– Джейсон?

Рейчел Кинг собственной персоной стоит в дверях казармы, не обращая внимания на застывших солдат, праздно сидящих на полу и рубящихся в карты. Время позднее – где-то в пустыне уже стрекочут сверчки оглушительным хором, но Колчек всё прекрасно слышит.

– Мэм?

Джейсон без промедления следует за волчицей в кабинет, садится на предложенный стул.

– Завтра к нам приезжает... – Рейчел двигает челюстью недовольно, закатывает глаза, – проверка. Они хотят посмотреть, как идут дела на базе плюс, – Кинг стучит по столу пальцами – какая-то собака вшивая слила данные про тебя и нашего иракского пленника.

Колчек застывает. Между ним и Османом ничего нет ещё, даже разговоров было не так много, но само наличие связи может обернуться катастрофой для них обоих.

– Не ходи пока к нему, — советует Кинг, наблюдая за выражением лица Джейсона, сжимающего края стула до белых костяшек, – я вас прикрою, но ради бога, не ходи. Уедут и хуй с ними, слышишь?

Она пытается положить ему руку на плечо, но он уворачивается, чтобы не давать себе повода огрызнуться.

– Вас понял.

– Не дуйся, Колчек, это на пару дней.

Он не дуется. Что такое дуться? Он не знает. Первый лейтенант Джейсон Колчек не дуется. Первый лейтенант Джейсон Колчек впервые в жизни хочет на ручки к волку, которого терпеть не может. Ладно, иногда может. Но он держится: вместо привычного вечернего маршрута "что угодно – камера Османа – казарма" пропускает второй пункт, направляясь сразу в казарму.

– Ты чё-то рано, – удивляется Ник, оторвавшись от своей колоды. Они с Мёрвином опять играют в карты (Кей всё не может принять предыдущие пятьдесят поражений), и проигранная панамка уже лежит неподалёку от ухмыляющегося змея. Ник всегда проигрывает панаму первой. – Что-то случилось?

– Нет, всё норм, – Джейсон ведёт головой, садясь на ближнюю койку, и принимается расшнуровывать ботинки. Мёрвин треплет языком, потом ехидничает ядовито:

– Да от тебя прёт недовольством, выкладывай, Джей.

– А чё эт ты чужих мужиков нюхаешь? – с койки, к которой прислоняется Натан, показывается рука и ложится ему на плечо. Мёрвин поворачивает голову, бегло целуя:

– Ящерка, я же их нюхаю, а не лапаю, – из-под кучи одеял слышится смешок, и показывается растрёпанный сонный Джоуи. Он переваливается через край и обхватывает Натана за шею:

– Да конечно я знаю, Мёрв.

– Поверь, мой язык предназначен только для...

– Я не хочу это слушать! быстро говорит Ник и шлёпает карту, чтобы отвлечь змея. – Играй, блин, не отвлекайся! Я хочу выиграть у тебя и ещё подрыхнуть.

– Никки, – хмыкает снисходительно Мёрвин, – даже если Джоуи продефилирует передо мной в чулках, я тебя заставлю свою панаму от досады сожрать.

– Это жирный намёк? – Гомес прижимается щекой к щеке Мёрвина, цепляя пальцами карту и отбивая следующую подачу Кея. У того наконец проступает на лице выражение полной обречённости.

Джейсон молча радуется, что про него забыли, и заваливается спать, чтобы завтрашний день наступил раньше и прошёл как можно быстрее.

"Проверкой" оказывается плечистый блондин с выражением бесконечной скуки, проступающей даже в движениях. Джейсон невольно косится в сторону Эрика: их там клонируют, что ли?

Впрочем, как только до носа Джейсона доносится запах, ему едва удаётся сдержать разочарованный стон. Серьёзно, Вселенная? Ещё один?

Колчек, естественно, в курсе, что у оборотней, в отличие от природных волков, может быть до трёх кандидатов в пару: природа не дура и не собирается сокращать их популяцию. С этим справляются люди.

Но серьёзно?! Опять?! После войны Джейсон больше никогда не поедет в Ирак, чтобы не дай бог не встретить ещё кого-нибудь.

К тому же, этот хрен с Салимом не сравнится. Ходит, вынюхивает, губы презрительно кривит при виде непринуждённо разговаривающих метаморфов, даже, столкнувшись с Джоуи, успевает обронить что-то вроде "толстожопая ящерица" таким тоном, что Колчеку хочется настучать Мёрвину и увидеть этого типа дёргающимся в конвульсиях. К концу осмотра у всех от него начинается нервный тик.

Джейсон держится из последних сил. Он прилежно ходит, показывает, объясняет, удовлетворяет любопытство (придирки) по поводу мелочей. Честно говоря, Эрик намного лучше. Не говоря уже о том, насколько Салим превосходит этого мудилу: тот знай себе облизывает Колчека взглядом, будто Джейсон тупой, слепой и не видит этого. Павлин ёбаный, ничего из себя не представляет, а туда же. В бурной молодости Колчеку разные типы попадались, и делать приходилось всякое, но к этому долбоёбу Джейсон даже бы за дозу не подошёл.

– Ну что ж, – чётко проговаривая слова, объявляет Мудила, ваша база в целом неплоха. Оборудована на высшем уровне, учитывая обстоятельства. Логистика и дисциплина поставлены хорошо.

Он кивает слегка Рейчел и смотрит на Джейсона в упор. Они стоят посреди улицы, мешая проходить людям, но "проверку" это мало ебёт, видимо.

– Лейтенант Колчек, – вкрадчиво произносит Мудила, снова проходясь по нему липким, как дешёвый клей, взглядом, – я думаю, вы почувствовали... Связь между нами.

– Не-а, – врёт Джейсон, сложив руки за спиной. Так проще держать официально-нейтральное выражение лица.

– Вы не могли не почувствовать, – возражает Мудила™, делает шаг ближе и с сальной улыбкой оглаживает плечо Колчека, – как насчёт переместиться туда, где нам не будут мешать?

Рык сзади Джейсон слышит сразу. Щелчки взводимых курков – после. Шуршание песка под лапами и угрожающее рычание возле уха – в конце. Над плечом появляется оскаленная пасть, солнечный свет заслоняет тень.

– У меня уже есть пара, – с вежливой улыбкой сообщает Колчек, с удовольствием глядя на то, как вытягивается лицо этого гандона. – Вам могут вырвать глотку.

Волк позади него, не прекращая рычать, щёлкает когтями, привлекая к ним внимание неудавшегося ухажёра. Когти длинные, острые, как ножи, бурые от давних сражений. Джейсон чувствует, как по телу прокатывается волна тепла и гордости: это его мужик. Заставляющий другого трусливо поджать хвост и поспешно удалиться в сторону вертолётной площадки. Что ж, кажется, проверка даже и дня не продержалась. Колчек чешет волка под челюстью, чувствуя на талии аккуратные прикосновения по-прежнему когтистых лап, и едва сдерживает вздох сожаления, когда Салима снова скручивают и цепляют новые наручники прямо в зверином обличье. Цепочку прежних он разорвал на мелкие звенья, они попадаются Джейсону вечером, когда он идёт той же дорогой к крылу, где содержат Османа.

Охранники не удивлены его появлению.

– У тебя крутой ёбырь, – даже говорит один с уважением. Видимо, был на дневной демонстрации силы. Джейсон снова чувствует гордость.

– Спасибо, – сдержанно кивает Колчек, не отрицая. После сегодняшнего перформанса нет смысла что-либо говорить, да и не очень-то хочется. Иракская шав... Осман сидит на полу, в волчьей ипостаси и застёгнутыми за спиной лапами, сгорбившись. Джейсон цокает недовольно: они совсем забыли, что кровь должна нормально циркулировать по телу? Обходит оборотня, возится с замком и наконец открывает его. Колчека загребают в объятия быстрее, чем тот успевает пискнуть, но он и не против, не трепыхается, прислушиваясь к ощущениям. Внутри так спокойно, как не было никогда в жизни, поэтому Джейсон прислоняется спиной к мохнатой груди, хмыкнув:

– Ну мы показали этому пидорасу.

Огромные лапы обхватывают его за туловище, прижимая к себе; слышится недовольное сопение, которое Колчек трактует как:

– Ревнуешь? – оборотень урчит злобно, Джейсон протягивает руку назад и чешет за ухом успокаивающе. – Не ревнуй. Ты лучше.

Раздражённое сопение сменяется на (само)довольное, Колчек спешит уточнить:

– Но это ничего не значит. Ты просто... объективно лучше. Если Бог создал нас по своему образу и подобию, то того придурка он явно сделал из какой-нибудь бородавки.

Хрипловатый смешок.

– Точно тебе говорю, – убеждённо кивает Джейсон, ворочаясь. Сидеть вот так... уютно. Приятно. Очень убаюкивающе. Нервничавший весь день Колчек начинает млеть и ёрзать, пытаясь устроиться поудобнее на коленях Османа; глаза слипаются, но Джейсон упрямо держит их открытыми. Волк кладёт ему морду на плечо, косится тёмными глазами. У Колчека внутри всё переворачивается, но он виду не подаёт, скрещивает руки на груди:

– Даже не думай, я тут не засну.

Оборотень только загадочно молчит.

– Джейсо... – дверь в камеру открывается, на пороге показывается Рейчел и осекается, видя Колчека в волчьих объятиях, – э, я не вовремя?

– Нет, всё нормально, – Джейсон пожимает плечами и, услышав ворчание, гладит оборотня по лапе, – эй, не бухти, она моя начальница.

– А я её начальник, – хмыкает задшедший в камеру Эрик, но отшатывается, когда Осман резко дёргается вперёд, рыча.

Джейсон кайфует. С Эриком, в отличие от Мудилы™, у него нормальные отношения, и всё равно что-то трепещет внутри, когда его волк так грозно демонстрирует зубы, предупреждая.

– Что-то случилось? Я сейчас нужен? – Колчек заставляет себя собраться, чтобы не растечься на полу лужицей: Осман снова кладёт тяжёлую морду ему на плечо, сверлит Кингов мрачным взглядом.

– Да нет, мы просто зашли проверить, как... вы тут, после этой хуеты, Рейчел переживает за их отношения больше, чем за свои, и это видно. Та же самая мысль, видимо, приходит в голову Эрику, он фыркает и тянет бывшую жену за руку:

– Пойдём, у них всё нормально.

– Останешься тут? – осведомляется Рейчел, игнорируя настороженное урчание Османа. Джейсон его игнорировать не может (аж внутри вибрирует от перекатов в чужой груди), он прикасается двумя пальцами к козырьку кепки:

– Так точно.

Как только закрывается дверь, волк оборачивается вокруг Колчека пушистым, кое-где поцоканным клубком и даже накрывает его хвостом сверху. Хвост мохнатый, Джейсон отплёвывается от шерсти и чихает:

– Убери, бля, мешает! – Осман убирает хвост подальше от лица Колчека, но всё равно держит лейтенанта накрытым, разрешая только смириться со своей судьбой.

Джейсон и не против.