Он знал, что Уэнсдей не из тех, кто прощает. Но ее злость, ярость, одержимость им подпитывали его самого, давали ему силы продолжать бежать, хоть за эти полгода он так и не придумал, что будет делать, когда она его найдет.

В конце концов, он сам стал хотеть этого. Ждать.

Тем больнее ударило опустошающее понимание, что ей... все равно.

Ну уж нет. Он должен знать наверняка.

Лучше ужасный конец, чем ужас без конца.

Я очнулся в каком-то подвале совершенно один. Последнее, что я помню — это то, как ехал домой в своей машине с очередного благотворительного вечера.

"Что я здесь делаю? Где я? Меня кто-то похитил? Зачем?". Ответ явился ко мне сам:

Тот, кого я считал давно погибшим, спустился в этот подвал.

— Олег?!

Он одарил меня холодным леденящим взглядом, а затем сказал ту самую команду, с которой когда-то очень давно, в годы нашей студенческой юности, начинались все наши "особые" сессии:

— На колени!

И я послушался...

В этом сборнике рассказы:

~ о том, как Восковой Шерлок вернулся к профессии сыщика

~ мой самый маленький

~ где Фриск и Чара существуют в одном теле

~ где герои вынуждены жить под куполом и задыхаться в пыли

~ о борющихся с проклятием зимы героях, которые предназначены друг другу, но никак не могут понять это

~ где девушка отчаялась получить букет и решила купить его сама, а продавец это понимает

~ о тоскующем маге и ученике, что хочет помочь

~ фэнтези-адаптация «Колобка»

~ о мертвом приморском городе, куда случайно забрела героиня

~ о таинственном персонаже, которому хотели принести в жертву героиню

~ и многие другие

— Интересная судьба у тебя, касатик.

— И что же ты видишь? — усмешка окрасила губы Грома. Только ему было не до смеха, когда цыганка снова заговорила. Её голос был словно не её, таким только во всяких ужастиках говорят.

— Крови много. Боли много.

Все мы знаем что парни валькирии это большая редкость, но у всех правил есть исключение, верно? Таким исключением является Финкс Кейтер, выпускник детского дома Коколии. По воле случая парень ещё в юном возрасте получает ядро седьмого херршера, и попадает в большую передрягу

В первый раз Андрей услышал его, когда остался совершенно один.

Во второй раз Андрей услышал его, когда оказался на грани смерти.

В третий раз Андрей услышал его, когда чуть не потерял всё. С тех пор они были связаны друг с другом навсегда.

— Я усмирю твоего зверя, Серёж, — пообещал Олег, приближаясь вплотную. — Если ОН посмеет выйти, я в лепёшку расшибусь, но верну тебя обратно. Слышишь меня?

В ту тёплую жёлтую ночь они поклялись друг другу на крови. Поклялись, что никогда не расстанутся. Но увы, судьба распорядилась иначе, и последствия обернулись катастрофой для всего Петербурга.

Если бы не произошедший в раннем детстве случай, Фрэнсис не сидела бы сейчас в этой камере, скованная массивными наручниками, разорвать которые даже она не в силах. Но её нашли, и теперь эти наручники — её реальность. Она прокололась самым банальнейшим образом.

Заключение всегда было для неё вопросом «когда», а не «если».

Неизвестность пугала, и Фрэнсис не знала, что именно её ждёт. Ведь во всех этих массовых и жестоких убийствах по всему Линдору виновата именно она.

Во время миссии на Иден Прайм Шепард замечает, что ему в голову приходят странные и порой не вполне свойственные ему самому мысли, которым он поначалу не придает должного значения. Когда же Шеп осознает, что идеи эти принадлежат кому-то еще, кто каким-то необъяснимым образом попал в его разум, записываться на прием к психиатру уже поздно – путь проложен, цель ясна: скрывать шизу, убить Жнеца.

Шаг вперед, потому что так надо.