Милан — простой рыбак из черногорской деревушки. В его жизни нет ничего особенного, кроме глупых любовных тайн прошлого. Но однажды он ввязывается в опасное приключение, отправившись на поиски пропавшего брата. Корни всех горестей уходят глубоко в историю, в жуткие секреты загадочного поселения, спрятанного от людских глаз высоко в горах, куда Милана приводит его житель, Стефан, спасший его от гибели. Чтобы узнать правду, придётся пропустить её через себя и по пути вскрыть не только свои страхи.

Пять легенд — именно столько надо решить Яну Гораку вместе с новым знакомым, давно умершим монахом Томашем, для того чтобы вернуть себе прошлую жизнь и выбраться из вязких, мистических легенд родного города. Но он и сам даже не представляет, сумеет ли дойти до конца прежним и какие тайны по пути вскроются болезненно, будто нарывы, оголив и его прошлую трудную влюблённость, и трагедию в жизни самого Томаша. «Этот город со всеми обходится по-разному: кому-то воздаёт, а кого-то ломает»

Джон — психиатр в одной из цюрихских больниц, Чес — нерадивый пациент, доставшийся ему совершенно случайно. Устав от однообразной, серой жизни и вечного лечения, Чес решает отправиться в путешествие по следам загадочных историй, написанных анонимным автором. Джон, как его врач, обязан последовать за ним, чтобы контролировать его состояние. Но что-то неизменно ломается в выработанном алгоритме пациент-врач... И причём тут чёрные лилии?

— Нет, Джон, это не неизбежность. Это выбор.

История о том, как часто мы не задумываемся над своими действиями, стараясь сделать благо своему кумиру и напрочь забывая про себя. Но делаем мы это слепо, не ведая того. Так поступил и Чес, вовсе не жалея о содеянном...

А было у них всего десять затяжек, часть из которых были названы учебными, а остальные неучебными, – и уж вам решать, много это или мало.

– А всё же это грех... страшный грех...

– ...который ты не сможешь променять на курение, – в ответ полетело тихое, почти безобидное, лишь для некой галочки «Гадёныш!..» Но Джон знал, прекрасно знал, что Чес прав. И был всегда прав, с самого своего первого слова ему.

Серхио двадцать три, и он рад, что принимает свою горькую любовь и её возможно скорый конец. Он не научится жить без болезненного желания любить, и никто не займёт место Гарета в его повзрослевшем сознании, но теперь он не разрывается между своими противоречиями и выбирает любить так долго, как выпадет ему на этот раз в его счастливом лотерейном билете.