Чимин пребывал в некой прострации. Парень сидел в библиотеке, подперев щеку рукой и смотрел на приторно мило воркующую парочку. Чонджи после того, как он отдал ей книгу, казалось, намеренно его игнорировала. Ни на какие провокации не велась, но постоянно мельтешила перед глазами. Из-за невозможности достать ее Пак злился и психовал все больше. Ему внезапно стало скучно жить, учится, есть, спать… Казалось, не хватает той самой перчинки, толчка, который всколыхнул бы его будни. Дни вдруг стали похожи на пустой рис, без кимчи или на самгёпсаль, но без мяса.

      Парочка начала лобызаться, прикрывшись книгой, и Чимин, скривившись от отвращения, отвернулся в другую сторону. Память услужливо подсунула своему хозяину картинки двухдневной давности и той вспышки страсти, которую парень списал на спермотоксикоз головного мозга. Потому что, ну кто в здравом уме и светлой памяти полезет целоваться и обжиматься с Чон Чонджи? Разве что, совсем отчаявшиеся, не боящиеся передоза розовых соплей, а себя к таковым он не собирался причислять.

      Моментально вспомнились все вынужденные оправдания перед Тэхёном и дорогая бутылка виски, купленная в качестве залога молчания друга. Единственным, на что Паку никогда не было жалко денег, так это одежда. Все остальное отзывалось тупой болью в его кошельке. А так как поцелуй с Чонджи стал катализатором его непредвиденных трат, то и раздражаться при мысли о девушке он стал только сильнее.

      Экзамен должен пройти уже в следующую пятницу, но он к нему совсем не готов. И тут дело было вовсе не в отданной книге по молекулярной физике. Чимин мог бы спокойно попросить Тэхёна поделиться книжкой с ним и подготовиться вместе, однако просить Кима парень не хотел. Связываться с этим любителем портить обувь было себе дороже. Тэхён и так постоянно трещал о его промахе и не давал забыть о поцелуе, а возьмись они вместе заниматься, то тут уж у Чимина было бы два выхода: потерять лучшего друга из-за очередной вспышки ненависти или пойти и спрыгнуть с крыши самому.

      Чимин тяжко вздохнул и уронил голову на стол, ударившись лбом о раскрытую тетрадь. Как будто ему и так мало было того позорного видео, так еще и дружище подсобил, оказавшись ненужным свидетелем. Хорошо хоть Тэ сдержал свое слово и ничего не рассказал Юнги…

      В гробовой тишине библиотечного зала раздалось знакомое шарканье, и Пак поднял свой страдальческий взгляд поверх челки, уперевшись подбородком в белый лист. Завидев бредущего между стеллажами с книгами Кима, Чимин моментально напрягся и подобрался весь, сделав вид будто сильно погружен в написание самостоятельной по аналитической геометрии. Тэхён, тихонько шлепая смятыми задниками кожаных туфель по паркету, подошел сбоку и заглянул в совершенно пустой лист друга из-за его плеча.

      — Учишься, — саркастично хмыкнул Тэ ему на ухо и плюхнулся на стул рядом с ним.

      — Отвали, — недовольно буркнул Чимин, боясь не выдержать и повысить голос больше нужного.

      — За меня тоже напиши, — послышался шепот у левого уха.

      — Я сказал, отвали! — Пак обернулся на друга, произнеся это сквозь стиснутые зубы и опасно сверкая глазами. — Сам пиши, жизни нет никакой из-за тебя…

      — Ох, из-за меня ли… — долетело до его ушей уже совсем еле слышное фырканье друга, но Чимин решил сделать вид будто ничего не услышал.

      Прошло минуты две. Пак все еще упорно делал вид, что занимается, а Ким Тэхён — словно его совершенно не интересует странное поведение друга. Чимин давно изучил Тэ, который зачем-то поперся за ним на физфак, и знал, тот просто так не отстанет, потому что ему нужно было чтобы Пак написал самостоятельную и для него. Если уж на то пошло, то у Кима было больше способностей к игре на саксофоне и флейте, нежели к науке.

      — Неужели все еще злишься на меня, что тогда помешал вам сосаться у всех на виду?

      Он издевается?! Ким Тэхён рано или поздно дождется того момента, когда получит от него в глаз.

      — Нет, — прошипел Чимин, даже не глядя в сторону парня.

      — Знаю, что злишься, — незамедлительно вставил свои пять копеек Тэ, съехав по спинке стула и недовольно выпятив нижнюю губу, замер. Потом он резко повернул голову в его сторону, состроив щенячьи глазки. — Ты простишь меня, если скажу, что Юнги встретил Чон Чонгука и тот сказал, что Чонджи серьезно заболела? Ее, скорее всего, не будет всю эту неделю на парах…

      Чимин замер. Чонджи больна. Серьезно… Насколько серьезно?

      Какого он вообще об этом думает?!

      — Ну и что? Мне то какое дело до этого розового недоразумения? — стараясь говорить безразлично, ответил Пак, переворачивая страницу учебника.

      Со стороны друга послышался тихий выдох уставшего от жизни человека. Тэхён выпрямился и подвинул свой стул вплотную к Чимину, который предостерегающе посмотрел на друга, готового разразиться очередной тирадой. Ким на это только закатил глаза.

      — Ладно, все. Я понял… — недовольно пробурчал Тэ, глядя молящим взглядом в потолок и прося у всевышнего себе сил и терпения. — Конечно, я знал, что ты тот еще упертый баран, но чтоб уж так… — Друг поднял руки вверх, будто сдаваясь. — Я честно пытался вытерпеть тебя, Чиминни. — Ким сгреб со стола книгу по математическому анализу и, прежде чем уйти, в последний раз взглянул на разозленного Пака. — А самостоятельную я напишу сам, без тебя! И когда получу по ней минимальный балл, не буду тебя утешать и лишать мук совести, за то, что оставил лучшего друга в беде!

***

      Телефон тихонько начал пиликать свою мелодию, оглашая ею всю спальню, и Чимин, приоткрыв один глаз, потянулся за ним через подушку, которую обнимал во сне. Парень всегда чутко спал и моментально просыпался от любого шороха, поэтому не выкручивал громкость на будильнике. Еще одной причиной этому были головные боли. От громкой музыки Чимина в прямом смысле подбрасывало на кровати и из-за резкого пробуждения начинала раскалываться голова. Он еще полежал минут десять в кровати, листая ленту в фейсбуке, чтобы окончательно проснуться, а затем, взлохматив волосы на макушке, встал.

      Стоя с зубной щеткой во рту, Пак подставил левую ладонь под струю холодной воды, вспоминая урывки сна, где он самозабвенно дрался с сестренкой Чон Чонгука и даже умудрился получить пару царапин. Вода струйками проходила сквозь пальцы, маленькими змейками обхватывала фаланги, стекая с ногтей. Было в этом действе нечто расслабляющее для него. Холод заставил пальцы онеметь спустя минуту, и Чимин привычно провел ими по глазам, перейдя на затылок. Сон был хорошим, но реальность диктовала свои правила.

      Зачем он вернул книгу этой саранче? То, что произошло на следующий день после встречи в кафе, все больше начинало походить на чертово колдовство. Чимин был тогда явно не в себе, раз так просто отдал свой единственный рычаг давления. Просто и, главное, быстро. Его будто загипнотизировали. Смущение было ему не свойственно, собственно, как и стыд, поэтому списать свое поведение на эти факторы он не мог. Наличие такого тупого просчета в своей жизни его угнетало.

      Парень сплюнул пасту в раковину и сполоснул рот, представляя как бы все обернулось, не сдержи он свое слово. Чимин мечтательно улыбнулся, не глядя запуская руку в шкаф и доставая оттуда первую попавшуюся вещь. Чонджи пришла бы в бешенство, вздумай он провернуть такое и точно полезла бы к нему с кулаками. Девчонка была вовсе не из робкого десятка. Чимин стащил с соседней полки скрученную пару носков и захлопнул дверцы шкафа, где все было разложено в свойственной ему педантичной манере: по цветам.

      Овсяная каша и кофе с молоком были съедены уже без энтузиазма. Свою возможность выбесить каракатицу он глупо упустил, и привычная апатия напополам с легкой раздраженностью окутали Чимина.

      — Оу май! — пробасил Тэхён, встречая Пака у входа в аудиторию. Светлые брюки с выглаженными стрелками и растянутый свитер желтого цвета, обнаживший ключицы, сидели на Киме отлично. Чимин впервые готов был мысленно его похвалить за выбор, если бы не испорченные дорогие туфли. Голые пятки Тэхёна по прежнему выглядывали из-под штанины. — Ты сегодня просто прелесть, как хорош. Похож на пончик, политый сахарной глазурью.

      Чимин не понял к чему друг ведет, но заметил его игривый настрой. Хотя, о чем это он? Когда это у Ким Тэхёна было плохое настроение?

      — Ты что, упал по дороге в универ и сильно ударился головой? — Присвистнув, заметил Юнги, вертящий ручку в руке.

      А вот это что-то новенькое… Мин выглядел удивленным. Чимин посмотрел на друзей, как на душевно больных.

      — Что за чушь вы оба несете? — Чимин деловито поправил лямку рюкзака на плече и замер.

      Рука теранулась обо что-то очень мягкое и пушистое, парень опустил взгляд вниз, себе на грудь. Тэхён принялся несдержанно смеяться, найдя для себя опору в виде ближайшей стены и плеча Юнги, который по-прежнему весьма скептически осматривал розовый кардиган на плечах Пака.

      — Блять… Какого хера?! — выругался Чимин, со злостью принявшись стягивать идиотскую вещь.

      — Вот и я о том же, друг, — добил Мин, сочувственно похлопав парня по плечу. — В этом ты мне кого-то очень сильно напоминаешь…

      Чимину не нужно было уточнять, на кого именно он был похож, одно уже это делало его бешеным псом. У парня разве что только слюна изо рта сейчас не капала, а так все признаки бешенства присутствовали.

      Напрягши память, Чимин в уме высчитал день, когда в последний день ходил за покупками в любимый магазин, но, как он ни старался, вспомнить не смог, чтобы покупал этот идиотский кардиган! Пак терпеть не мог розовый цвет, и тем более вещи такого плана никогда не появлялись в его гардеробе, потому что в них он был похож на идиота. Милого, но идиота.

      Под хохот уже обоих друзей, Пак скомкал пушистое недоразумение в бесформенный комок и пошел в сторону ближайшей урны, желая избавиться от него побыстрее. Пушистая ворсистая ткань рукава то и дело билась о его запястье, пока он размашистым шагом приближался к двери в уборную. Чимин ума не мог приложить, как такое оказалось возможным? Он что, начал страдать раздвоением личности? Какой-нибудь мистер Хайд сидел глубоко в его голове и делал подобные покупки, а еще переодевался во все розовое и расхаживал по городу.

      Брррр… Парня аж передернуло от подобной перспективы. Смех смехом, но подобное его до усрачки пугало.

      Толкнув дверь в кабинку туалета сильнее требуемого из-за злости, Чимин прицелился и бросил противный кардиган прямо в ведерко. Затем парень подошел к умывальникам и вымыл руки с особой тщательностью, словно держал нечто отвратительное. Еще раз обернувшись назад и убедившись, что розовая пушистая ткань торчит из урны, а не из его рюкзака, он с чувством выполненного долга вышел из мужского туалета.

      Громкое «Чимин-сонбэнним» долетело буквально сразу, не успел он отойти и на пару шагов. Чон Чонгук размахивал рукою, став на цыпочки и выглядывая поверх голов студентов. Настроение Чимина уверенно скатывалось в одно известное всем место со скоростью света, поэтому он прикинулся глухим и слепым, развернулся в противоположную сторону от первокурсника и дал деру в сторону своей аудитории. После сегодняшнего сюрприза в виде розового кардигана и сплошных разочарований на протяжении почти всего месяца, Пак не хотел иметь ничего общего с ненормальными братом и сестрой Чон.

      — Сонбэнним, подождите, — прозвучало у самого уха, и Чонгук загородил собою спасительный проход в аудиторию.

      Чонгук выглядел как обычно, даже панамку с головы не снял. Чимин с недовольством для себя заметил, что первокурсник был выше его примерно на пол головы.

      — Чего тебе? — не скрывая своего раздражения, спросил Пак, засовывая руки в карманы джинс.

      Чон младший закопошился в своем огромнейшем рюкзаке с кучей кармашков. Насколько же они были с сестрой похожи, где был тот предел? Паренек предпочитал одежду чёрного цвета, кучу ненужных отделений на рюкзаке. Один Бог, наверное, знал на кой черт этому парню их столько и что он в них хранил. А Чонджи — розового и миллион брелочков, навешенных в таких количествах, что Пак не удивился бы, узнав, будто они все вместе взятые весили больше килограмма.

      — Вот, сестра просила вам передать.

      Чимин скосил взгляд на учебник по молекулярной физике, протянутый ему с непоколебимой уверенностью. А ведь с него все и началось… Стоп!

      — Твоя сестра просила мне передать? — с сомнением переспросил Чимин, не веря, что подобное вообще возможно.

      Еще недавно, в библиотеке Чонджи готова была ему глотку перегрызть за эту книжку, а теперь сама, добровольно отдавала? Это было очень странно. Чимин сощурил глаза, со скепсисом глядя на знакомую обложку. Тут где-то должен быть подвох…

      — Да, — просто ответил ему Чонгук, удивляясь поведению Пака. — Она приболела и не может отдать лично. Сказала, что вам стоит по нему подготовиться к экзамену.

      Ах, вот в чем была подлянка. Эта пигалица будет теперь ему указывать, что делать… Чимин хмыкнул.

      — Подачки от твоей сестрицы я принимать не буду! — Парень щелкнул по обложке книги пальцами и скривился в презрении. — Передай ей чтоб…

      — Вот сами и передавайте! — Громко возмутился Чонгук, пихнув его книгой в грудь и разжал ладони. Учебник хлопнулся на пол и раскрылся на последней странице, но это, казалось, никого из них двоих не волновало в тот момент. — Слушайте, — парень громко выдохнул, — мне надоело прикрывать зад своей сестры. Пусть мы и родственники, причем настолько близкие, что ближе просто нет, но я уже задолбался. Вот честно.

      — А как это меня должно касаться? — прорычал Чимин, похрустывая суставами на пальцах.

      Сначала эта гадюка подставила его, потом разбросала вещи по аудитории, а теперь еще благотворительностью занялась? Чимин готов был разорвать этого мелкого ушлепка в черной панамке прямо здесь и сейчас, у всех на виду, дабы утолить жажду мести, раз уж Чонджи оказалась вне зоны досягаемости.

      Не обращая на кипящего от злости Пака никакого внимания, первокурсник с лицом мученика, достал из бокового кармашка маленький блокнот и ручку. Он принялся в нем что-то быстро писать, из-за чего лицо его полностью скрылось под полями панамы.

      — Вот адрес. — Под уничтожающим взглядом Чимина паренек вложил в карман его джинс клочок бумаги, и даже не шелохнулся. Воистину, у этой семейки стальные нервы и умение выбешивать одним своим присутствием. — Не хотите брать книгу? Отлично! Но и вернуть ее придется вам лично Чонджи, а я умываю руки. С меня хватит!

      Чонгук быстро развернулся и спокойным шагом направился прочь от Пака, на ходу засовывая блокнотик с ручкой обратно в один из карманов на рюкзаке. Чимин провел его взглядом, и нащупал рукой в кармане клочок бумаги. На нем аккуратным и красивым почерком был написан адрес.

      Что ж, так даже лучше…

      Чимин нагнулся и поднял с пола злополучную книгу. Из личного чувства вредности, парень теперь ни за что не станет держать ее у себя и тем более готовиться к экзамену по этому учебнику. Себе сделает хуже, возможно, завалит экзамен, который был не то, что на носу, он уже практически состоялся, но не примет помощи от Чонджи. Никто не будет указывать ему. Никогда.

      Прозвенел звонок на первую пару, и из проема аудитории вскоре высунулась кудрявая макушка Тэхёна.

      — Ты чего застыл? Заходи давай.

      — Отмажь меня, — буркнул Чимин и под удивленный возглас друга скрылся за поворотом коридора.