он приготовился очень вовремя, потому что осьминог поджидал его за поворотом.

Паутина не смогла развернуться так же, как на воздухе. Вода помешала ей «выстрелиться», нити лениво зашевелились в воде. И все же, ухитрившись ухватить существо, Джереми смог частично опутать его. Осьминог завертелся, пытаясь сбросить с себя помеху. Джереми молниеносно рванулся наверх, в очередной проход. В клейкости и прочности паутины в воде он тоже сомневался. Поворот, еще поворот… Он петлял, пытаясь связаться с Гирой и Доктором. Давя подступающую панику. Потому что связь так и шипела помехами, кислород кончался слишком быстро, а он окончательно потерял направление.

В какой-то момент он не смог плыть по воде и во всплеске паники забил по ней руками. Брызги разлетелись в стороны. Наверху качался потолок, разрезаемый бликами. Воздушный карман!

Джереми поспешил вылезти из воды. Убрал маску нажатием кнопки, глотнул воздух. Вздохнул глубже, успокаиваясь. Сердце постепенно замедляло ход. По крайней мере, здесь есть воздух, а существо не должно за ним последовать. Голове стало холодно. В пещере не было искр, ничто ее не обогревало, но было терпимо. В Срединной Земле Джереми сталкивался с более суровыми морозами.

— Доктор, — попытал Джереми удачу. — Гира!

Лишь эхо в ответ. Связь продолжала молчать. Тишина неприятно сгустилась. Ее нарушал лишь звук капающей воды.

«Спокойно», — повторил себе Джереми. Гира и Доктор не могли попасться этому существу. Если только у него не было сородичей поблизости… Но и в этом случае его друзья так легко не сдадутся.

Все должно быть в порядке.

В пещере было темно, однако в полу проходила трещина, из которой сочился слабый свет. Джереми опустился на корточки и пригляделся — может быть, внизу что-то есть? Но он увидел лишь однородное белое сияние. При попытке коснуться на пальцах остались капли белой жидкости. Кожу вещество не щипало, запаха у него не было… Джереми чуть не попробовал на вкус, прежде чем вспомнил, что он не Доктор и ему нельзя опрометчиво пробовать незнакомые вещества. Пещера уходила вперед, и Джереми двинулся вглубь нее.

Пещера быстро расширилась в небольшое перепутье. Впереди разветвлялись проходы. Потолок и стены прорезали те же белые трещины, давая свет. Стояла тишина.

Достаточная, чтобы услышать самый слабый звук. Джереми успел обернуться. Блок не принял на себя удар — невысокая фигурка была вынуждена уклониться от его собственного. Они замерли друг напротив друга в узнавании.

— Асхильда?

— Джере… Да во имя всех богов, вам всем так сложно запомнить «Я»?