Кап. Кап. Кап. Бесконечно.

Эти капли падали с неба без единой остановки. Он слышал чёртовы капли так, будто они стучали внутри головы. Слышал и чувствовал. Почти.

Джейк стоял, подняв голову к небу, прямо к тёмно-серым тучам, нависшим над Дасквудом. Он видел дождь, слышал его, знал, что, стоя под открытым небом обязательно промокнет до последней нитки. Но даже не мог почувствовать в полной мере — будто всё это даже не с ним происходило, будто между раздражающими каплями и телом какая-то невидимая прослойка. Что ж… Ещё один показатель, что он сходил с ума. Ничего нового.

— Это не лучший способ мыть голову, в курсе?

За пределами поля зрения послышался голос, который не ожидал услышать вовсе. Джессика же была не в лучшем расположении духа, когда он оставил её в гостиной без объяснений. Но в конце концов она пришла — Джейк видел рыжую макушку слева от себя. Сначала.

Джессика стала выше… А, просто приподнялась на носочках. И небо из тёмно-серого обратилось блекло-жёлтым. Зонт? Зачем? Он же и так не…

Она немного ниже. Ей тяжело стоять вот так и держать вообще-то ненужный зонт над его головой. Знал наверняка и постарался как можно аккуратнее взять управление в свои руки. Не справился даже с этим — коснулся её ладони, пока пытался перехватить ручку зонта. Вздрогнул. До чего же горячие пальцы. Странно. Так вообще бывает? Или может, вероятно, он всё же замёрз, стоя под проливным дождём? И сейчас, на контрасте… «Хотя, — вздохнул, — какая вообще разница?»

— Ты же не из-за меня сюда вышла? — он знал наверняка. Знал, но всё же задал вопрос, рассматривая болезненно-жёлтое небо. Как тяжело. Будто эти тучи давали на плечи всей массой. Бред. И всё же Джессика… Что она забыла тут, а не в спокойной комнатке? Опять темнело, зачем?..

— Естественно, из-за тебя! — какая громкая. Капли заглушала. Зачем слушать капли? — Я обычно переживаю за друзей.

Она. Говорит. Снова. Это слово… «друзья». Эти люди. Которые предают. Он знал наверняка и не хотел, чтобы его вдруг кто-то считал «другом». Мерзко. Липкое слово. И под дождём не отмыться.

— С каких пор мы «друзья»?

— С момента поисков. Но предупреждаю: мы поссоримся, если ты продолжишь вести себя так!

У неё другое восприятие слова. Конечно. Поэтому голос так вибрировал. Поэтому она говорила так… Будто это хорошее что-то.

— Прости, — за что? Привычка. Так надо. Джессика злилась? Или что это с её лицом? Хмурая улыбка какая-то. Что это? — Можем побыть тут ещё немного?

Улыбка. Теперь немного добрее. С чего вдруг? Она всегда улыбалась или что? И зачем опять это прикосновение? Но рука такая горячая. Это даже… Разрушающе. Странный барьер вдруг покрылся трещинами, вся дождевая влага просочилась, обрушилась на его тело. Худи потяжелала. Чуть шатнулся. Голова кругом.

— Знаешь, в такую погоду бывает грустно и хочется поговорить с кем-то обо всём, что на душе, обнимаясь или сидя за чашкой чая, — улыбка, эта улыбка. Почему всегда?.. — Или только мне?

— Только.

Голова кругом. Ноги подкашивались. Стук.

— Э-эй?! Ты чего? Вставай!

Вставать? Он лежал? Нет… Нет. Сидел. Зелень перед глазами. Как тяжело. Как будто придавлен этим тёмно-серым пластом. Не шевельнуться. И перед глазами… Лицо? Глаза. Грустные, будто вот-вот расплачется. Горячие ладони на щеках.

— Не нужно, Джессика.

— Нужно, Джейк.

Зонт в стороне. Давно? И ладонь. Зачем она? Ладно. Без разницы.

Он упёрся ладонями в землю, чувствуя грязь, мокрую траву на коже. Поднялся. Сам. Не нужна ему помощь. Немного шатало, но мир больше не был таким туманным.

— Ты заболеешь, — окинул взглядом рыжую в ветровке.

— Как и ты, — напомнила она, поднимая зонт. — Разве что мы сейчас же пойдём в квартиру, переоденемся и выпьем горячего чая.

— Ладно. Пойдём.

Потому что она не успокоится. Не даст ему просто постоять ещё немного, впитывая всю эту влагу, от которой как будто прояснялось сознание. Совсем чуть-чуть.

Он шёл медленно, Джессика не торопила, наоборот — как будто пыталась подстроиться под его темп. Даже вдруг подхватила под руку и теперь шла совсем близко. Странная. От одного её касания так жарко.

Наконец-то второй этаж. Белая дверь с красными разводами. Щелчок.

— Так! Иди в душ первый, с меня чай, — уже в прихожей заявила она, несильно хлопнув по плечу. Пошатнулся. — Можешь голову вымыть. Только шторку задёрни. Я принесу полотенце.

Снова вода. Капли скатывались по волосам, били по спине. Странно, что от этого легче — как будто теперь вместе с грязной водой в канализацию убегала и часть мыслей, в последние дни разрывавших голову, заставлявших задыхаться в отчаянных попытках просто держаться на плаву.

Спешно — насколько мог — нанёс шампунь на волосы и так же быстро смыл. Только непривычный запах остался. Молоко? Нет, но что-то похожее.

Он даже не заметил, как Джессика заходила, но на крючке уже ждало дополнительное мягкое полотенце, а у самой двери — его пыльный рюкзак. Даже… Удивительно немного.

Джессика ждала на маленькой кухне. Завернувшись в по виду очень мягкий халат, как раз наливала горячий чай в крошечные белые чашки. На столе уже стояли две тарелки с мелко нарезанными овощами — от одного взгляда Джейк отступил на шаг. «Только не снова!» — мелькнула и тут же погасла мысль, воспоминание об утре. Джессика и её попытки…

— Джейк, не бойся меня, пожалуйста, — сделала медленный глоток чая, и вновь подняла взгляд. — Я не планирую причинить тебе вред хоть каким-то образом.

— Я не боюсь.

С чего она вообще решила, что… А. Он всё ещё стоял у стены, не шевелясь, только глядя. Шаг — один, второй... Каждый — медленный и неловкий. Пока, наконец, не опустился на один из стульев. Странное ощущение. Будто кросс пробежал, а не прошёл пару метров по комнате. Опять с ним это происходит… Чёрт.

— Почему ты ничего не ешь? — немного наклонила голову, сверля его этим взглядом… Что это вообще за взгляд? Жалость? Непонимание? Что-то, что лежало на границе двух ощущений? Хотя… Какая вообще разница?

— Не хочу.

Но ей мало такого ответа. Всё не могла успокоиться. Всё смотрела. И брови так хмурила. Странная.

— Давно?

Пожал плечами. Да кто знает. Эти дни такие одинаковые, что сложно сказать, когда заканчивался один, когда начинался другой.

— Несколько… Некоторое время.

— Так, — Джессика вспорхнула со стула, подошла к нему. Ладонь коснулась места под левыми рёбрами — Джейк вздрогнул, инстинктивно втянул живот. — Что ты чувствуешь здесь?

— Твою ладонь?

— Джейк! — какая всё-таки громкая. Поморщился. — Я серьёзно!

Вздохнул.

— Ноет немного. Иногда.

— Ну круто, — закатила глаза. — Ещё и это!

Он доставлял неудобства… Конечно. Следовало догадаться. Так было всегда, в конце концов.

— Прости.

Опустил голову, теперь рассматривая переплетения линий на полу. Как всё-таки отвратительно постоянно быть причиной… Мысль оборвалась с прикосновением пылающих пальцев Джессики к мокрым волосам.

— Я начинаю думать, что тебе не помешает сходить к специалисту. Могу попросить у Ханны контакты доктора Баррета.

Покачал головой — и всё, весь ответ. Тишина. Джессика коснулась шеи. Горячо. И что-то слишком близко. Она… Обнимала его? Руки вокруг плеч обвились. Зачем и почему? Горло раздирало.

— Ты дрожишь, — заметила Джессика, отстраняясь. Холоднее. Но спокойнее. — Ты хоть пьёшь? — кивок. — Тогда пей пока чай, я сейчас.

— Ты не поела.

— Я вернусь и поем. И ты тоже попробуешь, хорошо?

Не ответил. Обхватил ладонями чашку — горячая. Почти как пальцы Джессики. Маленький глоток — закашлялся — ещё один. Потом ещё. Что-то тёплое на плечах. Вроде… Плед? Зачем?

Джессика села на стул рядом, тонкие пальцы подцепили тарелку подтянули ближе.

— Теперь попробуем поесть. Открой рот.

Джейк только хотел возразить, но Джессика оказалась намного быстрее. Стоило только чуть приоткрыть рот — она ловко сунула ложку с несколькими кусочками овощей. Осталось только прожевать и проглотить — будто комок ножей, так мягкие овощи раздирали горло.

— Это… унизительно, — прохрипел Джейк. — Мне не полгода.

— Прости, Джейк, — пальцы тронули плечо. Почему же она такая… На огонь похожая? — Я ни в каком смысле не хотела обидеть тебя. Но и терять друзей я не хочу. Поэтому я буду кормить тебя хотя бы раз в день и по чуть-чуть.

Сейчас Джессика выглядела серьёзнее, чем когда-либо, когда доводилось видеть её. В этом предложении… в нём крылось что-то очень личное, да? Что-то…

— Ладно. Я попробую. Сам.

Попробовал подняться, чтобы хоть убрать чашки, тут же схватился за край стола. Снова. Снова всё перед глазами слилось в размытое пятно. Голова кругом и звук приглушён. Он слышал голос Джессики как через толщу воды и не мог разобрать ни слова. Она точно говорила. Что-то. Глаза странные. Она боялась? Чего? Он просто стоял, с трудом дыша, а она почему-то схватила его за плечи и всё говорила, говорила…

Казалось, достаточно просто моргнуть, чтобы всё пришло в норму. Но что-то… Что-то всё равно было далеко от нормальности. Он понял, попытавшись опустить голову. Рыжая макушка слишком близко. Джессика буквально обхватила его тонкими руками, горячие ладони жгли спину. Она снова это делала. Обнимала. И как реагировать? Сейчас, когда особенно ярко казалось, что он просто не может шевельнуться. Руки тяжёлые. Ноги дрожали. Это, в общем, и правда нормальное состояние в последнее время, только Джессика и её странные проявления эмоций не вписывались. Сейчас она почти повисла на нём, очевидно, пытаясь сделать всё немного лучше. Он мог стоять только потому, что изначально успел схватиться за стол.

— Отпусти, пожалуйста.

— Джейк! Я так испугалась, — она немного отстранилась. — Давай сядем, тебе нужно отдохнуть.

Он опустился на самый край стула, бросил взгляд на неё. Бледная. И до сих пор тот испуганный взгляд и поднятые брови. Моргнул. Движения резкие, нервные, когда она потянулась за упавшим пледом.

— Джессика, чего ты испугалась?

— Ты замер, как статуя, бледный до синевы, не реагируешь ни на что. Никогда такого не видела!

Побледневшие пальцы сжали плед. Странная. Напуганная. И сама дрожала.

— Тебе тоже лучше отдохнуть. Я уже в порядке и смогу всё убрать.

— Это мило, — улыбка. И как будто лицо светлее стало. Волосы взлохматила. — Очень мило с твоей стороны. Но давай уж вместе… Сосед.

Руки слушались плохо, убирать осколки белой чашки пришлось дольше, чем казалось. В ушах шумело. Хотя бы обошлось без крови. Только остатки чая разлились.

Пока разбирался с последствиями своих странностей, Джессика стелила спальное место на диване. Ещё рано. Но день сумасшедший. Лучше разойтись сразу. Но Джессика осталась почему-то. Странная.

И фильм странный. Она опять предложила посмотреть это. Даже удивительно, что ей нравятся ужасы настолько, что готова смотреть их каждый день, просто чтобы успокоить нервы. Странно. Но вроде бы работает. На экране всё настолько искусственное, что даже не страшно. Но рукав её пижамы пальцы сжали сами собой.

— Страшно?

Джессика отвела взгляд от экрана, где как раз появился неожиданный и страшный монстр — такой, что даже выражение лица не поменялось.

— Нет. Это случайность.

— Во-от ка-а-ак, — засмеялась, прикрывая рот рукой. Не поверила. — Слушай. А сколько тебе правда лет?

Вздрогнул. Зачем?.. Покачал головой. Она уже знала слишком многое. В ответ — смешок только и «попытаться стоило». Странная. И день странный. А он сам, должно быть, окончательно свихнулся.

— Двадцать семь… — покосился на часы, надеясь, что Джессика не проследит за взглядом. — Восемь.

Улыбка. Ладонь на волосах — снова вздрогнул. Как всегда. В моменты вроде этого разве не должно становиться легче на душе? Как было с Глорией во время её неправильных вопросов, на которые всегда отвечал. Но становилось хуже. Рана, созданная вороньими когтями, сейчас казалась приправленной кусочками битого стекла по краям. Свернуться на диване, никого не видеть, не слышать, потерять любую ориентацию в пространстве. Исчезнуть. В идеале.

~~~

Он почти не дышал. Замер, прижимаясь к стене, прислушиваясь к шагам. Громкие. Каждый из них нереально громкий. Громче только сердцебиение в горле.

Он знал, что это опасно. Знал, что их вычислят. Знал, что они придут. Они изначально сильные противники. Но надеялся теперь, когда прошло столько времени, что каждому удастся уйти. И точно не знал, что придут так.

— Где же ты спрятался, крыска? Выходи поиграть…

Стук двери. Другой, но близко. Скоро найдут. Дверь заблокирована. Взгляд метался по комнате. Детская. Рисунок «семья» с отпечатком ботинка, мяч, кукла в крови, окно… Окно? Один путь. Второй этаж. Будет больно. Не больнее, чем оставшимся внизу.

Он не думал. Не старался открыть окно негнущимися пальцами. Не беспокоился о последствиях. Просто прыгнул в омут с головой. Осколки стекла изрезали кожаную куртку, впились в тело. Больно. Плевать. Он летел…

…пока не вскочил, оглядываясь в маленькой гостиной. Это был только сон, один из многих, но почему тогда так больно? Почему голова раскалывалась, будто он прыгнул в окно секунду, а не четыре года назад? Шаги за спиной — вздрогнул. Включённый свет — зажмурился, замер. Будто так не заметят, будто примут за статую.

— Джейк? — тихий сонный голос. — Что у тебя тут? — снова шаги. Подошла ближе — вскрикнула, заставляя голову гудеть всё сильнее. — Т-ты… Кровь… Сейчас!

Всё ещё слыша шаги, провёл ладонью по особенно саднящему виску — на пальцах остались багровые капли. Вздохнул. Ну что за идиот? Не способен даже собственное тело на диване удержать, напугал ещё и этим. Как будто у неё до этого было мало причин передумать по поводу своего предложения.

— Нет-нет-нет, не трогай! Сейчас, — мягкий мокрый бинт коснулся раны. Промывала. Довольно умело.

— Прости, — пробормотал. — Заставил выйти под дождь, разбил чашку, напугал… Дважды. Одни проблемы.

— Не вертись, а то пластырь на волосы налеплю, — такая сосредоточенная. — Так. В этот раз было не страшно. В детстве я часто лазила туда, куда Анжела запрещала. А Фил всегда злился, но помогал скрывать ранки. В общем, я привыкла, — улыбнулась, провела ладонью по его волосам. — Это раз. Два: тебе вообще не за что извиняться. Не думаю, что ты специально всё это.

Кивнул. Падать с дивана — точно не часть его плана. Да и всё остальное. Ряд совершенно нелепых случайностей. Но разве от этого лучше? Хоть немного? Как бы то ни было, он мог хотя бы попытаться сделать что-то, чтобы этого не произошло. Не сделал.

Джессика не уходила. Всё сидела перед ним, положив одну руку на аптечку, второй всё ещё гладила по волосам. Как беспокойного младенца, в самом деле. За что?..

Улыбка на её губах. Чуть подвинулась вперёд.

— Джейк, ты можешь рассказать то, что волнует, — качнул головой, чувствуя, как бинт сползает на шею. — Что ж… В любой момент, когда будешь готов. А пока постелю тебе на полу. Нам же не нужны новые травмы, правда?

Улыбка. И всё-таки она странная…