Карл, Квакити и Сапнап осознают, что с течением времени их отношения уходят не в то направление и решают поговорить об этом.

Карл обожал цветы. А ещё он обожал Сапнапа.

(Ещё это как бы N-раз, но так как "разы" тут сильно мелкие по объёму, я не добавляла эту метку).

— Сюрприз! Я приготовил завтрак в постель! — Сапнап  аккуратно поставил поднос на кровать.

— Что это за особый случай, красавчик? — спрашивает Квакити с дразнящей улыбкой на лице, когда Карл ахает от восторга.

— Значит, для тебя я — Каин?

— Что это вообще должно значить, Вилбур?

— Не столь важно, прости, — Вилбур виновато вскинул руками. — Можешь забыть. Помни только то, что ты — Авель. Даже если сам ты, пожалуй, никогда не будешь так думать.

Белый дом. Голоса доносились из Белого дома. Квакити был громче всех, и, возможно, слышался и голос Фанди, но Карлу не было разницы, потому что мир перед ним ещё не был выстроен правильно, и он не должен был находиться тут. Он не должен был вот так вернуться в прошлое, мир выглядел как сплошная иллюзия. Но это был голос его жениха, и это было самым прекрасным звуком на земле.

И это было реально. Одна мысль об этом давала смысл. Он, спотыкаясь, вышел из-за дерева, замечая, как Квакити смеётся и улыбается.

С рукой Шлатта, обвившейся вокруг его спины. С рукой Шлатта, расположившейся на его талии. С таким же кольцом на указательном пальце, которое имел и Квакити.

С Шлаттом, с определённо не мёртвым мужем Квакити, смотрящего на будущего партнёра Карла с волчьей, жестокой ухмылкой.

ИЛИ ЖЕ: Карл отправляется во время до Мэнбургского Фестиваля, пытается исправить некоторые ошибки, и старается показать Квакити, что любовь не должна причинять боль.

После побега из Мексики, Алекс смог попасть в город, что был окружён водой и встревает в новые передряги, всё ещё со старыми знакомыми.

То, что в названии.

Шлатт никогда не позволял людям приближаться к своему хвосту, и на это были причины. Однако у уставшего от работы президента нет ни сил, ни желания следить за задним фронтом, а потому Квакити совершенно не боится нарушить чужие границы.

Каждая ночь как день сурка, постоянно прокручивая события из прошлого не замечаешь хороших вещей в настоящем, но отучиться от этого очень сложно

Ты говорил, что не имеешь чувств, но я не верил и пытался пробудить в тебе хоть что нибудь