Жить почти месяц с незнакомыми людьми, которых ты видишь впервые и больше не пересечешься с ними никогда... Хочется подумать про какой-нибудь лагерь, а не про общую больницу, но и там может произойти такое, что запомнится на всю жизнь.

В двадцать влюбленность нерешительными бутонами прорастала через ребра, пустив корни в самое сердце, и тонкими, совершенно неустойчивыми стеблями, сжимала грудину. В двадцать шесть от влюбленности не остается и следа.

Никаких чувств, никаких скрытых симпатий, – убеждает сам себя Сугуру, встречаясь взглядом с сидящим в другом конце ряда Годжо. – Абсолютно ничего.

Нортон привык к этой жизни. Привык к тому, что каждый его день расписан по часам. Привык к тому, что единственные люди, настоящие, живые люди, с которыми он иногда видится и даже контактирует - это медики в защитных костюмах.

_______________________________________

COA III

Нортон - Patchwork

Эзоп - Trickster (упоминание)

После победы Нахиды и Путешественника, Скарамучча попадает в глубокий сон, из которого не хочет уходить. Зачем, если жизнь за пределами грёз сулит разочарованием и очередным предательством? Он — пустой сосуд, потерявший своё сердце, едва обретя. В мире для него ничего нет. Нахида, однако, решает взять всё в свои крошечные руки и помочь юноше понять обратное.

— Ну? — торопил Аарон. — Это будет продолжаться, пока ты не выстрелишь в него. Решайся уже. // Или Лисы выбрались поиграть в пейнтбол.

Пост-канон. Убит хакер. Скалли знала девушку очень хорошо, близко. Интимно. Ведется расследование, при котором Дана узнает что у Сюрикены (ник хакера) была крепкая связь со многими женщинами, в том числе и роман с Моникой Рейс.  

В своей привычной манере, Сережа закусывает губу и заламывает пальцы, отводит смущенный взгляд. Весь красный как помидор.

— Научи меня... целоваться.- С каким-то особым придыханием повторяет он, переводя взгляд на друга, смотрит испытывающе, а сам сейчас со стыда сгорит.

Хаотичность их взаимоотношений прямо пропорциональна хаосу в его сердце каждый раз, когда оно пропускает удар. Оно иногда так странно болит, что Итэр отчетливо слышит этот глухой набат: «Ты влюбился, дурак, доволен?»

Всё в её виде говорило о том, что она – ни дать, ни взять – нормальная. Достаточно взрослая, что бы не верить в сказки, тепло одевается, как люди говорят, по погоде, и в целом достаточно обычная, что бы быть частью этой необычной толпы.