[Перевод корейской новеллы]

Эдуардо Кортес Вальдо (31 год) — инженер-новичок команды Indigo, впервые выбравшийся за пределы заводской разработки в условия реальных гонок. Его дед был знаменитым тореадором из Испании, участвовавшим в корриде — ныне забытом виде спорта, который увлекал не меньше, чем гонки. Первым пилотом Вальдо становится Оскар Ханнинен (24 года) - чемпион GP2, новичок, выигравший почти все заезды в серии Renault 3.5. Белокурый пилот в конверсах из холодной Финляндии, Хельсинки.

На красный (Into the Red): Быки несутся вперед, когда гаснут пять красных сигнальных огней.

[Перевод корейской новеллы]

Инженер, который не может держать себя в руках, и пилот, добивающийся успеха во всём(?), что делает. История о том, как они не могут спать в течение 48 часов во время подготовки к 24-часовой гонке.

Коджиро, конечно, молил о продолжении знакомства с горячим новеньким на S, но не думал, что всё выйдет так.

Рассказ о планетарных гонках на космических кораблях и очередной попытке "окончательно решить вопрос, кто лучший пилот любого летающего металлолома и гонщик" между двумя друзьями и соратниками по службе.

Хайден...  Все кругом думают, что звездные гонки — это победы, известность, деньги. Но бывает иначе. Боль, потери, тяжелые травмы, борьба на пределе сил... И жертва, обязательно жертва. Моя мама была знаменитой гонщицей, но она умерла — и десять лет моей жизни пошли прахом. Гонки отняли у меня самых близких — маму и папу... и даже Джордана.

С самого начала своей карьеры он всегда был первым. Оставлял соперников позади, не уступал опытным гонщикам и способным новичкам. Вот только одна простая замена главного пилота другой команды перевернула всё с ног на голову. Главный конкурент, враг и соперник, что способен его обойти.

 Им теперь придётся выяснить, кто всё же придёт первым.

Прийти первым — не победа, победа — это когда ты стал лучше, чем был.

Кавински всегда казалось, что Дейв – бессмертный. Просто неубиваемый. Бронированный. Во всех смыслах. Постоянно. Даже когда оказывается на волоске от смерти, в огне, в пожаре и в эпицентре взрыва. И когда пожары и взрывы провоцирует в сердце лишь одним своим нахождением рядом.

Шипы выворачивают клочья жёсткого, скользкого покрытия. Снова наклон, снова я едва не черчу собой ровную дугу по почти прозрачному льду озера.

Рука Стефа коснулась рычага переключения передач, и Кэтсу немедленно откликнулся, позволяя разогнать себя ещё больше. Стеф чувствовал шестерни Кэтсу внутри себя самого, каждое их зацепление, каждый оборот и напряжение.