Джордж знал простейшее правило деревни: «не оставайся в лесу ночью. Остался? Быстро разворачивайся и беги назад, не отвечая на голоса, что зовут тебя по имени. Ответил? Тогда будь вежлив, аккуратен и ни в коем случае не соглашайся на их сделки, какими бы манящими они не казались. Согласился? Что же, тебе остаётся только одно...»

Белый дом. Голоса доносились из Белого дома. Квакити был громче всех, и, возможно, слышался и голос Фанди, но Карлу не было разницы, потому что мир перед ним ещё не был выстроен правильно, и он не должен был находиться тут. Он не должен был вот так вернуться в прошлое, мир выглядел как сплошная иллюзия. Но это был голос его жениха, и это было самым прекрасным звуком на земле.

И это было реально. Одна мысль об этом давала смысл. Он, спотыкаясь, вышел из-за дерева, замечая, как Квакити смеётся и улыбается.

С рукой Шлатта, обвившейся вокруг его спины. С рукой Шлатта, расположившейся на его талии. С таким же кольцом на указательном пальце, которое имел и Квакити.

С Шлаттом, с определённо не мёртвым мужем Квакити, смотрящего на будущего партнёра Карла с волчьей, жестокой ухмылкой.

ИЛИ ЖЕ: Карл отправляется во время до Мэнбургского Фестиваля, пытается исправить некоторые ошибки, и старается показать Квакити, что любовь не должна причинять боль.

Карл обожал цветы. А ещё он обожал Сапнапа.

(Ещё это как бы N-раз, но так как "разы" тут сильно мелкие по объёму, я не добавляла эту метку).

Карл решает, что пора уже позвать Сапнапа на свидание, а Дрим и Джордж лежат в кровати и наивно думают, что не выглядели со стороны как влюблённые голуби.

Карл попадает в осознанный сон и ему нужно собирать записки, чтоб выбраться оттуда.

Когда он оказался посреди леса, он думал, что это начало новой трагедии. Когда он ледяными руками натягивал тетиву, метясь в преследующую его весь день фигуру, он ощущал себя этой самой напряженной струной, дрожащей от каждого грубого прикосновения судьбы. Когда он истекал кровью, пропитывая горячими каплями нежный мох и видя приближение противника в зеленом, он думал, что это конец.

Он чувствует, как его берут за подбородок и пытаются повернуть лицо, но он вырывается, больно ударяясь головой о стену. Чужая рука в его волосах, накручивает локоны на пальцы, оттягивает.

- Посмотри на меня, Джордж, - но парень лишь закрывает глаза, мотая головой. – Пожалуйста, посмотри на меня

В их стране драконы испокон веков считались монстрами. Врагами государства, тварями, чье существование попортило их предкам кровь. В их мире эти ящерицы уже много столетий считались вымершими. И именно поэтому, наверное, гладкая чешуя под пальцами ощущалась чем-то настолько невероятным.

Джордж не сидит в соцсетях. Вернее, не сидел до того момента, как ему вдруг не пришло несколько сообщений, явно адресованных не ему.

А потом город начал рушиться, а вместе с ним - и весь спокойный мир Джорджа.