— Это... точно... было необходимо? — прохрипел Джейк, опираясь на машину.

— Спасать тебя? — Глория подняла бровь. — Если это твой способ сказать спасибо, уже не уверена. Но Джесси с этим не согласится, поэтому да.

— Нет, спасибо... Другое... Это... Ты знаешь... Вы обе...

Его речь становилась всë более спутанной с каждой новой попыткой поддержать разговор. На этот раз они только переглянулись в надежде, что хоть одна действительно поняла, что они обе должны были знать. Бесполезно. Джесси всплеснула руками:

— Ребята, ребята, давайте разберëмся с этим позже. Вообще не хочу задерживаться здесь!

Они всë ещë находились в лесу неподалёку от жутковатого дома с двумя подвалами, только добрались до машины. Джесси хотела уехать скорее, но и сама сомневалась — куда? В ближайший мотель? Но разве не возникнет слишком много вопросов из-за состояния Джейка? Домой к одной из них, просто отдыхать? Но ему, казалось, сейчас нужно больше заботы, чем могли дать они обе. Ещë и та повязка у него на животе... Лучшим вариантом казалась больница. Она чуть дальше, чем хотелось бы, но там его действительно могли бы осмотреть и оказать помощь. Но вот розыск... Ох, если бы у неë были знакомые врачи, которым можно довериться! Но она знала только кузину Алиши — медсестру и нереальную сплетницу Эйприл. С ней точно лучше ни о чëм не договариваться.

Как и по пути в это кошмарное место, Лори села за руль, Джесси устроилась на заднем сиденье. И они снова помчались вдаль мимо мелькающих елей. 

Разница с прошлой поездкой только в одном: теперь с ними был Джейк. Джейк, заботливо закутанный ими в плед и за раз опустошивший полбутылки воды. Он свернулся на заднем сидении, положив голову ей на колени.

— Куда... мы...

— В больничку. Возражения?

— Не похоже, честно.

Бледный, осунувшийся ещë больше, он тяжело дышал и больше не говорил ни слова. И не шевелился почти. Кожа казалась влажной и липкой, когда Джесси осторожно, одними подушечками пальцев, гладила его по лицу и волосам. Если Джейк и был против, выражал он это безмолвно и недвижно.

Джесси не сразу поняла, но в какой-то момент весь мир для неë перестал существовать. Всë стëрлось, рассыпалось, исчезло... Всë, кроме почти белого лица. До чего странное чувство, щемящее в груди.

Джейк спал. Может, последнее приключение измотало его слишком сильно. Вот и восстанавливался хотя бы так. Только... Действительно ли ему становилось лучше? Или теперь снова всë, как раньше, как до этого происшествия, когда он спал сутками, оставаясь уставшим?

Джесси думала, думала... И не могла найти ответа сейчас, пока он лежал у неë на коленях и вроде бы спал. Думала и гладила жëсткие сальные чëрные волосы. Что именно произошло и как быть дальше?

— А что мы в больнице скажем? Ну то есть, эм...

— Да, он в розыске и в состоянии... Вызывающем вопросы. Надо...

— Соврите... Нашли где-то... В дасквудском лесу... ничего не знаете...

Так он не спал... Просто лежал, прикрыв глаза, и правда не возражал против идеи поехать в больницу и сдаться врачам. Подумать только! Насколько же ему плохо, если даже такой вариант стал казаться возможным? Ему, ещë пару дней назад, бормотавшему, что вообще-то хочет умереть. Даже не в том вопрос... Что он должен был пережить, пока был в той странной подземной больнице?

Джесси гладила его волосы и молчала, пытаясь придумать хоть какой-то правдоподобный сценарий. Что-то, во что люди могли бы поверить. Даже правдивая история казалась ей слишком абсурдной... Может, поэтому он и просил не рассказывать?

Холодная рука слабо сжала еë пальцы — Джесси вздрогнула. Что это он? Неужели так плохо? Перевела взгляд на измождëнное лицо и замерла с чуть приоткрым ртом. Джейк улыбался! Ну, то есть почти... Уголки губ точно приподняты чуть сильнее, чем за все дни, что они прожили вместе. Так странно, совсем неуместно. Может, просто казалось из-за усталости? Уже глубокая ночь, они несколько часов провели в том кошмарном доме!

Она моргнула — видение исчезло, лицо снова стало похожим на серую гипсовую маску, рука бессильно опустилась. Даже не видно, как вздымалась грудь... «Боже, божечки, просто дыши. Дай мне понять, что ты жив!» — мысленно взмолилась Джесси. Пальцы не слушались, всë не могли поймать маленькое круглое зеркало в глубинах сумки. Как одеревенела вся! И всë же наконец-то...

— Божечки...

Поднесëнное к лицу стекло немного запотело. Живой! Он жив! И вместе с осознанием такого простого факта Джесси ощутила, как всë еë тело расслабилось, размякло до состояния странного желе из школьной столовой. Запрокинула голову и тихонько рассмеялась. Как же всë это... Странно и сложно. Все события с Джейком и еë реакции. Даже воспоминания об этом желе, которое посчастливилось не видеть уже лет восемь. Ха-ха... Божечки.

— Почти на месте, Джесс!

Лори поняла ситуацию по-своему. Хотя... Может, как раз она права. Джесси уже и сама не очень понимала, что происходило и как на всë это правильно реагировать. Мозг плавился, мысли рассыпались осколками. И она плыла, терялась, совершенно не представляла, о чëм думать и что делать.

— Спасибо...

Почти весь остаток ночи остался в памяти набором странных ярких воспоминаний. Как будто перед глазами прокрутили испорченную — с пропавшими кадрами — анимацию. Вот Глория останавливает машину и бросается наружу. Вот появляются медики. Вот Джесси сама бредëт к больнице. Вот они ждут в коридоре хоть каких-то новостей. Вот зачем-то приходит полиция, и Глория рассказывает им что-то. Всë происходит странно: замедленно, обрывочно, без единого звука... И без логичных мыслей. Она даже забыла про работу, на которую стоило вернуться совсем скоро. Как когда-то давно, после аварии Дэна, она думала только об одном.

На рассвете к ним вышел усталый врач, чтобы наконец-то сообщить новость: состояние Джейка хоть и плохое, всë же стабильное. Жить будет. Джесси не сдержалась — обняла доктора, едва скрывая слëзы.

Джесси не находила себе места. Ходила по коридору вперëд-назад и всë порывалась заглянуть в палату. Останавливали то Глория, то вредная медсестра. Та самая, выставившая еë тогда из дэновской палаты! Однажды почти удалось проскользнуть внутрь: одна занималась работой, вторая отошла позвонить Ричи и предупредить, что сегодня он будет в «Гараже» один. Снова. Всë равно после полностью бессонной ночи работник из Джесси никакой. Приоткрыла дверь, успела заметить безчувственного Джейка, все эти странные приборы... А потом еë схватили за майку и оттащили, почти прищемив любопытный веснушчатый нос.

— Джесси, тебе же сказали: к нему лучше не заходить пока. Пусть спит. Очнëтся — зайдëм, — Глория оглянулась и продолжила шëпотом. — И помни про легенду!

— Легенду?..

— Да. Мы не знаем его. Даже чуточку!

Когда восприятие стало налаживаться, Джесси наконец-то заметила, как измождëнно выглядела Глория. Побледневшая, с искусанными губами и мешками под глазами, она как будто не спала гораздо дольше, чем только одну ночь. Или так казалось из-за потëкшей туши?

Джесси обняла еë, уткнулась лбом в плечо и легонько погладила по спине. Если подруга толком не спала всë это время, то только из-за неë, из-за того, что она прибежала за помощью, хотя должна была разобраться с загадками Джейка сама. Но не смогла. Растерялась и не увидела таких простых очевидных подсказок.

— Лори, прости... И спасибо.

— Эй, эй, ну ты чего, помидорочка? Как будто я могла оставить тебя в такой ситуации! И его тоже...

Горячие ладони Глории чуть дрожали, когда она обнимала в ответ. Джесси не выдержала — расплакалась отчаянно и громко. И со слезами испарялись весь страх и тревоги, растворялись мысли о том, что Джейк мог вообще... Что они могли не найти его совсем или опоздать и увидеть только тело, которому уже совсем не помочь. Но это не так. Не так! Он жив, пусть даже со всеми этими травмами и... 

— Лори... А ты не спрашивала у врачей, что с ним?

Джесси вдруг подумала, что в ночной прострации не спросила ни о чëм. И не слышала, говорили ли они сами. Как будто время для неë остановилось ещë в машине и запустилось снова только теперь, в больничном коридоре, когда Глория придерживала еë за плечи и смотрела точно в заплаканные глаза.

— Спрашивала? О, я задолбала их вопросами! И теперь знаю всë, — нервный, отчего-то совсем не натуральный смешок. — Ух, наша чудовищинка — просто энциклопедия травм! Ушибы, трещины в костях, разрывы слизистых, крайняя степень истощения, травмы внутренних органов. Его пытали как будто. И помнишь ту повязку на животе? Выглядит, как спешно проведëнная операция. Они не говорят о причинах, но считают, что наше столкновение с привязанным к дереву Джейком немножко спасло ему жизнь.

— Привязанным к дереву?.. 

— Помидорочка, вчера ты меня совсем не слушала?

Глория тяжело вздохнула... И рассказала всë то же, что уже рассказывала полиции: как они хотели немного погулять вместе и отправились в лес, как свернули немного не туда и нашли ослабленного мужчину, привязанного к дереву, как отвязали его и привезли в больницу. И боялись так, что даже место толком не запомнили. И мужчину не знали, просто совесть не позволяла пройти мимо. Даже удивительно, как Глория смогла придумать эту лживую историю так быстро. Хотя, может, это не такая уж ложь... Без координат, сохранившихся в навигаторе, Джесси бы точно не вспомнила, куда они ездили. Но вопросов у неë всë ещё больше положенного. Что это за дом? Как и почему Джейк оказался там? И главное — почему просил соврать? Разве не в его интересах поимка людей, которые всë это с ним сотворили?

Из палаты донëсся крик — истошный вопль отчаяния и боли. Джесси и Глория, не сговариваясь, бросились внутрь. К чëрту ограничения! Что если он там сейчас...

Джейк был в сознании. Сидел на кровати в больничной одежде. Дышал тяжело, как после экстремального марафона. Оглядывался, как бы не понимая, где он и кто они. Нити капельниц натянулись, грозя вот-вот выскользнуть из вен. Джесси хотелось броситься прямо к нему, с силой обнять и не отпускать. Только Глория почему-то снова вцепилась в еë майку и не давала даже шевельнуться. Почему! Ей нужно ведь так мало! Всего-то на секунду коснуться своего друга, просто показать, как рада, что в конце концов он жив...

— Лори!.. 

— Тише!

Джейк смотрел на них в упор, но как будто не видел. Как будто был вообще не здесь, а перед ним кто-то совсем другой. Его синие глаза полностью пустые, стеклянные. Взгляд холодный и колючий. Вообще на еë Джейка не похоже! Он даже не хмурый, просто... Мертвецки спокойный и отрешëнный. Никакой. Даже хуже, чем в его привычном подавленном состоянии!

— Божечки... Чего он?

— Не знаю... Но подходить пока не стоит.

Он даже не моргал. Просто смотрел, смотрел... И секунды снова растянулись до вечности. Они застыли у самой двери и ждали хоть каких-то действий, изменений. Ждали, пока он наконец не моргнул. Пока глаза не стали хоть чуть более привычными, пока в глубокой синеве не мелькнул проблеск понимания. С трудом сглотнул. Прохрипел что-то — в звуке смутно угадывались их имена — и потянулся за бутылкой с водой, оставленной ими на прикроватном столике. Трубки капельницы натянулись ещë сильнее.

— Я подам!

— А я... Схожу к медсестре, наверное.

Джесси даже замерла на мгновение, когда за Глорией закрылась дверь, — зачем ей вдруг идти к медсестре? Сказать, что он очнулся? Так медики и сами бы обнаружили. Может, она упустила ещë что-то прошлой ночью? Пожала плечами в ответ на свой же мысленный вопрос и подошла ближе. Она придерживала бутылку, прижимала к губам жадно пившего Джейка.

— Спасибо... За всë.

Шепнул хрипло. По подбородку стекали капли воды. Джесси ничего не могла поделать — улыбнулась ему. Слабому, беззащитному, но всë же живому. Улыбнулась и вытерла капли.

— Как ты? Очень плохо?

— Я в порядке. Даже кровью не истекаю, видишь?

— Ты... шутишь? Да?

— Пытаюсь. Никогда не умел.

— Да ладно... это забавно. 

Джесси осторожно взяла его за руку и улыбнулась. Приобнять бы его сейчас немного, посидеть рядом, как до этого праздника... На который вообще не стоило ехать! Останься она тогда дома вместе с Джейком — может, сейчас он сидел бы в еë маленькой гостиной, а не в больничной палате в окружении всех этих трубок и проводков. Может, он был бы в порядке! Ну, насколько возможно. Сейчас, со всеми этими ранами...

— Не вини себя. Так было надо. Теперь будет лучше.

Его шëпот почти беззвучен, сипл — и даже Джесси с трудом могла услышать монотонные слова. Казалось, он старался не открывать рта. Казалось, боялся, что их разговор обнаружат. Но ведь в палатах нет камер, просто не может быть?

— Ты расскажешь мне, почему ушëл? Для чего всë это нужно? Что произошло?

Тишина. Вязкая тяжëлая тишина. Только неторопливое капанье лекарства выделялось, звучало водопадом в палате. Постоянный зацикленный звук, как на повреждëнном диске. Джейк молчал. Думал? Хотел снова скрыть всë, даже после того, что они в итоге прошли вместе? Или просто подбирал слова? Джесси не знала. Только смотрела в усталые от целого мира глаза притихшего Джейка, и отчего-то в редких отблесках света виделось желание всë-таки объясниться, прервать утомительную цепь секретов.

Может, желала этого только она... Но какая-то слишком позитивная часть души Джесси всë же тихонько твердила, что он откроется, расскажет. И ему станет легче.

— Не всë. Но скажу. Потом. Только идите домой, вы обе, — сказал и закрыл глаза. Снова лëг в кровать. — Идите. Я продолжу лгать.

И его губы снова искривились в жутковатом подобии улыбке.