Цзыдянь взметнулся молнией по приказу хозяина и окутал темного Лань Сичэня, сжав его в оковах. Но тот лишь хмыкнул, перехватил кнут и потянул Цзян Чэна на себя.

— Затяни потуже, дорогой, — улыбнулся надменно и впился в губы Цзян Чэна требовательным поцелуем. Настоящий же Лань Сичэнь от злости чуть не сломал собственный сяо и поспешил вырвать Цзян Чэна из объятий наглеца.

[ау, в котором у Лань Сичэня есть злое «я», заинтересованное в Цзян Чэне. В том самом смысле]

Цзыдянь взметнулся молнией по приказу хозяина и окутал темного Лань Сичэня, сжав его в оковах. Но тот лишь хмыкнул, перехватил кнут и потянул Цзян Чэна на себя.

— Затяни потуже, дорогой, — улыбнулся надменно и впился в губы Цзян Чэна требовательным поцелуем. Настоящий же Лань Сичэнь от злости чуть не сломал собственный сяо и поспешил вырвать Цзян Чэна из объятий наглеца.

[ау, в котором у Лань Сичэня есть злое «я», заинтересованное в Цзян Чэне. В том самом смысле]

Цукаса был взволнован собственной идеей: сможет ли Камиширо и впрямь заслужить целую упаковку блестящих наклеек? Казалось, такая глупая ребяческая затея, а сердце беспричинно выпрыгивает из груди, и внутри такое странное, смущающее чувство, будто бабочки в животе.

Но порою Хонами улавливает её улыбку — и в мыслях всё расплывается беспокойно. Улыбка у Канадэ маленькая, нежная очень, хоть и ёмкая. Она так на котёнка похожа… Сердце у Хонами стучит и, кажется, даже престиссимо превышает в бешеном ритме. Она в застенчивости свою улыбку подавить пытается, — да не получается.

— Ты ведь не любишь финики. — Не выдержав, протянул Аль-Хайтам.

— Я? Не люблю финики? — Ахнул Кавех. — Да, не люблю, но что мешает мне скушать парочку перед завтраком?

— Мог сначала спросить разрешения, — зрачки соседа сузились, хорошего это не сулило, — в конце концов, живёшь не один.

— Так ты зарядку делаешь, некогда финики есть.

Аякс искренне ненавидел то, каким стыдным всплеском эмоций его накрывало во время тренировки, стоило Чжун Ли сильнее, чем следовало, сжать его плечо или пройтись рукой по торсу.

Слова архонта «Концентрация, Аякс», сопровождающиеся надменным взглядом — только усугубляли положение.

жестокая сказка про заколдованного юношу, у которого нет спасения.