Лишь однажды жизнь преподносит возможность встретиться лицом к лицу с пропавшими без вести: судьбой назначено истребление всех возложивших на свои плечи право управлять временем.

Спустится курок. Лазурная кровь из синтетики и эфиров яркими пятнами зальет запыленный скрипящий пол. Она будет стрелять. До тех пор, пока гладкая пуля не пронзит шейные магистрали изувеченного стального корпуса, высвобождая поток хладагента вперемешку с энергомаслом и не собьет самого дорогого ей человека с ног.

Там, откуда я родом, сейчас зияет пустота: остались лишь раздробленные куски металла и космическая пыль. Взращивая в груди желание наконец обрести свободу, я оказалась на скользкой дороге противостояния старых врагов, тяжелых воспоминаний и гулких миров. Чувствовала прицел чужой оптики на собственном лице и его адскую злобу, смешанную с полыхающем в Искре желанием раздавить меня, сбить с ломких ног, подмяв под себя, убить, искалечить. В Искре, до которой однажды я дотянусь обледенелой рукой.

Искру драло каждый раз, когда процессорные кабели пережигало сотней всплывающих воспоминаний. Она горела, дергано пульсировала, металась в клетке металлических ребер, норовясь вырваться наружу.

Он мчал от стремительной погони, выбрался с душащего корабля. Среди сокомандников, готовых разодрать его глотку, выдирая трахейную трубу вместе со звенящей цепью позвоночника, оставаться теперь было невыносимо. В аудиосенсорах до сих пор гремел бас командира.

«Убить его. Найти и расстрелять»