Юра сидит в машине под Машиным подъездом и не может собрать себя в кучу, чтобы выйти. Володя спокойно — эту скалу вообще может что-нибудь вывести из себя? — гудит рядом, не поторапливая и не уговаривая остаться. ВЛД знает, что его человеку иногда нужно время для принятия решения.

Юра сверлит взглядом входную дверь, сжав руки на руле, и не может прогнать из головы мысль, что буквально собирается представить своего робота Маше. «Грёбанное знакомство с родителями» — крутится в голове заевшей пластинкой, под которую одно навязчивое чувство, как у того детектива из Ревашоля, предлагает бросить всё, развернуться и рвануть надираться ромом в баре около дома. Идея соблазнительна, но его личный — тиран — мотиватор явно не даст её осуществить. Юра бросает взгляд на ВЛД, вздыхает и быстро, чтобы не дать себе возможности передумать, выходит из машины. Дверь за ним хлопает громко и резко, выдёргивая робота из режима ожидания, и тот следует за хозяином, изящно огибая нерастаявшие ещё ледяные корочки луж.

***

Маша встречает их на пороге с грозным лицом и половником в руках: то ли просто отвлекли от готовки, то ли она всерьёз готовилась защищать мир от восстания машин — неясно. Юра гонит от себя картинку, где Т-900 падает, побеждённый, от стакана клюквенного киселя, вылитого за шиворот, и неловко косится на ВЛД, привычно стоящего за плечом. Робот, даже если и считывает настроение хозяина — а он всегда всё считывает, позитронный педант — то виду не подаёт, а только протягивает хозяйке квартиры руку и улыбается своей фирменной (и для непривычного глаза всё ещё пугающей) улыбкой. Маша на самом деле собирается пожать руку машине, да только Володя ловко подхватывает её за запястье, чтобы поцеловать тыльную сторону ладони. Юра вспыхивает и непонимающе округляет глаза, глядя на развернувшуюся перед ним сцену.

Маша выглядит приятно удивлённой и явно удовлетворённой знакомством. А потом на плите начинает шипеть что-то убежавшее, и она уносится туда. Юра одними губами спрашивает, какого чёрта сейчас произошло, а ВЛД только пожимает плечами и тихо, чтобы никто больше не слышал, говорит: «Это была всего лишь вежливость, Юра. Мне хотелось произвести хорошее впечатление». Улыбка из классически-пугающей на пару секунд перетекает в хитрую.

Джентльмен позитронный нашёлся, блин.

Юра не успевает возмутиться как следует, потому что из комнаты выбегает маленькое, всё ещё немного картавое чудо — Дима. Мальчик скачет вокруг, счастливый только от того, что дядя Юла — «как у Пчёлкина когда-то» появляется и пропадает ленивая мысль — наконец-то пришёл, и восхищённо щебечущий о том, как прошёл день в садике и что они рисовали на занятиях. Малыш тянет к Юре маленькие ладошки, и тот берёт его на руки, крепко обнимая. А потом Димочка — для просто Димы он ещё слишком юн и мил — замечает робота, и его эмоциональный щебет на несколько секунд замолкает.

— Здлавствуйте, — серьёзно говорит мальчик. — Я Дима, а вас как зовут?

— Я, — робот на секунду делает паузу, явно словив ошибку от уничтожающего взгляда Юры с чётким посылом «Только посмей как обычно рубануть правду-матку своим «Я ВЛД-100, прислан из Ижевск Дайнемикс, рад быть полезным» и от понимания того, что перед ним маленький ребёнок, — Володя. Дядя Володя. Рад познакомиться с тобой, Юра много про тебя рассказывал.

Димочка снова лучится радостью и продолжает прерванную историю, а Юра выдыхает и благодарно кивает роботу, снова совсем забыв удивиться. Диод ВЛД заклеен плёнкой и замазан плотным тональником в несколько слоёв, так что никому на видны золотые всполохи его диода.

Или в упомянутом всуе Ижевск Дайнемикс алхимики эмоций на самом деле научились создавать имитацию радости в чужих зрительно-блочных глазах, или у вечно спокойного Володи давно съезжает крыша на фоне эмоций. Третьего не дано.

В конце концов, Юра всегда знал, что его влияние ни к чему хорошему не приводит. А уж если сам ВЛД потерял голову…

Маша зовёт их обедать, и мутное и беспокойное рассуждение прерывается аппетитными ароматами с кухни.

***

Юра допивает послеобеденную чашку кофе, когда Димочка утаскивает ВЛД в комнату «показать иглушки». Мальчик быстро поел и выскочил из-за стола, поэтому придумывать глупые отговорки, почему робот не ест, не пришлось. Маша с улыбкой разводит руками: сыночка активный, на месте не удержишь. Она вне садика и занятий его и не держит, не хочет загонять в лишние рамки. Будь на улице лето, они бы пошли гулять, но сейчас там холодно, и лучше посидеть дома. Юра чувствует почти отеческую потребность провести время с племянником: Маша в своё время настояла на том, чтобы Юра стал для её сына дядей, не просто каким-то левым другом семьи, а прямо почти родственником. Сам Юра был только за.

Димочка, сначала вежливо, а потом всё более настойчиво тянет не-растерянного робота в комнату. «Как бы чего не вышло», — говорит Маша, провожая их странным взглядом, будто чувствуя что-то, что Юре, привыкшему к постоянному присутствию ВЛД поблизости, не учуять никоим образом. Волнение неуловимо повисает в воздухе, тончайшей пудрой оседая на столе и фарфоровом кофейнике. Кухня напряжённо слушала тушину.

Минута, другая, пять, десять. Маша, с каждой секундой успокаивающаяся всё больше, начинает расспрашивать Юру о предстоящем концерте — его фортепиано в стройном оркестровом хоре, исполняющем Чайковского — и рассказывать об их с Димочкой уютном житьё-бытьё. Образцовая маман собирается свозить сына к морю летом и зовёт «любимого дядюшку» (всегда приторно-сладким тоном, словно они и правда дворяне с полумёртвым вишневым садом) поехать с ними. Юра почти соглашается, как случается крик.

Высокий и пронзительно-ломкий. Димочкин.

Юра подрывается со стула всего на мгновение раньше Маши.

Зарисовка: детская, полная игрушек, по стенам развешаны рисунки и фотографии — образцовая комната счастливого ребёнка. На пушистом ковре сидит отпрянувший от ВЛД Димочка. Маша бросается к сыну: тот цел и невредим, только испуган. Юра смотрит на робота. Он замер и не оборачивается, даже когда слышит своё имя. А потом до него доходит.

Робот завис.

— Что вы с ним делали тут? — спрашивает Юра у Димочки.

— Я показывал ему машинки, — хлюпнул носом мальчик. Заботливая маман тут же достала из кармана салфетку — вот уж женщина, готовая ко всему.

— А потом?

— А потом лисунки. Я захотел налисовать его, но дядя Володя попросил этого не делать. Сказал, что вы можете этого «не одоблить», — на последних словах Димочка явно цитирует, и Юра кивает головой: на его робота это очень похоже.

— А что вы потом делали, Дим? — спрашивает Маша, явно желающая узнать, что как пятилетний мальчик «подвесил» сложный компьютер.

— Я сплосил дядю Володю, как он познакомился с дядей Юлой. Он сказал, что вы, — тут он поворачивается к Юре, — встретились в магазине и разговорились. А потом начали часто общаться, по лаботе и плосто так. Что много влемени пловодите вместе, и что дядя Володя даже живёт с тобой.

«И?» повисает в воздухе, и Юре уже не нравится возможный ответ. Траектория движения мысли ясна, как белый день.

— А потом я сплосил его, любит ли он тебя, дядя Юл. И он… застыл.

С места в карьер, да прямо на позитронную макушку. Видит Скотт, стабильная программа сказала бы, что она уважает хозяина, но его Володя изображал человека перед ребёнком, импровизировал и в своей же импровизации споткнулся. Юра его даже жалко.

— Маш, выведи Диму, пожалуйста, — просит он. Когда дверь закрывается, Юра присаживается рядом с роботом и кладёт ему руку на плечо, пытаясь нащупать кнопку перезагрузки.

— Ну чего ж ты, глупый, завис-то? Напугал ребёнка, Маша готова была тебя прибить, да Димочка справился лучше, — руки человека шарят по плечам ВЛД, но под плотным пиджаком вообще сложно нащупать что-то, и приходится прожимать все точки с усилием, надеясь в какой-то момент случайно найти нужную. — Меня тоже напугал. Я уж думал, всё, конец, кирдык передовому Володе Сотому, — под пальцами наконец уходит в углубление и Юра мысленно отсчитывает секунды. После десятой он отпускает, и внутри робота заводятся вентиляторы.

— Я прощу прощения, Юра. Моя критическая ошибка могла напугать мальчика. Он в порядке? — ВЛД запускается быстро и тут же начинает пытаться решать проблемы.

— В порядке, что с ним будет-то? — Юра не убирает руки с плеч робота, где-то внутри себя удовлетворённо отмечая небольшую вибрацию, гулом отдающуюся в кончиках пальцем. — Ты сам как?

— В норме. А вы?

— И мы в норме, — кивает человек, притягивая к себе ВЛД. — Но я всё-таки тоже немного испугался за тебя.

— Вам не стоило…

— Я так не думаю, — Юра обнимает робота. — В конце концов, не чужие же друг другу.

Володины руки неловко приобнимают его в ответ, и Юра думает, что объяснить ребёнку концепцию сожительства без любви проще, чем доступно описать его отношения с ВЛД.