— Мне снятся странные сны. Уже не помню, как давно. Я будто проживаю две жизни. Настоящую здесь и вторую со своим кланом в Конохагакуре.

Это началось так давно, что никто, даже самый дряхлый старейшина, не помнил, что послужило началом конца и кто принёс эту страшную заразу в племена. Одни говорили, будто бы первым заболевшим был какой-то бродяга или одиночка, другие считали болезнь наказанием Звёздного племени или проклятием Сумрачного Леса. Но мало кого интересовало происхождение хвори, большинство пыталось найти лекарство. Но всё было тщетно. Болезнь невозможно было победить.

— Мы можем познакомиться заново, почему бы и нет? — улыбается Кёка. — Я Джиро Кёка, герой Наушный разъем.

грань между ребёнком и взрослым тонка.

как много нужно времени, чтобы забыть любимого человека? год? два? сколько дорог нужно пройти, чтобы сердце перестало болеть от малейшего напоминания о тех счастливых днях, которые вы переживали вместе?

в некоторых случаях и целой жизни не хватит для того, чтобы забыть человека, но что будет, если однажды придется вновь окунуться в счастливые воспоминания, покрытые крошкой стекла?

Сильнейший яд, поражающий организм каждого архонта рано или поздно берет верх. Но ведь лучше поздно, верно? Верно же?

До нужного городка, прилепившегося к краю обрыва и глядящего окошками на самый холодный в мире океан, они добрались к полудню. Солнце к тому времени уже давно скрылось за облаками, проглядывая лишь изредка, и напоминало подтаявший кусочек масла в тарелке с кашей.

А потом оно растает полностью и погаснет?

Лишённому лицензии и заключившему сделку с демоном хирургу выпадает шанс вернуть себе практику, если он прооперирует внука миллионера. Но всё ли так просто, как кажется?

— И я тебя люблю, — ответил бы Гарри, будь он сейчас рядом.

К сожалению, ученые еще не придумали лекарство, которое может воскрешать.

И Смерть продолжает забирать у людей самых близких. Продолжает сеять страх и приходить в самый ненужный момент.

Охотник прикрывает глаза, старается не вдыхать окружающий воздух. Иначе будет слишком тяжело. Тяжело осознать, что нити обрываются.