Что ж, Сяо действительно наотдыхался вдоволь: только зайдя в комнату, он свалился на кровать, забыв даже про душ, и заснул прямо так, в одежде, не особо волнуясь о том, что она грязная. Он так сильно устал, физически и морально, что ему не было никакого дела до своего внешнего вида — глаза закрылись как-то сами собой, когда Сяо коснулся головой подушки.

      Проснулся он только поздним вечером — и Сяо, помятый, абсолютно сонный и не соображающий, с болящей головой и пульсирующим глазом, подумал, что лучше бы он в принципе не просыпался. Он не знал, почему его так сильно и надолго вырубило, но чувствовал себя просто отвратительно и долго не мог заставить подняться с кровати. Сяо посмотрел на время — и понял, что «пара часов» давно прошла, и к Итэру уже смысла идти не было, поэтому он просто отложил телефон в сторону, перевернулся на другой бок и вновь заснул.

      Дни потянулись безумно скучно.

      Прошло всего четыре, но за это короткое время своего заключения Сяо уже понял, что, наверное, ходить в школу было ещё не так плохо, потому что теперь по утрам он просто не знал, чем занять себя: он пытался разбирать то, что они предположительно делали в классе, расписывал конспекты и решал задачи, но этого всего хватало максимум часа на три полной занятости, а потом всё его время было абсолютно свободным, но он всё равно ничего не делал кроме бессмысленного лежания в кровати. Сяо пытался играть во что-то в телефоне, но не мог ничем зацепиться больше часа, и по итогу быстро забивал на это.

      Да уж, всего недели две назад он жаловался на слишком плотный график, а теперь за этот плотный график отдал бы всё.

      Аякс, как обычно, почти не появлялся в комнате, потому что, он рассказал, у них в конце месяца клубные соревнования и им нужно готовиться, и он ещё похлопал Сяо по плечу и попытался подбодрить, что тот тоже успеет, а Сяо чуть не вывернул ему руку за лишнее движение и прикосновение и вытолкнул в коридор. Ему не хотелось слушать о клубных делах вообще — да, Сяо уже выходил в школу на момент соревнований, но ему не удастся за короткое время наверстать столько, чтобы обогнать ежедневно тренирующегося Аякса, и Сяо в самом деле подумывал просто не принимать участие в этот раз, чтобы потом не слушать полгода стеб от Аякса насчёт того, что Сяо проиграл ему. Иначе Сяо ещё раз отстранят от занятий, но уже за избиение своего соседа по комнате.

      С другой стороны, Сяо нравилось, что его хотя бы никто не трогает. В столовой его сторонились сильнее обычного и не осмеливались даже косо смотреть, а сам Сяо старался на обедах держаться ближе к Итэру — и хуй он клал на всё это, пусть думают, что они встречаются, что они трахаются, ему плевать, только бы не трогали ни его, ни Итэра. Особенно Итэра — единственного человека, который находился возле Сяо всё то время, что был свободен.

***

      Итэр тоже заметил изменения. Он больше не заходил в «Подслушано», поэтому не знал, как разлетелась новость о том, что Куникудзуши был избит Сяо, но Итэр отчётливо заметил огромную перемену: его перестали так явно доставать. В коридорах скорее затихали при его виде или смущённо что-то говорили, когда Итэр обращался по делу. Например, в столовой над ним больше не посмеивались и так демонстративно не отсаживались.

      Но Итэр уже так вымотался за это время, что усталость от докучающих учеников подарила ему такую вещь как временное равнодушие. Итэр измотался морально, переживая столько потрясений за короткий промежуток времени, и потому он просто садился, утыкался взглядом в тарелку и особо не обращал внимание на тех, кто там рядом. Кроме одного человека. Кроме Сяо. С Сяо Итэр был рад пообщаться за обеденным столом: он рассказывал ему новости из школы, жаловался на тесты или на ещё какие приколы от чудных учителей, пытался как-то разбавить изолированность Сяо от учёбы. Итэр и сам не был вовлечён в школьную жизнь, но он понимал, как можно за недельку или две выпасть из социума: сам не так давно был на больничном и помнил каково это — лежать и пялить в потолок из-за невозможности куда-то выйти.

      Несмотря на то, что Итэр умудрился прогулять пару уроков, к нему не были так строги. Хотя и врал он плохо, но учителя поверили его отмазкам о плохом самочувствии: видимо, Итэр уже заработал репутацию вечно болеющего ученика. Не сказать, что это хорошо, но учителя несильно удивились, когда услышали, что ему опять стало «плохо». Однако причин дальше прогуливать у Итэра не было, и он взялся за учёбу даже более усердно, чем до этого, потому как намеревался помогать с этим и Сяо в случае чего. Он приносил Сяо записи новых тем, некоторые из которых ему пришлось выпрашивать у Альбедо, так как Итэр не успевал записывать физику — учитель продолжала гнать как ненормальная. Итэр мало чем мог помочь Сяо в физике, он сам ничего не понимал, но считал, что сами записи могут быть чем-то полезным. Если Итэр не понимает, то Сяо наверняка видит в них смысл.

      Итэр как раз сидел за столом и писал очередной конспект, когда его вытащила с собой вечно энергичная троица. Ребята, конечно, были очень добры и хотели помочь Сяо со скукой, но Итэр уже предчувствовал, что Сяо, любивший проводить время в тихой обстановке (что беседка, что крыша во время фейерверков это доказывали), вряд ли будет благодарен за такую помощь. Итэр пытался им как-то намекнуть, но они были слишком уверены в том, что Сяо пребывает в смертельной тоске и нужно его спасать.

      — Э-эй! Сяо, привет! — Ху Тао ворвалась первее всех, протискиваясь между Аяксом и Венти, и прошла вглубь комнаты, кладя на стол несколько пачек сухариков и две стеклянные бутылки лимонада. — Мы тут подумали, ты здесь совсем заскучал…

      — И решили помочь! — бодро подхватил Венти.

      Зайдя следом, Итэр закрыл дверь и посмотрел сочувствующим взглядом на Сяо, которому пришлось усаживаться на постели.

      Аякс, заметив на лице Сяо вселенскую боль, тут же заговорил:

      — Вот, видишь, какой ты грустный, потому что тебе скучно…

      Итэр едва удержался от усмешки, увидев, как нахмурился Сяо: Аякс совсем не делал лучше. Очевидно, что ухудшение настроения Сяо было вызвано вовсе не скукой. Хотя Итэр и ждал от него соответствующего ответа, но тот, как только увидел Итэра, смягчился в лице.

      — Да мне норма…

      Его перебила Ху Тао:

      — Мы еще сходили в город, — она указала на упаковки с сухариками, — там в магазине столько людей, пиздец просто!

      — Ага, я думал, что засну, пока буду ждать вас на выходе, — фыркнул Аякс, плюхаясь на собственную кровать — Венти уселся рядом с ним и принялся открывать первую бутылку, пока Ху Тао полезла за пластиковыми стаканчиками.

      — Сяо, разрешаешь? — весело спросила Ху Тао и, не особо дожидаясь ответа, разулась и забралась к Сяо на кровать. Итэр лишь хихикнул с чужого выражения лица. Придётся ему немного потерпеть их. Но сейчас были выходные, не ночь и полное отсутствие алкоголя, так что Итэр подумал, что будет не такой большой трагедией позволить ребятам немного повеселиться. Он уселся на пол, подогнув одну ногу под себя и прислонившись плечом к кровати Сяо, а Венти с Аяксом расположились рядом, ставя в центр их «круга» бутылки с газировкой.

      — Ну что, выбирайте, чем займемся. Можно в правду или действие, бутылочку… А! Ещё я с собой взял карты, — хихикнул Венти, доставая из кармана пачку карт и бросая её так же в центр.

      Ребята начали бурно обсуждать варианты. Итэр наблюдал за ними и не мог сдержать смех. Хотя он и избегал их шумной компании, но сейчас, после тяжёлых будней, по-настоящему наслаждался звонкими голосами и теплыми улыбками. Итэр покосился в сторону Сяо, но тот не сказал ни слова. Сяо только отполз немного в сторону от Ху Тао, которая так и рисковала зашибить его рукой, пока будет так яро жестикулировать, и бросил красноречивый взгляд на Итэра, теперь сидевшего наискосок от него.

      — Значит, решено! — наконец, после прошедших дебатов объявила Ху Тао. — Начнём с правды или действия, а там как пойдет. Кто первый?

      — Ну, раз уж мы пришли к Сяо…

      — Я не буду начинать, — мгновенно отрезал он. Сяо сидел в «турецкой» позе и скучающим взглядом осматривал всю компанию. Кажется, кое-кто хотел просто отсидеться. К его несчастью, Аякс просто так отступать не собирался:

      — Тогда начну я! — с лисьей усмешкой ответил он. — Правда или действие, Сяо?

      Итэр с интересом перевёл взгляд на Сяо.

      — Правда.

      — Итак, смотри. Есть я, Венти и… — Аякс, бросив взгляд на Итэра, закончил: — Итэр.

      — А я? — возмущенно вставила Ху Тао.

      — Сяо девушки не интересуют, — категорично заявил Аякс, на что Сяо только приподнял одну бровь. — Кого из нас ты убьёшь, на ком женишься, а с кем переспишь?

      Ху Тао закатила глаза:

      — Ты этот вопрос каждый раз задаёшь.

      — Но Сяо ещё не задавал! — усмехнулся Венти, отпивая немного из стаканчика с лимонадом.

      Среди названных имён было и его собственное, так что Итэр слегка напрягся, но в хорошем плане, стараясь изо всех сил не выдать, что ему интересен ответ Сяо.

      Ху Тао издала недовольное «пф-ф-ф-ф», но ничего больше не сказала, во все глаза глядя на Сяо.

      Сяо же долго думать не стал:

      — Убью Аякса, — почти сразу решил он, чем, конечно, воткнул нож в спину Аякса, его любимейшего, дорогого друга… — М-м-м… — а вот с оставшимися двумя определениями он думал дольше. Сяо бросил краткий взгляд на Итэра и всё-таки закончил: — Пересплю с Венти, женюсь на Итэре.

      — Тогда буду ждать тебя у себя, — рассмеялся Венти, забирая из рук Ху Тао открытую пачку с сухариками. — Ну, давай. Теперь ты следующий.

      «Женюсь на Итэре», — это, конечно, была лишь шутка во время игры, но Итэр внутри был отчасти польщён и чуть-чуть смущён.

      «Что же ты как ребёнок, это же просто игра…»

      — Венти, правда или действие? — продолжил Сяо.

      — О! — Венти мгновенно оживился. — Действие!

      — Поменяйся одной вещью с Ху Тао.

      Венти застыл, захлопав глазами, будто у него сейчас возникла ошибка в мозговой деятельности, а вот Ху Тао сообразила почти сразу: она легко расплела один из хвостов и протянула Венти резинку, и тот, поняв, что она хочет сделать, расплёл свой небольшой хвост, отдавая ей свою — можно сказать, отделались малой кровью.

      — Аякс, правда или действие?

      — Действие! — гордо выкрикнул Аякс. Да уж, он явно был настроен сегодня не великие свершения. «Правда» для него была слишком скучным вариантом.

      — Тогда… Поцелуйся с Итэром.

      Итэр оторвался от кровати, сев прямо и уставившись на Венти.

      — Что-о-о? — усмехнулся он, почувствовав, как у него участилось сердцебиение. А ведь он ещё лелеял надежды, что всё пройдет безобидно. Очевидно, Ху Тао, Венти и Аякс были не из любителей спокойного отдыха. — Эм, может, не будем сразу с этого начинать?

      — В смысле, то есть, ты хочешь этим закончить? — рассмеялся Венти.

      Итэр аж остолбенел — это вообще не то, что он имел в виду!

      — Ха-ха, Итэр, ты, что, смущаешься? — улыбнулась Ху Тао, нетерпеливо покачиваясь на месте. — Мы же уже вечность друг друга знаем!

      «С конца октября — это не вечность, это два месяца для меня!»

      — Ладно! — громко выдохнул Итэр. — Целуй быстрее, — он отвел взгляд в сторону и завёл одну из золотых прядей за ухо, чтобы она не закрывала щёку.

      Однако Аякс как-то странно посмеялся на этот жест. Он лишь мельком посмотрел на правую щеку Итэра. Сам же пододвинулся поближе, опёрся на левую руку и наклонился. Итэр всё ещё смотрел в сторону, так что хитрую ухмылку Аякса не заметил. Тот легко взялся за подбородок Итэра и повернул к себе. Прежде чем Итэр успел возмутиться, Аякс прильнул к губам Итэра, подминая их своими.

      В таком положении Итэр остолбенел, ощущая ненормально быстрый ритм сердца. Хотя поцелуй и не был слишком глубоким, но Итэр ощутил влажность чужих губ, и это ощущение было слишком непривычным.

      — Хо-хо, вот это я понимаю, пошли во все тяжкие! — посмеялась Ху Тао.

      Аякс оторвался от губ Итэра, быстро облизнув свои. Итэр смотрел на него ошарашенно, но Аякс был полностью доволен, что застал Итэра врасплох и ехидно улыбнулся. С выражения лица Итэра он лишь посмеялся.

      Итэр судорожно выдохнул, не зная, как ему это комментировать. Не совсем такого исхода он ждал, вообще не такого.

      — Ху Тао, правда или действие? — однако решил ничего не говорить вообще; он смотрел куда-то в пол, приходя в себя. Его мозг обрабатывал информацию о том, что только что с ним было.

      Итэр чувствовал себя… Странно. Очень странно. Он не мог поверить, что его только что поцеловали так откровенно просто с ничего, в процессе какой-то обычной игры. Было немного тоскливо осознавать, что первый поцелуй произошёл по случайности.

      — Действие!

      Итэр поднял глаза. И что ему загадать? Он чувствовал, что вся его оригинальность куда-то испарилась. В голову лезли совсем какие-то скучные варианты.

      — Ммм… открой форточку, — Итэр покачал головой, сдавшись. У него совсем не было идей.

      — Что, жарко стало? — улыбнулся Венти.

      — Венти!

      Когда Итэр понял, что жар (а вместе с ним и румянец) спал с щёк, то поднял глаза на Сяо. Тот сидел насупившись, скрестив руки на груди, и весь его вид показывал то, насколько он был недоволен сложившейся ситуацией.

      Его кислую мину заметил крайне довольный своей выходкой Аякс:

      — Э, Сяо, чего такой грустный? — Сяо от этих слов с самым мрачным видом потянулся к подушке, лежавшей рядом с Ху Тао, однако та не позволила её взять, завопив:

      — Давай без рукоприкладства!

      Аякс несдержанно рассмеялся, потому что лицо Сяо оставалось неизменно хмурым, и повернулся к Венти:

      — Видишь, ты все испортил, — прыснул он, — Сяо хотел быть на моём месте.

      — Не сваливай все на меня! Ты мог поцеловать его в щёку! — возмутился Венти. Сяо только закатил глаза, ничего не отвечая.

      Итэр с протяжным вздохом закрыл глаза рукой, желая провалиться под землю. От чужих комментариев насчёт произошедшего лучше не становилось, а они ещё и Сяо приплели…

      Говоря о Сяо… Итэр почувствовал новую волну неловкости, когда только увидел его лицо. Сяо выглядел ещё более хмурым, чем обычно, и Итэру отчего-то стало неудобно именно перед ним. Появилось желание оправдаться, но он никак не смог бы перед всеми. Лишь один такой взгляд Сяо заставлял чувствовать стыд за произошедшее.

      «Если бы я знал, что Аякс поцелует в губы, я бы никогда…»

      К счастью, инициативу разговора взяла Ху Тао:

      — Сяо, — нет, не к счастью, — правда или действие?

      — Правда.

      — Ты девственник?

      Ещё один вопрос, заставивший Итэра приложить все усилия, чтобы сохранить хладнокровие и не уставиться на Сяо.

      Сяо же закатил глаза ещё раз. Венти, увидев это, громко рассмеялся, а Аякс только заинтересованно хмыкнул, кладя горстку сухариков себе в рот. Было видно, что заданный Ху Тао вопрос, который почему-то даже выглядел в тему после недавнего поцелуя и обсуждения реакции Сяо на него, интересовал не только её — всё же Сяо оставался темной лошадкой, о личной жизни которого практически ничего не было известно.

      — Нет, — равнодушно ответил он. Аякс подавился сухариком и закашлялся, а Венти поспешил ударить его пару раз по спине.

      — Что, серьёзно? — Ху Тао округлила глаза — она явно хотела больше информации об этом, однако Сяо поспешил её разочаровать своей следующей фразой:

      — Аякс, правда или действие?

      — Опять я? — Аякс фыркнул и неизменно ответил: — Действие.

      — Выйди в окно.

      Действие для Аякса вызвало хохот по всей комнате. Наверное, только Итэр и Сяо сидели не совсем довольные этой игрой и переваривали кто увиденное, а кто услышанное.

      «Он… У него уже было?» — Итэр отвёл взгляд, не понимая, почему он чувствует тяжесть в груди — будто разочаровался в ответе Сяо. — «Значит, он уже был в отношениях? Или он… и сейчас…»

      Затем Аякс повернулся к Итэру, и Итэр уже приготовился выходить в окно вместо него.

      — Правда или действие?

      Осознав, что игра эта вовсе не его уровня, Итэр даже не захотел пытаться:

      — Правда.

      — О-о-о-о, Итэр, ну ты чего так скучно, — протянула Ху Тао. — Не смотри на Сяо, ему, видимо, врач предписал запрет на веселье.

      Он лишь хмуро усмехнулся, ожидая вопроса от Аякса.

      — Ты натурал или гей? — «блять».

      Итэр хотел пробить себе ладонью лоб. От Аякса вообще будут адекватные действия сегодня, нет? Или все сборища этой троицы были такими громкими и весёлыми как раз из-за подобных развлечений?

      — Воздержусь, — пробурчал Итэр, начиная чувствовать раздражение при вторжении Аякса в личное пространство.

      — Эх, жаль, что ты не пьёшь, Итэр, — выдохнул Венти. — Обычно за отказ отвечать идёт наказание. Чаще всего — глоток алкоголя, ха-ха!

      — Так у нас и алкоголя нет… — грустно выдохнул Аякс.

      — Ну кто так делает, а? — возмутилась Ху Тао, наигранно обиженно скрещивая руки на груди. — Надо отвечать, раз уж выбрал правду!

      Итэр только хмыкнул. Надо было спросить у них об ограничениях. Всё же должен же быть предел перехода на личное. Но ребятам, похоже, как раз именно поэтому и было весело — из-за неловких ситуаций, выходящих за рамки обыденности.

      — Ладно, может… — тираду Ху Тао прервал Венти, беря в руки положенные им ещё в самом начале карты. — В карты?

      — О, — приободрился Итэр. «Правда или действие» поставило его в совсем незавидное положение, ещё и осадок от игры остался, а в картах будет хотя бы спокойнее, Итэр не сомневался.

      — Я пас, — мгновенно отказался Сяо, отползая на кровати подальше, упираясь спиной в стену.

      — Неа, так не пойдёт! — Ху Тао нахмурилась, слезая с кровати. — Мальчики, я, конечно, понимаю, вам вдвоём хочется побыть и всё такое, но мы пока ещё здесь, так что играйте как положено!

      Сяо со вздохом всё-таки опустился вниз рядом с Итэром, и они всем кругом сдвинулись чуть в середину комнаты, чтобы было удобнее.

      — А на что играем? — вставил Венти, пока тасовал карты.

      — На раздевание! — конечно, это был Аякс.

      — Чего… — страдальчески протянул Итэр. Мысль о том, что придётся раздеваться при всех, ему не нравилась. Да и не только раздеваться, ещё и сидеть перед ними в подобном виде.

      — Я вдвойне пас, — Сяо уже собирался встать, но Аякс дёрнул его за руку, отчего Сяо шикнул и остался на месте, бросив на того крайне недовольный взгляд.

      — Ничего, Сяо, как будто мы тебя не видели…

      — Я не видела! — с усмешкой протянула Ху Тао. — Но, судя по всему, скоро посмотрю!

      Сяо вымученно простонал, ударяя себя рукой по лбу.

      Итэр наблюдал за тем, как пытался откреститься от игры Сяо.

      На душе у него было тяжело, как будто он подвёл его или здорово провинился. Впрочем, поцелуй в губы вот так в целом воспринимался Итэром как не очень… обычный факт. Как будто бы ему было так легко целоваться… Не хотелось бы, чтобы Сяо думал, что Итэр промышляет таким с каждым первым встречным и по первой просьбе. Итэр был рад, что Сяо не усомнился в нём за время травли, когда об Итэре распускали самые грязные слухи, но теперь он как будто сам давал к ним подводку.

      «Почему я вообще думаю именно о его мнении…»

      Когда Венти раздал каждому карты, Итэр обратил внимание на игру. Надо уже переключиться с прошлого, а не думать об этом каждые пять минут.

      — Ну что, давайте сыграем, — сказал он, забирая в руки карты.

      Первый кон пошёл хорошо. Даже очень. Итэр расфасовывал карты на второй, привычно улыбаясь и даже напевая себе что-то под нос, пока все вокруг сидели уже без одного элемента одежды.

      А вот Сяо после того, как выбыл первым во втором раунде, сказал, что больше играть не будет. Итэр отлично понимал почему. Если в первом Сяо смог отвязаться и стянуть с себя носки, то второй поставил его в совершенно невыгодное положение: Сяо был одет исключительно в домашние штаны и футболку, в отличие от Венти со своей сережкой в ухе, Ху Тао, невозмутимо снимавшей с себя кольца, и Аякса — ему, похоже, было насрать, он бы и в стрингах посидел, была б его воля. Однако второй раунд был проигран Сяо, так что Итэру осталось только наблюдать, как Сяо пришлось с хмурым лицом снять с себя футболку под давлением остальных и криком Венти:

      — Ну же, давай! Иначе будет нечестно!

      Дальше второй раунд отсеял и Ху Тао, и Аякса.

      — Пф-ф-ф! — Венти выбросил свои карты вперёд и снял с себя толстовку, оставаясь в одной майке. — Итэр, почему ты сразу не сказал, что так играешь в карты?

      — Что, уже сдался? — с усмешкой спросил Аякс.

      — Новичкам везёт! — невозмутимо ответил Венти. — Давай ещё раз! Теперь-то я точно тебя уделаю, — заявил он, собирая карты в одну кучу.

      Итэр от души рассмеялся с реакции Венти.

      — Да-да, конечно.

      Да уж, настрой у Итэра действительно немного да улучшался. Как ему не улучшиться, когда он второй раз выходил победителем и ему не нужно было ничего снимать с себя. Итэр мог бы снять толстовку — он всё равно в футболке — а потом и носки, перед тем, как станет некомфортно, но лучше же и вообще остаться при одежде, правда?

      Хотя был ещё один фактор, от которого настроение Итэра плясало по разным эмоциям. Из всех собравшихся самым оголившимся был Сяо, и Итэр прилагал все усилия, чтобы не задержать на нём взгляда. Конечно, Итэру было немного интересно. Ну, самую малость. Но если он задержит взгляд хоть на секунду дольше, то все подумают, что он пялится. А Итэру и так хватает гейских шуток в сторону и его, и Сяо. Да и вряд ли самому Сяо это будет приятно.

      Однако иногда взгляд Итэра всё же цеплялся за Сяо — например, когда к нему было приковано всеобщее внимание, Итэр не мог не отметить про себя удивлённо, что Сяо куда более подтянутый, чем могло показаться ранее.

      «Нет ничего такого в том, чтобы признать красоту другого человека», — сбивчиво думал Итэр.

      Но плечи, руки и… торс Сяо… Они выглядели действительно красиво… и сильно…

      — Играем до трёх побед! — заявил Венти, прерывая его мысли.

      — Я лучше посмотрю, — объяснился Сяо. Он молча поднялся, обратно натягивая на себя смятую до этого в руках футболку, и забрал лежавшую пачку сухарей прямо перед носом Аякса, после чего забрался на кровать с ногами.

      — Сухарики мог бы и оставить, — проворчала Ху Тао, и Сяо опустил пачку вниз, позволяя ей вытащить горсть, после чего поднес её к Итэру, дабы тот тоже взял, однако он отказался.

      — А я? — нахмурился Аякс.

      — А ты и так уже с Венти две пачки сожрал, — Ху Тао прыснула, благодарно кивнув Сяо.

      Что ж, главная дуэль, похоже, переходила к Итэру и Венти — Ху Тао с Аяксом быстро вылетели снова. Спустя несколько минут и несколько восторженных (а от кого-то возмущённых) выкриков Итэр снова сидел и мило улыбался — он проиграл лишь единожды, после двух побед, так что пришлось начать заново, и уже после Итэр вынудил Венти снимать не аксессуары, а одежду, а ребята, видя, как они разыгрались, оставили их наедине уже где-то после второго кона.

***

      Все это продлилось около получаса, пока Венти не надоело, и они решили остановиться на ничье. Итэр довольно откинулся назад, облокотившись на спинку кровати Сяо, пока Венти с досадой вздыхал и собирал карты обратно.

      — Итэр, в следующий раз, если будем играть на что ещё поинтересней, обязательно позовем тебя! — крикнул Аякс уже выходя из комнаты.

      «Ха-ха, ну уж нет».

      Они принялись собирать пустые упаковки и бутылки и вскоре вышли, а Итэр сам не заметил, как задержался у Сяо в комнате.

      Сяо облегчённо выдохнул, прикрыв за ними дверь, а сам достал из кармана телефон и посмотрел на время. Он обернулся через плечо к Итэру и спросил:

      — Ты пойдёшь на ужин?

      — А? Да! — горячо откликнулся Итэр, поднимаясь на ноги. Он чувствовал, как внутри что-то неприятно скреблось после сегодняшних посиделок — и особенно при общении с Сяо. Как будто бы неловкость, хотя почти ничего и не случилось. Итэру хотелось побыть рядом и как-то показать, что всё так же, как раньше. — Может, вместе сходим? — предложил он. — Я тогда сбегаю за курткой и подожду тебя внизу, — если Итэр был одет практически в уличную одежду, то Сяо был в домашней и ему ещё нужно было переодеться. Так что Итэр решил ждать внизу, чтобы не смущать его.

      Когда же они вновь встретились, то последовали в столовую. Они всегда ходили в относительной тишине и не так часто переговаривались, и эта обстановка для Итэра была комфортной, но конкретно сейчас он впервые ощущал ту самую «давящую тишину». Он не мог терпеть ни это, ни в особенности неприятное чувство вины. Итэру по-прежнему хотелось будто бы оправдаться за ту сцену, которую все лицезрели ранее.

      — А… Сяо, — наконец, он нарушил тишину. — Пока мы играли… вышел неловкий момент, и… — Итэр поправил волосы, — …не хочу, чтобы ты думал, что я могу поцеловаться по первой просьбе на вечеринке… — «Только это как раз то, что ты сделал». — Я просто не ожидал, что он поцелует в губы… Мне казалось, такое не может быть первостепенным, чтобы сразу с этого начинать без предупреждения, — чем больше Итэр говорил, тем больше ощущал, как у него горит лицо. — Я… думал, что он сделает это в щёку…

      Кошмар, это вышло совсем как оправдание. Итэр хотел просто поделиться с Сяо, но все же не сдержал неловкости и смущённости в собственном голосе.

      Сяо ответил не сразу.

      И под давлением очередной тишины, Итэр начал думать о том, стоило ли вообще заводить об этом разговор.

      Он очень хотел показать Сяо, что произошедшее было не больше, чем недоразумением. Итэр не мог понять, почему так сильно переживал из-за этого, но неловкость делала только хуже, так что он пытался от нее избавиться.

      — Целуйся с кем угодно, меня это не касается, — равнодушно и немного резковато бросил Сяо. — Не переживай так из-за этого.

      Итэр не знал причину, но он ощутил, будто его ударили по лицу, оставив разбираться с чем-то важным для него в одиночестве. Он толком не нашёлся, что ответить, и только кивнул и последовал дальше.

      «Ну да… А почему ему должно быть не всё равно?» — подумал Итэр, чувствуя, как холодеют руки. — «Только потому что тебе не все равно, не значит, что ему это тоже важно».

      Да, они сблизились с Сяо за всё время учебы, но ни один из них не мог лезть в личную жизнь второго, почему Итэр вообще решил, что должен оправдываться? И что Сяо нужно и интересно слушать этот лепет?

      «Целуйся с кем угодно» — прозвучало так, будто Итэр действительно был готов засосаться с каждым направо и налево. Было больно слышать, что Сяо предполагал такое.

      «Но это… был мой первый… поцелуй…» — подумал Итэр, повторяя у себя в уме слова Сяо из раза в раз. Он как-то сразу сник и потух, хотя обычно — даже в движениях — был лёгок и относительно энергичен.

      Когда они зашли в столовую, то толком не разговаривали, даже если Итэр обычно и заводил беседу за едой. Сяо, конечно, в такие моменты в основном слушал, но сейчас Итэр не пытался заговорить с ним. Всё ограничилось только сбивчивым: «Вот ложка, держи» — потому что было столпотворение на выдаче.

      И каждый раз, когда Итэр открывал рот, он чувствовал себя до того паршиво, что хотел просто исчезнуть, чтобы Сяо не видел его. Сяо ясно дал понять, что ему абсолютно всё равно на произошедшее и в целом, видимо, на мысли Итэра о подобном, а Итэр ещё и пытался что-то ему рассказать… Как же стыдно. Итэру не хотелось быть здесь, и после чужой резкости он побаивался заговорить снова.

      Вернулись в общежитие они так же молча, и уже эта тишина была совсем неприятной. Итэр хотел просто дойти до комнаты и закрыть её дверь изнутри. Он как-то потеряно попрощался с Сяо, даже не смотря ему в глаза, и ушёл к себе.

***

      На следующий день Итэр не пришёл. И на следующий — тоже.

      Сяо пытался делать вид, что в его жизни совершенно ничего не поменялось — но глубоко в душе он был обижен. На себя, на Итэра, на жизнь — он не понимал, почему тот так в штыки воспринял его слова, когда Сяо пытался сделать… Как лучше? Сяо не знал. Он тоже тогда вспылил, и он тоже не знал, что ему делать, однако Сяо просто поверить не мог, что из-за этого Итэр готов был так сильно отстраниться от него.

      Перечеркнуть все, что делал Сяо, из-за одной фразы. Будто ни одного другого его поступка или слова не существовало, будто это вообще ничего для Итэра не значило, кроме того, что он сказал тем вечером.

      Сяо не знал, как он должен был поступить в этой ситуации, но это неприятное чувство сжигало его изнутри, и он также не знал, куда все это выместить.

      «Возможно, ему будет просто лучше без меня»

      Без его резких фраз, без его агрессии, без его ревности и без его неэмпатичности — последнее сыграло самую значимую роль в их конфликте. Сяо просто не представлял, что может обидеть Итэра настолько сильно — и одновременно с этим Сяо не понимал, что он сказал не так. Разве Итэру не будет неприятно, если Сяо будет лезть в его личную жизнь? Разве Итэру не будет неприятно, если Сяо признается, что он на самом деле думал категорично иначе. Это бы наверняка задело Итэра только сильнее. Так что, черт возьми, он сказал не так?

      Но, несмотря на все это, Сяо чувствовал невыносимую тоску — и, думая об этом, он невольно пришёл к выводу, что никогда ни по кому так сильно не скучал. Как будто без Итэра ему оторвали кусок его жизни. Он хотел поговорить с Итэром и расставить все на свои места, но одновременно с этим не мог придумать, что конкретно ему сказать и как вообще начать этот диалог. Сяо злился, но он злился в основном на самого себя, на свою беспомощность в этой ситуации и незнание, как из неё выходить. Сяо ещё никогда не пробовал мириться с людьми и объяснять то, что он на самом деле имел в виду, и он понятия не имел, как ему подступиться. Он даже боялся заходить к Итэру и как-то пересекаться с ним — хотя втайне надеялся, что тот со временем остынет и отпустит ситуацию, и Сяо не придётся ничего говорить.

      И ко всему этому Сяо все еще не имел возможности нигде отвлечься от своих мыслей. Будучи под арестом, он продолжал тупо лежать на кровати, пяля то в потолок, то в телефон, лишь на какой-то период прерываясь на поход в столовую или на занятия учебой — однако ничего из этого не помогало ему перекрыть тот поток мыслей, который разрывал его несколько дней подряд.

      Из него могли только ненадолго выдернуть. Прямо как сейчас, когда Сяо услышал стук в дверь — и вздрогнул.

      В голове он перебрал массу вариантов того, что будет делать, если за ней окажется Итэр — и душа его кричала, что всем сердцем желает, чтобы это был именно Итэр, а мозг орал, что Сяо ещё не готов ни к одному нормальному разговору с ним.

      Сяо почти перекрестился, прежде чем открыть дверь.

      И перед ним в самом деле стоял Итэр.

      — Привет, — выдохнул тот, когда дверь распахнулась, — я принёс тебе практику, которой мы занимались. Может, тебе пригодится, — и протянул тетрадь вперёд.

      Он пришёл… Чтобы отдать чёртовы конспекты?

      Сяо замер на несколько секунд в нерешительности, прежде чем осторожно забрать протянутую ему тетрадь.

      — Спасибо.

      Он открыл её, перелистывая на самую последнюю страницу, и кратко пробежался взглядом по записям, после чего перевёл его вновь на стоявшего перед ним Итэра. Сяо хотел что-то сказать, но все его подготовленные за два дня речи напрочь вылетели из головы, и он только смог выдавить из себя:

      — И все? Ты не зайдёшь?

      Сяо чувствовал, как с каждой секундой ожидания ответа у него в груди что-то разбивалось. Он не мог отвести взгляда от Итэра и ждал его слов так, как приговоренный к казни ждет выхода палача. Почему Итэр молчит? Почему Итэр молчит? Почему? Почему он молчит?

      — Я… — наконец, он все же подал голос, и Сяо ощутил, как у него снова забилось сердце. — Ты не против, чтобы я зашёл?

      — Я должен быть против? — Сяо тупо смотрел на него на протяжении нескольких секунд, прежде чем бросить: — Если не хочешь, можешь не заходить, — и его голос где-то на середине предательски сломался, но Сяо, делая вид, что ничего не произошло, развернулся, проходя в комнату — и оставляя дверь открытой.

      Он все еще ставил Итэра перед выбором. Сяо не хотел давить на него, не хотел заставлять — ему нужно было только посмотреть, что сделает Итэр, потому что только так он мог понять, нужно Итэру вообще общение с ним или нет. Сяо ведь не знает, как тот провел эти два дня — может, он до смерти рад был отвязаться, а с тетрадью пришел к нему только из чувства долга… Сяо поморщился. Благо, что Итэр этого не видел.

      Он стоял спиной к двери— и едва удержался, чтобы не выдохнуть с облегчением, когда услышал хлопок и чужие приближающиеся шаги. Больше всего Сяо боялся, что тот в самом деле сейчас уйдет, оставив его здесь одного, и он бы вряд ли смог перенести настолько сильный для него удар. Но Итэр остался.

      Сяо положил его тетрадь к себе на кровать и только после этого развернулся лицом к Итэру.

      — Сяо… Прости меня.

      — Нет, так не пойдет, — Сяо нервно сглотнул. — Объясни мне… — он запнулся, стараясь подобрать слова, но у него ни черта не вышло: — Объясни мне. Я не понимаю.

      Он только надеялся, что Итэр не будет строить из себя дурака и вытягивать из Сяо клешнями то, что он должен объяснить: Сяо сам не ответит, потому что толком не разобрался, хоть и очень пытался — у него не получилось в силу того, что тот мало чего ведал в человеческих чувствах и почти не сталкивался с такими ситуациями; Сяо привык делить эмоции на простые, на черное и белое, и он тяжело воспринимал что-то гораздо более сложное. Поэтому, если Итэр не возьмет сейчас это в свои руки, и их разговор в итоге грозит вылиться в очередной конфликт или недопонимание, чего хотелось сейчас меньше всего.

      — Я не понимаю, — повторил он, продолжая, — но… Если ты расскажешь, что тебя обидело, я постараюсь больше так не делать.

      — Я подумал… что тебе все равно на то, что произошло, — Итэр осекся, поняв, что нужно быть конкретней: произойти уже успело много что. — Все равно на поцелуй. Хотя мне было не все равно… И, конечно, тебя не должно волновать то, что волнует меня, но я испугался, что ты разочаровался во мне. Я не хотел, чтобы ты подумал обо мне плохо, я, правда, не хотел… Но когда я услышал, что ты сказал, то понял, что либо разозлил тебя, либо… Ты уже решил что-то насчёт меня и… Хотя я пытался именно тебе доказать, что не хотел… Если бы я знал, что для них поцелуй — это поцелуй в губы, я бы никогда вот так… — Итэр сбился, захлебнувшись в словах, а затем вернулся: — Я хотел, чтобы ты знал… Но тебе было все равно…

      С каждым словом Итэра Сяо все больше сомневался в своих возможностях понимать людей: Итэр так накрутил себя всего из-за одной его фразы? Сяо даже не сразу понял, что ему стоит говорить: одно дело, когда ты успокаиваешь человека, если его обидел другой человек, а другое дело, когда обидчик — ты сам, причём Сяо сделал это… Не нарочно. Точнее, Сяо вообще не думал, что для Итэра обсуждение этой темы настолько важно.

      — Я не это… Я ничего из этого не имел в виду, — наконец, произнес он. — Я только хотел сказать, что не имею права лезть в твою личную жизнь.

      Сяо в самом деле было не все равно — на этот чёртов поцелуй, но не может же он сказать Итэру: хей, меня не устраивает, что ты целуешься с другими людьми, можешь так не делать, а? — он считал свою реакцию абсолютно неправильной, а потому и решил, что будет лучше просто закрыть одну тему. Сяо и предположить не мог, что Итэр воспримет все… Так. Да, Сяо тогда разозлился, но он сам не понимал, почему именно, и эта злость была направлена явно не на Итэра — больше на себя. Однако Сяо, судя по всему, не смог скрыть её в своём голосе.

      — Мне не было все равно, я просто… — что — просто? просто пытался скрыть свою ревность за равнодушием? просто пытался скрыть любую свою эмоцию за равнодушием? ну молодец, парень, у тебя прекрасно вышло. — Я не знаю, — тяжело вздохнул Сяо. — Я просто на эмоциях сделал хуйню. Прости.

      — И ты прости меня, — выдохнул Итэр, заламывая руки. — Прости, что не приходил так долго, — повторил он. — Я… похоже, накрутил себя…

      Накрутил себя…

      Да, наверное, поведи себя Итэр так же, Сяо бы тоже накрутил — но, в отличие от Итэра, он бы вряд ли осмелился прийти к нему после того, как сам же несколько дней молчал. И один только факт того, что Итэр пришел, что Итэр не оставил Сяо одного, когда у него была возможность, говорил намного больше, чем любое его извинение — которое Сяо и не нужно было вовсе. Он простил еще в тот момент, когда открыл дверь.

      — Мы… Мы можем общаться как раньше? — тем временем продолжал тот.

      — Конечно, — поспешил ответить Сяо. — Конечно, мы можем, и… Э… Итэр, я знаю, что… М-м-м… Я порой сильно туплю или бываю груб, но… — Сяо глубоко вдохнул, — я никогда не хочу тебя обидеть. Или ругаться с тобой… — он говорил абсолютно искренне — и говорил это, казалось, впервые в жизни: Сяо никогда до этого даже и не задумывался о том, чтобы оправдываться за свой характер перед кем-то — Сяо никогда и не пытался вести себя мягче, чем обычно, но он понимал, что на том уровне взаимоотношений, что был между ними, его резкость и в самом деле могла восприниматься иначе, чем если бы они только начинали общение.

      Сяо понимал — но он ничего не мог обещать касательно своего поведения. Он не привык быть мягким — он только учился, и Итэру, наверное, не повезло стать первым «подопытным». Но Сяо в самом деле старался.

      — Поэтому… Пожалуйста, — Сяо сделал несколько шагов в сторону Итэра, — говори мне, если… Что-то не так, — иначе у них ничего не получится. Сяо знал, что говорить сложно — чертовски сложно, но им нужно хотя бы попробовать. Им нужно, чтобы не возникало таких недопониманий, как в этот раз — чтобы такие недопонимания не разрушили их взаимоотношения. — И я тоже буду.

      Он притянул Итэра к себе, обнимая его и кладя подбородок на чужое плечо; для Сяо, до этого людей не трогавшего (и он все еще не позволял никому касаться его — кроме Итэра), объятия имели особую ценность и какое-то свое высокое значение, и Сяо, до этого считавший, что это просто проявление слабости, теперь вошел во вкус — и стал тактильно зависимым, чему, конечно, рад не был, да и принял не сразу, но сейчас он даже не пытался побороть в себе желание немного постоять… Вот так.

      Немного показать свою слабость.

      — Я скучал, — негромко признался он, прикрывая глаза.

      — Я тоже скучал, — выдохнул Итэр в чужие волосы, позволяя себя обнять; он поднял руки, поглаживая Сяо по спине, будто стараясь успокоить и сказать, что он здесь. — Очень.