Микаса не знает, что творится в голове капрала, но это совершено неважно. Он тоже не знает, что творится в её, так что они квиты.

Аккерман никак не мог понять, чем бе понравился этому светлому юноше, почему каждый раз при встрече тот проявляет доброту. Разве он заслужил такого хорошего отношения к себе? Как оказалось, этим вопросом задавался не только он

Он без отвращения целует глубокие шрамы, которыми было иполосовано всё лицо Леви, и позволяет обрубкам вместо пальцев проходиться вдоль своих щёк и губ

— А теперь послушай меня внимательно. Тебе нужно немного отдохнуть, Армин, — успокаивающе бормочет Жан, продолжая гладить чужую спину. Не сводя взгляда. — Сейчас что-то решать уже бесполезно. Завтра нам придется…

"Придется быстро попрощаться с Эреном и идти вперёд."

Глядя на тот цирк, который устроили его бездельники из 104-го кадетского, Леви постепенно закипал. Все вели себя ещё страннее, чем обычно, и он совершенно не мог понять, почему...

Всю жизнь она запоминала имена, но его имя запоминать не хотела.

В один короткий миг она вдруг осознала, что никогда не была по-настоящему сильна. Она считала себя слабой, хоть и боялась быть таковой, но всем сердцем жаждала принести пользу человечеству. Попав в разведкорпус, она наконец получила шанс обрести истинную силу.

Жан сразу понял, что что-то изменилось. Армин стал его избегать. Поначалу, Арлерт засиживался подолгу в кабинете, заваливая себя работой с важными бумагами. Стал меньше с ним разговаривать, всё чаще надолго погружаясь в свои мысли. И, самое главное, он избегал взгляда Кирштайна.

и всё-таки, армин арлерт безнадёжно плох в принятии решений. 

если верить самому армину - он вообще во всём безнадёжно плох.

Армину хочется что-то сказать Энни на заднем дворе дальних казарм. Леонхарт уверена - это признание. Но, возможно, это не так.