Двадцатое августа ощущалось как неумолимо приближающаяся неизбежность, рождая внутри неприятное чувство какой-то глубокой потери. Лето близилось к концу, а он, нет, они с Эрвином все также планировали отпуск. И все также это был процесс без определенной даты завершения.

Чайльд хотел больше практиковаться в лиюэйском.

Когда Кавеха что-то расстраивало, это было видно сразу

Из покоев королевы Древо Эрд как на ладони. Величайшая святыня, которую он, жалкий уродец в украденной короной поклялся защищать от свихнувшихся родственников и тварей, вознамерившихся приблизиться к трону Элден.

Величайшая святыня, которая его, королевского первенца, отвергла.

Он стал ее глазами, чтобы замечать фальшь и лживую мимику на чужих лицах; стал ее ушами, чтобы слышать коварство и подспудную дрожь в голосах тех, кто сидит на скамье подсудимых; он стал ее голосом, чтобы решать, кто сегодня вернется домой, а кого ждет эшафот. На кого укажет ее палец, тому и суждено лишиться головы, но разве достойна она лицезреть, как два лавочника спорят из-за пары рыбьих туш?

Того ли в самом деле хочет его госпожа?..

Аоба похлопал снежный шар по бокам, стряхивая лишнее и придавая форму покруглее. Отошёл чуть назад, прищурился. Тело будущего снеговика получалось... неплохим.

В Город-на-Горхоне Дилюк прибывает к исходу дня

когда господин магистр заждался

Мог сделает всё, чтобы сияние его Солнца не угасало ни на секунду, конечно, как может не.

Но что же ему предпринять, когда оно захочет настоящее?

Скарамуш испытывает доселе незнакомое чувство.