– Во время этой песни нельзя закрывать глаза надолго, – щурится Венти.

– Почему?

– Знаешь, людям с серьёзными ранениями всегда говорят, чтобы они не закрывали глаза. Чтобы не отключались. Чтобы не засыпали. Интересно, почему?

AU! Спустя несколько столетий после последней битвы – спустя три вечности по меркам обычного человека – Барбатос наконец находит Сяо, однако же тот его не вспоминает.

– Чёрт бы тебя побрал, Итэр, – хрипит Сяо и перехватывает чужую руку, отцепляя от своего горла, притягивая к себе за неё. – Гори, гори адским пламенем за то, что сделал со мной.

AU! Сяо – ангел-хранитель Итэра.

...и всё от него, и всё в нём. А если он не содержит всего – он ничто.

Кхемия пустая и вредная. И Альбедо, ею созданный, тоже пуст, как выдутая из стекла фигурка, и тоже вреден, как ядовитый пар.

Кэйе не нужны успокоение и жалость, когда его жизнь горит – почти что тлеет – синим пламенем, не нужна помощь, не нужна надежда.

Но Альбедо говорит:

– Всё хорошо, Кэйя. Ты не виноват.

И Кэйя верит.

AU! В Кэйе пробуждается проклятие Каэнри'ах.

Альбедо был слишком странным для всех этих нежностей, слишком странным для чувств, слишком странным для прикосновений, объятий, поцелуев, странным для стонов, для шёпота на ухо, для всего, чем его одаривал Кэйя и что он сам пытался воспроизвести, повторяя за ним.

– Ну? – в окошке стойки появляется аптекарь и смотрит на покупателя.

Срочно нужно заесть этот голос хоть чем-то, дома только жидкости с высоким градусом и повесившаяся мышь в холодильнике. И дымом питаться уже не получается, а святой дух его организм отвергает, как неподходящую группу крови. Дурень, ты сначала курить брось, а потом уже святых приглашай.

– Мне нужны пластыри. Никотиновые.

AU! Кэйя по пьяни решает бросить курить и в аптеке встречает за стойкой Альбедо.