Он будет рыдать навзрыд, он будет смело лить и лить. И душа его тихо будет угасать. На утро легче не будет. Он будет только злей. Он уже и забыл зачем он начал танцевать. Он забыл как попал в тот клуб. Но он никогда не забудет и не простит того из-за кого это все и началось

— воу, то есть теперь ты его отпиздить хочешь? — илья все не переставал удивлять.

— а что, запрещаешь?

Они никогда не думали, что это когда-нибудь произойдёт в реальности. Было больше похоже на сон, несбыточную мечту. Просто небольшая пьянка вылилась в это, изменив между парнями все отношения

Сяо до конца не верил, что все это реально. Он отрицал, когда первые слухи достигли гавани, отрицал, когда увидел обезображенное битвой поле, отрицал, когда наконец увидел золото любимых глаз. Но те больше не излучали того тепла и искреннего веселья, что так полюбились охотнику. В них осталась лишь жажда убивать.

Алма синхронизировался со своей Чистой Силой и пронзил Воронов, что преследовали его. Увидев тела, которые когда-то принадлежали ему и Юу, мальчику хотелось рвать и метать, хотелось, чтобы Чёрный Орден получил по заслугам за содеянное. Но вместо того, чтобы убить всех тех, кто причастен к проекту «Второй Экзорцист», он решается на побег.

"Судьба бывает до боли жестокой с теми, кто не совершал ничего дурного. И совершенно не справедливо, что она благоволит мерзким ублюдкам. " — думала леди Энн, прикоснувшись к своей рассеченной губе. Больше всего на свете она ненавидела лишь одного человека — капитана корабля «Арейя»...

Ю кулыңны

Начар малай [начар кыз]

Кулыңда кем каны

Кем каны

Мартин привык к жестокой рутине: начало игры, три смерти, пустота, повтор. Это было знакомо и просто, потому что он уже давно не знал ничего другого.

«Привыкнуть» — не значит «любить».

Так что когда некая женщина вытаскивает его с игр и говорит, что приведет его «домой», Мартин даже не думает начинать спорить. Правда он не знает, как сказать, что дома у него нет.

ИЛИ

Фолс спасает Мартина после Сикрет Лайф и, подобрав по пути Рена, они едут на Хермиткрафт. О войнах и их последствиях, о реальности и кошмарах, о животном и человеческом.

Саэ не боится его - не боится плещущейся агресии, не боится дикого смеха, не боится ярких цветов, так и кричащих "опасность", не боится широких, диких жестов и странных рассуждений. Саэ, скорее, всё это тянет к нему - будоражит любопытство, щекочет нервные окончания, ко всему привыкшие и посылающие равномерные, ни больше, ни меньше, сигналы.

Читайте.

История по моей АУ-кроссоверу.