Последующие дни стали тянуться, словно тугая карамель, казались бесконечными, долгими. В них не было ничего, одна пустота и холод. Чимин вернулся обратно в свою пещеру, только вот никто не мог стереть ему память. Он помнил насколько хорошо ему было на воле. Без Тэхёна все казалось ненужным и теряло значимость. Даже он сам.

      Прошло три затяжных месяца, все медленно встало на свои места. Со смертью Тэхёна Глизе все так же продолжала свой ход вокруг Красного Карлика, работа не стояла на месте, требуя к себе внимания, однако Чимин уже не мог стать прежним.

      Отсек Управления совсем не изменился, темный и неуютный, напичканный всякой аппаратурой, светящейся белыми огоньками. Чимин стоял посередине огромной комнаты и думал о том, что нужно что-то менять иначе это место проглотит его окончательно, даже не подавившись. Впереди за иллюминатором лежала свалка, на которой он прожил много лет, знакомая, привычная и не менее чужая. В каждом закоулке базы, любая вещь напоминала ему о потере. Все вокруг полнилось тенями прожитого. Нужно ли бежать от них?

      Холод не может пробраться сквозь защитную одежду, но она и не согревает, как нужно. Снаружи и внутри бесконечная ледяная пустыня, а он в ней потерявшаяся полуживая душа, что все никак не может найти для себя выход. Может он плохо ищет? Стоит ли прислушаться к последним словам Тэхёна и рискнуть? Своим решением он найдет лазейку или же наоборот упрется в тупик? На эти вопросы могло ответить только время, наверное, ему больше никто помочь не сможет.

      Механические двери сзади открылись с тихим шипением. Чимин уже знал кто это. Позади раздались приближающиеся быстрые и уверенные шаги — это Хосок. Весь последний месяц парень ни разу не оставался на долго один. С ним рядом постоянно кто-то находился, был ли это Чонгук или Хо, он чувствовал на себе их пристальные взгляды. Они словно сговорились, постоянно стараясь вовлечь его в беседу или занять чем-то незначительным. Скорее всего, поначалу им казалось, что он мог бы сделать какую-нибудь глупость, ведь, если судить по внешности, то Чимин был похож на умирающего. Бледный, ослабевший из-за недоедания и бессонницы, потерявшийся в себе, угрюмый и молчаливый, он чисто механически продолжал выполнять свои функции на базе. Однако это было не так. Чимин никогда не хотел сводить счеты с жизнью и, даже находясь в такой глубокой депрессии, как сейчас, оставался самим собою, продолжая работать и быть ответственным начальником. В те дни Хосок тормошил его всеми способами, иногда вытягивая одно или два слова. Чонгук же приносил завтраки и обеды, приготовленные собственноручно. Часто оставаясь незаметным, мальчик молчаливо сидел где-то поблизости и не мешал начальнику копаться в себе. Для Чимина эта постоянная забота и внимание на самом деле значили намного больше, чем казалось поначалу. Благодаря им он смог прийти к некоторым выводам, которые напрашивались уже давно. Его добровольное заточение подошло к концу, больше не было смысла отгораживаться от мира и избегать чьей-либо помощи. Он устал быть один. Он сдается.

      — Ты чего меня не дождался? — все еще сонный голос привычно раздался у уха.

      С тех пор, как Чимин стал способен исполнять свои обязанности, Хосок начал заходить за ним. Из-за бессонницы, что добавляла проблем, по настоянию Гука, Чимин отключил АИДа у себя в комнате и спал до последнего возможного момента. Но сегодня был его последний день на базе, и, в итоге, из-за раздумий он совсем не ложился.

      — Я не спал, — безэмоциональные короткие фразы или молчание, это все, чем он обычно мог ответить обоим беспокоящимся о нем друзьям.

      — Опять проторчал всю ночь в ремонтном отсеке? — недовольный этим фактом, Хосок старался скрыть свое ворчание, но у него плохо получалось. Чимину было видно как он поправил шапку, сдвинув ее со лба.

      Парню нечего было ему ответить, отрицать очевидное не имело смысла. Тело Тэхёна теперь хранилось там. Он лежал на столе в своем оранжевом комбинезоне, застывший во времени, а Чимин все не мог найти в себе сил отправить его на переплавку. Почти каждую ночь, когда Хосок и Чонгук разбредались по своим комнатам и оставляли его, наконец, одного, парень проводил там, просматривая отрывки из жизни Тэхёна. Мучая себя еще больше.

      — Я пробыл там недолго.

      Это было правдой, но Хосок сощурился, в неверии. Вот ведь ирония, раньше Чимин не доверял ему, а сейчас они поменялись ролями. Странно было осознавать, что после всего, что случилось, Хосок сумел перебороть себя и остаться прежним. Жаль Пак не замечал этих его сторон раньше, концентрируясь только на недостатках. В конце концов у кого их нет?

      — Ты очень сильно похудел, — констатировал имеющийся факт Хосок, запуская систему. Свет тут же загорелся в отсеке, вырывая две фигуры из предрассветных сумерек. — Эти ночные прогулки не делают тебя здоровее, если так пойдет и дальше, то я не удивлюсь если ты сляжешь.

      Чимин едва заметно улыбнулся, такие замечания заставляли его внутренне смеяться над самим собой, над своей никчемностью и слабостью. Парень стал зависим от воспоминаний андроида. Хотя бы там он мог все еще слышать его голос и ощущать их связь. Это были жалкие попытки вернуться в то время, когда Тэхён был еще жив. Чимин понимал, что таким образом отдаляет от себя свое «выздоровление» на неопределенный срок, но смириться с уходом робота пока не мог. Возможно, когда-нибудь он перестанет так скучать по нему, но это случится не сегодня и даже не в ближайший год.

      — Хо, — обратился к нему Чимин, и мужчина обернулся. Редко, когда начальник начинал разговор первым, оттого он со всевозможным вниманием приготовился его слушать. — Почему ты не отправил на меня донос?

      Этот вопрос застал Хосока врасплох, он опешил, и испуг читался в его глазах. Было видно, что он боялся изменений их наладившихся отношений в худшую сторону.

      — Как ты узнал… о нем, — запнувшись, глухо выговорил мужчина.

      — Разве это имеет какое-то значение? — голос Чимина был ровным и спокойным, он не злился, не осуждал. Казалось, что парень спросил это только из чистого любопытства.

      — Не хочу, чтоб ты делал поспешные выводы, — быстро проговорил мужчина, стараясь выглядеть более менее спокойным.

      — Я и не делал.

      Хосок замер, глядя Чимину в глаза, пытаясь понять серьезно ли он говорит или нет. Но на лице парня невозможно было что-то прочитать, оно было отрешенным, как и всегда. Тяжело вздохнув, мужчина собирался с мыслями, подбирая нужные слова оправдания своему прошлому поступку. Пусть сейчас Чимин и выглядел несколько апатичным, его это совсем не успокаивало, наоборот заставляло нервничать еще больше.

      — Я тогда не понимал, почему ты так зациклен на роботе. Вернее, у меня не было желания… присмотреться к нему поближе… — Хосок старался говорить внятно и не сбиваться с мыслей. — Я действительно был сильно зол на тебя, потому и написал тот донос. Мне хотелось отомстить…

      — И что же тебе помешало? — Чимин приблизительно знал ответ на свой вопрос, но ему хотелось услышать это от Хосока. Само то, что тот удалил сообщение, не став его отправлять, говорило ему о многом.

      — Тэхён…

      Произнесенное вслух имя задело за живое, и Чимин прикрыл глаза, намереваясь прогнать восставший из пепла дорогой образ с темной родинкой на кончике носа. Хосок же умолк, не решаясь продолжить. Они все тщательно избегали в разговорах каких-либо напоминаний о сломанном андроиде, считая, что поднимать эту тему слишком рано, однако сейчас была несколько иная ситуация.

      — И ты, — в итоге добавил Хо. — Я просто не смог так поступить с тобой.

      — Спасибо, — искренняя благодарность стояла у истоков ответа главного мусорщика, и мужчина, ожидавший чего угодно, но только не благодарностей, в удивлении широко раскрыл глаза, — что был мне другом все это время.

      — Звучит так, будто ты прощаешься…

      — Так и есть.

      Хосок умолк, пораженный откровением. Мужчина подошел ближе и несколько раз открывал и закрывал рот, не решаясь уточнять свои домыслы.

      — Я написал заявление на увольнение. Завтра, когда на орбиту выйдет лайнер компании, я улечу с последним челноком, забирающим пластины, — Чимин по прежнему говорил спокойно и ровно, смотря прямо в лицо Хосоку.

      — Ты уверен? — с сомнением спросил мужчина.

      — Да, — односложно ответил ему Чимин, чувствуя некоторое облегчение.

      Мужчина кивнул, отводя взгляд. Ему ничего не оставалось как согласиться с решением начальника, удерживать или переубеждать было не в его правилах. Хосок был убежден, что каждый сам в силах выбрать свой путь.

      Стоило Чонгуку за завтраком узнать эту новость, мальчишка разразился рыданиями, отреагировав слишком бурно, и Чимину пришлось уверять расстроенного подростка, что он будет поддерживать с ними связь и отправлять сообщения не менее одного раза в неделю. Только после этих заверений и обещаний мальчик смог немного успокоиться, но все равно до самого вечера Чимин слышал как тот шмыгал носом.

      Вечером, сидя на все еще разобранной кровати, парень собрал свои немногочисленные вещи, включая и те штаны, в которых спал Тэхён. По непонятным ему причинам он старался сохранить любую мелочь, которая связывала их обоих. Затем, Чимин направился в ремонтный отсек и долго стоял около андроида, который выглядел так же, как и при их первой встрече. Каждый раз, видя его застывшие черты, парень готов был поклясться, что Тэхён все еще жив, что возможно где-то на другом конце галактики есть мастер, способный восстановить его. И каждый раз он напоминал себе, что код Тэхёна уникален, он единственный в своем роде симбиоз человека и андроида, починить его невозможно.

      В последний раз проведя рукою по каштановым волосам робота, Чимин извлек кристаллическую плату, спрятав ее во внутреннем кармане комбинезона. После, мысленно содрогаясь от подобного решения, отдал приказ Хосоку на утилизацию.

      На утро тяжелые тучи заволокли небо, сделав его темно-серым, словно сама Глизе не собиралась отпускать Чимина от себя. Беспрестанно валил снег, и сильный ветер гнал его по воздуху, ухудшая видимость. Вышедший на орбиту к середине следующего дня лайнер, было почти не разглядеть, за пеленой. Загрузка плит шла дольше обычного, скорость ветра усилилась и не давала челнокам приземлиться с первого раза. Ближе к ночи все точки хранения переработанных отходов наконец были опустошены. Когда разгрузка склада на их базе была так же окончена, и пустой челнок в последний раз вернулся на планету, Чимин внезапно почувствовал как сердце впервые за долгое время болит не из-за андроида. Ему непривычно было представлять себя вдали от обоих мусорщиков, что так же стали частью его мира.

      — Позаботься о Чонгуке, — сказал Чимин Хосоку на прощание, таким будничным тоном, будто улетал всего на пару часов, а не навсегда. Мальчишка не вышел его проводить, закрывшись в своей комнате.

      — Конечно, — подтвердил Хосок, отводя взгляд.

      Мужчина понимал, что смерть андроида ввела Чимина в состояние вечной апатии, и смена деятельности или места жительства должна благоприятно на него повлиять, однако Хосок все никак не мог поверить, что их трио распадается. Теперь их с Чонгуком жизни так же сильно изменятся.

      — Скажи Гуку, что я напишу ему как смогу, — парень раздавал обещания щедро, не думая, что может их и не исполнить. Так он хотел хоть как-то восполнить ту пустоту, что оставлял после себя.

      Получив короткий кивок, Пак поправил легкий рюкзак у себя за спиной и оставил непривычно молчаливого мужчину внизу. Он поднялся на крышу базы, так ни разу и не оглянувшись. Вьюга бросала в лицо комья снега, сдувала в сторону ограждений и разглядеть приземлившийся челнок удалось не сразу. Прежде чем дверь багажного отсека закрылась и ветер перестал заметать внутрь снежинки, Чимин видел из набирающего высоту челнока, как Чонгук выбежал на посадочную площадку что-то выкрикивая и яростно размахивая руками на прощание.

***

      Бывший главный мусорщик давно забыл как нужно жить среди людей, а не куч мусора. Проведя две недели на лайнере, принятое им решение об увольнении уже не казалось удачным. Все вокруг было слишком громким и непривычным, настолько непривычным, что Чимин постоянно сбегал в отведенную общую каюту, замыкаясь на себе. Однако ему приходилось выползать из своего ненадежного укрытия минимум два раза в день, чтобы поесть. Сидя на стуле, в углу чересчур оживленной столовой мусороперевозочного лайнера и медленно пережевывая желтый овощ, напоминавший размерами редиску, но тянувшийся на зубах как резина, Чимин представлял ярко-синее небо Глизе с маленькими облачками, плывущими к горизонту. Лайнер находился в таком же плачевном состоянии как и вся техника на Глизе. Он не мог совершать пространственные прыжки и работал «на месте», совершая перелеты между двумя тремя десятками ближайших к планете-свалке обитаемых систем. Темные коридоры и унылая обстановка были созвучны с базой, добавляя очки уюта для привыкшего к подобному окружению Чимину.

      В общественной столовой почти всегда было много людей и Паку пришлось долго привыкать к этому. Предпочитающий тишину и уединение, он теперь с теплотой вспоминал громкие споры и перепалки Хосока и Чонгука, которые раздавались в пустых коридорах. Здесь же жизнь текла намного быстрее чем на замерзшей Глизе. Побег из застойной жизни не принес ему ощутимого облегчения. Спокойней не стало, тоска не прошла, однако к ней добавилась еще и ностальгия по тем, кто остался там, среди вечных льдов.

      Шум столовой на секунду перекрылся звоном, раздавшимся совсем рядом, и Чимин поднял глаза от содержимого тарелки. Напротив стоял поднос, наполненный доверху различной едой, и следом за ним за стол присел тот самый пилот, который забрал его с планеты-свалки. Он узнал его по шраму на верхней губе. Чимин лишь скользнул по непрошеному гостю незаинтересованным взглядом и опять уперся в оранжевый овощ, не собираясь проявлять даже толику вежливости, поздоровавшись. Начинать жить заново оказалось непростой затеей. Тэхён бы его понял.

      Молва о странном нелюдиме уже успела облететь за эти две недели все отделы и команды. Всем была давно известна статистика о количестве сумасшествий и самоубийств среди мусорщиков, и окончательно убедившись, что их новый попутчик, скорее всего, не миновал попадания под одну из категорий, Чимина стали сторониться. Пилот, казалось, так же был не рад их встрече и уж точно не собирался надолго с ним засиживаться. Поэтому Пак не удивился, когда тот сразу приступил к делу, желая побыстрее отделаться от ненормального мусорщика:

      — Приятного аппетита, — пожелал недовольный пилот, видя, что Чимин отвернулся от него и более не обращает никакого внимания. — Мы приближаемся к станции, на орбите Антареса*. Начальник просил узнать, будешь ли ты лететь с нами дальше до другой крупной станции или сойдешь там?

      Чимин поднял глаза и, жуя, уставился на мужчину. Он молчал довольно долго, раздумывая как ему лучше поступить. На Антаресе парень был только один раз, но помнил, что с этой станции можно было попасть в любую точку галактики из-за близости Звездных Врат, и когда он определится чего хочет, то сможет без видимых проблем улететь куда вздумается. Если же остаться и добраться до Дшуббы** то в той колонии можно будет надолго осесть и подыскать неплохую работу. Колония на второй планете газового гиганта была центром торговли в созвездии Скорпиона и жизнь там кипела.

      — Высадите меня на Антаресе, — проговорил Чимин, понимая, что молчание затянулось.

      Влезать в шумный муравейник Дшуббы Пак пока не был готов. На его счету скопилось за годы работы достаточно средств для того, чтобы он мог прожить пол года не занимая себя мыслями о работе, и Антарес в этом плане выигрывал. Конечно, на орбитальной станции все еще было достаточно многовато душ на квадратный метр как для Чимина, однако если поселиться на краю станции, то можно было избежать ненужной шумихи. К тому же основная прослойка населения там была барахольщиками, что зарабатывали на сдаче жилья и продаже своих безделушек клиентам, ожидающим рейс либо вынужденных сделать пересадку. Если приловчиться к расписанию отлетов и прилетов кораблей, то Чимин сможет и на улицу выходить довольно часто без особого риска для нервов.

      — Я так и передам, — пилот облегченно вздохнул и поднялся с места. — Через два дня мы выйдем на одну орбиту со станцией. Когда будем лететь за мусором я заберу тебя.

      Смотря в спину пилоту, Чимин представлял с каким облегчением тот ушел от него и с какой радостью направлялся он сейчас к товарищам, чтобы поделится с ними новостями за день. Зависть уколола парня вполне ощутимо. Ему не с кем было поговорить. В эту секунду тоска по Тэхёну вышла на новый уровень, выливаясь готовыми сорваться слезами. Рядом не было Хосока с его дурацкими шутками, чтобы разрядить обстановку и отвлечь хоть немного, не было и Гука, молча сидящего с ним рядом. Теперь он был по-настоящему один, хотя больше не стремился к этому.