— Я же сказал, аккуратно. — С наигранным раздражением сказал Максим, поддаваясь немного вперëд и улыбнулся, когда Сима бесцеремонно, не обращая никакого внимания на замечание, положил свои ладони Максиму на грудь и принялся уже тактильно, а не только глазами изучать его тело.

Никто даже и не вспомнит, что он просыпался посреди ночи.

Море будоражило сознание, вызывая страх и трепет.

Море было спокойным в это тихое тёплое утро.

С того холодного утра Егор стал чаще обращать внимание на настенные надписи, и сам не мог объяснить, почему.

От Макса несло промокшей псиной, ну, оно понятно, и помойкой. А ещё у него во рту остался вкус чужой крови..

К руке басиста так и хочется льнуть и мурлыкать довольно как кот.

Потолок напоминает о прошлой жизни, в которой Егор был всем так нужен.

— Ты бы любил меня, если бы я больше не смог играть на гитаре? 

Руки Шуры всегда были холодными.