Когда-то этот невыносимый балбес был ребёнком под его ответственностью. За него приходилось беспокоиться. О нём нужно было заботиться. От него давление поднималось, потому что он заставлял за себя переживать.

Теперь этот ребёнок вырос, но кое-что никогда не меняется.

В какой-то момент он не вернулся. Это не было странно, подобного стоило ожидать, рано или поздно всеобщая ненависть должна была пожрать его изнутри.

Но меньше боли от осознания неизбежности не стало.

-Хей, это было чертовски весело!– сказала девушка и развернулась наконец к лицом к дороге, а дальше...

Он никогда в этой влюблённости не признавался и не получал признания в ответ. Просто зачем-то обводил кончиками пальцев линию челюсти, заправлял за уши непослушные светлые пряди и наклонялся ближе.

Прежде чем коснуться губ, сильно кусая после, он замечает во взгляде пустую гладь.

Шар внутри лопается, сжигая тлеющие облака.

Схлопывается.

перед глазами переплетаются множество судеб, рушатся чьи-то жизни, строится новая история.

Другие призраки; взрослые и дети, не испытывали холода. Они будто забыли все человеческое, перетекая из четких форм в смазанные черные силуэты. Их голоса стали искажаться, издавая завывающие звуки;что пугали не меньше скрипов за окном.

Нож холодный, и контраст между его телом и лезвием, казался юноше невыносимым. Смех вырвался сам по себе.

Но его объятия были самыми, что ни на есть, реальными. Реальнее, чем эта самая комната. Эти самые шторы, стены, кровать, мягкие игрушки и застоявшийся воздух. Реальнее, чем сама Нэнэ сейчас.