Личный лифт поднимался на двадцать пятый этаж. Юн Ги смотрел на свое размытое и искаженное отражение в его дверях. Он так и не смог заснуть этой ночью, просто сидел и курил в кресле возле окна своего номера в отеле. Мужчина не хотел жить вместе с Чимином, хотя тот и просил его. Своего дома иметь тоже не хотел, чтобы не чувствовать себя привязанным к чему-то. Поэтому, уже который год, жил в снятых апартаментах в отеле, которые и стали в некотором смысле его «домом». Когда пришло утро, Мин еле-еле оторвал свой зад от кресла и поплелся одеваться.

      Лампочки на панели, с нервирующим писком слишком медленно загорались, двигаясь вверх по пронумерованным этажам. Двое охранников, как обычно, стояли в двух шагах позади, но сегодня утром это его жутко нервировало. Он был дерганным и напряженным.

      Двери разъехались, убирая с глаз ненавистное сейчас собственное отражение, и он шагнул в вестибюль главного офиса их компании. Еще не успев даже дойти до поворота, Юн Ги уже слышал выкрики одной весьма раздражающей особы. На Ын спорила с секретарем и, судя по ее возмущенному голосу, безрезультатно.

      — То есть ты не собираешься меня пропускать? — ее бесило то, что он уже как месяц отказывал ей во встречах. Оскорбления сыпались на бедного секретаря, заставляя его сжиматься в размерах и беспрестанно кланяться, извиняясь. — Да ты знаешь, кто я? — последняя фраза была произнесена еще громче.

      Мин не был настроен терпеть сегодня ее выходки и попытки снова с ним встретиться.

      — Никто, — спокойно ответил он и поймал благодарный взгляд секретаря Чимина, вынужденного отбивать ее атаки с самого утра.

      Тишина повисла в вестибюле, а затем женщина стремительно повернулась к нему. Глаза метали молнии и то, как она отчаянно сжимала в руках свой клатч, говорило, что просто так ему от нее не избавиться.

      — Ты здесь — никто, — повторил он громче. — Как ты узнала, где я буду сегодня?

      — Чимин мне сказал. — Гордо вскинула голову женщина, стреляя в него одними ей видимыми пулями.

      Юн Ги про себя поставил галочку напротив пункта: «Серьезно поговорить с братом!»

      — Как придёт адвокат Ли, сразу же проведи ее ко мне, — бросил секретарю Мин и продолжил путь к кабинету своего брата, стараясь не замечать разозленную женщину.

      На Ын была старшей дочерью одного депутата, с которым имел дела Юн, и не умела отступать. Она просто не принимала поражений и ломилась напролом, к своей цели, коей являлся сейчас глава якудза, без стеснения, действуя нагло и беспринципно.

      Она зашла вслед за ним и уже собиралась подойти ближе, но охрана, схватив ее за плечи, заставила задержаться.

      — Да пустите меня, остолопы! — Крикнула она и начала дергаться в их крепких руках как марионетка, те же ждали знака от своего босса.

      Мин облокотился о стол с табличкой, где золотыми буквами было выведено: «Ким Чимин — директор компании «ЧольБилдинг». Он скрестил руки на груди и ждал, когда она почувствует себя достаточно униженной, чтобы сдаться и уйти.

      — Мин Юн Ги, скажи этим чурбанам отпустить меня! Я просто хочу поговорить… — Её голос звучал мягко и ласково, но его этим уже не удивить. Юн знал, чем заканчивались такие разговоры…

      Вот уже полгода, как он пытался с ней расстаться, как только стал замечать, что эта богатая и избалованная сучка начала предъявлять права на него. Конечно с На Ын его связывали непростые отношения. Что-то между простым и незамысловатым трахом без обязательств и партнерскими отношениями.

      — Мать твою! — заверещала она и снова предприняла попытку вырваться. — Скажи им меня отпустить! Иначе можешь забыть о спонсировании строительства своего гребаного центра!

      Юн Ги ухмыльнулся, наблюдая за беспомощностью На Ын. Они были с ней одного возраста и могли неформально общаться, плюс ко всему ему импонировала ее манера поведения и речи. Она спокойно могла присутствовать на внутренних разборках клана, не боялась насилия и крови, Мин ей доверял, все-таки они вели совместный бизнес. Он нуждался в ней и наоборот.

      Юн дал отмашку своим телохранителям и они, поклонившись, вышли из кабинета. Женщина посмотрела на него с плохо скрываемой злостью, а затем молча направилась к зеркалу у противоположной стены, чтобы поправить свою не такую уж и идеальную теперь укладку. Они наблюдали друг за другом через отполированную поверхность зеркала и каждый оценивал другого. Но конечно На Ын не выдержала первая, она всегда поддавалась ему.

      — Ну, Сахарок… — заныла она, строя из себя милашку и дуру, — ну почему ты такой?

      Юн Ги хранил молчание все также ухмыляясь. Пока она была далеко, он мог себя контролировать.

      — Или ты из-за того случая в баре? Но я ведь защищала то, что принадлежит мне! А эта, стерва, подкатывала к тебе!

      — Я не принадлежу тебе, На Ын. Мы просто хорошо проводим время и все. В остальное от постели время ты мой партнер. — Мужчина смерил ее раздраженным взглядом. В последнее время она все больше была похожа на истеричку, он устал от ее внимания.

      Женщина застыла на секунду, а затем двинулась к нему как хищница, проверяя грани дозволенного. Она была в курсе всех его маленьких слабостей и знала, что сводит с ума неприступного Мин Юн Ги. Женщина случайно поняла, что запах жасмина заставляет просыпаться в мужчине страстного и грубого зверя, пробуждает в нем необузданную похоть, которая, хотя бы так, давала ей завладеть его вниманием.

      Юн Ги сверлил ее взглядом, все его тело было напряжено.

      — Хватит играть со мной в игры, На Ын. Я тебе совершенно ясно сказал, что это конец.

      — Ты уже много раз мне так отказывал. Понимаешь, что так только раззадориваешь меня, да? Мы с тобой так похожи…. — Она уже подошла на расстояние двух метров и стала медленно опускаться, сначала на корточки, ведя ладонями по своим бедрам вниз, а затем и на четвереньки, не разрывая при этом зрительного контакта с ним. — Только попробуй еще раз сказать, что нас связывает только бизнес. Ты же доверяешь мне все свои мерзкие тайны, ты впускаешь меня туда, куда ни одна твоя шлюха не заходила.

      — Встань. У меня сейчас важная встреча, — Юн Ги говорил холодно, но это ее не останавливало. Мужчина бросил взгляд на настенные часы в виде солнца и отметил, что времени почти не осталось, скоро должна была прийти Ю Ми.

      На Ын ползла к нему, цокая своими ногтями по полу. Только когда он почувствовал как ее ладони поползли вверх по его ногам, он снова опустил голову, с любопытством ожидая, что же она будет делать дальше. Под его взглядом, она скользила руками по мужским крепким бедрам и ловко задевала слегка обозначившийся бугорок под ширинкой. Ткань брюк сейчас ей так мешала… Юн Ги шумно выдохнул, внезапная эрекция не входила в его планы на сегодня.

      — Достаточно, — сказал Юн и оттолкнулся от стола. Он отошел от нее, стоящей перед ним на коленях, на несколько шагов. Слегка уловимый, тонкий аромат жасмина уже начал действовать на него. — Проваливай, На Ын, сейчас же.

      — То есть ты действительно меня сейчас прогоняешь? — Она не двинулась с места, хотя знала, неподчинение его только еще больше разозлит. Он прощал ей многие выходки, но видимо тогда она все-таки перегнула палку.

      Юн Ги уже начал сдаваться, с минуты на минуту могла появиться Ю Ми и он почему-то не желал, что бы она сейчас мешала ему и На Ын. Возбуждение начало проходиться по телу, и он пытался его обуздать.

      — На Ын! — Она вздрогнула от его резкого окрика и медленно поднялась. Но по блеску глаз было понятно, уходить сейчас она не намерена. Женщина уверенным шагом подошла к нему вплотную и обняла, повиснув на шее. Юн демонстративно заправил руки в карманы темно-синих брюк, не собираясь отвечать на ее порыв.

      — Ты что совсем не боишься меня? Я могу сделать с тобой, что захочу… даже убить. — Мужчина был удивлен. Нет, он знал, что если дело касалось его или денег, На Ын становилась невменяемой, но до такой степени угроз они еще не заходили.

      — Сделай уже со мной что-нибудь. Я совсем в тебе потерялась… — она говорила медленно, томно дыша ему в самое ухо. — Мне плевать на все… хочу быть с тобой…

      Юн Ги готов был сорваться, запах воскрешал в мозгу картинки давно забытых дней, показывал осколки разбитых желаний. Женские руки и губы дарили фантомные ощущения. Он уже готов был вновь шагнуть навстречу сладкому безумию, разливающемуся по всему телу, как двери кабинета раскрылись впуская внутрь секретаря и Ю Ми.

      Глаза девушки округлились при виде столь тесного их контакта. Мина же, как будто пронзило разрядом тока, мозг вернулся на место, беря под контроль страсть в крови, ставя ее побежденную в угол, как провинившегося ребенка.

      — Позови охрану, — все так же спокойно, отдал приказ Юн Ги, стараясь дышать через раз.

      На Ын убрала руки и проследила за его взглядом, наткнувшись на непрошеную гостью. В ней шевелилась злость, в глазах плескалась опасность. От чего Ю Ми передернуло. Секретарь тут же молча скрылся и также быстро появился вновь, вместе с личной охраной Мина, которая уже во второй раз была вынуждена оттаскивать от него На Ын. Женщина не вырывалась. Она гордо прошла мимо Ю Ми, бросив всего лишь один взгляд на девушку.

      — Я буду ждать тебя, Сахарок! Ты сам ко мне прибежишь, потому что некому будет тебя трахать! — Она говорила, уставившись в спину, того, кого боготворила.

      Ю Ми была в шоковом состоянии от разыгравшейся сцены. В ее голове не укладывалось увиденное и услышанное. Что дочь известного политика забыла здесь? Пэк На Ын не знала разве что уличная собака, эта женщина всегда выглядела такой утонченной. Служила примером для многих людей, занималась благотворительностью. И этот образ с экрана не вязался с тем, что Ю Ми позволили увидеть. Она провожала взглядом женщину до того момента, когда двери кабинета закрылись.

      Юн Ги, потирая большим и указательным пальцами переносицу, отмер и прошелся к диванам в углу кабинета.

      — Прошу прощения за столь неприглядное поведение моей предыдущей гостьи, адвокат Ли. — Его голос звучал так, как будто она его и не стирала из памяти, а всегда держала поближе к сердцу.

      Ю Ми молчала. В своей голове она связывала этих двоих, невидимыми нитями, и то, что у нее получалось, немного пугало своими масштабами. Она знала только то, что Юн Ги якудза, а с помощью связей На Ын в политическом мире, он обретал невиданные возможности. Девушка напомнила себе вновь, что пришла просто отдать список и уйти, а не копаться в своем прошлом, под кодовым названием «Мин Юн Ги».

      Сегодня она впервые видела Тэ Хёна таким злым. Он готов был разнести весь кабинет, не хотел ее отпускать, до тех пор, пока девушка его не обняла и не успокоила. Видимо обещание все объяснить и прояснить эту ситуацию между ней и Юн Ги, сделало свое дело и сонбэ сдался.

      — Прошу вас, присаживайтесь. — Юн указал рукой на кожаный диванчик. — Будете чай или может быть, как всегда, кофе, адвокат Ли?

      Его тон так и сквозил, кричал тем, что он все знает о ее старых привычках. Ю Ми очаровательно улыбнулась. Его знания устарели, причем очень сильно. Почему-то понимание этого не доставило ей ожидаемого удовольствия.

      — Я, пожалуй, постою и пить ничего не буду, спасибо. Все равно я вас надолго не задержу, господин Мин.

      Она с удовлетворением отметила на его лице блеснувшую сталью злость, но он хорошо умел владеть собой, сразу же надевая маску вновь.

      — Это ты у своего адвоката так научилась спорить? — Юн Ги, от еле сдерживаемой злости и раздражения, перешёл на неформальное обращение.

      Реверансы закончились. Если она будет продолжать дерзить, то милая беседа сойдет на «нет». И он потеряет свой шанс прервать череду не прекращающихся ночных кошмаров.

      — Это — дела никак не касается. — Она старалась отвечать все так же сдержанно и уважительно, не обращая никакого внимания на его сочившийся сарказмом тон.

      — Сколько ты его уже знаешь? Столько же, сколько вы встречаетесь или, может быть, ты досталась ему уже после меня? — Он прятал свою ревность за язвительностью.

      — Это не твое дело! — Взорвалась Ю Ми, защищая свои раны от него, иначе соль, что он бросал, начинала разъедать и жечь ее изнутри.

      — Да можешь не отвечать. — Скривив губы в грустной усмешке, ответил быстро Юн Ги и отошел обратно к столу.

      Он вновь облокотился о него бедром и развязал галстук. Со злостью мужчина расстёгивал первые три пуговицы на рубашке, опять он позволяет эмоциям взять его за горло. Не так давно давал себе слово, что разберется с этими ощущениями, что не даст разозлить его, но вот, посмотрите на него! Он снова оказывается там же, откуда начинал свой путь, в глубокой яме ненависти и ревности, толкающих на необдуманные поступки и резкую реакцию. Его руки нервно и мелко подрагивали, жар заполнял тело, концентрируясь где-то в груди.

      — Я и так уже все знаю. — Горькая улыбка отражается на холодном лице. — Одного не могу понять, зачем ему порченый товар или ты ему в качестве шлюхи и нужна?

      От таких слов девушка подавилась возмущением, начала тяжело дышать. Желтый бумажный пакет сжимался и мялся в руке от безысходности. Он как будто заново вскрывал ее, насмехался и издевался.

      — Да как ты смеешь? — Она сама испугалась уверенного голоса. Ее подсознание подбрасывало не очень приятные картины ее жизни и Юн Ги знающего все о ней, втайне смеющегося над ее слабостью. — Как ты смеешь?! — Ю Ми повысила голос и стремительно приблизилась к нему вплотную, бросив пакет с документами и списком доказательств на стол, а затем с силой дернув за ворот рубашки. — Ты не можешь считать себя мужчиной после того поступка! Ты поступил низко и подло! Ты — чудовище, раз смеешь еще насмехаться надо мной!

      Он со нисхождением смотрел на нее. Его радовало, что не только он сейчас выведен из равновесия, не одному ему больно.

      — Да, я — чудовище! — Юн Ги прошипел это, наклонившись к ее лицу. — А ты — шлюха!

      Ю Ми отпустила ткань его рубашки. Влага в глазах, стала почти ощутимой. Она со всей силы ударила его по лицу. Звонкая пощечина, отдалась болью в ладони. Следующее движение Юн Ги она не успела уловить, оно слишком резкое и импульсивное. Только болью пронзило затылок, от того, как натянули волосы в грубой и сильной мужской хватке и как его губы врезались в ее.

      Юн Ги целовал с такой сильной злостью, с таким остервенением, как будто хотел еще раз убить и растоптать, то, что она так берегла. Девушка попыталась вырваться и на несколько секунд ей даже удалось оттолкнуть его, но мужчина с еще большим напором притянул ее обратно, пытаясь углубить поцелуй, сделать эту пытку еще невыносимее. Ему не составляло никакого труда сдерживать слабые удары, наносимые ею прямиком по груди. Руки начали болеть, как будто она билась о камень.

      Из резкого и болезненного, поцелуй приобрел новый оттенок нежности и трепета, сбив ее с толку и заставив замереть. И вот, Юн уже не рвал на части, а медленно и осторожно касался, проходя от уголка губ до щеки, ласково и невесомо сцеловывая ее выдох. Это было так похоже на их первый поцелуй, посреди улицы. Тогда Юн Ги был так же нежен, как сейчас. И пусть она по прежнему не отвечала ему, но тело само по себе расслабилось от такой ласки со стороны мужчины. Тонкие пальцы уже не били, а с силой, на которую только могли быть способны, сжимали голубую рубашку Юн Ги. Самая верхняя, застегнутая пуговица оторвалась, не выдержав натяжения ткани на груди мужчины. От этого, ее рука, больше чем положено, сдвинулась в сторону его левого плеча, оголив скалящуюся морду цветного дракона.

      Поцелуй разорвался так же неожиданно, как и начался. И так же жестко. От резкости, она чуть было не оступилась. Как только Ю Ми отошла на шаг и смогла свободно вздохнуть, ее рука опять дернулась в попытке влепить пощечину, но на этот раз, Юн пресек ее попытку на взмахе. Якудза дернул тело девушки на себя, вновь сокращая дистанцию между ними. Из-за того, что она была на каблуках, он был одного с ней роста, возвышаясь лишь на какой-то жалкий сантиметр, зато его глаза впивались прямо в ее лицо. Он смотрел прямо в глаза, тонущие в слезах. Она хотела бы казаться сильной перед ним, но он продолжал ломать ее, наносить увечья, несовместимые с жизнью. Сейчас Юн Ги ощущал себя психом, садистом, ему приносило это удовольствие.

      — Отпусти меня. Ты не можешь так поступать со мной! — Голос девушки был тихим, молчаливый укор застыл в блеске глаз.

      — Ты забываешься! Я могу и буду поступать так, как того хочу я! Ты всего лишь мелкий помощник адвоката в конторе, где большинство акций принадлежат мне! — Сейчас за него говорит его внутреннее «Я», оно шипит и рычит на нее. — Это я выплачиваю тебе и твоему жалкому адвокатишке зарплату, это благодаря мне, вы еще работаете там! И в следующий раз, когда решишь поднять на меня руку, знай, я сделаю все возможное, что бы он больше узнал о тебе и твоей связи со мной, а заодно, лишу его семью всего, что у них есть, включая и их жалкие жизни!

      Мужчина разжал пальцы на тонком запястье, позволив ей вырваться, упорхнуть из-под зоны его влияния. Он приложил титанические усилия и успокоился. Ю Ми стояла вытирая слезы рукой и сверля его взглядом. Юн Ги отвернувшись, отошел к столу и, взяв желтый бумажный пакет, вскрыл его, пробежавшись взглядом по пунктам.

      — Я посмотрю, что можно будет сделать с этим. — Он поднял, зажатые в ладони бумаги, вверх. — Спасибо за вашу работу, адвокат Ли. Я, думаю, на этом наша встреча может быть окончена. Как только что-нибудь найду, свяжусь с вами.

      Двери за ней с громким хлопком закрылись, от чего сердце якудза замерло и отозвалось болью в ребра. Юн Ги все еще продолжал ей мстить, несмотря на дикое желание простить, он не останавливал свои попытки потоптаться по ее гордости, сломать ее улыбку и искорёжить чувства.

      Буквально минуту назад мог бы силой взять ее прямо здесь, на полу или столе, диване или у окна — это ощущение власти пьянило, нравилось. Так отчего сейчас, после ее ухода, его как будто выпили до дна. От чего ему сейчас так паршиво, как после очередного убийства. И вина наваливалась на плечи, пригибая его к земле, делая жалким.

      — Черт возьми, — тихим хрипом разносится ругательство по кабинету, — да когда это уже перестанет меня грызть…

      Он ни на шаг не приблизился к решению своих проблем, наоборот только усложнил и без того непростые отношения между ним и Ю Ми.