Саске стоял прямо, сложив руки в печати тигра. Он решил, что эта печать больше остальных помогает сосредоточиться. Тщательно распределив чакру по всему телу, он послал импульс. С тех пор, как они с Неджи приступили к тренировке, прошло три дня. Сакура предложила тренироваться отдельно, объяснив это тем, что у Неджи куда больше опыта и знаний об особенностях подпространственной чакры, чем у неё. А пока Саске тренировался с Неджи, постигая основы техники, Сакура готовилась к предстоящей миссии с Наруто, Ли или в одиночку.

Хотя Саске не признался бы вслух — ему не хватало её общества. С Неджи было очень непросто. Казалось, он смирился с мыслью о том, что едва не распрощался с жизнью из-за дезертирства Саске, однако и в словах, и в поведении этот человек проявлял высокомерие. Несмотря на то, что по общему признанию они обладали схожим темпераментом, взгляды их во многих вопросах сильно расходились. Саске не хватало звонкого жизнерадостного голоса Сакуры и тёплого присутствия её чакры. Но предстоящая миссия была для неё не менее важна, и он не мог винить её за то, что она решила тренироваться врозь.

— Почувствовал обратный импульс? — Неджи стоял позади, и Саске вздрогнул от неожиданности.

— Нет, — бесстрастно ответил он, — я отвлёкся.

— У тебя много времени? Мне до конца месяца тоже нужно на миссию, мы должны успеть как можно больше, — сурово проговорил Неджи, — Ещё раз.

Саске прикусил язык и, вновь сосредоточив чакру, выпустил её равномерным импульсом. На этот раз он был внимателен. За доли секунды волна чакры вернулась к нему и словно омыла со всех сторон, взбудоражив и без того обострённые чувства. Это ощущение было ему знакомо — за последние несколько дней он к нему привык. И, хотя образы с каждой попыткой становились всё отчётливее — сигналы, которые Саске получал в ответ, проникали в сознание вероломно и сильно путали.

Саске ещё раз разложил по полочкам всё, что знал, и вдруг в мозгу щёлкнуло. Вслед за первым импульсом он послал второй, который уточнил изображение. Картинка была почти ясной…

Что если посылать волны чакры без остановки? Тогда и информация об окружении будет поступать непрерывно. Как будто маскируешь две чакры одновременно, — напомнил себе Саске, с коротким интервалом излучая импульсы. С каждой паузой изображение прояснялось.

Вокруг он «видел» внутренний двор, с четырёх сторон обнесённый стенами. За этими стенами мир заканчивался. Позади себя он размытым пятном «видел» фигуру Неджи, а прямо пред ним от земли до неба расползлась ещё одна клякса — огромная и странная. Она расширялась внизу. Земля «выглядела» мягкой и пористой, как губка, а вот трава казалась единым полотном. Всё было туманным в сознании Саске. Импульсы беспорядочно рассеивались ввысь, но он не получал ответных сигналов — над головой зияла бескрайняя пустота. Волны чакры возвращались в разных промежутках времени: чем ближе располагались объекты, тем быстрее возвращался сигнал. Было трудно не спутать ранний импульс, вернувшийся от дальних объектов, и посланный только что — от ближних.

— Получилось? — снова спросил Неджи. Саске молча кивнул, стараясь разобраться в сигналах с каждым отдельно.

Из-за сильного напряжения и спутанных видений его мутило. Образы, которые он вызвал в сознании, сияли мягким зелёным свечением — таким обычно светилась чакра медиков. Это наблюдение вновь привело его к мысли о Сакуре.

Бескрайнее небо простиралось над головой. Оно было чёрным, если не считать случайные светлые точки, мелькавшие временами то здесь, то там. Птицы, — догадался Саске. В мире, воспроизведённом чакрой, было нечто зловещее, нечто, чему он не находил объяснение. Саске разом «видел» всё: враг не скроется от него в тени, потому что представшие перед внутренним взором предметы её не отбрасывали. Но несмотря на безусловное преимущество, само отсутствие теней действовало на нервы. Он не понимал, почему его это так раздражает, и старался отмахнуться от назойливого чувства.

— Картинка нечёткая, — пробормотал Саске под нос. — Вообще ничего не понятно.

— Так всегда, когда учишься использовать бьякуган, — безразлично ответил Неджи. — Нужно время, чтобы привыкнуть к сигналам. Только с постоянной тренировкой ты в каком-то смысле увидишь всё в мельчайших деталях.

— Я вижу силуэты, — сказал Саске скорее себе, чем Неджи. — Вижу стены, но есть ли двери и окна, сказать не могу. Я вижу, что ты стоишь позади, но где голова, где шея, где плечи — не разберу. И ещё… — Саске указал рукой перед собой на разбрызганные мутные кляксы, — это что за чертовщина?

— Дерево, камень и два куста, — невозмутимо ответил Неджи. — Очень неплохо, Саске, хотя прошло три дня. Дети в нашем клане обычно учатся дольше. Но, полагаю, от Учихи — слепого или нет — меньшего ждать не приходится.

Саске нечего было на это ответить, поэтому он промолчал и, создав импульс, сосредоточился на одном объекте, чтобы лучше разглядеть детали. У Неджи, похоже, были другие планы.

— Почти вечер. Наверняка Сакура уже ждёт тебя дома, — ровно проговорил он.

Прервав действие чакры, Саске кивнул, но в ответ ничего не сказал. Он не спорил с Неджи и уходил, когда было велено. Будь он с Сакурой, то убедил бы её тренироваться дольше, но сейчас об этом и не думал. Саске с особой осторожностью дошёл до веранды, потому что во дворе Неджи он ещё не освоился, и поднялся.

— Я попрошу кого-нибудь проводить тебя, — вежливо предложил Неджи и тоже поднялся на веранду. — Если дома будет время, практикуйся с чакрой как можно чаще. Возвращайся завтра утром.

***

Дни сентября пролетали незаметно, а Саске двигался к цели не так быстро, как хотелось. Миссия с каждым днём была всё ближе, а он не то что не шёл ей навстречу, но сильнее отдалялся. Саске начал тренироваться с Неджи на второй неделе сентября — с тех пор прошло полторы. И хотя образы в голове стали куда яснее: у деревьев проглядывались ветви и очерчивался лиственный навес — Саске по-прежнему старался тренироваться как можно чаще.

Это был один из редких дней, когда они с Сакурой оба были дома и не спали. Обычно Сакура возвращалась поздно, когда он уже приготовился ко сну. Она не догадывалась, что он, лёжа в постели, дожидался, пока она окажется в поле видимости его чакры, которое теперь увеличилось в разы. И, только убедившись, что огонёк её чакры пляшет так же задорно, а не подрагивает, как при ранении или близкой потере сознания, спокойно засыпал. Он знал, что скоро Сакура будет дома, а утром проснётся рядом с ним.

Сегодня всё было иначе. По настоянию Ли Сакура пришла домой рано, а Саске вернулся ненамного позднее. Он с удовольствием слушал, как за ужином она, подобно Наруто, жаловалась на недостаточно долгую тренировку, которую Ли прервал, решив, что она слишком устала. Её возмущения забавляли Саске, но он мысленно согласился с любимчиком Майто Гая. Всякий раз, как он прислушивался к ощущениям, обнаруживал, что чакра Сакуры на исходе. В такие моменты им овладевало беспокойство. Но Саске ей доверял: Сакура знала, когда остановиться. Лицемерно было бы с её стороны читать ему нотации о переутомлении, тогда как сама себя не щадит.

Хотя они вернулись домой рано, ни он, ни она не упустили шанс продолжить тренировку. Саске сидел на веранде — Сакура делала растяжку на лужайке.

— Как успехи с Неджи? — спросила она, сбив ему весь настрой.

— Нормально, — просто ответил он. В голосе — ни тепла, ни стали.

— Ты уже чувствуешь или?.. — продолжила Сакура, не зная, как лучше назвать его новый навык.

— Я вижу общие черты, но неотчётливо. Когда направляю чакру на один предмет или место, то могу увидеть детали, но принимать сигналы со всех сторон пока трудно, — разъяснил Саске. Должно быть, Сакуру смутило слово «видеть» в отношении того, как он теперь чувствует мир, поэтому добавил: — Слово «видеть» больше подходит.

— Понятно, — неловко отозвалась Сакура, и он ухмыльнулся. — Я тебя почти целую неделю не видела, вот и решила спросить.

— Хн, — согласился он.

— Я соскучилась, — задумчиво и тихо произнесла она после. — Мы столько времени проводили вместе, что теперь непривычно, когда ты долго не со мной.

Саске усмехнулся. Он понимал, о чём она говорит. Он тоже скучал, но не знал, почему в нём зародилось это чувство. Быть может, потому, что Сакура одна ограждала его от знакомого одиночества. И теперь отдаляться от неё было равносильно…

— Конечно, от меня полезно отдыхать, — неуверенно продолжила она, видимо, решив, что молчит он от недовольства, — просто думала поделиться…

— Всё нормально, — перебил её он.

— Что именно? — озадаченно спросила Сакура.

— То, что ты рядом. Я не против, — небрежно обронил он.

Сакура больше его не раздражала. Ребёнком она была надоедливым, шумным и почти не приносила пользы команде. После экзамена на чунина всего этого в ней стало меньше. Тогда она прикладывала максимум усилий, чтобы внести вклад в общее дело. Теперь она повзрослела, и терпеть её стало куда проще. Саске даже немного к ней привязался.

— Правда? — казалось, Сакура искренне удивлена.

Он нахмурился. Неужели он действительно создавал такое впечатление? Что он ей не рад?

— Наверно, я начинаю привыкать к надоедливым людям, — усмехнулся Саске. Он знал, что она улыбается. Если бы он рассредоточил чакру, то, скорее всего, увидел бы очертания этой улыбки.

— Я рада, — всего лишь ответила Сакура.

В воздухе повисла тишина, и Саске снова попытался создать импульс чакрой. Он сидел, уставившись в пространство между стеной слева и садом. Впереди располагался опорный столб, отчётливо чувствовалась стена, в которой обозначились небольшие углубления для окон и двери, но их самих видно не было. Грубым наброском очерчивался движущийся силуэт Сакуры, но деталей рассмотреть Саске не мог. Он видел, где заканчивалась лужайка и где начинались клумбы, но текстура травы и земли по его ощущениям ничем не отличалась. Неджи заверил, что со временем мозг охватит всю информацию, исходящую от чакры, и Саске «увидит» мир в мельчайших подробностях. Пока же всё было тщетно.

В отчаянии он тихо зарычал, разорвал печать и прислонился головой к столбу, в который вжимался спиной. Задумчиво посидел так какое-то время. Всю неделю его нервы были на пределе, он раздражался по пустякам, упускал очевидное, собирался с трудом. Его раздражало даже то, что он знал, что именно его раздражает — общество Неджи. Саске попросту от него устал. За всё время их знакомства он только сейчас осознал, как холодные прямые приказы выводят из себя. Ему правда не доставало компании Сакуры, её ободряющих слов, её мягкого смеха. Он скучал по тихому пению. Почти полгода они провели неразлучно. Когда Сакура сказала, что вдали от него ей не по себе, он был готов с ней согласиться.

Мягко дул ветер. С деревьев срывались листья, тревожа обострённые чувства. Саске почти видел очертания зазубренных краёв, прожилки — он знал, что они есть, но картинка не прорисовывалась. Лист приземлился на крыльцо немного впереди и тут же слился с полом. Саске не мог отличить простой лист от доски, и это его раздражало.

Направив поток чакры только в пол, он увидел деревянные доски и грубоватый край листа. Саске нахмурился: так дело не пойдёт. Чтобы изображение вышло чётким, можно попробовать применить его умение обнаруживать чужую чакру — так сказал Неджи. Саске потянулся рукой, но лёгкий порыв ветра подхватил лист и понёс дальше. Вот и всё, — недовольно, но со смирением заметил Саске и отправил вслед за листом импульс. Волна чакры преследовала лист до тех пор, пока тот не опустился рядом с Сакурой и не затерялся в траве. Вдруг в поле видения, туда, где лежал лист, попала нога Сакуры. И Саске осенило.

— Сакура, — позвал он, полностью ослабляя контроль чакры и проваливаясь в пустоту.

Она ответила не сразу.

— Да?

— Подойди, — он нетерпеливо поманил рукой.

Под её ногами тихо зашуршала трава. Когда Сакура заговорила, её голос прозвучал в метре от него.

— Что такое?

— Сядь, — Саске указал на место рядом с собой и, подвинувшись к краю, свесил одну ногу с веранды. Сакура послушно исполнила просьбу. Он направил небольшой импульс туда, где она сидела, а затем медленно потянулся и осторожно коснулся ладонями её щёк.

— Саске?.. — голос прозвучал неуверенно и обрывисто, словно у Сакуры перехватило дыхание. Её реакция его забавляла.

— Мне интересно, как ты выглядишь, — невозмутимо проговорил Саске. Он не видел её несколько лет и только сейчас понял, что не знает, какой она стала.

Саске неторопливо провёл пальцами по её лицу, аккуратно обводя черты, мысленно рисуя образ. Непрерывный поток чакры прояснил детали, и прямо перед собой Саске увидел лицо: изящные тонкие брови, кругловатые скулы, чёткую линию подбородка. В голове возник портрет девушки — не ребёнка. Сакура повзрослела — он помнил её совсем другой. Пальцы прошлись по её губам, спрятались за ушами, наконец очертили контур шеи и остановились на затылке. Кончики лепестковых локонов щекотали тыльную сторону ладоней.

— Не отращиваешь, — скорее подтвердил он тихим голосом. Саске догадывался, что волосы у неё короткие, но не был уверен до конца.

Всё это время Сакура сидела тихо и от удивления не вымолвила ни слова. Голос она обрела не сразу.

— Нет, — пробормотала робко. — Так проще.

— С короткими лучше, — всё, что он придумал в ответ. Для ниндзя короткие волосы практичнее.

— Д-думаешь? — пролепетала Сакура нервно.

Он пожал плечами и в следующее мгновение скользнул ладонями с её шеи обратно к щекам. Губы изогнулись в довольной усмешке, когда он почувствовал нагретую кожу.

— Ты краснеешь, — с напускным укором проговорил он.

— Р-разве? — заикаясь, спросила она. Жар усиливался. Сакура нерешительно накрыла ладони Саске своими и удержала.

— У тебя щёки горят, — с удивлением заметил он.

***

Она прижала его ладони к своим щекам и напряжённо посмотрела ему в глаза сквозь пелену слёз. Саске, наверное, не подозревал, что взгляд его направлен точно на неё. Чёрные обсидиановые глаза поравнялись с её. Сакура внимательно всматривалась в эти глаза. Глаза, которые пристально смотрели в ответ. Глаза, которые пронзали взглядом её — виридиановые. Взгляд был стеклянным, но одновременно осмысленным. Призрачным, но таким глубоким, что проникал в душу. Сакура смотрела в его слепые глаза, и внутри поднималась тоска. С ресниц вот-вот сорвутся слёзы.

— У тебя щёки горят, — на его губах заиграла довольная усмешка.

В ответ Сакура подалась вперёд и прислонилась лбом ко лбу. Саске неуверенно застыл, но не подумал отстраниться. Тогда она поклялась себе, что сделает всё, всё, что в её силах… Она отыщет способ вернуть Саске зрение и вернёт, пусть даже ценой жизни.

***

С хрустом переплёта открыв книгу, которую взяла в библиотеке, Сакура пролистала страницы. Выход должен быть. Для того, чтобы этот выход найти, нужно выяснить, в чём проблема. После молчаливой клятвы, данной себе вчерашним вечером, она отправилась в библиотеку, взяла все книги, в которых хотя бы упоминалось лечение глаз, и быстро перенесла их в поместье.

Был вечер. Пока Саске принимал душ, Сакура перебрала книги и сложила их стопкой тиснёными корешками к стене. Конечно, со вчерашнего дня Саске едва ли стал лучше «видеть», но Сакуре не хотелось, чтобы он прочитал названия книг. Как бы глубоко она ни копнула в исследованиях, попытка восстановить зрение с вероятностью в четыре процента может закончиться ничем. Сакура не хотела вселять пустые надежды.

Итак, — решительно сказала она себе, — что мешает вернуть зрение? Очевидно, что свет попадает в глаза беспрепятственно: после исцеления Сакура убедилась в том, что остаточных повреждений нет. Значит, что-то мешает нервным импульсам попасть в мозг. Возможно, повреждена сетчатка. Возможно, атрофирован зрительный нерв, а возможно, повреждён сам мозг.

— Что ты делаешь?

Сакура слегка подпрыгнула, когда Саске обратился к ней, и подняла взгляд. Он не стоял к ней лицом, но, скорее всего, изучал её с помощью чакры. Погрузившись в текст книги с головой, Сакура не заметила, как он вышел из ванной, и опешила, когда Саске заговорил.

— Захотелось освежить память, — непринуждённо ответила она, чувствуя себя виноватой за то, что приходится врать. — Миссия через десять дней. Проверяю, всё ли я помню. Если кого-нибудь ранят, я обязана помочь.

Саске понимающе кивнул, прошёл к кровати, залез под простынь и лёг на спину, подложив руки под голову. Пока он не заговорил, она и не поняла, что его что-то беспокоит.

— Сакура?

— Что? — рассеянно отозвалась она, увлёкшись чтением о подвешивающих связках.

— Я хочу… нанять рабочих, чтобы избавиться от комнаты Итачи, — помолчав, неуверенно сказал он. — Я больше не хочу, чтобы она была в доме.

— Правда хочешь?.. В смысле, хочешь избавиться от комнаты?

Он твёрдо кивнул.

— Мне неспокойно.

— Неспокойно? — Насколько ей было известно, больше Саске в комнату не входил. По правде говоря, он боялся её, как чумы.

— В доме из-за неё… как будто дыра, — он неловко подбирал слова, не зная, как ещё ей объяснить, — пустота, которая всё затягивает и не выпускает. Звучит странно, но… Я просто хочу, чтобы её не было.

— Завтра же займусь, — пообещала Сакура. Саске впервые заговорил о комнате с тех пор, как Сакура потребовала объяснений и попросила помочь ей понять. Казалось, что Саске наконец сам шагнул навстречу, и ей этого было достаточно. По крайней мере, он попытался открыться.

Саске едва заметно кивнул и лёг на бок к ней спиной. Сакура вернулась к чтению и поёжилась при мысли о комнате Итачи. Беспокойство Саске передалось и ей. Они избавятся от комнаты, как только вернутся с миссии, — решила Сакура. Вряд ли удастся согласовать перепланировку и найти рабочих за такой короткий срок.

Она вновь погрузилась в чтение. На лице мелькнула лёгкая улыбка: если Саске желает избавиться от комнаты, значит, перемены возможны. Значит — она лишь допустила мысль — возможно и то, что он отпускает прошлое.

***

Миновал ещё один долгий день тренировок. Миссия подкрадывалась всё ближе — до её начала осталась неделя. Саске переживал тайный восторг. Он пытался отмахнуться от этого чувства, говоря себе, что это всего-навсего миссия, и ему не стоит волноваться, как ребёнку. Но поневоле сгорал от нетерпения. Он успел позабыть, что такое приятное волнение: на протяжении долгих лет причин для этого не было. В груди тоскливо защемило.

Саске шёл к задней двери дома, усмехаясь про себя. Всего семь дней, и он выберется из деревни. В Конохе было хорошо, и Саске не жалел, что остался, но ему не сиделось на месте — его томила жажда странствий. Он хотел в путешествие. Наруто, скорее всего, был вне себя от счастья благодаря воссоединению команды и их первой за долгое время миссии. Волновалась ли Сакура? Наверное, не так уж сильно.

Кстати говоря о Сакуре, под предлогом того, что ему нужно научиться слажено работать с ней в бою, Саске предложил до начала миссии тренироваться вместе. На самом же деле он искал причину, чтобы вновь проводить как можно больше времени с ней и как можно меньше — с Неджи.

Вместе они провели две тренировки. Зрение Саске становилось всё острее: пусть недалеко, но он видел, что происходит вокруг. Детали проступили кристально ясно. Саске точно знал, что делает Сакура независимо от того, где она находится. Спереди, сзади, сверху — он её видел. Даже если она пряталась под землёй, он с лёгкостью улавливал огонёк её чакры. Раньше он чувствовал только направление, в котором она двигалась, теперь же видел её атаки. И хоть Саске утратил способность шарингана подмечать в подробностях движения противника и благодаря чакре предугадывать удары — видеть здесь и сейчас было гораздо лучше, чем не видеть совсем.

С тех пор, как они с Сакурой возобновили совместные тренировки, она одержала победу всего раз.

Однако кое-что его беспокоило, — нахмурившись, отметил Саске, скинув обувь в прихожей. Сакура тренировалась усерднее, чем за все пять месяцев. Поначалу он думал, что она хочет как следует подготовиться к миссии, но Сакура вдруг перестала предлагать перерывы, а тренировку заканчивала только поздним вечером. Саске бы не обратил внимания, если бы она упорством не довела себя до крайности. Неужели Наруто и ученик Майто Гая, Ли, ей это позволяли? Она изматывала себя.

К тому же, если раньше Сакура спала плохо, то сейчас — можно сказать — не спала вовсе. Последнюю пару дней она читала допоздна. Его кошмары и так изрядно подпортили ей режим, так теперь она ещё полночи проводила в чтении. Саске не знал, что завладело её вниманием, раз она читала с таким упоением и едва отвечала, когда он с ней говорил. Редкость для Сакуры. Он привык, что она внимает каждому его слову.

Саске шёл по коридору в кухню, где ощутил её присутствие, но Сакура поднялась и заторопилась навстречу. Она вышла в коридор, не сбавляя шага, подошла к нему, взяла за руку и потянула в гостиную. Саске не сопротивлялся — лишь недоумённо изогнул бровь.

— Садись на диван, — сказала Сакура. — Я хочу тебя осмотреть.

— Осмотреть? — эхом отозвался он и опустился на диван, когда Сакура настойчиво потянула его за руку.

— Да, — только и ответила она. — Не используй чакру. Она мне помешает.

Саске кивнул, прервал постоянный импульс и замер.

— Отверни от меня голову, — скомандовала Сакура. Он, целиком и полностью сбитый с толку, послушался.

Она сосредоточила чакру в ладонях, придавая ей особую форму — такую, которую по представлениям Саске использовали только в медицинском ниндзюцу. Сакура прикоснулась к его затылку кончиками пальцев и пропустила чакру сквозь череп. Поначалу Саске чувствовал странное покалывание, а потом перед глазами мелькнули картинки — что это были за картинки, он сказать не мог, потому что они сменялись молниеносно. Что бы Сакура сейчас ни делала, она явно как-то влияла на мозг. Ему вспомнились все техники гендзюцу, которые она использовала против него, как создала видимость того, что зрение вернулось. Вспомнились и её слова о том, как работает зрение. Мысли путались. Разум заволокло туманом, и Саске понял, что чакра начала действовать. Похожее чувство он испытывал в больнице в далёком мае.

— Хорошо, — сказала Сакура и отняла руки, вызвав у Саске желание испытать необычное чувство вновь и в то же время прояснить мысли. — Тут всё в порядке. Повернись ко мне.

Не понимая, в чём дело, Саске сделал, как было сказано. И вскоре Сакура провела ту же процедуру, только куда дольше, позволяя чакре поглубже проникнуть в сознание. Чем дольше длилось воздействие чакры, тем рассеяннее блуждали мысли. Вскоре процедура подошла к концу, и в голове стало проясняться. Саске привык к тому, что на лечение уходило гораздо больше времени, так что мысли не успели уплыть далеко.

— Спасибо, Саске. — Сакура поднялась. — Я узнала всё, что хотела.

— Ты скажешь, в чём дело? — наконец спросил он, недоумевая, почему она до сих пор не объяснила.

— Скажу, но не сейчас, — Сакура повернулась к двери.

— Куда ты? — спросил он.

— Читать, — радостно ответила она и скрылась.

Саске недолго посидел на диване, стараясь вернуть мыслям ясность. Что Сакура задумала?

***

Позднее тем же вечером её объяснения пролили свет на ситуацию. Когда Саске вошёл в спальню, Сакура сидела на его кровати, скрестив ноги, с раскрытым на коленях огромным томом. Саске остановился и решительно повернулся к ней, всем видом требуя объяснений. Чтение, тренировки до изнеможения, сегодняшний осмотр — к чему это всё?

— Иди сюда, — Сакура указала на кровать перед собой, не обращая внимания на его недовольное лицо.

Он послушно подошёл к кровати и сел рядом, скрестив ноги.

— Теперь расскажешь?

Она улыбнулась и отложила книгу.

— Секунду. Сядь лицом к левой стене.

Он сел и с помощью чакры почувствовал, как Сакура тянется к нему. Она мягко надавила ему на плечи, заставляя лечь на спину. Когда он лёг, голова оказалась точно у неё на коленях. Сакура коснулась пальцами его висков, и он догадался: раньше в больнице она проделывала то же самое, когда лечила глаза. Но что заставило её вернуться к процедуре, он понятия не имел.

— Ты заметил, что в последнее время я много читаю, — начала Сакура профессиональным тоном. — Я говорила, что просто повторяю материал, но на самом деле я продолжаю изучать человеческий глаз.

Книга лежала рядом с Саске, и он, рассредоточив чакру, прочитал тиснёное название «Методы исследования болезней и травм глаза». Он догадывался, к чему это ведёт, но не смел надеяться — вдруг не так понял.

— Честно сказать, я не могу разобраться, почему ты не видишь, — озадаченно сказала Сакура. — Да, глаза были серьёзно повреждены, но сама я не видела результаты анализа, который точно показал бы четырёхпроцентную вероятность вернуть зрение. Пока ты сегодня тренировался с Неджи, я ходила в больницу. Мне кажется, я догадываюсь, что мешает тебе видеть. Раньше я в те документы не заглядывала, потому что не думала, что зрение можно вернуть. Точнее, знала, что оно не вернётся.

— Ты хочешь сказать… — он замолк в неуверенности.

— Есть шанс, что я верну тебе зрение, — улыбнулась Сакура. — Не хочу хвастаться, но я точно помню, как за день до того, как тебя доставили в больницу, Цунаде-сама сказала, что я использую чакру не так, как другие. Не так, как использует она сама. Я обязана попытаться. Может, я могу сделать для тебя то, чего другие не могут… Саске, с твоего разрешения я попробую.

Он замер на мгновение, потом кивнул. Саске привык ощущать мир шестым чувством, но всё бы отдал, чтобы вернуть зрение. В этом мире — мире чакры — не было ничего плохого, и, хоть Саске научился видеть, что у него за спиной — мир представал перед ним бледно-зелёным, бесцветным. Он привык и к этому. Но чернота, какой было небо над головой, и бесплотность предметов его удручали. А так хотелось видеть синеву неба, зелень травы и хотя бы даже розовый оттенок волос Сакуры.

— Повторю, что говорила в больнице: не жди, что зрение вернётся за ночь. Времени потребуется много. В конце концов, может вовсе не получиться, — серьёзно, почти мрачно сказала она. — Но я обещаю тебе, что не успокоюсь, пока не найду другой способ, или пока ты снова не увидишь. В любом случае, я клянусь, что помогу.

Его губы тронула лёгкая улыбка. Как далеко готова пойти Сакура, чтобы ему помочь? Саске едва заметно покачал головой.

— Сделай только что сможешь — больше не надо.

Она кивнула.

Воздушный поток чакры увлёк его, когда Сакура приступила к делу. Саске закрыл глаза и прервал импульс, позволяя себе раствориться в нежности и радости, какую принесла зародившаяся надежда.