На свете нет ничего лучше, чем ее крепкие объятья и нежные поцелуи. Леон мог поклясться в этом.

«Я вижу слезы в твоих глазах, когда ты смотришь в мои. В тысячный раз говорю, ты — единственная для меня. Ты — единственный для меня» ©

Она старалась вести себя как обычно. Старалась улыбаться и шутить. Старалась, чтобы никто не увидел, какая боль скрывалась в ее голубых глазах.

— Весь тот бред, что она наговорила про связь между нами, теперь мне не кажется таким уж абсурдным. Иначе почему меня так тянет всякий раз к тебе?

— Скажи, что ты видишь, когда смотришь на меня? — спросил он так серьезно, что эльфийка на долю секунды растерялась. Вместо ответа она подступила на шаг и внимательно всмотрелась в лицо вампира, в каждую черту, словно старалась что-то разглядеть.

Она похожа на солнце, которого он не видел двести лет и тянулся к нему несмотря на то, что это грозило смертью.

— Ты заигрываешь со мной, Кеннеди?

— Может быть. 

Он заставил себя начать процесс удаления воспоминаний. И вскоре не осталось ничего, кроме воспоминания, когда он впервые увидел ее в доме Камски. Когда эти голубые глаза молили о пощаде, и он не смог нажать на курок. 

Сад был похож на то место, где он встречал Аманду всякий раз, но здесь было уютнее. 

Похмелье как рукой сняло. Надо же, каких дурацких последствий он смог добиться. Фрай представил лицо сестры, которая сейчас наверняка пыталась его найти. Каково же будет удивление Иви, когда он как ни в чем не бывало вновь материализуется на пороге их поезда-штаба. Ни за что не поверит ни единому слову.