Нехорошим открытием в ближайшие часы стало то, что запах как будто стал сгущаться все сильнее. Это дало нехороший повод думать, что тварь не просто незаметно вернулась, а она где-то рядом. Чуя осмотрел весь сад – сердило ужасно, но сам источник себя не выдавал. Тварь где-то схоронилась и затаилась.

 Сознавая всю неприятность сложившегося положения, Коё решительно приказала выдвигаться еще задолго до рассвета, что Дазая нисколько не вдохновило, и он даже был готов задохнуться, но Коё проявила высшую степень жестокости и выставила его за ворота.

 – Шевелись, Дазай-кун, если не хочешь получить ногой под свой пушистый веник!

 – Веник! Кицунэ оскорблен до самых потаенных глубин души!

 – Не сомневаюсь! Шагай! Время не ждет! Эта тварь, судя по вони, избрала наш домой своим местом обитания и при этом несет разрушения, ждать некогда!

 Гин тоже так считала – тянуть нельзя! Она шла впереди них, уже не показывая путь, а просто желая поскорее снова прибыть на то место, понять, что такое произошло, и что она сделала не так, что за ней увязалось такое пакостное зло. Запах с дождем относительно смог выветриться, но витавшее дуновение мешало понять, насколько близко подкрался враг. 

 Коё брала с собой небольшой перекус в дорогу, но ела на ходу, не желая терять время. Когда они приблизились к месту, то все разом ощутили знаки присутствия Амэ-онны, но затем сообразили, что это старый запах, вероятно все еще хранившийся с невидимыми останками погибшей. Могло ли такое быть – Коё точно не знала, а Дазай лишь пожал плечами. Сейчас сезон дождей, все может быть, учитывая природу этих духов.

 Коё первым делом еще раз изучила место, где покоились останки младенца, а потом стала читать над ними являющие разные проклятия заклинания, но на них лишь лезли с разных сторон всякие местные духи, причем просто из любопытства – что тут творит эта женщина, что может видеть их? Гин шугала тварей, но они просто перескакивали с места на место, правда, ничем и не докучали, но Коё все равно то и дело ворчала на себя. А еще раздражал этот запах затхлости и гнили.

 – Анэ-сан… Я еще дома ночью подумал. Явной схожести не было, но, может, это имеет связь.

 Она отвлеклась от своего, как уже сознавала, бесполезного занятия, и внимательно поглядела на Дазая, показывая, что слушает его.

 – Мори-доно, когда возвращался ненадолго после проверки источников, – от него тоже несло как от затхлого болота. Я просто заметил.

 – Я не чувствовала ничего.

 – Я не знаю, что чувствовали люди, но слабый неприятный запах плохой воды ощущался, правда вскоре развеялся. Он не был прямо-таки похож на этот, это была плохая вода, однако тоже есть этот яркий оттенок гнили, кислой почвы. Мори-доно ведь сейчас занимается испорченной в целебных источниках водой, вдруг это как-то все связано.

 – Твоя мысль может иметь место, только ведь он ничего не говорил о каких-то странных духах, когда возвращался первый раз. Там каппы и прочая хорошо известная нечесть шалят. Случается. Главное, вовремя пресечь.

 – Я знаю, но я всего лишь хочу подать идею: мне кажется, эта неупокоенная душа могла быть притащена из мест, где что-то не так с водой или с почвой, или – без понятия, что так еще может пахнуть, но, как правило, духи все же не источают такие ароматы, а этот слишком выделяется. Это место нечистое. И эта гадость, что выделяет голова. Я не знаю таких существ. И ужасно странной здесь на самом деле кажется гибель Амэ-онна. Почему она погибла? Проклятие? Кто-то постарался? Какого характера зло могло такое сотворить? А если она все же унесла что-то уже проклятое, а не озлобившееся после своей смерти, как бывает с онрё?

 – Это звучит страшно, Дазай-кун. Особенно, если подумать, что это погибшее дитя могло источать зло.

 – От его останков до сих пор несет, – Дазай вдруг бесцеремонно принялся разорять ногой место, где была могила, над которой уже было проведено столько обрядов, но сама-то земля так и осталась размягченной июньскими дождями. Гин вздрогнула, но подбежала ближе, тем более что Коё никак не помешала. Дазай не стал, однако, копать глубокого, отвращение передергивало. Показавшиеся наружу косточки были самыми обычными, на первый взгляд. – Будем искать вонючее место, – хмыкнул Дазай. – Связано ли это с делами Мори-доно, не могу знать, возможно, что и нет – иначе бы он уже точно разобрался, но уверен, что где-то также гадко должно вонять. Оттуда Амэ-онна и притащила то, что стало потом этими костями, а затем нашей головной болью.

 Дазай опалил сними пламенем все то, что смог раскопать. Гин в восхищении смотрела, понимая, что это малая часть силы серебристого кицунэ, да и она знала, что сэмпай сам еще молод, но все-таки не могла не восхититься яркостью такого мощного пламени, что на расстоянии будто саму ее питало.

 Жар сделался такой силы, что иссушил все вокруг, а капли дождя испарялись еще на подлете, но затем огонь стал ослабевать – Дазай решил, что достаточно.

 – Надо забрать пепел с собой, – решительно произнесла Коё. Она расстелила на земле фуросики и нагребла прямо на ткань немного пепла вместе с листьями и веточками, а потом все это тщательно скрутила.

 За время их отсутствия выяснилось, что проклятая головешка снова бузила в саду; Чуя и Акутагава вдвоем пытались выставить ее прочь, но она оказалась довольно проворной и даже смертоносное сочетание огня рыжего лиса и чернобурого ее ничуть не смущало. Пакостей, вроде тех с крышей и рисом, она более не устраивала, но нарисовалась другого рода беда: Хироцу первый заметил, как изменилось качество воды в пруду, который дух особо облюбовал.

 Это его замечание еще больше заставило Коё насторожиться, и она лично стала изучать сад, то и дело готовясь отражать атаку злобной твари, но та затаилась столь укромно, что даже кицунэ не могли точно вычислить ее местонахождение в просторных владениях Мори-доно. Осмотр сада как будто ничего ужасного не выявил, но Коё все же не могла не прийти к заключению, что кое-что изменилось. Вода в пруду слабо, но стала источать посторонний запах. Не мерзкий, но как будто готовящийся к тому, чтобы приглушить всех вокруг своей вонью; а все растения, что находились вблизи как будто обрели первые признаки увядания. Неприятно было признавать, но головешка облюбовала их сад и решила тут приземлиться и схорониться. Чуя больше всех рыскал по саду, недоумевая, почему ему не удается отыскать злобную пакостницу.

 – И правда, Чуя-кун, почему это она не вылезает и не падает ниц перед таким прекрасным и вкусным кицунэ! – захихикал Дазай.

 – Хвосты узлами завяжу! – Чуя недовольно уставился на него за такую пустую и издевательскую реплику! Но Дазай просто хотел привлечь на себя его внимание, а Накахара не всегда это понимал.

 – Дазай-кун, а если серьезно? Что ты думаешь? Что вдруг привело сюда эту тварь и удерживает здесь? – Коё внимательно посмотрела на Дазая: она считала вполне уместным выслушать мысли духа – того, кто ближе ее самой по природе к этому странному призраку или демону. Тем более Дазай сегодня уже выдал одну полезную идею.

 – Мори-доно как-то говорил, что у молодых кицунэ вкусная энергия для всякой такой вот падали, – Дазай неопределенно посмотрел на Гин. – Возможно, изначально ее и правда чем-то притянула Гин-тян, но сейчас – мне кажется, что-то иное управляет этим духом. Знать бы, что с ним случилось прежде, откуда он. Каково его происхождение.

 – Так Гин что-то угрожает или нет? – Акутагава внимательно вслушивался в его слова, но не понял относительно того, что его больше всего взволновало.

 – Да понятия не имею, – Дазай равнодушно пожал плечами, чем немного его обидел, хотя его равнодушие больше было направлено на то, что он в самом деле не удосужился поразмышлять и найти ответ, но Дазай уже взыскался относительно того, что должно помочь, в остальном – к нему подкрадывалась адская лень, и он бы вздремнул сейчас – так сильно умотался, что даже летающая по саду гадость уже не волновала.

 Да только Коё не намеревалась дать ему покоя. 

 – Дазай-кун, ты высказал предположение, что это существо может быть как-то связано с загрязнением воды.

 – Я так подумал из-за запаха, – зевнул он. – Но запах может быть связан с Амэ-онна.

 – Я хочу исключить этот вариант, – Коё, перебрав в очередной раз все свои знания, кивнула самой себе. – Амэ-онна не связаны с водной местностью. Их стихия – небесная вода, которая не источает такие ароматы. Исходя из твоих размышлений, Дазай-кун, я полагаю, нам стоит попытаться найти некий загрязненный водный источник или какую-то сырую местность. Судя по тому, что эта тварь так и лезет в наш пруд, ей эта стихия особо приятна. Проверим! И там уже искать дальше ответы на вопрос, что это за существо. Продумаем план и отправимся в путь!

 Дазай обреченно выдохнул, недовольно забив хвостами по земле. Не был он в восторге от того, что придется в сырую погоду покидать уютное жилище Мори-доно, и он мог бы поныть и сказать, что пусть приходит Мори-доно и сам разбирается, его же сад, но при этом Дазай все же сознавал, что они не знали истинных намерений незваного гостя, и само то, что он у них тут затаился – кто знает, какими будут последствия. Чуя, в отличие же от Дазая, был в полнейшем боевом настрое! Словно жаждал уже не один месяц, с кем бы подраться! Нужен был достойный враг. Дазай же мог лишь высмеять мысль о том, что странная летающая голова, вылезшая из останков младенца – это достойный кицунэ враг, на такую дрянь вообще зазорно обращать внимание, но раз головешка такая злобная – куда деваться! Да и любопытство какое-никакое зацепило. К тому же не мог не заметить, что Гин это все расстраивало, а Дазай ее после Чуи (когда он не в боевом состоянии) считал очень даже милейшим существом, а милейшее существо обижать, если это не Чуя, не годится!

 Коё взялась за дела без промедления! Изучение зарисовок местности определило маршрутом северо-восток. За пределы земель Мори Огая и в ином направлении от мест, где он был сейчас сам. Если уж что нехорошее и происходит, то вероятней всего вне территорий, где ему бы любой мог вовремя доложить. Амэ-онна могла притащить младенца из любого поселения, для нее нет расстояний. Но они начнут с самых ближних деревень, постепенно расширяя район поисков. Кицунэ было принято пустить вперед. Сама Коё была вынуждена задержаться ради того, чтобы оставить защитные заклинания: дух больше не являл себя, но было определенно ясно, что никуда не делся, кто знает, какой беды еще от него стоит ожидать. Хироцу-сан изначально предполагал остаться следить за поместьем, но затем также вызвался отправиться на разведку по округе, поэтому вместо него оставили за всем присматривать Кадзии Мотодзиро: пора уже было ему принимать на себя куда больше ответственности в этом доме. Мотодзиро-кун от такой важности чуть не лопнул и важно пообещал сделать все возможное для защиты, будет биться, если что, до последней капли крови. Хироцу-сан похвалил его такой порыв, но заметил, что в сложившейся к текущему моменту ситуации умнее просто выжидать и лишний раз не провоцировать затаившегося врага.

 Бегать и искать впустую лично Дазай не видел смысла. Это Чуя мог в радость себе носиться и рыскать по деревням, пугая там всех своим слишком прекрасным видом. Дазай же решил выбрать ленивый способ со всем разобраться. Просто пообщаться с духами, которые могли бы что-то да подсказать. Уж они-то точно всегда что-нибудь знают, особенно если это нечто, чего стоит опасаться. В пару себе Дазай взял Гин, а неугомонного Чую отправил вместе с Акутагавой, который тоже желал показать свою удаль. Вот пусть вдвоем и утруждаются!

 – Дазай-сан, думаете, духи захотят с нами разговаривать? – Гин брела следом за ним, вслушиваясь в отдаленные голоса людей из деревни, вдоль которой они незаметно крались – это было первое поселение за пределами владений Мори-доно, до которого они добрались и решили изучить.

 – Болтливые всегда найдутся. Быть может, что-то из их слов окажется подсказкой или просто даст понять, к примеру, что мы не там ищем.

 – А запах? Запах этой твари нам не подскажет?

 – Это будет хорошим знаком, но я пока ничего не чувствую кроме всяких посторонних примесей в аромате дождя. И где-то люди жарят тофу…

 Да, это Гин тоже почувствовала, но не стала говорить о том, как она голодна. Им по пути попались несколько духов, но с кицунэ дел они иметь не захотели. Одни раз им попалось злобное онрё, что караулило на развилке заблудших путников. Пришлось уничтожить. И следа не осталось. Гин в тот момент грустно подумала, что та головешка точно не онрё, иначе бы с ним они за раз управились, как и здесь. Дазай же досадовал на то, что ему пришлось возиться, и вообще эту забота Чуи – гонять всяких придуручных существ, но Чуя где-то носился, а они так и брели, не находя ни единой зацепки.

 Бродить без толку Дазай не желал, так что решено было прежде всего поднапрячь силы и положиться на собственное чутье. Если где-то возник пруд или источники с порченой водой, или же болотце какое, зараженная почва, то нюх кицунэ вполне бы смог что-то такое уловить, однако это в малой степени помогало, ибо учуять удавалось всякие нечистоты, но у тех определенно был свой источник – люди.

 К вечеру, однако, явилась одна подсказка. Ее принес Чуя, правда, не его стараниями она была добыта: просто именно его раньше всех смог отыскать маленький отряд людей Хироцу-сана во главе с ним самим. 

 – Есть след! – Чуя с этой новостью явно откуда-то несся на всех парах, видно было по его дыханию, но при этом он определенно испытывал особое удовольствие от того, что смог гнать во всю. – Мы тут проверили некоторые деревни, есть тоже загрязненные источники, но это все вряд ли имеет отношение к нашему случаю, а вот Хироцу-сан сделал все проще и, кажется, мог напасть на след!

 – Не тяни, – зевнул Дазай.

 – Тебе как будто не интересно!

 – Нет, я просто расстроен, что зря бродил тут столько времени.

 – Хироцу-сан во время одной из остановок в деревеньке решил пообщаться с путешественниками в гостинице! 

 – Ну да, кицунэ разговорить человека было бы сложнее, но та еще заслуга – быть человеком…

 – Не перебивай! – Чуя больно ущипнул Дазая за бедро, ловко нырнув рукой под складку кимоно. Лучше бы дальше ее просунул, а не щипался! – Там он наткнулся на странствующего монаха, и тот поведал кое-что, что определенно может иметь отношение к той злобной твари, что у нас поселилась. Есть предположение, что нечто подобное могло водиться во владениях князя Фукути. Я отправил уже в те края Акутагаву.

 – Князя Фукути? – Дазай удивленно дернул ушами, уже забыв о коварной руке Чуи, которая слишком быстро вынырнула из-под его одежд. – Того самого?

 – А ты знаешь другого? Ну, я решил, что речь о том самом, правда, мне его имя мало что говорит.

 Дазай покачал головой – не совсем понятно было, о чем он задумался. Гин так вообще хлопала глазами, взирая на них и совершенно не понимая, о ком идет речь.

 – Я не удивлюсь, что из его земель такая гадость могла возникнуть. Мори-доно о нем не распространяется, но, если верить слухам, этот человек значится пропавшим уже много лет.

 – Не просто много лет, там – негромко произнес Дазай, глядя вдаль – куда-то в ту сторону, где должны были быть земли того самого князя Фукути. Территория маленькая, но все еще закрепленная за хозяином. – А почему же возникло такое предположение у того монаха? Он что-то видел?

 – Со слов, что мне передали помощники Хироцу, выходит, что нечто подобное уже ранее беспокоило обитателей деревень вблизи поместья Фукути. Во всяком случае, тому монаху показалось описание схожим с тем, что ему поведали однажды люди. А было это лет так аж сорок назад.

 – Ты сказал, что уже отправил туда Акутагаву?

 – Да, путь не близкий. Пусть хотя бы он побыстрее туда доберется и разведает.

 – Молодец, Чуя. А мы вернемся к Коё и расспросим ее поподробнее о Фукути, прежде чем соваться туда.

 Коё едва-едва вернулась: оказалось, она умудрилась успеть посетить несколько близлежащих храмов, где также пыталась узнать что-нибудь о старинных проклятиях, а заодно запаслась дополнительно омамори. Отдыхать и не думала – тут же начала сборы в намеченное место. Надо было видеть, какой энтузиазм ее охватил с новостями, что сумел раздобыть для нее Хироцу. Сами по себе в восторг они ее не привели, но она будто бы ухватилась за нить, что поможет ей решить проблему и, главное, потом отчитаться перед Мори. 

 Злобная головешка по-прежнему возилась где-то в саду, выловить ее не представлялось возможным, но Коё зато смогла при помощи камней выстроить цепь защиты. Исследуя сад, Дазай, к своему неприятию, обнаружил, что фруктовые деревья заметно поникли, и это точно были влиянием твари, что у них тут затаилась. К тому же домашние стали замещать ухудшение состояния. Служанки Коё пожаловались на то, что их стали одолевать кошмары прямо наяву. Гин эти новости особо расстроили, но Дазай одернул ее, потащив за собой к Коё.

 – Расскажи нам про этого князя Фукути. Ты точно что-то да знаешь.

 – В глаза не видела да и не увидела бы никогда, – тут же отозвалась она, раздавая своим служанкам омамори для защиты. – Знаю, что лишь в давние времена он был очень деятельным человеком, военный до мозга костей.

 – У него такие же способности, как у Мори-доно? – поинтересовался Чуя.

 – Не совсем. Они у него приобретенные. Нет, даже не так, дарованные. Истории всей не знаю, но это точно не врожденное. Не суть даже важно. С Мори-доно он почти не имел никаких отношений, а вот с Фукудзава-доно они были очень даже знакомы. Кажется, когда-то были друзьями неплохими. Я точно не знаю, Мори-доно не особо любит рассказывать о делах своих знакомых, – Коё замолчала, как-то странно глянув на лис, что навострили уши: мелькнуло ощущение, будто она боится выдать что-то из того, что им лучше не знать. – Но суть в том, что князь Фукути, учитывая его воинственный нрав, имел неосторожность пойти против желаний сёгуна из одного очень мощного клана, опять же не скажу, что там такое приключилось, но именно Фукудзава-доно вынужден был его усмирять. Это было давно. Лет двести прошло, если не больше. Вы, наверное, и не заметили этих событий, да и все было устроено незаметно: Фукудзава-доно, как говорит про него Мори-доно, мастер в том, чтобы вторить дела тихо. Грубо говоря, его стараниями князь Фукути был усмирен и взят под стражу. Однако после он пропал. При этом сёгун не смог лишить его земель, в том смысле, что вся территория его поместья и близлежащих владений была под мощными заклинаниями. Попытки разрушить их могли кончиться очень плохо для всех прикладывающих к этому руку, так что все это по-прежнему числится за князем. Люди живут в тех деревнях, но никто не суется проверять, что там происходит, не говоря уже о том, чтобы изучить его поместье. Судя по всему, зря. Я не удивлюсь, что там могла зародиться некая сущность или что-то подобное. Может, это существо – охранник, который потом вышел из-под контроля, может, это случайный ёкай, что обитал там, а затем просто решил поменять место обитания, вопрос только в том, как он связан с теми костями и Амэ-онна. Узнать мы это сможем только в случае, если все исследуем на месте.

 – А нам не надают по башке за такое? – оживился Чуя, словно так и жаждал проникновения на чужую территорию и чтобы ему именно что попытались надавать по башке, а он бы ответил! Дазай закатил глаза на его бешеный энтузиазм. Лучше бы под одежду лез к нему с таким рвением. Дазай бы вот полез к нему, но не при всех же!

 – Выбора нет. Я даже не знаю, сможем ли мы попасть на территорию поместья, правда, – Коё с очевидным коварством глянула на них. – У кицунэ всегда больше шансов. Отправляемся в путь сейчас же, к вечеру завтрашнего дня должны будем быть на месте! Вы можете отправиться вперед, но без меня ничего не предпринимать.

 – И я тоже? – Гин смущенно забила кончиками хвостов.

 – Конечно.

 – А Мотодзиро-кун тут точно справится? – Дазай мельком так оглянулся на сад. – Вдруг его сожрут без нас? Что мы будем делать без него?

 – Чего это меня сразу должны сожрать?! – не понял такого недоверия к себе Мотодзиро, но кицунэ даже не глянул в его сторону.

 – Если ты, Дазай-кун, таким образом пытаешься избежать дальнего путешествия, то зря. Во-первых, толку от тебя, ленивого, в защите никакого! Но дело в ином! – тут же поспешила добавить Коё, прежде чем Дазай выдал скулящий звук возмущения. – Угроза от этой твари пока что относительно пассивная. Если ее не трогать, то, думаю, можно избежать серьезных бед. Она вредит всему окружающему, но этот вред мы устраним вместе с ней, а прежде надо понять, как это сделать. Лучше все силы на то и направить, а не следить за тем, как чахнет сад и все вокруг! Хироцу-сан, как и решили, готовимся все в путь! Все, хватит тянуть! Отправляемся!

 Еще на подходе к поместью князя Фукути можно было сделать вывод о том, что земли его постигло нечто странное. Жизнь здесь как будто замерла. Деревни все еще существовали, но жителей в них становилось все меньше, рисовые поля как будто обрабатывались, но урожай с них, как сказали местные, был скудным. После исчезновения князя управление его землями велось из центра, да из рук вон плохо. Все это на самом деле не имело в себе никаких таинственных странностей, а было лишь следствием отсутствия хозяина, но, как заметила Коё, именно отсутствие хозяина в совокупности могло создать условия для разгула нечисти.

 Решение Чуи отправить Акутагаву на разведку оказалось в самом деле очень полезным. Кицунэ не решился общаться с местными жителями напрямую, но природная хитрость все же сработала в нем. Поздним вечером он смог пробраться в компанию подвыпивших мужчин, которые в полумраке особо и не заметили особенностей их нового знакомого, а крепкое сакэ позволило им легко отвечать на вопросы. 

 В целом, местные жители не особо горевали о своей судьбе без хозяина, Фукути за давностью лет для них превратился в легенду и страшилку, так что мало представлял истинного интереса непосредственно личностью своей, однако старое поместье князя считалось местом дурным, даже проклятым, и с люди пренебрежением говорили о нем, искренне полагая, что там водится нечистая сила, что облюбовала оставшийся без попечения кусок земли.

 – Много там стало ходить всяких ёкаев, – передавал слова мужчин Рюноскэ. – Бродят вокруг. Так что местные жители туда стараются не соваться. И часто они жаловались на странный запах, что исходит от тех мест. Особенно в теплое время года – смрад невыносим. Но все привыкли, многие не замечают. С полей после удобрения и того хуже может нести. А чего беспокоиться – ведь ничего дурного не происходит. Я решил поискать местных ёкаев, что могли заходить на территорию поместья. Мало кто захотел говорить со мной, – Рюноскэ это так произнес, словно ему было обидно, что кто-то посмел его испугаться в тот момент, когда ему так важно было получить ведения! – Попался, однако, один тануки, который пару лет назад по старой памяти забрел туда.

 – По старой памяти? – не поняла Гин.

 – Много-много лет назад, так много, что он и не скажет, когда точно, ибо не заметил, он приходил во владения князя; рассказал, что там всегда можно было найти отличное сакэ, но затем не появлялся тут продолжительное время, и не знал, что хозяина уже нет. И вот забрел. Почти сразу ушел. Сказал, что ощутил нечто злое, нечто враждебное. При этом уверял, что людей там нет. Сразу же ушел, так что ничего по существу-то и не рассказал, но я сам заметил, что на территорию осмеливаются соваться только всякие мелкие и совсем уж безмозглые духи. А смрад оттуда страшный, хотя местные сказали, что за поселение года три дурно пахнуть оттуда стало куда меньше.

 – Все сходится, – кивнула Коё. Они в этот момент устроились все у кромки леса – вглубь по тропинке можно было уйти в сторону деревеньки, а в противоположном направлении как раз лежало поместье. Вместе с Хироцу также отправились несколько его подчиненных, а также две служанки Коё, девушки в сопровождении охраны были отправлены в деревню подыскать им место для ночлега, только теперь Коё все больше была уверена в том, что отдыхать нет времени – хотелось поскорее со всем разобраться. – А про Амэ-онна никто ничего не говорил?

 – Нет. Но я видел здесь бродит одна. Причем спокойно заходит на территорию, но угнаться и поговорить – простите, у меня не получилось ее перехватить.

 – Ничего! Отправляемся на место, осмотримся!

 – А может, просто призвать эту самую Амэ-онна и порасспрашивать?

 – Хватит ныть, Дазай-кун! – Коё ткнула его в спину, подгоняя идти первым. – Понадобится – призовем! Сначала сами посмотрим! Но аккуратно! Акутагава-кун, я правильно понимаю, что для ёкаев угрозы нет в том, чтобы проникнуть на территорию?

 – Я сам ничего не почувствовал. Тануки говорил, что ранее защищающие заклятия были, но даже в дни, когда тут был хозяин, попасть можно было, князь ничего не имел против мирно настроенных существ. Потом здесь появились охранные заклинания, но за ними нынче никто не смотрит ведь. Вот и ослабли. Я сам не пытался попасть. Чуя-сан сказал никуда не лезть!

 Дазай смерил гордо вскинувшего голову Чую ледяным взглядом. Ну все, они с этой чернобуркой спелись, прям команда! Чуя поймал его взгляд и довольно оскалился. Дазай хмыкнул. Чуя очень красивый, когда выпендривается. Лучше сейчас об этом не думать.

 Они даже сразу не поняли, что выросший перед ними лес – это и есть само поместье. За множество лет тут все буквально заросло, и несколько странным казалось то, что не развалилось, но высокая ограда по-прежнему была на месте; если взобраться на дерево, можно было сквозь заросли рассмотреть элементы построек внутри, однако покинутое людьми жилье выглядело зловеще, особенно если понимать, что там могло скрываться некое зло. Еще на расстоянии Коё прочла несколько заклинаний, а Хироцу с его людьми дала наказ окружить территорию и близко не подходить, следить и ждать указаний. Только в крайнем случае предпринять оборонительные действия. Было очевидно, что во многом она полагалась на себя и на кицунэ, впрочем, судя по боевому настрою Чуи и гордого собой Рюноскэ, можно было не сомневаться – эти двое точно отразят любую атаку.

 – Кажется, здесь главный вход! – указала Гин после недолгих поисков. – Здесь все сломано. 

 Коё раскрыла над собой зонт. Дождь до этого мелко моросил и прекращался то и дело, но сейчас снова пошел сильнее, рискуя перейти в ливень. Дазай тоскливо глянул на свои хвосты, но последние дни показали, что лучше даже не пытаться сейчас с ними возиться.

 Чтобы пройти вовнутрь, пришлось бы вырубать все, так что вариант оставался один. Беря на себя всю ответственность, Коё дала указания выжигать преграду, и не без некоего удовольствия даже полюбовалась прекрасным лисьим пламенем, разве что быстро приструнила разошедшихся кицунэ. Она внимательно следила за обстановкой – едва пламя начало разорять застывшее во времени поместье, они все ощутили – запах. Тот самый мерзкий запах. Можно было более не сомневаться. При этом никакой нечисти не полезло, словно она тут и не водилась. Мелькнули мелкие безобидные ёкаи, что дремали здесь по незнанию, но и не более.

 – Запах сильнее из той части, где, судя по всему, располагается сад, – потянул носом Дазай. – Тут всё – сплошная мертвечина. Нечистое место.

 – Если бы просто природа захватила оставленное человеком жилье, то такого бы не случилось. Это точно чье-то проклятие. У меня есть одна догадка, – шепотом добавила Коё.

 – Видно, очень богатое было поместье прежде, – Дазай расчистил себе немного путь огнем. Он рассматривал почти что развалившийся дом, но судил не по дому, а по саду, что тут был обустроен. Пусть он и зарос, но можно было все равно определить, что тут некогда было все очень четко и по правилам организовано. Сад Мори-доно, служивший сравнением, не имел строгости в организации, потому и бросилось в глаза. Словно по древним трактатам создано. Да даже не по древним, а по современным – в те времена современным. Огромное пространство с прудом, где даже, судя по всему, можно было кататься на лодке. Князь был очень влиятельной личностью. Сильной личностью. – Это не просто сад. Не просто образ. Я чувствую. Здесь была настоящая сильная магия.

 – Да, – Коё сидела на коленях, не боясь испортить одежды. – Этот сад задумывался как перенесенный в эту обитель рай. Место, лишенное грехов. Здесь проводились ритуалы, что полнили силу князя. Это чистая, хорошая энергия. Была. С уходом хозяина все испортилось. Думаю, в этом и беда.

 – То есть? – Акутагава инстинктивно держался вблизи сестры, решив, что вдруг тут может оказаться опасное нечто, что привязалось к ней в прошлый раз. Гин это смущало, но она не хотела обижать Рюноскэ.

 – С древних времен сады – это не просто каприз, это источник силы и энергии. Знали бы вы, сколько мощи в императорском саде, выстроенном по всем канонам. Мори-доно говорит, это кладезь энергии, которой никто во дворце при этом не умеет в самом деле пользоваться. Однако его личное мнение заключается в том, что древним ритуалам нужны реформы, а твердолобые придворные того не понимают, а порой трактуют все слишком буквально, превращая сад не в обитель райской чистоты, а в дорогое, но безвкусно сделанное украшение; был один у нас такой регент много-много лет назад, уже не буду заикаться о происхождении его, но Мори-доно всегда насмехался над его желанием порисоваться и в полнейшем непонимании сути вещей. Не могу судить о том, что там был за сад, видела лишь описания в древних трактатах, да и Мори-доно порой слушать, когда он после нескольких порций сакэ начинает себя восхвалять, – Коё осеклась, глянув на заинтересованных лис, – так, ладно, уловите лишь суть, что Мори-доно видит дальше банальностей и потому уже очень много лет как отказался от традиции следовать старинным трактатам с описаниями того, как должен создаваться сад; его сад – это его личная задумка, отвечающая потребностям его силы. Думаете, зря он вас вечно гоняет, чтобы вы не превратили его творение в лисьи подземные лабиринты? – ухмыльнулась Коё. – Здесь же речь о старинной, застывшей, я бы сказала, традиции. Из-за зарослей ничего не видно, но место все еще хранит в себе следы ритуалов. Я плохо с ними знакома, но энергию ощущаю. Путанно очень… А еще тут в самом деле зародилось нечто дурное. Проклятое. Не могу ощутить целиком, что это, но оно часть этого сада. Нехорошая часть. Здесь раньше было больше защиты, такая мощь не позволила бы дурному выйти за пределы просто так, сад такого хозяина вероятней всего был очень хитро продуман на случай его загрязнения. Да, всюду следы защиты, весьма сильной, бывшей непосредственно частью этого сада, но что-то ее сломало. Давайте осмотримся.

 – В чем выражена эта защита? – уточнила Гин.

 – В расположении элементов. Посадка деревьев, камни, направление движения воды – все эти вещи когда-то символизировали образ Японии, поддержку ее божествами. Полагаю, пруд, из которого сейчас гадко несет, некогда был лотосовым. Такое место символизирует начало пути в рай. Однако, учитывая, в каком пруд состоянии, страшно представить, куда может завести собравшаяся в нем ныне энергия! Я не чувствую здесь традиционного присутствия Будды Амиды, место молельни имеется, но осквернено. Все загрязнено и страшно запущено. Взгляните на эти заросли бамбука – кажется, будто там все гниет, а ведь явно ранее эти заросли, что полнились дуновениями свежего ветерка, приманивали к себе светлую и чистую энергию, как и прочие элементы этого сада. И оно же было защитой, каждый камень, мостик через пруд; что-то нарушено, я лишь предполагаю, но надо же от чего-то отталкиваться.

 – Здесь смердит еще и затхлой водой, – Чуя рыскал вдоль камней. – Гадость какая! Болото! Ну и вонь! Как будто тут не раз что-то сдохло!

 – Хватит там лазить, Чуя-кун, сам провоняешь! – проворчал Дазай, но на него не обратили совершенно никакого внимания.

 – Я теперь уверена, что тварь, что завелась у нас, появилась отсюда, вероятно, это какой-то дух, возможно, проклятый, – Коё, несмотря на удушливый запах, приблизилась туда, где находился Чуя. – Потом будем выяснять, по каким причинам он смог выбраться отсюда. Надо вернуть его обратно, а потом уже думать, как устранить. Скорее всего придется очистить это место. Такими ритуалами сложными я не владею, но куда важнее нам очистить наш дом. У меня с собой есть пепел с того места, где мы сжигали кости, принадлежат ли они тому созданию – полагаю в любом случае есть какая-то связь, попробуем воспользоваться тем, что у нас есть, чтобы призвать эту тварь сюда. Не уверена, что получится, но, судя по всему, это ее дом, и должна иметься какая-никакая привязанность.

 – Погоди, анэ-сан, – Дазай подошел ближе, он все осматривал пространство вокруг себя. – Ты все же ошибаешься, пропуская важные детали. Даже если это существо сюда призовется, как ты его заставишь тут сидеть? Вопрос в чем: эта тварь сидела тут взаперти и что-то ее выпустило? Или же она всегда могла покинуть место и это случилось однажды само по себе или стечением обстоятельств? Здесь что-то случилось, что-то зрело несколько лет. Не лучше ли сначала установить? Тогда мы хотя бы будем понимать, сможем его запечатать здесь или нет.

 – Что ты предлагаешь?

 – С этой летающей головешкой как-то связана была Амэ-онна, помнишь? Это важно. Она погибла. Но здесь бродят другие. Да, они умом не отличаются, но вдруг все же что-то подскажут.

 – Дазай, ты все затягиваешь! – Чуя метнул в него искорку, которая ударилась лишь о плечо Дазая и упала, тут же потухнув.

 – Нет, Дазай прав, – Коё выглядела очень напряженной, ее тоже беспокоило непонимание ситуации. – Я попробую призвать сюда Амэ-онну. Спешка в таком деле нам не будет на руку. Тем более сейчас такой дождь. Одна или две точно рыщут где-нибудь поблизости. Им было бы уютно в такой глуши.

 Коё потребовалось два раза повторить обряд, прежде чем вместе со сгустившимся туманом явилась словно оторванная ото сна Амэ-онна. По ее лицу стекало что-то темно-синее, а руки были в черных пятнах. Если бы не аура дождя, что так сильно окутывала ее, можно было бы подумать, что они вызвали не ёкая, а ходячий труп. Амэ-онна как будто с недовольством всмотрелась в тех, кто отвлек ее от бесполезных блужданий, но с места не сдвинулась. Дазаю показалось при этом, что она в этом месте была далеко не первый раз и что-то ее взволновало.

 – Здравствуй, – Коё чуть даже поклонилась, решив, что вежливость куда больше расположит к ней духа. – Мы призвали тебя ради помощи.

 Амэ-онна продолжала молча взирать, но прежде чем Коё решилась пояснить свои помыслы, она произнесла:

 – Я чувствую ее. Ее смерть. Так ее больше нет.

 – О чем ты? – тут же насторожилась Коё.

 – Сестра. Одна из наших сестер. Она с вами? Дождь заберет память о ней.

 Коё сообразила и тут же раскрыла фуросики с пеплом.

 – Ты чувствуешь другую Амэ-онна?

 Дух на какой-то миг словно бы обрел человеческие черты – ясно проявилась грусть. И затем смирение и спокойствие.

 – Это оно, оно ее погубило. А я ей говорила, что она ошибается. Это дитя было ненастоящее и злое.

 – Что за дитя? – Коё сейчас главное было удержать внимание женщины дождя.

 – То, что обитало здесь. Моя сестра думала, что оно потерялось. А я говорила, что оно злое. Ребенок человека не выжил бы столько времени один. Она забыла уже, сколь хрупки люди и маленькие люди. И это место тоже плохое. Но раньше мы не могли везде ходить. Сад был запретным для дев небесной воды.

 – Почему?

 – Я не знаю. Путь закрыт был. Но все равно. Раньше этот сад был прекрасен, но никого не стало, и многое в нем поменялось, были дни прекрасные и дождливые…

 – А это существо, что еще ты можешь о нем сказать? Это ёкай? Подобный тебе? Или им? – Коё кивнула на кицунэ, и Амэ-онна с легким удивлением уставилась на лис, но при этом качнула головой.

 – Нет. Они. Только они такими бывают. Только я не знаю, каково оно. Но такими злыми бывают только они.

 – Твоя сестра забрала его отсюда.

 – Что с не сталось?

 – Скорее всего была убита.

 – Стала истинно дождем, – сделала свой вывод Амэ-онна, и Коё не стала уточнять, что едва ли она стала дождем, а скорее была обращена в бесплотные останки, оставившие память о себе в месте гибели, не говоря уже о том, что, видимо, пострадала она от своей ошибки и поплатилась за нее. – Я хочу услышать ее сквозь дождь. Укажите путь, где ее не стало.

 Коё немного растерянно глянула на грустного духа, не решаясь как-то реагировать, и лишь Гин осмелилась указать направление. Этого было достаточно. Амэ-онна двинулась вперед и начала таять, растворяясь в каплях усиливающегося дождя.

 – Меня до дрожи поражает их сострадание сестрам, – тихо произнесла Коё.

 – Их гложет одиночество. С кицунэ так тоже бывает, но мы выносливее, – весьма равнодушно заметил Дазай и сделал вид, что не заметил пристальных взглядов двух чернобурых лис. Чуя же в задумчивости уставился в том направлении, куда сгинула Амэ-онна. – Мы узнали одну важную вещь. Эта тварь – никакой не дух. Это демон. Может, он и был раньше духом, что водился в этом саду, был его частью, но теперь от него лишь зло. В таком случае его надо вызывать сюда и уничтожать.

 – Я усилю защиту, прежде чем провести обряд призыва. Знать бы еще, что дало возможность Амэ-онна вынести его отсюда. Больше всего меня волнует то, что у него была плоть. Те кости. Я до последнего не хотела верить, что это прежняя плоть демона. Демон из плоти – та еще беда. Но его придется как-то здесь запереть или уничтожить. Да, наверное, Дазай правильно мыслит! Уничтожить! – Коё настраивала себя на нужный лад. Ее волнение усилилось после разговора с духом дождя, но зато она знала, к чему следует теперь готовиться. – Ваша задача – порыскать здесь на предмет нахождения еще какой нечисти, я ничего такого более не чувствую, но ваш нюх будет вернее. В этом саду не осталось ничего чистого, что могло бы нам помочь, поэтому надо хотя бы частично защититься от дурного воздействия.

 Коё сразу пояснила, что не уверена в том, что ритуал призыва сразу сработает (и сработает ли вообще), но важным было то, что при удачном исходе она может стать целью нападения злого демона, так что все ее надежды были на защиту, которую готовились обеспечить кицунэ.

 – Гин-тян, не лезь почем зря, – предупредил ее Рюноскэ.

 – От меня тоже может быть толк!

 – На тебя эта тварь тоже может напасть!

 – Вот тут я уж точно сама справлюсь!

 – Тихо! – шикнула на них Коё, которой они мешали читать нужные заклинания – обряд уже начался.

 Коё по старинным записям воспроизводила полушепотом заклинания, время от времени прося кицунэ зажигать огоньки вокруг. Как правило, использовались обычное пламя – можно было бы разжечь даже небольшой костер, но энергия пламени кицунэ в этом случае была куда сильнее и благоприятнее – чего бы не воспользоваться? В самом конце ритуала Коё снова взялась за фуросики, где хранился пепел от останков демона: она высыпала его на камне вблизи пруда и попросила именно Гин поджечь, а сама при этом стала произносить наизусть короткое заклинание, плотно сжав веки – нужна была высшая степень сосредоточенности, не говоря уже о том, что ее охватывали и волнение, и чего уж тут – страх. Читать нужно было до самого появления духа, сбиваться никак нельзя, и при этом она чутко прислушивалась, полагаясь на то, что кицунэ прежде заметят угрозу, но еще до их возгласов она смогла уловить шум где-то в отдалении – треск! Это Хироцу со своими людьми что-то заметил и подавал условные сигналы. Коё лишь движением руки показала проверить, и Акутагава первый метнулся за ограду, откуда тут же вспыхнуло яркое пламя – это была его попытка сбить примчавшуюся сюда головешку!

 Ее задело, но это нисколько не помешало ей попытаться напасть на Коё! И, кажется, теперь она точно была дико зла! Еще бы! Выдрали с облюбованного места снова в гадкое болото, из которого она каким-то образом вырвалась!

 – Отвлекайте ее! Я буду читать заклинания для привязки демона к месту, это вряд ли остановит ее, но лишит части сил, и у нас появится шанс ее если не уничтожить, то хотя бы ослабить так, чтобы можно было заточить здесь временно!

 – Ясно! – тут же среагировал Чуя – ему только и хотелось поскорее вступить в бой! Пламя рыжего лиса взмыло под самые небеса, ослепило всех вокруг, и вся эта мощь была направлена на одну цель, которую тут же прибило в болотную жижу.

 Запах внезапно стал таким удушливым, что все закашлялись, а ливень будто бы только ухудшал дело. Зонт Коё уже давно не спасал, но отступать она не собиралась, полагаясь на кицунэ. Дазай окружил ее саму защитным пламенем, это заодно давало женщине возможность отогреться хорошенько и надеяться, что в нее не вцепиться разозленный демон.

 – Окружай ее, Гин-тян! – крикнул Чуя, который тут же обратился лисом и в одном прыжке хвостами сбил взлетевшую в небо тварь обратно на землю.

 Понимая, что в лисьем обличье ловкости ей куда больше добавится, Гин не стала медлить! Она также отрезала путь чудовищу, которое собиралось метнуться теперь уже на Чую, как на главного обидчика, но сейчас задачей стала установка измотать врага! Головешка металась между тремя атакующими ее кицунэ, не зная, на кого же сильнее излить свою злобу! Она то и дело раскрывала свою мерзкую пасть, откуда изрывалась мутная вонючая жижа, при этом часть ее прилетела прямо на Дазая.

 – Эй, Чуя-кун! Нельзя ли держать эту гадость подальше от меня! Фу, теперь еще и отмываться! Вот ведь дрянь! Ах, черт! – Дазай едва успел отпрыгнуть и одновременно поднять выше стену огня, что защищала Коё. Демон издал противное подобие визга, столкнувшись с яростным пламенем, но злобы своей не растерял, правда и Дазай тоже успокаиваться не собирался – в отместку порывом пламени отправил головешку в пруд.

 Внезапно все затихло, но едва ли кто-то поверил в то, что демон так легко сдался – лишь позволил краткую передышку.

 – Анэ-сан! – Чуя обратился из лиса рядом с ней. – Эта тварь сильна, но что-то с ней не так. Мне показалось, она не успевает вовремя восстановиться! Пламя сильно ранит ее!

 – Отлично! Рискну предположить, что именно здесь мы сможем ее и добить! Этот сад – дом демона, но из него он вычерпал все силы, погибал здесь, а у нас смог напитаться! Ни за что не выпускайте его отсюда!

 – Легко сказать, – проныл Дазай, наблюдая за тем, как головешка снова вырвалась из водных пучин, намереваясь отомстить за причиненное унижение именно Дазаю. – Чуя, взять!

 – Да ты охренел, тварь, командовать! – разозлился Накахара, но атаку принял на себя – сбил головешку хвостами, отправив обратно в гадкую жижу, которую опалил затем огнем!

 – Держите его там! Не выпускайте! Я попытаюсь хотя бы временно запечатать этого демона! – Коё рванула вперед – Дазай едва успел скрыть оберегающее ее пламя. – Акутагава! Следи! Следи, чтобы не вырвалась! Гин-тян! Нет, ты не подходи!

 Предупреждение было не пустым: демон рванул почему-то именно к ней, но куда больше даже напугало то, что внезапно он принял иной облик: из головы теперь торчало маленькое, почти младенческое гадкое тельце с искривленными руками и не менее уродливыми маленькими ногами, на руках были длинные когти, которыми тварь вцепилась в землю, чтобы ее не снесло очередным потоком пламени. Обугленный, демон, цепляясь когтями, как раз и рванул в сторону Гин. Среагировала лисица скорее от страха, но достаточно было отбиться от демона пламенем – Гин же бросилась на врага! Бросилась столь стремительно, что никто и не успел ничего сделать, как она уже вместе с ним оказалась в том месте, где некогда был прекрасный пруд, погибший без своего хозяина и вскормивший собой зло.

 – Гин! – Акутагава было бросился сестре на выручку, но его спугнуло ее же пламя, что взметнулось на такую высоту, которую прежде никто и предположить не мог – перед страхом мелькнуло восхищение такой силой; Акутагава так вообще растерялся! Он оглянулся на Дазая, а тот и сам взирал с величайшим удивлением, не решаясь приблизиться.

 Лишь Коё, несмотря ни на что, продолжала отчаянно читать заклинания, при этом все же знаками пыталась подать, чтобы оттаскивали вцепившуюся в демона Гин подальше от него, иначе она тоже может попасть под заклинание. Чуя очнулся первым, к тому же пламя чуть поутихло; но подойти вплотную он все равно не мог – Гин окружила себя и демона таким непроницаемым коконом огня, что казалось, будто она сейчас землю прожжет до самых адских глубин. Зато демон теперь уж точно не мог ничего предпринять, его силы совсем истончились, однако Чуе, который все же ближе всех смог подойти, это показалось очень плохим знаком, и он, не беспокоясь уже более о себе, рванул сквозь стену жара, и лишь собственные красные огни смогли уберечь его.

 – Очнись, Гин! Так только хуже сделаешь! – но увещевать ее не было смысла, Чуя лишь смог заставить лисицу разжать зубы и выпустить подозрительно притихшего демона; Чуя смог утихомирить немного ее пламя и оттащить подальше от заросшего пруда.

 Акутагава тут же окутал все стеной огня, но в том уже не было смысла. Демон, скукожившись и таким образом напоминая вытащенного раньше времени из утробы недоразвитого младенца, разве что покрупнее, более не подавал признаков агрессии, хотя и сложно было сказать, погиб он вообще или нет. Коё не верила в такой легкий исход, поэтому запечатывала временную тюрьму, тратя последние силы на то. Закончила она обряд лишь потому, что поняла, что сейчас уже просто упадет в обморок. Замолчав, она упала на колени, часто задышав и обратившись от своих внутренних ресурсов во внешний мир, где нещадно лил дождь, заглушая лисье пламя, которе на самом деле слабело лишь потому, что сами лисы бросили его контролировать. Коё же внимала дождю, вдыхала его, капли воды, бьющие по телу, словно возвращали ее в обычный мир. Ей в самом деле в какой-то миг показалось, что она была одновременно в двух мирах. О чем-то таком предупреждал ее Мори-доно. Говорил, что это большой шаг для того, кто проникает в смысл магии, но шаг этот опасен. Можно оступиться. Коё, кажется, не оступилась, но кто бы знал, чего ей все это стоило! Однако она нашла в себе силы подняться и посмотреть, что там с Гин.

 Чернобурка сидела в отдалении, куда ее оттащил брат. Она пристально следила за тем местом, где сейчас оказался запечатан дух, ее хвосты до сих пор дрожали от напряжения, с них то и дело слетали искры, причем далеко не безобидные.

 – Надо вернуть ей человеческий облик, тогда ее сила чуть уменьшится, ей станет легче, – посоветовала Коё. – Гин-тян? Ты слышишь? Обратись обратно. Постарайся.

 Гин еще некоторое время созерцала немо пространство перед собой, а потом все же взглянула на мир человеческими глазами. Напряжение это в самом деле немного сняло, но было видно, что она все еще готова атаковать. Взгляд ее бегал, и могло показаться, что она даже не узнавала никого вокруг. Это взволновало, в голову Коё полезли всякие нехорошие подозрения, но затем Гин, убрав с лица растрепанные волосы, все же тихо обратилась к брату по имени; не слышно было, что она сказала, но Рюноскэ сам как будто выдохнул.

 – Кажется, сейчас это самое большее, что мы могли сделать с этим демоном. Отправимся в деревню на ночлег, сил уже нет. Я отправлю Мори-доно послание, он должен будет сам здесь все изучить. Возможно, посчитает нужным привлечь Фукудзаву-доно. Однако бросить сад без охраны я не рискну. Чуя и Дазай останутся тут до моих дальнейших распоряжений.

 – Да за что! – Дазай едва ли не со всхлипом это протянул и злобно зыркнул на Чую, который сделал вид, что он готов служить до последней капли своей лисьей крови. Идиот храбрый. В такие моменты бесит! И в то же время опасения Коё Дазай сознавал прекрасно, так что более ни слова не сказал, в то же время прикинув, что замученный демон, даже если он живой, сейчас едва ли будет в состоянии снова атаковать или попытаться сбежать, так что можно было и покараулить одним глазком, а вторым поспать.

 Охрану заброшенного поместья князя Фукути пришлось осуществлять еще с неделю. Мори постарался прибыть в самые короткие сроки, потом еще ждали, как и предполагала Коё, Фукудзаву. Кицунэ, однако, смогли получить заслуженный отдых, так как после трех дней Коё решилась ослабить охрану, оставив там лишь Хироцу и его людей. Ничего не происходило, если только не брать во внимание ухудшение состояние природы – словно сад стал еще быстрее умирать. Несмотря на неприятную сторону этого явления, оно в то же время говорило ясно: демон не покинул своей тюрьмы. И это можно было бы считать победой, если бы не одно «но», что обеспокоило Коё еще в самом начале, а Мори потом это подтвердил.

 Гин.

 – Не знаю, насколько это в дальнейшем может быть опасно, но разве что отмечу один хороший момент: она будет под моим присмотром! – он даже рассмеялся, но под мрачными взглядами окружающих и под испуганным взором уже самой Гин все же сник. – Смертельного ничего точно нет, но, имей в виду, Гин-тян, всякое может быть. Часть демонического существа задела тебя. Станет ли это частью твоей природы, я не знаю, но жить в тебе точно будет.

 Гин на заявление о том, что в ней поселилась частичка той злобной твари после сражения с ней, даже не нашлась что сказать, больше разволновался ее брат, обозленный еще и тем, что Мори так спокойно реагирует на эти вещи и не пытается что-то сделать! Есть же ритуалы! Можно же изгнать зло! Чуя-сан ведь умеет!

 Чуя в самом деле умел. Но изгнание духов и прочей нечисти из людей, оказалось, не равно изгнанию нечисти из нутра ёкая.

 – Так демон-то не сам как таковой в ней. Часть его сущности, это иное, – пожал плечами Мори. – Другое дело… Акутагава-кун, ты забываешь! Вы, кицунэ, по своей природе недалеки от тех же они, уж прости за сравнение. Вы не менее опасны. От вас также можно ожидать всего того, что люди ждут от демонов, вас и самих-то многие демонами считают. Разве это не так? Ваша природа вполне спокойно принимает таких существ, как этот они, порожденный брошенным садом. Я честно скажу: последствия могут быть и дурными, но это существо может наоборот дать Гин что-то иное. Ваша природа подпитывается любой силой, даже темной. Ваше пламя – темная сила сама по себе, иначе не была бы она столько разрушительной. Не надо драмы. Мы будем следить за Гин, а там видно будет, что получим в итоге. К тому же прежде надо разобраться с тем, что за тварь тут распоясалась.

 Слова Мори не успокоили Акутагаву, но Гин сама выслушала его внимательно, ничего не сказала. Было заметно, как она замкнулась в себе, но в то же время не было похоже, что собиралась горевать. Когда они вернулись домой, она была уже куда более спокойна. Коё изготовила для нее несколько защитных амулетов. Гин лишь мельком поделилась тем, что ощущала теперь: ничего дурного в себе она не обнаруживала, но как будто предполагала, что однажды она услышит нечто странное в своем теле, что призовет ее к тому, чтобы овладеть той силой, что будет черпать из котла, где варится густая тьма. С амулетами, как ей показалось, ей было спокойнее. Некоторое время она переживала, что от нее будет исходить та же волна загрязнения, что нес демон, но сад Мори, едва его покинуло зло, стал возвращаться в свое прежнее состояние. Проведен был обряд очищения, хотя Мори посчитал его лишним, ибо сад сам имел в себе свойства очищать, и за себя точно постоит, его сад куда умнее устроен, не говоря уже о том, что смысл сада существует только тогда, когда в нем есть люди, а уж сам хозяин этого сада – тут Мори Огай (явно прихлебнувший уже прилично сакэ) загордился собой так, что все поспешили от него разбежаться, дабы не пострадать от силы возвышенности – снесет же!

 Страдать от силы возвышенности у Мори, однако, не было времени: довольно надолго отбыл он затем в поместье князя Фукути. Было установлено, что заточённый там демон мог изначально быть духом, что хранил этот сад, Фукудзава даже предположил большее: дух мог стать воплощением самого хозяина, что и дало ему плоть и некоторые человеческие особенности, сохранившиеся даже после мнимой смерти позже в лесу, а затем, когда сад оказался брошен своим хозяином, это необычное существо попало под влияние тьмы, загрязнение достигло своего пика, и дух переродился в отравленного нечистотой демона с изуродованной плотью. Сама организация сада, однако, была способна сдерживать все зародившиеся в нем проклятия, но дверь была распахнута. Под дверью Мори имел в виду нечто конкретное. Изучив детально расположение всех элементов, в чем ему помог Фукудзава, знавший этот сад до запустения, Мори обнаружил, что были сдвинуты с места определенные камни, что прежде служили частью цепи, опоясывающей дурное место. Изменение их месторасположения открыло путь, и в сад стали проникать другие существа. Мори предположил, что в один такой день сюда забрела жаждущая найти дитя Амэ-онна. Духи эти были далеки от понимания, что есть настоящее дитя. Изучив останки старой плоти демона прямо на месте, где они были впервые обнаружены, Мори еще раз убедился в своей теории: Амэ-онна, не вникая в детали, приняла похожего на младенца демона за брошенного ребенка и подобрала его. Как уже прежде было установлено, проклятый сад создал чудовище, но он уже не давал ему сил, все было высосано; демон только и мог что гнить в болотце, а тут его унесли прочь. Мори посчитал, что набравшись сил, демон по какой-то причине убил Амэ-онну, но тем самым и себя обрек на то, чтобы остаться там, в чаще; плоть его, возникшая по подобию человека, погибла и со временем поглотилась лесной почвой, как это часто бывает с погибшими животными, однако так или иначе дух все это время дремал в останках, пока его не нашла Гин, и он уцепился за мощную ауру кицунэ, последовав за ней и найдя себе новое пристанище. Тот факт, что это существо было создано силой чужого очага и выстроенного по канонам сада, возможно, и способствовал тому, что существо легко обошло все защитные заклятия, попав в дом Мори, ибо само оно когда-то служило защитой домашней территории, пока само же не сгубило ее.

 Мори не мог не отметить, что Коё проделала огромную работу в том, чтобы надежно запечатать духа, но однажды магия все равно ослабнет или что-то вновь нарушит расположение тех же камней (что стало причиной в первый раз, установить не было возможности, быть может, это даже были люди, что рыскали среди развалин в поисках наживы, или же дурная сила какая задумала пошутить), но в любом случае нельзя было ни в коем случае более оставлять без присмотра поместье с нечистым садом. Фукудзава принял решение делать запрос императору о том, чтобы взять всю ответственность на себя, и более того – в дальнейшем предполагалось полностью очистить это место, что займет много времени, но разрешение после долгих споров, переписок и поездок Мори и Фукудзавы ко двору, где перепуганная императорская свита вообще боялась даже говорить о таких нечистых вещах, было дано, ибо такой рассадник грязи мог стать еще более страшной головной болью. 

 – Не унывай, Гин-тян, – хмыкал Мори на ее порой поникший вид: она все равно считала себя виноватой в том, что заварила столько потревоживших всех дел. – Что бы мы делали, если бы не ваша лисья любовь лезть везде и всюду? Не ты бы, так вон, Дазай-кун, раскопал бы ту груду костей!

 – Э, Мори-доно! Я бы не стал копаться в мусоре!

 – А еще было бы хуже, если бы Мотодзиро-кун нашел кости, ему бы точно не поздоровилось, демон бы сразу его сожрал!

 – Спасибо, Мори-доно, на добром слове, рад вам служить! И почему все уверены, что меня что-то обязательно должно сожрать?..

 – Так что все удачно сложилось! Ну и… Лишний хвост. Всегда поражался причинам, по которым кицунэ получают хвосты. Считай это точно хорошим знаком.

 Гин дернула ушами и оглянулась на своей небольшой пушистый веер. Новый хвост. Смотрелся непривычно и подозрительно. Но кицунэ просто так их не получают. Инари там лучше знать. 

 Может, и правда не стоит унывать тогда.