— Эл, что происходит?! Почему ты отключил камеры?!
— Господин Ягами, — Эл сделал несколько шагов по направлению к отцу Лайта. — Сейчас я вам все объясню.
Лайт стоял, как оглушенный, глядя на Эл. Неужели он действительно проиграл? Да нет же, нет! Должен ведь быть какой-нибудь способ остановить его.
— Эта тетрадь смерти — не настоящая. — Эл улыбнулся своей обычной самоуверенной улыбкой. — Я принес ее сюда, чтобы вынудить Лайта сознаться. И у меня получилось. Смотрите. — Эл поднял тетрадь повыше, показывая всем имя, написанное размашистым почерком Лайта. — Лайт-кун написал здесь мое имя, желая убить меня. Это ли не доказательство? Что скажешь, Лайт?
Лайт замер, сцепив руки перед собой. Наверное, его выдавало то, как подрагивают руки, но в этот раз ему было тяжело совладать с собой. Эл зашел слишком далеко. Он слишком многое понял и слишком многое узнал. Разве что… можно попробовать сделать следующий ход. Интересно, как ты на это ответишь?
— Это… это неправда. — Голос прерывался и выдавал его с головой, но Лайту было все равно. Пусть. Возможно, так будет достовернее. — Ты снова меня провоцируешь. Ты сам записал мое имя в тетрадь. Что мне оставалось делать? Я… я просто испугался и… Это неправда. Отец, клянусь, я не Кира.
Ягами Соитиро хмурился, переводя взгляд с одного мальчишки на другого. Он явно не знал, кому верить. Эл постоянно подозревал его сына, но доказательств у него так и не было, не считая этой записи в тетради. Но если Лайт говорит правду… Эл действительно зашел слишком далеко, пытаясь доказать виновность другого.
Но Эл улыбался. На мгновение Лайту захотелось снова его ударить, чтобы стереть с лица эту самодовольную улыбку. Кажется, Эл до сих пор не признавал себя побежденным.
— Хорошая попытка, Лайт, — лениво произнес он. — Вот только ты кое-чего не учел.
Он подошел к нему, немного прихрамывая — кажется, ушиб оказался серьезнее, чем казалось на первый взгляд, — и протянул руку.
— Дай мне свой телефон.
— Что?!
Лайт ожидал чего угодно, но только не этого. Телефон… Ну конечно! Он хочет увидеть сообщение, присланное Миками.
Лайт облизнул губы, невольно выдавая волнение, охватившее его.
— Зачем он тебе?
— Ну же, Лайт. Если ты не Кира, тебе нечего бояться.
Черт, черт, черт… Как же глупо! Лайт непослушными пальцами попытался удалить сообщение, но было поздно.
Эл бросился вперед и выбил телефон у соперника из рук. Лайт попытался было помешать ему, но его неожиданно остановил отец, резко сжав за руку. Лайт неверяще уставился на отца, отказываясь верить своим глазам. Ведь не может такого быть, чтобы его предал самый родной на свете человек?
Эл тут же воспользовался всеобщим замешательством и поднял телефон. Взглянул на экран и хмыкнул.
— Ну надо же. Господин Моги, госпожа Химура, взгляните.
На экране телефона отчетливо высветилось: Эл Лоулайт.
— Кто прислал тебе это сообщение, Лайт? Кто твой сообщник? И откуда, скажи мне, он узнал мое имя?
Лайт молчал, разглядывая носки ботинок. Отец по-прежнему не выпускал его руки, и Лайту неожиданно надоело бороться. Он хотел было как-то оправдаться, выставить все так, словно его подставили, но у него не было сил даже на это. Только что одним ударом Эл поставил ему шах и мат.
— Не хочешь говорить? — Эл пожал плечами. — Ну что ж, ладно. Я и так скоро выясню, кому принадлежит этот номер. Это лишь дело времени. Скажи мне только одно, Лайт. — Он глубоко вздохнул. — Ты когда-нибудь жалел о содеянном? Хоть раз ты задумался о том, что творишь?
Лайт поднял взгляд, но слова, которые он хотел произнести, так и не сорвались с его губ. Что он может сказать? «Я не Кира»? После этой демонстрации ему не поверит даже отец. Разве что…
— Это ничего не доказывает, — наконец произнес он. — Если бы я был Кирой, неужели я бы стал писать твое имя в тетради, у всех на виду?
Эл нахмурился, пытаясь понять, чего на этот раз ждать от собеседника.
— Я отключил камеру, — напомнил он.
— Да, я знаю, но ведь все видели тетрадь. Как бы я потом оправдывался? Я не хотел тебя убивать, я просто перепугался, — настаивал Лайт. — Откуда мне было знать, что ты просто дразнишь меня? Рюга… Мы же друзья, разве нет? Почему ты никогда мне не веришь?
— Даже если это и так… — вдруг подал голос Соитиро. — Даже если ты действительно испугался, это не объясняет того, как ты узнал имя Эл.
Эл перевел удивленный взгляд на Ягами-старшего. Конечно, он уже раз сто заявил, что Ягами Лайт является, по его мнению, Кирой. Но он не думал, что Соитиро действительно сумеет поставить долг выше личных чувств. Надеялся, но все же не верил до конца.
— Отец… — посреди всеобщей тишины голос Лайта прозвучал неожиданно тихо. Он как будто не мог поверить, что его обвиняет близкий ему человек. — Отец, неужели даже ты мне не веришь? Я понимаю, когда Эл говорит так… Подозревать всех — это его работа, но… Ты ведь не можешь думать, что я на самом деле убийца!
— На следующий день после гибели Сакоты ты впервые заговорил об убийствах. — Голос Соитиро был невероятно холодным, как будто он все для себя уже решил. — Ты ведь хотел признаться, да? Но не смог.
Лайт облизнул пересохшие губы.
— Я не имел в виду ничего такого, просто…
— Господин Ягами, — Эл повертел телефон у себя в руке. — Думаю, уже все ясно. Против вашего сына слишком много доказательств, чтобы можно было отмахнуться от них просто так. Давайте вернемся в гостиницу и там решим, что делать дальше.
Он развернулся и пошел к выходу, но голос Лайта настиг его на полпути.
— Рюга… Ты ведь говорил, что мы друзья…
— Мне тоже хотелось бы, чтобы мы были друзьями, Лайт-кун, — тихо произнес он. — Очень хотелось бы. Но я… Ничего больше не могу сделать. Мне жаль.