Хандзо Шимада уже давно перестал чувствовать себя живым, перестал думать наперёд и пытаться предугадать события. Он — фаталист, которому давно плевать на собственную судьбу, но всё изменилось в тот момент, когда во время одной из миссий он решил спасти от гибели невинного человека. Камень в груди снова начал становиться живым сердцем, но сможет ли странная девушка со странным именем окончательно побороть его внутренних демонов?

У каждого так или иначе есть маленькие традиции, которые помогают сделать предновогоднюю атмосферу особенной: теплый плед, чашка горячего какао с маршмеллоу, интересная книга или судорожное украшение елки в самый последний момент. Вот только этот год — первый, когда придется попытаться ужиться с чужими привычками и, возможно, создать новую.

Мойра О’Доран всегда смеялась над бессмысленными проявлениями нежности и не верила в искренность чувств, но почему тогда она седьмой час сидела здесь, на четырнадцатом этаже одного из старых домов под железной дверью, и ждала возвращения девушки, которая никогда не приходила раньше полуночи?

Сколько бы ни прошло дней, месяцев или даже лет, каждый поцелуй по-прежнему волновал Мойру так же сильно, как первый, и кричал о любви громче любых слов.

Чужие дела никогда не были заботой Ады Вонг, но всякий раз, когда на горизонте появлялся Леон Скотт Кеннеди, она сама не успевала заметить, как нарушала собственное правило.

Леон отчётливо помнил горячий поцелуй на сухих губах и холодный взгляд карих глаз — ни сомнения, ни страха, ни любви. По злой иронии, именно это сильнее всего хотелось забыть, но мысли снова и снова возвращались к ней, к девушке, которая никак не могла перестать ему сниться.

Жерар замкнут и совершенно не выражает чувства, порой даже кажется, что не имеет их вовсе. На носу свадьба, которая определит судьбу компании, что возглавляет отец, а потому по его настоянию мужчина обращается к одному из лучших психологов в городе — Эльзе Скарлет, у которой для решения столь серьёзных проблем за такой короткий срок есть особые методы.

Ангела уже давно сидела здесь, в больничной палате, до отвращения пустой и светлой, держала ее за руку и с каждым вдохом надеялась на то, что Мойра очнется, посмотрит на нее и, как обычно, скажет что-нибудь колкое о потерянном времени...

Курение не так давно стало иллюзией спасения от усталости, и она по-прежнему боялась рассказать хоть одной живой душе о добровольном погружении в пучины вредной привычки...

Фария Амари всегда восхищалась скульптурами античности и могла часами сидеть в музее на складном деревянном стульчике, занимаясь рисованием их идеальных черт. В один прекрасный день она пришла в любимый зал и увидела там совершенно новую непонятно откуда взявшуюся фигуру, которая, к тому же, каждый день понемногу меняла наклон головы... быть может, померещилось? Всякое возможно, ведь мраморная девушка со странным именем уже пленила пылкое сердце художницы.