Я неотрывно продолжала смотреть на королевского лекаря и не могла вымолвить ни слова. Вся моя собранность и решительность улетучились, как будто их и не бывало.
— Вам нехорошо? — мгновенно среагировал тот, тоже позабыв о своём возмущении и претензиях, которые очевидно собирался высказать едва сюда вошёл.
Мужчина оказался рядом и сжал моё запястье, привычно пытаясь определить скорость сердцебиения.
— Всё в порядке. Всё уже в порядке, — пробормотала я, убирая руку. — А вы, значит, королевский лекарь?
— Он самый. Джейрис Вит, — он коротко поклонился и вдруг словно опомнившись, нахмурился. — Когда я узнал о том, что кто-то распоряжается жизнью моего пациента, сначала не поверил. Видимо, это ваших рук дело? Госпожа?
— Шальтиса Ясень. И несмотря ни на что, я действительно рада знакомству, — я коротко улыбнулась и добавила. – Да, это я настояла на том, чтобы больного перевели в более просторные и светлые помещения. Уж поверьте, это пойдёт ему на пользу.
Джейрис выпрямился и, прикрыв глаза на несколько секунд, глубоко вздохнул. Скрывать внутреннюю борьбу ему было непросто.
— Госпожа Ясень, я не знаю, какое отношение вы имеете к целительству, но и вы мне поверьте. Прежде чем принимать решения, я тщательно изучаю проблему. Пациент угасал прямо на глазах, но когда мы решили перевести его в другие комнаты, процесс приостановился.
— Достаточно было просто ограничить число людей вхожих в королевские покои. Меры, которые вы предприняли, на время остановили злоумышленника. Потом он нашёл новый способ травить короля.
— Но я не нашёл признаков отравления. Да и люди Хеласа всегда проверяют пищу и лекарства. Вы в этом уверены?
Я кивнула и пояснила:
— Здесь задействована магия, а я так понимаю, что магов вы не держите.
— Старуха Магдаль владела магической силой и очень долго жила при дворе. До того времени, пока не произошёл один неприятный инцидент и её не сослали. С того времени минуло уже шесть лет.
— И что произошло потом?
— Когда королю стало хуже, её пытались искать, но так и не нашли. Быть может, Магдаль уже нет в живых. Всё-таки за сотню перевалило.
Хотелось заметить, что маги стареют не так быстро как люди, но я промолчала, предпочтя оставить эту мысль при себе. Кто знает, ведь может быть и не в старости дело. Похоже, интриги направленные на свержение власти и здесь плетутся довольно давно. В стране, где магов не сыскать, магию удобно использовать — эффективно. Никто не сумеет противостоять колдовству и не найдёт следов преступления, если оно совершено с его помощью.
И становится совершенно ясно, что старую волшебницу просто убрали с дороги, чтобы она не мешала.
Я внимательно посмотрела на Джейриса.
Сейчас я даже рада тому, что мой внешний вид и реакция на его появление сбили лекаря с толку. Это не позволило нам устроить скандал на пустом месте и дало возможность нормально поговорить. Осталось лишь прийти к взаимопониманию. Ведь как из лекаря вышел бы неплохой союзник.
— Вы думаете, старуха причастна? — вдруг поинтересовался Джейрис.
— Это мне у вас нужно спросить. — я пожала плечами и нехотя добавила. — Чисто теоретически это возможно, но при условии, если она жива.
— Может быть, это проклятие?
— Исключено. И опыт со сменой покоев только подтверждает то, что это постепенное воздействие. А что это — месть обиженной волшебницы или результат чьего-то коварного плана, я пока сказать не могу.
— Но вы уверены в том, что сможете помочь?
— Да. Я приложу для этого все силы.
Странно, что охранники так пренебрежительно отнеслись к королевскому лекарю. Чем больше я с ним разговаривала, тем больше убеждалась в том, что он действительно профессионал в своей области и не сомневалась — мы сработаемся.
После проведения всех процедур мы ещё поговорили и пришли к некоторым договорённостям. Например, я сразу дала понять, что не собираюсь мешать ему, но если он позволит, то буду участвовать при изготовлении лекарств и вносить свою лепту.
Джейрис заинтересовался тем, в чём состоит суть моей работы с пациентом, а узнав, попросил продемонстрировать. В итоге мы пропустили обеденное время и если бы не Ива, которой надоело сидеть в соседней комнате, могли бы и не вспомнить.
— У вас очаровательная помощница, — проговорил мужчина, после того, как я их познакомила. — Родственница, землячка?
— Землячка. А это настолько очевидно? — поинтересовалась я удивлённо.
На мой взгляд, мы были совершенно разными.
— Есть сходство, — последовал туманный ответ.
Тут я заметила промелькнувшее выражение недовольства на лице девочки. Она тут же его скрыла, но было поздно. Похоже, отчего-то наш новый знакомый пришёлся ей не по душе.
— Я с радостью провёл бы в вашей компании всё своё время, госпожа Ясень, — меж тем проговорил королевский лекарь. — Но я настаиваю на том, чтобы вы берегли силы и восполняли их. Отправляйтесь на обед, а я ещё немного побуду здесь.
Я смущённо улыбнулась Джейрису.
— Благодарю. И для вас я просто Шальтиса.
Уходили мы с Ивой из покоев короля, так от девочки едва ли искры не летели. Но спросить её о причине такого недовольства, я смогла только тогда, когда мы оказались наедине в небольшой столовой.
— В чём дело, Ива? Я тебя не узнаю.
— Мне он не нравится.
Тон у неё был обиженный и, как мне показалось, ревнивый. А короткий взгляд исподлобья только подчёркивал это.
— Брось, у нас же должны здесь быть союзники помимо Канера. Джейрис ко всему прочему хороший человек, не заслуживающий твоей неприязни, — попыталась успокоить её я, но тщетно.
Ива по-прежнему выглядела раздражённой, только теперь к этому прибавилось ещё и заметное беспокойство. Девочка прикусила губу и нервно сжала в пальцах салфетку.
Что именно творилось с моей подопечной, я узнать не успела. В комнате появилась девушка с большим подносом, и учтиво поздоровавшись, принялась расставлять на столе блюда.
Слишком взволнованная поведением Ивы, я не решалась снова заговорить и просто ждала, пока служанка уйдёт. Но взгляд мой невольно задержался на ней дольше положенного и от увиденного, у меня захватило дыхание.
Крики бледной как мел, растрёпанной девушки, которую тащит в подземелья стража. Допросная комната, где она в слезах твердит о том, что невиновна. И эшафот. Короткая предсмертная конвульсия. Скрип верёвки. Босые израненные ноги, потерявшие всякую опору.
Видение было настолько же чётким, насколько и малоинформативным. Почему её казнят? За что? Я больше не успела ничего увидеть, потому как дверь закрылась и служанка исчезла за ней.
Мой взгляд снова скользнул к Иве. Она как раз взялась за вилку и намеревалась опробовать жаркое.
Ещё до конца не понимая, что делаю, я соскочила со своего места и ударила её по руке. Вилка звякнула о тарелку, и на скатерть брызнул мясной соус.
— Тиса!
Ива выглядела удивлённой и испуганной.
— Прости, милая. Ничего не бери с этого стола, ни к чему не прикасайся
Не вопрос, утверждение:
— Ты видела.
Я молча кивнула и простёрла руку над столом, пытаясь уловить малейшие проявления магии. Ведь Хелас утверждал, что всё тщательно проверяется.
Но ничего. Я не обнаружила абсолютно ничего странного. Ну разве что специй на мой взгляд было излишне много. Только разве это повод для опасений? Я в курсе, что в некоторых странах специи, и в особенности перец, присутствуют в большом количестве. Кое-где даже сладости не минует участь быть приправленными таким образом.
Об особенностях севаррийской кухни я почти ничего не знала. Думаю, наши трапезы в дороге, не в счёт. Но, тем не менее, аппетит у меня напрочь пропал.
— Пожалуй, будет лучше, если мы перекусим позже.
Ива заметно побледнела, и спорить не стала. Видят боги, этого я как раз и не хотела.
Джейрис нашему возвращению немало удивился.
— Вы быстро вернулись.
— Так получилось…
От необходимости объяснять что-либо меня спас как ни странно сам глава безопасности собственной персоной, ворвавшийся в покои следом за нами с крайне взволнованным видом.
— Слава богам, с вами всё в порядке, — выдохнул он. — В ближайшее время постарайтесь никуда не выходить.
— Что случилось?
Быстрый взгляд на Джейриса, а затем снова на меня.
— Чрезвычайная ситуация. В замке был замечен злоумышленник, обладающий магическими способностями. Несколько моих людей, так или иначе пострадали. Канер зайдёт позже и расскажет вам о случившемся в подробностях. Мне же пора. Будьте начеку.
Он развернулся было, чтобы уйти, но я рванулась следом.
— Постойте, я видела кое-что важное!
И мне пришлось вновь испытать порядком подзабытое чувство. Ощущение причастности к убийству.
Пусть человек и виновен, а в будущем его маячит неминуемая смерть, всё же, всякий раз, рассказывая об увиденном преступлении или его последствиях, я испытывала сильное душевное смятение. Мне казалось, что это наивысшая степень причастности. Будто это я направила руку палача, чтобы не дрогнула. И прежде лично вручила осуждённому его смертную робу.
Мысль о том, что это не я выбрала свой дар и не я придумала жестокие правила игры, давно не спасала.
Но ещё совсем недавно у меня была надежда…
***
Прошло некоторое время, прежде чем Джейрис покинул королевские покои и пришёл Канер.
— Прошу меня простить, но пока это всё, что мне удалось раздобыть по пути сюда.
Он протянул мне небольшую холщовую сумку, которую распирало от содержимого — крупных красных яблок. Запах от них исходил просто одуряюще соблазнительный. Ива даже пискнула от радости и перехватила сумку.
— Где-то у нас мёд был! — вспомнила она и мечтательно добавила. — Ещё бы орехов и…
— Мёд у нас для лечебных целей.
— Не переживай, Тиса. Я ещё принесу, — Канер растерянно улыбнулся, наблюдая за реакцией Ивы.
Я махнула рукой, и девочка унеслась с яблоками в соседнюю комнату. Мы же с Канером отошли к окну, откуда открывался вид на ухоженный сад внизу и какие-то постройки дворцового комплекса сразу за ним.
— Прости меня, Тиса. Я обещал тебе безопасность, и едва ли не в первый же день тебе и Иве пришлось рисковать жизнями.
— Твой дядя тоже говорил о безопасности. Так что там произошло?
— Пару человек имеющих доступ к кухне имели связь с нашим общим врагом. Они использовали яд, заставив людей из службы безопасности думать, что они уже проверили блюда и не нашли ядов. Немного позже было найдено тело одного из офицеров и сразу установили, что он мёртв более двух часов. Но при этом его видели живым всего несколько минут назад…
Канер замолчал. Вид у него был донельзя виноватый.
Но я понимала его чувства. Это вообще паршиво очень, когда обстоятельства становятся сильнее собственных обещаний.
— Двое уже казнены, а с прочими слугами и непосредственными участниками этого инцидента ведутся беседы. Но я совсем не уверен в том, что дядя сумеет поймать того, кто умеет менять облик. — произнёс он спустя молчание.
— Он и не меняет облик. Это только иллюзия. — поправила я его.
— Ты смогла бы узнать его при встрече?
— Не думаю. Видишь ли, чем сильнее и опытнее маг, тем качественнее его иллюзия, не говоря о других навыках. А опыт показал, что я как маг почти ничего не стою.
— Неправда. Будь это так, мы не добрались бы сюда.
Следующие слова сорвались с губ сами собой.
— Это не только моя заслуга.
Перед внутренним взором на краткий миг, росчерком молнии возник образ, заставив меня позабыть о том, как дышать. Кто был с нами? Почему я не могу дотянуться до него и понять?
Кажется, я задала эти вопросы вслух. Канер побледнел, а Ива, ставшая свидетельницей этой картины, чуть не выронила из рук блюдо, в котором несла нарезанные яблоки.
— Ты перенервничала, — произнёс мужчина, стараясь говорить негромко и спокойно. Словно с больной.
Таким обращением я была уже сыта по горло.
— Можете сколько угодно молчать и скрывать правду. Но не нужно выставлять меня сумасшедшей. Я знаю о том, что тот, кто путешествовал с нами, заставил забыть о нём. Только он просчитался…
Я перевела дыхание.
— Тиса, я…
Договорить он не успел. В комнате стало настолько прохладно, что изо рта вырвалось облачко пара. Присутствие кого-то незримого рядом стало очевидным не только для меня. Нечто угрожающее и тёмное скользнуло мимо окна и затмило солнечный свет.
Чувство самосохранение вопило об опасности. Бежать и как можно скорее! Успеть спасти Иву!
Но я опоздала. Наверное, было поздно уже в тот момент, когда я подняла свой взгляд и попыталась вглядеться в тень, чтобы понять, какой незримый гость к нам пожаловал.
И мой мир разделился.
Всё, что было на поверхности — страх за себя и других, недоумение — словно пыль на воде, схлынуло, отошло на второй план. Время замерло.
Мне показалось, что это тьма наполнилась искрами и вспышками, но на самом деле я, не заметно для самой себя, перешла на магическое зрение. Тонкая и едва различимая серебряная нить, рождённая в глубинах тьмы, устремлялась ко мне, пронзая саму мою суть и сердце насквозь.
Происходящего я не понимала. Полагалась только на чувства, которые подталкивали меня к неведомому гостю. Даже случись ему стать моей смертью, то я знаю, что шагну вперёд без раздумий.
И вот сейчас я протягиваю вперёд руку в безумном порыве. Позабыв о долге и земных обещаниях, стремлюсь прикоснуться, понять…
Сквозь колдовскую пелену я слышу, как меня зовут по имени чьи-то голоса. Но они не значимее комариного писка. Под силу ли им вернуть меня, когда сама душа рвётся прочь?
Последнее, что я почувствовала, перед тем, как ухнуть в тёплые пушистые объятия тьмы, это быстрое прикосновение ледяных пальцев на своём горле.
Тёплый весенний ветер и согревающие солнечные лучи стали для меня лучшей наградой, после изнурительных часов занятий. К тому же завершились они тем, что мне самостоятельно пришлось спускаться в библиотечные архивы за необходимыми на завтра книгами. А в этом подвальном помещении было не только темно, но и жутко холодно. И сегодня от этого холода не спасла даже зимняя шаль.
Теперь, щурясь от яркого солнца и вдыхая чистый весенний воздух, я даже не услышала звука приближающихся шагов.
— А ничего не меняется, как я погляжу, и одна юная адептка снова спешит покинуть хранилище знаний и мудрости веков, — произнёс наставник Лаврий, добродушно улыбаясь.
— И всё потому что эти самые знания и мудрость не помещаются в главную библиотеку Ордена, — заметила я и сама поразилась тому, как жалобно прозвучал мой голос.
Наставник внимательно посмотрел на меня и опять насмешливо прищурил глаза.
— Боишься темноты, Тиса?
— Нет. Там просто очень холодно.
Признать за собой ещё одну слабость я была не готова. К тому же противные ледяные щупальца страха отступали всякий раз, когда я снова выходила из подземелья на солнечный свет. А значит, это не в счёт.
— О, в таком случае, я знаю отличное средство от холода. Ты ведь любишь мой чай?
В этом вопросе не было необходимости, но этому пожилому человеку нравилось видеть, как загораются мои глаза, едва я заслышу приглашение на чай от него.
Я с готовностью закивала и нервно облизнула губы.
Наставник Лаврий нередко баловал меня особым вниманием, и иногда мне казалось будто он не просто мой земляк и добрый наставник, а добрый дедушка. Тот, кто всегда поддержит добрым поучительным словом непутёвую внучку и напоит изумительно вкусным чаем.
Чай всегда был для него не просто любимым увлечением. Наставник Лаврий как никто иной точно знал, какой чай следует пить при простуде или когда на душе становится слишком грустно и неуютно. Он мог идеально подобрать этот напиток к долгому интересному рассказу или дружеским посиделкам. И я не раз пила душистый сбор, после которого снились самые сладкие сны, а наутро тело наполнялось силой и лёгкостью.
Как и многие другие наставники, Лаврий обитал в отдельном крыле, где ученикам дозволялось бывать только в сопровождении старших или имея при себе специальное письменное разрешение.
К четырнадцати годам я успела привыкнуть к тому, что даже сверстники не признают меня равной себе. Привыкла к сплетням и презрительным взглядам в свою сторону. Поэтому шагая по длинному узкому коридору, следом за своим наставником, я только привычно нацепила маску безразличия, покрепче прижала к себе сумку с книгами и горделиво вскинула подбородок.
Какая мне разница, о чём шепчутся по углам, когда меня воспитывает лучший наставник Ордена Видящих?
В маленькой уютной гостиной Лаврия всё было по-прежнему.
Несмотря на то, что окна этой комнаты выходили на теневую сторону здания, здесь всегда было светло, благодаря золотистому магическому свету под потолком, отражающегося от стёкол буфета, изящных статуэток древних богов и блестящих рисунков любимых чайных чашек старика.
И снова как в первый раз я заворожено наблюдала за священнодейством, происходящим на моих глазах.
Лаврий в такие моменты всегда выглядел сосредоточенно и предпочитал молчать. Воду для чая он кипятил исключительно на живом огне, не допуская использование магии. Но я всегда была твёрдо уверена в том, что без магии тут не обходится. Просто она была иного порядка и заключалась не в практичности или яркости производимых эффектов. Настоящую магию я видела в глазах наставника, в его движениях. Она пропитывала золотистое пространство маленькой комнаты и застывала на кончиках его чутких пальцев, отбирающих каждый компонент для напитка, повинуясь неведомому вдохновению.
Когда тёмная, почти чёрная, жидкость наполнила чашки, некоторое время я просто вдыхала этот чудный аромат. Наставник превзошёл сам себя и словно смешал в небольшом заварном чайнике саму суть тепла.
— Пробуй. Не обожжёшься, — сказал Лаврий, наблюдая за мной.
Мне хотелось возразить и сказать, что я просто для начала хотела насладиться чудом. Но я не вдруг испугалась, что мои слова разрушат волшебство момента.
Это действительно было самое невероятное сочетание, что мне доводилось пробовать. Стоит лишь прикрыть глаза, как с лёгкостью можно представить сразу несколько самых восхитительных вещей — прогретый солнцем летний день, тепло домашнего очага и любовь.
Я прикрыла глаза, чувствуя обволакивающее и терпкое послевкусие с нотками мяты и перца. И первых же глотков хватило, чтобы окончательно прогнать холод, пропитавший тело до самых костей.
— Ну как, тепло?
— Тепло. Я никогда не перестану восхищаться вашим талантом, наставник.
Лаврий немного помолчал, неторопливо отпивая из своей чашки, и только потом произнёс негромко:
— Это не совсем то, чем кажется. И дело вовсе не в талантах, а в людях, запомни это.
Мы ещё потом долго говорили о самых разных вещах, но Лаврий и словом не напомнил о темноте или холоде. А однажды я и сама поняла, что темнота может быть разной. И подобно стихии, не каждое её проявление враждебно.
Хотя и тут мне вспоминались слова Лаврия.
Суждение о том или ином явлении человек делает, полагаясь на собственное восприятие. Собственные силы, которые может противопоставить.
— Госпожа Ясень! Госпожа Ясень… — громкий настойчивый шёпот, раздражал неимоверно.
Мне не хотелось отвечать. Ведь стоит отреагировать, как придётся вставать, доказывать, что всё со мной в порядке. Но если этого не сделать, меня примутся пичкать всякой гадостью, чтобы привести в себя.
Стоило мне открыть глаз, как надо мной склонился взволнованный Джейрис.
— Госпожа Ясень, как вы себя чувствуете?
— Как будто мне не дали выспаться, — проворчала я и поспешила занять сидячее положение, чтобы вернуть себе хоть какое-то подобие чувства собственного достоинства.
— Вы помните, что с вами произошло?
Я кивнула, потому как в деталях помнила каждое событие минувшего утра, включая и собственный сон. Хотя сном это можно назвать с большой натяжкой. Воспоминание о наставнике Лаврии больше всего походило на визит в прошлое. Всё казалось настолько чётким и естественным, что даже мысли посторонней возникнуть не могло.
Внезапно и без предупреждения дверь отворилась, и на пороге возник Хелас.
— Прошу вас, оставьте нас наедине, господин Вит, — попросил он.
— Да, конечно, — Джейрис нехотя поднялся и, как мне показалось, обращаясь к нам обоим, произнёс. — Пожалуйста, постарайтесь избежать лишних волнений.
Как только дверь за королевским лекарем закрылась, начальник безопасности занял место у окна и достал из кармана курительную трубку, которую принялся вертеть в руках, словно это помогало ему найти правильную мысль.
— Вы пришли с бурей, госпожа Ясень. Я подозревал об этом, но и представить не мог, что ваше присутствие ускорит ход событий и ещё больше всё запутает.
— Сожалею.
— Оставьте. Это мне нужно сожалеть о том, что я не могу вычислить предателя в собственном окружении, — неожиданно признался он. — А вам я даже благодарен. Ведь это именно вы заставляете его нервничать и совершать эти покушения.
Я невольно содрогнулась, осознав, чему он именно радуется. Нет уж, быть живой мишенью не слишком приятно.
— Канер рассказал о произошедшем на его глазах магическом нападении, но никто из нас не может вынести из этого рассказа верного суждения. Это под силу только вам. Как магу и как несостоявшейся жертве.
— Боюсь, в этом случае, я вас разочарую. Но говоря откровенно, на меня никто не нападал, и убить не пытался. Попытка меня отравить и то, чему свидетелем стал Канер, никак между собой не связано.
Услышав эти слова Хелас замер и подался вперёд.
— Вы уверены?
— Да.
— Тогда, быть может, поясните? — он вздохнул. — Ну же, госпожа Ясень, мы ведь не в допросной.
Надо признать, что его предложение гораздо проще звучало на словах. На деле же, мне не хотелось рассказывать обо всём и вместе с тем, я чувствовала, что скрывать это тоже не стоит.
Но собравшись с духом, я поведала Хеласу о своих догадках касательно пропавшего четвёртого члена нашего маленького отряда и его таинственной личности.
— Возможно, сегодня так проявило себя заклинание, заставившее меня всё забыть. Но в любом случае, я чувствую, что это связано с ним.
— Вы в этом уверены?
— Да. А ещё я знаю, что он не желал мне вреда. Не понимаю, откуда это, но я просто чувствую…
Хелас вдруг резко встал и подошёл ко мне, на ходу отправляя курительную трубку в карман. Вместо неё он достал какой-то другой предмет, с лёгкостью помещавшийся в руке целиком, так что рассмотреть его было невозможно.
— Быть может, эта вещь немного прояснит вашу ситуацию.
Начальник безопасности неожиданно протянул мне кольцо. Оно было бы мне великоватым, но мужчине подошло бы как раз. Я осторожно приняла кольцо и с удивлением обнаружила, что эта вещь непростая, а родом из храма богов.
Я знала, как работают эти предметы и поэтому удивлённо воззрилась на Хеласа.
— Что это значит?
— А вы на гравировку глядите, а не на меня. — откликнулся он вроде бы насмешливо, но на его губах не промелькнуло и тени улыбки.
С замиранием сердца я вгляделась в гравировку и едва не выронила кольцо из рук.
Шальтиса Ясень.
Вот уж верно говорят, есть истина, что подобна удару молнии.