Альбедо одними кончиками пальцев провёл по новым и уже сросшимся трещинам на чужом запястье, огладил испещрëнное линиями предплечье и осторожно поцеловал тонкую бледную руку, словно бы этот поцелуй мог заглушить физическую боль. Как наивно так полагать. Но что блондин точно знал, так это то, что хрупкому сердцу, которое Скарамучча нехотя доверил ему, нужны были далеко не пластыри и бинты.

Такой непонятный и запутанный мир грëз. Сон, смысл которого понятен лишь одному, и на который Скарамучча привык закрывать глаза. Этот мир слишком далëк от эвтюмии.

Сердце на мгновение замирает, когда уголки чужих губ ползут вверх, и на лице появляется столь редкая улыбка. Голова пустеет за считанные доли секунд, прежде чем всë внутри погружается в Ад неразберихи из чувств и эмоций. Когда тишина успела стать такой громкой?

Нормально поспать Рагнвиндру не удаётся уже давно, да и вряд ли он хотя бы когда-нибудь сможет это сделать, пока события того рокового дня живы в его голове, пока воображение раз за разом рисует ему одни и те же картины.