Когда Сампо залез в дом Гепарда в первый раз, тот даже не знал, как реагировать. Сразу не сообразил, а потом выгонять уже поздно было, да и, говоря начистоту, опасно для ментального здоровья окружающих, а то мало ли. Сампо сидел за кухонным столом, смотрел так томно-лукаво, а Гепард буквально чувствовал, как ему душу сканируют сквозь плоть и кости. Ладно. Гепард тогда чисто из любопытства подошёл к окну и выглянул. До земли несколько этажей вниз. И как забрался, спрашивается?

Рацио умеет быть осторожным. И знает, как именно Авантюрин любит трахаться. А вот Авантюрин не всегда следит за гранью разумного. Для удушения достаточно силы в четыреста грамм на квадратный сантиметр. Даже при таком слабом давлении гарантирована как минимум потеря сознания.

Когда одни люди считают, что помнить всех жертв не имеет никакого смысла банально потому что эта память сломает тебе хребет, он всё же придерживается мнения, что каждый имеет право на то, чтобы его помнили в лицо и по имени, даже если при жизни этот каждый был последним ублюдком.

В Снежной две проблемы: дураки и дороги. И если с Фатуи ещё можно что-то сделать, то на дорогах остаётся только молиться, чтобы не отбить себе задницу на кочках и не свернуть себе шею во время гололёда.

Единожды Тарталья использует форму Короля Демонов не по назначению; единожды Кэйа задумывается, как долго Тарталья может в ней находиться.