На самом деле, хрена лысого он попёрся бы в больницу, только вот у псины, укусившей его на вызове, похоже было бешенство. И как будто этого мало, так ещё вместо симпатичной медсестрички — здоровенный беженец. Просто заебись.

Он спускает ноги на теплый дощатый пол, и на маленькой ферме у подножия гор Вайоминга начинается новый день.

\I foolishly began to trust\ But now I'm ignored \ And I'm taking more \

Till something is happening.\*

Не то чтобы его блядская жизнь вообще стоила что-то, но умирать за кого-то… Умирать за кого-то казалось странным.

Джейсон начинает скрывать свой таймер в пятнадцать.

Он выстраивает крепость из каждого «пидор» голосом отца, каждого проглоченного когда-то «не хочу», каждого дня, когда он всем сердцем ненавидел любовь.

Получается внушительно.

Работает.

Пока Джейсон не встречает Салима.

Джейсон ненавидит строгие костюмы, всегда ненавидел. Это неудобно, и выглядит он в них как дурак. Но сегодня особенный случай, сегодня ему надо быть красивым как никогда.

Сегодня — свадьба.

Запутавшийся в коме наушников, чуть надорванный из-за соседства со связкой ключей, кислотно-розовый стикер сложен пополам.

Салим знает откуда. Он не знает, что внутри.

Амнезия, говорят врачи, такое бывает.

Иногда Салим думает о том, как так случилось, что Эрик — яркий, безбашенный, непостоянный Эрик; Эрик, которого пожирают глазами фанатки, пожирают вспышками папарацци; надменный, горделивый Эрик — его.