Aquilo, SYML — The Road Less Wandered

Ойкава сбрасывает пиджак и закатывает рукава, и Тсукишима снова внутренне каменеет. Среди иероглифов заметны рисунки офуды — линии сплетаются в амулет на снятие проклятия, пересекающиеся внутри линии тонкие, аккуратные, в отличие от четырех кругов по краям. Ойкава замечает его взгляд.

— При использовании силы она подсвечивается красным.

— Извините, — Тсукишима поправляет очки и поворачивается к окну.

Ночь тянется долго, на небе нет ни намека на восход, ни звезд, и на Кея в ответ, не мигая, смотрит пустота, но лучше рассматривать ее, чем случайно задеть опасный параметр с фамилией Ойкава. Тсукишима не боится, но не хочет ранить, и ему кажется, что его присутствия здесь достаточно, чтобы Ойкава поджал губы и ушел, потому что в Тсукишиме нет ни одного шрама от Ушиджимы, потому что Тсукишиме не понадобились амулеты и татуировки для восстановления, потому что Тсукишима после контракта не пошел вперед. В нем нет ничего, даже если что-то внутри говорит, что это не так.

— Тсукишима, тебя недавно сглазили?

— Что, — ему точно нужно поработать над вопросительной интонацией. — Нет, конечно нет. Почему вы спрашиваете?

Уголки губ Ойкавы остаются приподнятыми в улыбке, как будто он забыл ее снять, но глаза смотрят серьезно, обжигающе, и Тсукишиме хочется положить руку на грудь и как-то прикрыть сердце, но он только берет бокал с шампанским.

— О, я не из злого умысла! — Ойкава поднимает руки. — Просто у тебя аура какая-то… С трещинами. Не знаю, это трудно нормально почувствовать.

— У медиумов нет ауры, Ойкава-сан.

— У всех есть аура, просто у вас она — сплошное нейтральное пространство. Если ты видишь пустое поле, это не значит, что его нет.

Тсукишима хмурится, пытаясь найти спрятанный кинжал в его словах. Ойкава продолжает улыбаться, он расслабленно падает на диван и потягивается. После наполненного людьми зала странно привыкать к тишине. На самом деле, Тсукишима был уверен, что Ойкава будет много говорить. Но он молчит, будто что-то понял. Тсукишима терпеть не может магов. Ладно, не всех, но точно большинство, и даже теплые чувства к Хинате не спасли того от попадания в черный список с названием "у тебя заболит голова". Однако, если с Тендо или Куроо кошки-мышки — веселая игра, то с Ойкавой зеркалить усмешки Тсукишима остерегался.

Куроо входит так, будто за ним идет погоня. Он оглядывается и быстро закрывает дверь.

— Я очень надеюсь, что мы втроем заключим контракт, потому что я хочу отсюда сбежать.

— Что, Тецу, тяжело быть известным магом Токио?

— Заткнись, Ойкава, — беззлобно и легко, щелчком по лбу.

Тсукишима не сдерживается и фыркает. Куроо смотрит на него и улыбается.

— Так, хорошо, насколько я понял, нам нужны демоны близнецы, которые друг от друга не отходят, поэтому нам надо провести две сделки за одну встречу. Вопрос: это вообще реально для одного медиума? — улыбка Ойкавы превращается в мрачную усмешку. — Мне кажется, что Тсукишима взорвется.

Тсукишима усмехается. Да, он точно взорвется.

— Я думал, мы могли бы найти второго медиума, с котором мы все могли бы сработаться. Тот же Кьетани? Тсукки, ты писал, что вы с ним недавно смогли изгнать духов, верно? — Куроо дожидается кивка Тсукишимы. — И он из твоей компании, Ойкава. По-моему, звучит как план.

— Не звучит. Работа с духами и демонами — совершенно разные мосты. К тому же, у близнецов Мия одинаковая энергия, это один путь, построенный на одной энергии. Одним медиумом.

Куроо хмурится.

— Зачем тебе вообще понадобился Ацуму? Вы скорее убьете друг друга, чем найдете общий язык.

— Дайшо собирается переманивать все кланы демонов к себе в компанию и оставить нас ни с чем. Если я завербую Мия, то за ними последует целая Инаризаки, а против Инаризаки мало кто пойдет, — Куроо прислоняется к стене, скрещивает руки на груди, и в такой позе неожиданно искрами вылетает его спрятанное напряжение. Он мрачно усмехается. — Я, конечно, всего лишь человек, но не собираюсь проигрывать и смотреть, как Некома отходит в тень.

— Очень драматично, Куроо. В следующий раз, перед тем как срывать мне мою одиночную сделку из-за ваших разборок с Дайшо, звони Тсукишиме. Я уже соскучился по вашему дуэту, когда ты не ввязывался в сомнительные соревнования.

Тсукишима допивает шампанское, улыбка Куроо похожа на острый осколок, который ты подбираешь, прекрасно осознавая, что сам виноват в этом порезе. Он позволяет себе немного раствориться в чужом беспокойстве, и он чувствует, как его подхватывает волной тревоги и сожаления, как мягко в Куроо сквозит усталость и тоска, как почему-то внутри что-то отзывается полушепотом. В глазах темнеет — сознание смеется над ним голосом Дедала, который смешивается с ободряющим голосом Ямагучи. Рисковать своим партнером всегда страшнее, Тсукишима это знает.

Судьба смотрит Кею в глаза и усмехается.

Тсукишима помнит свое беспокойство, когда после того, как Тендо уехал, он не смог собрать себя заново. Было больно увидеть новый, незнакомый путь-виток, который предлагал пройти через терновник, будто на Тсукишиме нет венца. Их успех с Ушиджимой неожиданно стал известным, и Дайчи лишь спокойно улыбался — я рад, что ты пошел вперед. Для Карасуно это была победа. Для Тсукишимы — незнакомый жар. Он снова был не дома. Ему не нравилось, как окружающие смотрели на него с ожиданием того, что он станет отличным проводником к демонам, что он станет кем-то незаменимым. Внимание жгло кожу.

Он помнит, как зашел в кабинет Дайчи, и его внимание привлекли кроссовки. Кто ходит по офису так? Ноги в кроссовках были в классических коричневых брюках в желтую клетку, что заставило Тсукишиму остановиться на пороге для того, чтобы прогрузиться. Проморгаться. Поднять взгляд.

О, черт. 

— Дай угадаю: Тсукишима Кей? Тот самый стажер, который выдержал мост к Ушиваке? Парень, ты сейчас почти легенда среди новеньких медиумов.

Тсукишима надеется, что его замешательство не было долгим, и никто не заметил, как от этого золотистого света в глазах у него перехватило дыхание. Он заставил себя расслабить плечи. Ему не было интересно, что думают другие медиумы.

— Я просто выполнял свою работу. В этом нет ничего особенного.

— О, да, за исключением того, что ты в одиночку справился с тем, с чем не справились Сейджо. Не скромничай, ты молодец, — усмешка стала теплой улыбкой.

Тсукишима растерянно поклонился и пробормотал слова благодарности.

— Куроо, Тсукишима, рад, что вы поладили, — Дайчи вошел в кабинет, держа кучу отчетов на роспись. По его лицу было видно, что он не спал достаточно долго, чтобы сесть в кресло и отключиться прямо над бумагами.

Куроо с наигранным недовольством вздохнул. Он сидел на столе, по-детски болтая ногами.

— Я же тебе говорил, что все не обязательно решать через тебя, сходил бы отдохнуть. Смотри, — он спрыгнул со стола и протянул Тсукишиме руку. — Куроо Тецуро, маг из компании Некома, ищу медиума, чтобы работать с делом демона Бокуто Котаро. Будешь напарником?

Что-то было в этом предложении, что отзывалось улыбкой Тендо, но Тсукишима под внимательным взглядом почувствовал себя бледностью воздуха, а его мысли будто были обнажены, и раскрытая ладонь Куроо была знаком к чему-то неизвестному и обжигающему, что должно было его столкнуть с тех остатков опоры под ногами, которые он старался сохранить. Однажды Акитеру пошел этим путем, он пожал кому-то руку, и все закончилось. Тсукишима не хотел ходить во мраке, слушая эхо собственного плача. Ему не нужны были такие порывы добродушности и шаги вверх по карьерной лестнице.

— Боюсь, что это дело не в моей компетенции. Прошу прощения, Куроо-сан, вынужден отказать, — Тсукишима вежливо улыбнулся и поклонился. Куроо опустил руку.

— Ты боишься Бокуто или не доверяешь мне? — улыбка Куроо снова стала колющей усмешкой, и Тсукишима по привычке удержал вежливую улыбку. — Я хороший маг, у меня нет проблем с тем, чтобы защищать медиумов от влияния.

— Думаю, в нашей компании достаточно более опытных медиумов, которые будут рады поработать с вами. Мой успех с Ушиджимой ни о чем не говорит.

— Я знаю, что это ты провел сделку, пока Тендо был в отключке. Это говорит о многом.

Тсукишима не удержал улыбку и нахмурился — этого большинство не знало, Тсукишима не рассказывал нигде, кроме отчета, а Тендо вряд ли хотел распевать об этом каждому. Кею, на самом деле, даже страшно не было, он просто завершил их работу, помог, прикрыл, что-угодно — он был доволен результатом, за исключением того, что это выбило его из колеи. Связь с демоном дрожала, и заключение контракта с Тендо, который лежал с закрытыми глазами в окровавленных цветах было рискованным и ненадежным. Это все точно было не то, чему можно доверять.

Выражение лица Куроо — строгость с какой-то теплотой и пониманием. Его тон подразумевал шутку, его взгляд — удар:

— Что же, ты боишься своих демонов?

Сейчас Куроо выглядит тем самым начавшимся костром, каким был Тсукишима.

В Кее возрождается что-то, от чего он бежал.

— Мы не сможем призвать близнецов во второй раз после первого, оговоренного с ними приглашения. Мы не можем проводить второй мост из второй энергии. Здесь нет выбора, и это не так проблематично, как кажется, — Тсукишима старается говорить расслабленно и уверенно, и у него это получается. — Мы работали по отдельности, мне не потребуется долго привыкать к вашим подсознаниям, все, что нужно — пробное нахождение во сне по отдельности, чтобы установить контакт, а потом попробовать провести вас вдвоем к каким-то знакомым демонам. Обычная отработка. Будем сомневаться, если что-то пойдет не так при ней.

Плечи Куроо расслабляются, он снова мягко улыбается.

— Было бы неплохо устроить отработку с Дайшо, чтобы каждый из нас побывал в стрессовой ситуации и с ней справился, — добавляет Тсукишима, ехидно улыбаясь.

Куроо каменеет.

Ойкава смеется вместе с Кеем.

— Вау, Тецу, его имя снова прозвучало, как проклятие.

Тсукишима перестает смеяться. Его имя снова звучит как проклятие. Он обязательно подумает об этом позже, когда приедет домой. Но сейчас он видит, как Куроо слегка краснеет и неловко смеется под довольным взглядом Ойкавы, его пальцы легко касаются костяшек руки Тсукишимы в качестве извинения и тут же исчезают, и комнату наполняет запах костра. Возможно, все это могло расцвести весной и теплотой в груди, если бы Тсукишима не был медиумом. Но он слышит, как то же темное, что и двадцать четыре луны назад касается его сердца и шепчет:

— я бы предложил тебе свою любовь и обещания, но ты бы сбежал от них.

И Куроо стоит перед ним невыбранным путем, который тогда сказал ему “я уверен в тебе, за попытку не берут”, который нашел его вечером на улице у офисов, когда Тсукишима курил, и спросил, можно ли присоединиться. Он стоял рядом, и в нем не было ничего от той игривости. Куроо извинился, и когда Тсукишима махнул рукой, Куроо настойчиво сказал “тебя задело. точно, видишь, задело. мне казалось, что после первой удачи с демоном, особенно такой, становишься увереннее в себе”, и на его “дело не в уверенности, а в анализе факторов успеха” ответом было “положись на кого-то, кроме себя”. Что было бы, если бы Тсукишима остался не только на стажировку, а на то, что шло следом? Что было бы, если бы та часть Куроо, которая остается пустым пространством между строками, знала, что Тсукишима видит ее?

Он смеется.

Тсукишима Кей действительно звучит похоже на проклятие.