Два месяца спешно пролетели над небом Хогвартса, не удосужившись даже запомниться. Но, несмотря на мнимую стремительность времени, произошло много событий, перевернувших жизнь школы с ног на голову. Так что многие ученики встретили Сочельник в некотором смятении, в том числе и Рейдж.

Она сидела за столом в своей уединенной комнатке и пыталась написать еще хоть пару строк к заключительной части нудного эссе по защите от Темных Сил.

«Теперь так и подмывает прогулять уроки этой зануды Амбридж!» — возмущалась про себя Рейдж.

Долорес Амбридж — ставленница Министерства Магии, заняла свободную вакансию и тут же испортила настроение ученикам. Хотя и учителям от нее досталось. «Дама без мозгов и совести», как ласково прозвал ее Малфой, считала своим долгом заставить детей забыть о существовании реальных средств защиты от темной магии и все силы направила на улучшение их теоретических знаний. Каждую неделю на столе Рейджел вырастала гора книг, которые она должна была проштудировать для того, чтобы у Слизерина не отняли добрых тридцать очков. И если Драко и Рик занимались спустя рукава, но довольно сносно, то Рейдж старалась изо всех сил, чтобы не слететь на неуды, которые стали частенько появляться на ее оценочных листах.

«Ребята, вы даже не представляете, насколько мне все равно! — усмехалась Рейдж, ставя жирную кляксу на пергаменте. Одним из ее немногих развлечений было намеренно усложнять проверку своих работ Амбридж, искривляя почерк и не замазывая кляксы. — Лишь бы не отчислили!»

Закончив наконец бесполезное сочинение, Мэйсон устало откинулась на спинку стула и, закинув руки за голову, задумчиво смотрела в окно.

«В который раз задумываюсь, почему учеников Слизерина поселили в темных, склизких подземельях. Неудивительно, что они чаще всего ударяются в темные искусства — ради волшебного окна с видом на озеро и не то сделаешь».

Белое одеяло полностью скрыло от глаз пожухнувшую осенью траву и темное озеро, около которого Рейджел проводила самые беззаботные минуты этого года. Снежная пелена словно отделила Хогвартс от всего остального мира, будто не было ни маглов, ни Волан-де-Морта, ни Пожирателей.

«Волан-де-Морт».

Рейдж не могла произнести это имя вслух без ярости и презрения в голосе. Она только недавно поняла, насколько важна та работа, которую она проделывает каждый раз в кабинете у Дамблдора. Директор наконец раскрыл все тайны. Рейдж отлично помнила тот день.

В окно профессора влетали первые снежинки, легкий ветер гулял по кабинету. Рейдж как всегда сидела напротив директора, закрыв глаза и держа в руках растрепанную книжку с огромной дырой в середине. Все ее естество было сосредоточено на дневнике Тома Реддла, на лбу от напряжения выступили капельки пота. Перед ее закрытым взором возникали и проносились картинки мест, событий и людей, лихорадочный поток давал ей информацию о том, что она ищет. Дамблдор сидел молча, наблюдал за ученицей и по мере того, как на ее лице появлялось выражение боли, он все больше хмурился, зная, что ничем не может помочь. Внезапно Рейдж открыла глаза и шумно вдохнула, словно только что вынырнула из воды. Книжка выпала из ее рук, Мэйсон схватилась за голову и просидела в такой позе несколько минут, пытаясь унять жуткую мигрень.

— Не стоило нам все же затевать эту опасную игру, — чуть склоняя голову на бок, произнес профессор, — я волнуюсь за ваше здоровье, мисс Мэйсон.

— Со мной все хорошо, — через силу выговорила Рейджел, взяв в руки чашку чая, заботливо предложенную Дамблдором, — вы же прекрасно понимаете, профессор, что темная магия дается нелегко.

— А я думал, что после смены факультета темные науки будут вам более доступны, — с ноткой иронии в голосе сказал директор.

— Да, возможно, — подыграла Рейджел, — но если вы наведете некоторые справки о моей учебе, то выясните, что я далеко не самый преуспевающий студент. Нет, я передумала, лучше не наводите.

— О, это не страшно, — поспешил заверить ее Директор, — у вас непростой возраст. Так, что же удалось выяснить?

— Их семь, — проговорила Рейдж, глядя прямо в глаза учителю, — семь проклятых предметов. Их очень сложно найти, многие окружены мощными заклятиями, поэтому я вижу недостаточно явно. Я использую заклинания, которым вы и профессор Снейп меня научили, и картинка с каждым разом становится все четче, я могу видеть отдельные детали и места. Последнее видение про древнее кольцо. Я запомнила, как оно выглядит, и могу нарисовать.

— Пожалуйста, если не трудно, — кивнул директор, подавая чернила и листок пергамента.

Рейджел сосредоточилась на своих воспоминаниях, и в ее воображении вновь всплыло странное кольцо, от которого шла невероятно сильная энергетика. Перо лихорадочно забегало по бумаге, вырисовывая линии изгибов и камни. Рейдж непроизвольно двигала бровями, пытаясь припомнить все детали. Вскоре она подала Дамблдору рисунок, который тот разглядывал с большим любопытством несколько минут, дав тем самым передышку Мэйсон.

— Я знаю, что это такое, — после некоторых раздумий произнес волшебник.

Рейдж подалась вперед всем телом, сгорая от любопытства.

— Это кольцо принадлежало Марволо Мраксу…

— Отцу Тома Реддла, — шепотом произнесла Рейджел.

Профессор утвердительно кивнул. То, что он смог опознать предмет означало только одно — видения верны, они на пути уничтожения еще одного крестража.

— Я могу найти его сейчас, — с готовностью предложила Рейдж, но ее речь прервал повелительный жест директора.

— Вы слишком утомлены. Я понимаю, что значит искать неопределенный предмет, не зная, как он выглядит и какие заклинания его защищают. Даже с вашими способностями поиска всё довольно сложно. Не будем торопиться, вы должны восстановить свои силы.

— Но он крепнет с каждым днем! — не отставала Рейдж, — я чувствую, как растет сила его заклинаний, когда ищу крестражи. Чем быстрее мы начнем их уничтожать, тем лучше!

— Крестражи, — задумчиво произнес Дамблдор, — древняя и очень темная магия, позволяющая волшебнику раздирать свою душу на части и вкладывать их в предметы. Я знал, что Волан-де-Морт не побежден до конца, а после турнира Огня в прошлом году все мои сомнения исчезли. Победить его можно только в том случае, если уничтожить все крестражи, все части его души. Хм… Вы говорили, их семь…

— Да сэр, — подтвердила Рейдж, — я чувствовала семь направлений, когда искала их, включая этот дневник.

— Мисс Мэйсон, я советую вам отдохнуть. Обходить защитные заклинания очень сложно, вы тратите много сил. Увидимся на следующей неделе в это же время. Пароль на сей раз: «Слепящий свет». Спокойной ночи.

«Если бы я с самого начала знала, что за задание он мне приготовил, согласилась бы?» — думала Рейджел, всматриваясь в белую стену снега.

Ее уникальные способности позволяли без труда находить нужные ингредиенты для зелий в шкафу профессора Снейпа и ловить снитч в любой момент игры. Хотя она после изнурительных занятий с директором уже практически не использовала свой навык поиска на поле для квиддича, не было сил. Этот дар был ее самой большой тайной, о которой не знал никто, кроме членов семьи по женской линии и их поверенных. Отец Рейдж даже не догадывался об удивительном таланте своей жены. И сама Рейджел никому не рассказывала о способности, ее предупреждали, что если злые волшебники узнают об этом, ей несдобровать. Ведь Рейдж могла найти все и всех, от конкретного человека до входа в отдел Тайн Министерства. Это бремя, которое она помимо своей воли должна была нести всю жизнь. Хотя ей нравилось пользоваться силой: Рейдж с упоением ловила золотой мячик, точно зная, где он пролетит, и вникала в тайны Темного Лорда. И шляпа, наверняка, разглядела именно этот новый талант. Но все же Рейдж боялась. Боялась, сама пока не зная, чего.

Ее взгляд снова упал на пергамент с домашними упражнениями:

«Все изменилось с приходом Амбридж» — с обидой подумала она.

На одном из уроков профессор упрекнула ее в излишнем внимании к соседней парте, за которой сидел Гарри Поттер. И все бы ничего, если бы при этом Амбридж ехидно не прибавила: «Вам с Поттером и так времени хватает наглядеться». Фраза была произнесена довольно тихо, но Малфой ее услышал и мигом понял причину недосыпов Рейдж. С этого момента ее дружба с Риком и Драко пошла наперекосяк, и Рейдж вполне понимала, почему. Свидания слизеринки и гриффиндорца? Что еще за шутки?! Но страшнее всего было то, что гриффиндорцем оказался именно Поттер, а слизеринкой — она, Рейджел Мэйсон, лучшая подруга Драко Малфоя и ловец команды по квиддичу.

«Создавать сложности — прямо мое хобби!» — сокрушенно подумала Рейдж, опуская голову на скрещенные на столе руки.

В Сочельник она получила новую блузку — подарок любимой кузины Лилиан, которая звала в гости на каникулы, и три неувядающих розы с запиской, сложенной в виде бумажного снитча. Рейдж невольно улыбнулась, читая строки поздравлений, написанных таким знакомым почерком, но тревога не покидала ее ни на минуту:

«Он тоже изменился».

Последние недели веселое настроение Гарри сменилось глубокой задумчивостью. Иногда он подолгу молчал, глядя вдаль, а Рейджел не могла упрекнуть его в тайнах, ведь у нее самой было, что скрывать. Она чувствовала, что причина их проблем в одном и том же, но не могла раскрыть Гарри своих секретов, и он не мог ей всего рассказать. Это вынужденное замалчивание рождало некоторое отчуждение между ними, серьезно портило дружбу.

Страх охватил сознание Рейджел, она совершенно не представляла, как вернуть расположение своих друзей, как помочь Дамблдору узнать больше о крестражах, как сдать экзамены, чтобы с треском не вылететь из школы, как узнать, что Гарри чувствует к ней… Что делать дальше?

Вопросы толпились у нее в голове, разрывая ее, Рейдж почувствовала усталость, столь привычную за последнее время. Она легла на кровать и закрыла глаза. Через мгновение перед ней возникли образы: маяк, старая лачуга, склянка с зельем, детский приют и семь маленьких камушков на чьем-то пыльном подоконнике.