— Не хочу орхидею.

— Почему? Они ведь такие чудесные!

— У меня есть ты, а ты как орхидея: цветёшь дивно, пахнешь ванилью, — Хайтам скрестил руки на груди, — и тот ещё паразит.

— Паразит?! Ты не слушал Тигнари? — Кавех задохнулся от возмущения. — Орхидеи не паразиты, они просто прикрепляются сверху!

— Значит, просто крепко вцепился в меня корнями.

«Почему ты выбрал аромат смородины? Он что-то значит?»

— Ты прекрасен, — шепнул Хайтам.

— Не верю, — выдохнул Кавех.

— Если не веришь, хоть позволь мне запомнить тебя таким.

— Скверным?

— Милым.

— Ты планировал отдыхать, — заметил Хайтам.

— Мой отдых – рисование. По крайней мере, раньше оно приносило радость.

— Неужели тебе её не хватает? Мы проводим каждый день бок о бок.

— Поэтому я и ищу новый источник счастья! — Поморщился Кавех.

Аль-Хайтам готовит бисквит для Кавеха.

— И куда ты собрался в новом костюме?

— Замуж, — без раздумий хмыкнул Кавех.

— Я тебя туда ещё не звал, — аль-Хайтам нахмурился.

— Пора бы уже, а то уйду под венец, ты и не узнаешь.

— Знаешь же, насколько я безответственный: даже фикусы забываю поливать. — Вздохнул аль-Хайтам. — Представь, что будет с животным с моим-то опытом.

— Мне кажется, — улыбнулся Кавех, — ты вполне ответственный и уже умеешь обращаться с котятами.

— Неужели?

— Ты ведь иногда меня так зовёшь, значит, справишься.

Кавех звучал непривычно звонко:

— Закрой глаза и загадай желание.

Аль-Хайтам покорно прикрыл веки.

— Право или лево?

— Право?

— Исполнится, — довольно усмехнулся Кавех и смахнул ресницу с его щеки.

— Даже не принесёшь старшему стакан воды? — Надрывно протянул Кавех.

— Сам не можешь сходить? — Вздох Хайтама.

— Ты...! Вот умру на диване, никто даже стакан воды не подаст. Что будет в старости?

— Тебя это озаботило только сейчас?

«Вмешательство архонта» вдыхает жизнь в неприметный книжный клуб, обитающий в уголке библиотеки. Метафоры способны сплести судьбы, помочь раскрыть в себе новые грани, но сумеют ли они покорить рациональность и несговорчивость одного студента из Хараватата?

Станут ли чувства, вызванные неосторожными словами упрямца, помехой для «Архонта» в одной из его авантюр?