— Может он просто тебе нравится.

Это предположение ударило его наотмашь. Нагито удивлённо вскинул голову.

— Просто кое-кто влюбился и не хочет этого признавать, — Кокичи хитро улыбнулся, оторвав взгляд от телефона и посмотрев Нагито в глаза.

Кокичи говорил полный бред. Нагито просто не мог нравится резервник.

— Хаджиме, я не понимаю, — дрожащим голосом начал он. — Почему ты возишься со мной?

— Потому что люблю тебя, дурашка, — Хаджиме прижался к нему со спины, заключая в крепкие объятия.

— Я польщён, что Шумай предпочитает моё общество посиделкам с конспектами, но ты ведь так скоро из университета вылетишь. В последнее время ты всё слишком запустил. Понимаешь, о чём я?

— С каких пор т-тебя это беспокоит? — воспротивился Сайхара.

— Ты прав, — его легкомысленная интонация вернулась. — Мне абсолютно плевать на тебя.

Что-то заныло внутри от этих слов.

— Т-ты ведь лжёшь? — с надеждой переспросил Шуичи.

— Кто знает, — последовал ответ.

— Прекратите делать вид, что ничего не произошло! Это не так! — он задыхается, но продолжает. — Здесь пострадал... Из-за этого аниматроника... — ему тяжело выдавить это из себя. Слова начинали выходить изо рта со странным свистом. — Неужели никто не помнит, что здесь произошло?! Неужели никто не помнит Кэссиди?!

— Кэс!

Мёртвую тишину вдруг разорвал радостный крик.

Кэссиди резко обернулся и увидел запыхавшегося Грегори. Он судорожно хватал ртом воздух, пытаясь не задохнуться при этом.

— Т-ты? Почему ты здесь? — ошарашенно спросил Кэс. Грегори должен был сейчас праздновать Рождество с семьёй или друзьями, но тот почему-то оказался здесь.

Грегори повернул голову, оглядываясь, и прямо за собой увидел парня, на взгляд его ровесника. С ним было что-то не так, но Грегори никак не мог понять, что именно.

Вдруг он осознал, почему парень показался ему странным. Тот был самую малость прозрачным. Через его бледную кожу просвечивал интерьер комнаты. Грегори приоткрыл рот, больше от изумления и недоумения чем от ужаса.

Ты считаешь, что не заслуживаешь любви. Ты сам сделал так, чтобы все тебя возненавидели. Чтобы никто не смог ранить. И поэтому...

— ...Ты всегда будешь один.

Кокичи широко распахнул до этого зажмуренные глаза и ошарашенно обернулся. Позади него стоял Шуичи.

— У меня всегда была клаустрофобия, но недавно мне стало тяжело засыпать, — он перевернулся на спину и уставился вверх каким-то странным пустым взглядом. — И всё из-за этого, — он вытянул вперёд руку и указал пальцем в потолок.

— Позвольте мне поинтересоваться. Ваш портрет… Вы хотите кому-то сделать подарок?

Юноша вновь звонко рассмеялся, так, что на глазах даже выступили слёзы.

— Аха-ха! Удивительно! Вы правы, это подарок. Подарок любимому человеку.

Огонёк на ее ладони завораживал. Он медленно переливался от жёлтого к красному. От него шло приятное тепло. Анка игралась с ним, легко перебрасывая из одной ладони в другую. Она спряталась, здесь никто не должен был её заметить.