Сапнап ненавидит признаваться в этом самому себе, но он в ужасе от того, насколько все изменится после того, как Джордж, наконец, завтра переедет к нему и Дриму во Флориду.

Дрим и Джордж, Джордж и Дрим. Все думают, что им суждено быть вместе, даже их собственные друзья. И, возможно, так оно и есть, напоминает себе Сапнап, жалея, что не может разумно себе в этом отказать. Он не совсем уверен, почему он так сильно этого хочет.

Он хочет, чтобы его друзья были счастливы, не так ли? Ведь так?

Джордж пробыл в США всего 2 года. С того самого момента, как брюнет приехал, он заимел чувства к одному популярному футболисту из его школы - Клэю Тэйкену.

Однажды Джордж сходил на вечеринку, на которой присутствовал Клэй, где случилось нечто неожиданное.

Он имел в виду это?

Будучи богом ночи, я влюблён в тебя-бога солнца. И я люблю и буду любить тебя до конца своих дней.

AU:Джордж-бог ночи, Дрим-бог солнца.

/просто милая зарисовка об этих двоих

Когда из раза в раз тебе приходится игнорировать самого себя и свои нужды во благо других, но твоё самочувствие находится в достаточно подвешенном состоянии, тебе просто нужен... Отдых. Ты старался и это ценят, но твои внутренние устои рушатся, будто карточный домик.

Асфи́ксия — кислородное голодание организма и избыток углекислоты в крови и тканях. Например, при сдавливании дыхательных путей извне —удушение. Асфиксия в пустоте – это его персональный ад.

Сегодня ровно трое суток как Джордж не вставал с постели. Он точно и не помнит, когда это началось: может с начала первых войн, а может с тех времён когда Клей всё чаще стал пропадать и закрываться от него. Звучит жутковато, но только во сне он мог позволить себе снова увидеть его, почувствовать себя любимым, вздохнуть запах его русых волос и купаться в тёплых касаниях рук. Для Джорджа он был всем: богом и целым миром. Который его покинул.

Когда лежишь на холодном, твёрдом и мокром от бережно смывающего с твоего лица кровь дождя асфальте, а багровая лужица под тобой с каждой секундой становится всё больше и больше, превращаясь в настоящее море, в голову приходит много мыслей. «За что?», «Почему я?», «Чем я заслужил валяться в какой-то подворотне весь в крови?». А грудь ломит, и не можешь вдохнуть, не испытав новый приступ острой боли, разрывающей грудную клетку.

Коридоры, коридоры,

Поворот и свет окна.

Нету сплетен, разговоров —

Век одна лишь тишина.

Когда он оказался посреди леса, он думал, что это начало новой трагедии. Когда он ледяными руками натягивал тетиву, метясь в преследующую его весь день фигуру, он ощущал себя этой самой напряженной струной, дрожащей от каждого грубого прикосновения судьбы. Когда он истекал кровью, пропитывая горячими каплями нежный мох и видя приближение противника в зеленом, он думал, что это конец.

Они снова собрались вместе, а эти двое снова уединились... ничего нового.