санзу чувствует себя немного странно. когда майки звонит на домашний телефон и говорит: «пойдем сегодня гулять вместе, а?» — сердце с каждой секундой ускоряется, и грохот ощущается во всех частях тела. когда майки говорит: «баджи заболел. поэтому мы вдвоем пойдем», — санзу кажется, что его сердце сейчас пробьет грудную клетку и упадет прямо на пол. оно лопнет, и его ошметки разлетятся по чистой комнате с белыми обоями, изрисованными малышкой сенджу. он на нее не злится уже. он раньше злился на такеоми, теперь его ненавидит.
на майки он не злится никогда.
«чего молчишь?»
и правда, ты чего молчишь, харучие? и хару говорит:
— скоро приду к тебе, ма-й-ки, — и санзу кладет трубку домашнего телефона.
он собирает себя по кусочкам: снимает пижаму и достает из шкафа одежду, которую прежде аккуратно повесил на вешалку, когда гладил ее весь вечер. он надевает белую рубашечку с белоснежным воротничком, он надевает фиолетовую жилетку, от которой пахнет кондиционером для белья «лаванда», он надевает бежевые штанишки и натягивает носочки, которые очень старательно стирает, потому что ему не нравится, что носочки так быстро пачкаются и становятся серыми. его одежда выглядит как новая. на ней нет ни одной катышки и ворсинки.
санзу пытается привести свою жизнь в порядок после того, что произошло. по утрам он долго моет руки, сегодня же он торопится, потому что майки нельзя заставлять ждать. он моет руки ровно пять минут, отклеивает пластыри и берет раствор. он промывает швы, и ему больно стискивать зубы, потому что кожа у рта натягивается и от этого еще больнее. он молчит и льет раствор на свои швы, он молчит, две горькие горячие слезинки стекают по его щекам. он молчит. он выдыхает.
санзу разрезает пластырь и наклеивает его части на стерильные салфетки. на улице на него все смотрят. мальчики и девочки спрашивают, что с ним случилось и когда он поправится. санзу не знает, когда он поправится. он никогда не поправится, он моет руки десять минут подряд.
он надевает бежевые кроссовки, и ему нравится, что они такие чистые. все мальчишки такие грязные и чумазые, а он не грязный, он чистый, он чище всех на свете. санзу расчесывает свои белые тонкие волосы. они пушатся, ему это не нравится — что они непослушные. но ему нравится, что майки говорит: «у тебя на голове одуванчик» и дует на него, как будто хочет сдуть семена.
они сегодня вдвоем пойдут гулять.
санзу от этого так трепетно. сердце как будто поднимается к горлу и стучит в глотке, и сейчас он выплюнет сердце прямо на порог дома сано.
майки болтает ногами на крылечке и, заметив санзу, машет ему рукой.
ему нестрашно. ему страшно. тебе страшно? мне нестрашно.
майки ничего не говорит про швы. баджи по вечерам звонит домой семье акаши и спрашивает: «санзу не забыл промыть швы?» санзу не забыл, санзу промывает их постоянно. санзу тотчас заклеивает их пластырями, чтобы не видеть их в зеркале — иначе он снова их порвет.
хару улыбается майки.
он теперь улыбается ему всегда.
они отправляются в путешествие. майки никогда не берет с собой попить, и санзу всегда кладет запасную водичку в свой рюкзачок. у санзу с собой всегда сладкие батончики и еще таблетки, которые ему прописал доктор. санзу думал, что ему нужно вылечить только швы, но его ведут к врачу, который не проверяет швы, а спрашивает у него про привычки. и про состояние. и просит рассказать, о чем санзу много думает и почему мало спит.
санзу не может.
ему нужно улыбаться, у него все хорошо.
— я такое место нашел здоровское, баджи его еще не видел. ты будешь первым, кому его покажу. это пещера под скалой, и там так просторно!
ты будешь первым, санзу.
я буду первым!
и они поднимаются по холму и бегут вниз, они взбираются на скалу, и майки показывает на жирную зеленую гусеницу. он берет ее в руки, и насекомое сворачивается в его ладошке. санзу не двигается. на миг ему кажется, что майки сбросит гусеницу со скалы или раздавит ее ногой, и из нее вытечет зеленая жидкость. санзу страшно, но он глотает комок страха и улыбается. майки не давит гусеницу, а кладет ее на большой листик и говорит:
— ну что, пойдем дальше?
санзу кивает.
— а когда мы найдем пещеру, что мы будем там делать?
санзу нестрашно остаться с майки.
— мы сделаем ее своим местом.
и они спускаются по крутой скале, цепляясь за выступающие камешки, покрытые накипным лишайником. там, внизу, и правда пещера. они заглядывают внутрь, и санзу страшно. санзу не боится темноты и узких мест, и хоть кишки его сворачивает от ужаса, он продолжает улыбаться.
— вот, гляди! тут просторно. вместимся втроем с баджи. и тут будем пережидать дождь и разговаривать.
— здорово! а вдруг эта пещера уже чья-то?
— а я придумал кое-что.
майки достает из кармана канцелярский нож.
у санзу ноют швы, и животный страх пробирает, ему нужно бежать, но он не может сдвинуться с места, он не может ничего. только смотреть. повиноваться. восхищаться.
этим ножичком майки карябает на камне долго-долго надпись:
«майки+баджи+санзу». майки на первом месте. баджи на втором. у майки много друзей. майки сильный и баджи — тоже. санзу знает формулу успеха: чтобы быть рядом с майки, надо быть сильным и улыбаться.
— а теперь скрепим кровью. и баджи потом тоже это сделает.
и майки канцелярским ножичком резко полосует по безымянному, среднему и указательному пальцу. капиллярная кровь выступает каплями на пальцах, и майки проводит ими по стене, оставляя кровавый след. выдавливает кровь из трех пальчиков и проводит снова, формируя четкий красный след.
— теперь ты.
санзу восхищается майки.
потому что когда майки поранил себя, он даже не дрогнул. майки самый сильный.
санзу хлещет по трем пальцам ножиком, и его руки дрожат, и он боится, что майки заметит, потому что тогда он скажет снова:
«я ненавижу слабых людей»
а санзу слабый. потому что он плачет. потому что ему больно. потому что его швы ноют. потому что он плохо дерется.
и санзу проводит по каменной стене под надписью «майки+баджи+санзу».
майки улыбается. санзу улыбается тоже.
они садятся на каменный пыльный пол. если бы его не попросил майки, то хару ни за что бы не уселся на это жутко грязное место, но сейчас он готов испачкать свои бежевые штанишки.
— санзу…
и майки кладет голову на его плечо. сердце ребенка трепещет как подбитая птица, но он не двигается.
— санзу…
майки почему-то поднимает голову и кладет руки на его плечи. почему он меня обнимает? почему он меня обнимает? он меня задушит?
и хару смотрит на майки.
— майки, — выдыхает он, ему трудно, и щеки делаются горячими, и швы ноют, и плечи болят от прикосновений майки.
майки целует его в правый шов и отстраняется.
— это я сказал баджи не приходить. он не болеет.
— почему ты так сказал? — говорит санзу. его шов болит, ему страшно, что он разорвался, и кровь опять хлынет, и его челюсть отвалится, когда кожа порвется до конца.
— чтобы остаться вдвоем.
«какая разница, — говорит себе санзу. — я все равно третий. я все равно слабый. и я не седьмой».
майки долго лежит на его плече, санзу давится комом подступающей обиды.
«зачем ты так со мной», — хочет сказать санзу.
он не говорит.
майки подползает на коленях поближе к хару и целует его в левый шов. щеки санзу горят так сильно, что хочется кинуться в ледяную речку сейчас же или окунуть голову в ручей, чтобы он унес эти ужасные мысли.
майки целует его в губы. рот санзу раскрывается, и ему так больно, что хочется плакать. и так приятно. он не плачет. язык майки соленый. он смыкает рот, майки смыкает рот тоже. они умеют драться, ругаться матом, показывать друг другу «фак», знают, откуда они взялись, они не умеют целоваться. хару несколько раз смыкает рот и размыкает. майки утыкается в его розовые губы своими губами. кажется, это что-то похожее на поцелуй.
становится совсем жарко, и колени дрожат — вдруг майки подумает, что я слабый — и хару смыкает их вместе, когда майки отстраняется. он долго-долго смотрит на каменную стену, где нацарапано: «майки+баджи+санзу» и две красные полоски.
они возвращаются в город, весь день просидев в пещере. они прощаются. санзу бежит домой, его сердце клокочет внутри, его мысли становятся такими хаотичными, что, придя домой и закрывшись в комнате, мальчик долго ходит по комнате из стороны в сторону, перекладывает вещи, потом снимает одежду и укрывается одеялом.
санзу мелко дрожит, как будто его охватил озноб, и его щеки горячие, внутри разгорается пламя. там все горит, но он дрожит, и его кожа холодная и потная. он закрывает глаза и проваливается в сон.
— пещера. кровь. наша кровь, мой майки, его губы. страшно. мне нестрашно.
он бормочет.
— я люблю улыбаться. я люблю майки. я третий. я не седьмой. я слабый. майки любит сильных. зачем он это? зачем он это?.. сде-е-ла-л.
— санзу… — баджи приподнимает его над кроватью за спину.
— а? что?
— уже утро. ты что-то бормотал. ты заболел, санзу?
— не знаю. а чего ты здесь?
— вы вчера не позвали меня гулять. что-то случилось?
— ничего, — говорит санзу. его знобит. баджи прижимается щекой к его лбу и говорит:
— у тебя температура, я сейчас спрошу у такеоми, где лекарства. погоди, не засыпай, ладно?
санзу кивает. его швы нарывают, и во рту ощущается странный запах.
точно, вот что майки сказал тогда, в пещере:
«я никогда не сделаю тебе больно».