Сайно не палач; он — лишь проводник, справедливый, безучастный судья, но иногда... иногда...

Эти убеждения рушатся, как карточный домик.

Дань Хэн выглядит... странно.

Гепард удивлённо осматривает его, всё никак не в состоянии отвести глаз.

Дань Хэн выглядит... чарующе.

Она, правда, ненавидит зельеварение всей душой.

Выбор имени — это один из важных шагов, чтобы быть в этом мире. Чтобы существовать в нём и ощущать себя его частью.

Хайтам ненавидит то, как люди Сумеру просто отняли это ощущение причастности у их юной Богини.

Кавех правда, правда очень счастлив, что Аль-Хайтам наконец завёл отношения и теперь бегал на долгие ночные свидания, оставляя ему одному весь дом, потому что быть предельно тихим на этот раз ему было необязательно.

— В нём довольно... интересно и крайне необъективно показаны наши отношения, так что...

— Тебе стало любопытно, — смиренно заканчивает за него Сайно и ловит краем глаза мелькнувшую на чужих губах весёлую улыбку.

— Именно так.

Если быть глубоко влюблённым — значит быть глупым, то Аль-Хайтам готов совершать глупые поступки только ради одного человека.

Сайно же лишь закатывает глаза и просит не драматизировать.

Ким Рок Су успел прочитать [Рождение Героя] до пятого тома. Что ж, впереди его ждут не только война, загадки и Белая Звезда, но и внезапное известие, что Кейл Хэнитьюз-то, оказывается, приёмный!

— Паршиво выглядишь, — чужой тихий, глубокий голос раздался около наушников, горячая, шершавая от древка посоха ладонь нежно прикоснулась к щеке, а подушечка большого пальца в мимолётной ласке осторожно прошлась под глазом в тщетной попытке разгладить появившиеся, заметные синяки.

Аякс делает вид, что его кошмары не влияют на его жизнь, Катя нуждается в помощи, а Чжун Ли просто обеспокоен сложившейся ситуацией.